Живое слово Сегодняшняя литературная страница составлена из произведений читателей, давших друзей нашей газеты.

Мы желаем самодеятельным авторам крепкого здоровья, новых творческих поисков и достижений. Творчество наших читателей Лоси Новелла Вечерело, когда Андрей возвращался с работы в свое село. Нужно было подняться на гору, пройти километра два лугом, потом полем и спуститься с другой стороны прямо к дому - он стоял крайний. На гору взбегала наезженная дорога, но Андрей пошел стороной, по ковылю. Он любил ходить по ковылю, слушать шелест рассекаемой травы Андрей снял пиджак и перебросил через плечо. Взобравшись на гору, он нашел глазами знакомую суслиную нору. Нора была старая, с осыпавшимися краями. На этой горе раньше было много суслиных нор. Лет десять назад живые рыжие столбики часто встречались Андрею, да не по одному, а сразу несколько. Они громко пересвистывались между собой и не очень торопились спрятаться при виде человека. А теперь ни одного суслика не встретишь, как ни ищи. Одни зияющие норы. Куда все девается Андрей вздохнул. Скоро он вышел на дорогу: ковыль кончился, утром чернела вспаханная земля. Далеко слева и справа тянулись две полоски леса. Возле одной поднималась вверх стрела буровой вышки. Андрей удивился: еще недавно вышка стояла совсем недалеко, где-то совсем рядом. Он попытался вспомнить, но не смог и скоро забыл об этом. Под ноги вдруг попался хорошенький камешек-голыш, белый и круглый. Мимо такого камешка нельзя было пройти равнодушно. Андрей поддел его ногой и погнал впереди себя. Он часто пользовался этой уловкой: и идти веселей, и дорога кажется короче, и время течет незаметней. Краем глаза он давно заметил на горизонте чью-то фигуру, но не стал приглядываться. Кто-нибудь из деревни. Голыш, весело подпрыгивая, катился по дороге, Андрей, мурлыча что-то под нос, шагал следом. Но вот он пнул камешек чересчур сильно, тот отлетел и пропал. Андрей поднял голову и замер. Шагах в десяти, широко расставив белесые ноги, стояла большая лосиха. Чуть пригнув горбоносую голову, она стояла неподвижно и смотрела на Андрея блестящими выпуклыми глазами. В ее неподвижности было что-то монументальное. Андрей замахнулся пиджаком. Лосиха стояла, как каменная. - Вот так номер, - нарочито бодро сказал Андрей. - Ну, не хочешь уступать дорогу - и не надо. В конце концов, я ведь могу тебя и обойти. И, держа пиджак наготове, как какое-нибудь оружие, он пошел влево по пашне в обход. Андрей шел и видел, как лосиха внимательно провожает его глазами. Неожиданно она сорвалась с места, и, тяжело взрыхляя землю, побежала Андрею наперерез. И тотчас же остановилась, как только остановился он. Не спуская с лосихи глаз, Андрей вернулся на дорогу. Вернулась и лосиха. Повернула голову вправо, принюхалась, нервно повела ушами и снова уставилась на Андрея. "Она не хочет, чтобы я шел дальше", - догадался Андрей. Он повернул и быстро пошел назад. Но не тут-то было. Почти сразу же услышал позади себя топот. Лосиха, промчавшись мимо него, встала впереди, снова загородив ему дорогу. "Она бешеная, - решил Андрей, - иначе зачем бы она ко мне прицепилась? Вот погоняет, как кошка мышь, а потом подойдет и треснет по голове копытом. И все дела". Он присел на корточки, чтобы собраться с мыслями. Бежать не пытался. Лосиха все равно догонит, да еще и разозлится. Быстро темнело. Полоски леса вдали расплылись, потеряли очертания. "Боюсь? - думал Андрей. - Неужели боюсь? А, пожалуй, и боюсь. Непонятно все, черт! Сижу как дурак". Ему вдруг припомнился случай, о котором когда-то давно рассказывал отец. Несколько колхозников, и отец среди них, ехали на грузовике через лес. Сидели в кузове, курили, смеялись. Дорога была плохая, ухабистая, грузовик ехал медленно, подпрыгивая на кочках. Тут из леса выбежал огромный чем-то разъяренный лось и кинулся вслед за машиной. Не успели колхозники опомниться, как лось догнал машину и с размаху ударил копытами в задний