Tiamat прислал мне в личку сообщение следующего содержания.
Цитата
Хамить мне не надо. Если ты палишься, незачем срываться. Философия и религиоведение изучает в т.ч. и христианство. И терминология эта оттуда. И ты мне не указывай, какую именно терминологию употреблять. Если знания по теме скудны, то зачем же цепляться к моим постам. Если ты не хочешь быть голословной, докажи, что использование термина триединство в этой теме недопустимо. Если не сможешь, а будут опять банальные оскорбления, то лучше вообще не отвечай.
Отвечаю здесь, может кому-то будет интересно.
Милый Tiamat, на самом деле мой пост насчет Троицы касался не столько терминологии, которую мы, о кей, опустим - можете называть это Триединством. Он касался вашего высказывания
Цитата
Ой, жесть, Иисус по Библии не Бог, а его сын. Ну там есть тема про триединство, но никак нельзя говорить, что Иисус - Бог!
что является некорректным в отношении как троицы, так и триединства.
Вряд ли у меня получится объяснить суть триединства/троицы так хорошо, как сделал это В. Н. Лосский в книге "Очерк мистического богословия восточной церкви".
http://www.vehi.net/vlossky/03.html"Если само начало тварного бытия есть изменяемость, переход из небытия в бытие, если тварь по самой природе своей условна, то Троица есть абсолютная неизменяемость. Хотелось бы даже сказать: "абсолютная необходимость совершенного бытия", но идея необходимости неприложима к Троице, ибо Она - за пределами антиномии необходимого и случайного. Совершенно личностная и совершенно природная, в Ней свобода и необходимость - едины, или вернее они не могут иметь места в Боге. У Троицы - никакой зависимости от тварного: акт сотворения мира ни в чем не определяет того, что принято называть "вечное происхождение Божественных Лиц". Тварного могло бы и не быть, Бог и тогда был бы Троицей - Отцом, Сыном и Духом Святым, ибо сотворение есть акт воли, происхождение Лиц - акт природы ( kata jusin )[3]. В Боге - никакого внутреннего процесса, никакой диалектики трех Лиц, никакого становления, никакой трагедии в Абсолюте, для преодоления или разрешения которой потребовалось бы троическое развитие Божественного существа. Подобные вымыслы, свойственные романтическим теориям немецкой философии прошлого века, совершенно чужды догмату о Пресвятой Троице. Если мы и говорим о происхождении, о внутренних действиях или самоопределениях, эти выражения, предполагающие понятия времени, становления, намерения, только показывают, до какой степени наш язык и даже сама наша мысль бедны и недостаточны применительно к изначальной тайне Откровения. Мы снова принуждены обратиться к апофатическому богословию, чтобы освободиться от понятий, свойственных нашему мышлению, и будем превращать их только в точки опоры, с которых мы поднимались бы к созерцанию той Реальности, Которую не может вместить в себя тварный ум.
Именно это и имеет в виду святой Григорий Богослов в своем Слове на Крещение: "Я еще не начал думать об Единице, как Троица озаряет меня Своим сиянием. Едва я начал думать о Троице, как Единица снова охватывает меня. Когда Один из Трех представляется мне, я думаю, что Это целое, до того мой взор наполнен Им, а остальное ускользает от меня; ибо в моем уме, слишком ограниченном, чтобы понять Одного, не имеется больше места для остального. Когда я объединяю Трех в одной и той же мысли, я вижу единый светоч, но не могу разделить или рассмотреть соединенного света"[4]. Наша мысль должна безостановочно двигаться, перебегать от Одного к Трем и снова возвращаться к Единству; должна безостановочно колебаться между обоими терминами этой антиномии, чтобы дойти до созерцания царственного покоя этой троичной Единицы.
"