борт. Отстал, снова разогнался и снова ударил. Через несколько минут деревянный борт трещал и грозил превратиться в щепки. Лось ревел, изо рта его хлопьями падала желтая пена. Люди в панике сбились у кабины, колотили по ней кулаками. Шофер лихорадочно крутил баранку, но на ухабах было не разогнаться. Никто не рискнул прыгать с машины прямо под ноги свирепому зверю, а тот мог каждую минуту без труда вскочить в кузов. Спасло людей то, что лес скоро кончился, грузовик выехал на шоссе и быстро набрал скорость. Отец тогда решил, что лось был не просто разозлен, он был чем-то болен. Иначе не стал бы нападать на машину ни с того ни с сего. И вот теперь, вспоминая тот случай, Андрей раздумывал, что же ему делать. Положение у него было неприятное и, наверное, глупое. В его планы совершенно не входило всю ночь сторожить здесь лосиху. Вернее, сторожили его. Лосиха стояла на том же месте и время от временя поглядывала куда-то в сторону. Андрею начало казаться, что она от него чего-то ждет. Нападать она, видимо, не думала, она сделала бы это раньше. Что ей надо? Андрей решил переждать. Надоест же ей, в конце концов! Было очень тихо. Сидеть молча становилось невмоготу. Чтобы как-то нарушить тишину, Андрей стал разговаривать сам с собой, потом перекинулся на лосиху. - Эй, ты, как там тебя Животина! - позвал он негромко. Лосиха насторожила уши. - Ну, какого дьявола тебе от меня нужно-то, а? Чего ты шляешься в поле, ночью, когда порядочные лоси спят в лесу? Или ты решила с собой меня забрать? А мне ведь домой нужно. Меня, понимаешь, дома ждут. Беспокоятся. Не могу я тут с тобой шуры-муры до утра разводить, черти бы тебя не видали! Словно для того, чтобы лучше расслышать, лосиха подошла совсем близко. Она стояла теперь метрах в четырех. Терпеливое спокойствие, видимо, изменило ей, она переступала с ноги на ногу, стучала копытами о землю, вздыхала и трясла головой. Андрей оглядывался кругом, выискивая, что бы взять в руки. "Палку бы какую-нибудь Или камень. Все не с пустыми руками". Присмотревшись, он разглядел на пашне большую корягу: ее угловатый конец торчал высоко над землей. Андрей был уверен, что лосиха опять бросится ему наперерез, но прошла минута, другая, третья, а кругом было тихо, и никто его не обгонял. Он уже дошел до коряги, поднял ее и обламывая сучья, шел прямо, не глядя назад и стараясь уйти дальше от дороги. В конце концов он не выдержал и оглянулся. Лосиха шла сзади, на приличном расстоянии, не приближаясь и не отставая, но вскоре Андрей понял, что она его куда-то гонит: она не давала ему уйти в сторону. Так они шли довольно долго. "Да что она в самом деле, решила меня в лес увести", - злился Андрей, слушая шуршанье шагов за спиной. Только он так подумал, как шуршанье стихло. Андрей стоял на краю пашни и с недоумением смотрел в темноту. Вдруг совсем близко он уловил чье-то слабое движение, увидел на земле какое-то светлое пятно и вздрогнул, потому что не поверил своей догадке. И кто знает, почему сейчас, в этот неподходящий момент, ему неожиданно вспомнилось, что да, именно здесь находилась буровая вышка, месторасположение которой он тщетно пытался определить три часа тому назад. Прежде чем Андрей рванулся вперед, он уже знал, что здесь произошло. Он несколько минут изумленно смотрел на лосенка, который в неестественной позе лежал на земле. Передних ног его не было видно: провалились в буровую скважину. - Ах ты, бедняга, - пробормотал Андрей, подсовывая под лосенка руки, - весь день, видно, здесь елозил и бился. Как же это тебя угораздило Он не без труда поднял лосенка и поставил его на ноги. Потрогал его шею и грудь. Шерсть стерлась, и кожа была горячей, но крови не было. - Ладно хоть так, - сказал Андрей и потрепал лосенка за ухо. Тот стоял, покачиваясь от слабости, и неуверенно тыкался носом в пиджак человека. Ему и всего-то было несколько дней от роду. - Ну, бывай, крестник! Живи сто лет. А мне пора. - Андрей засмеялся. - Надеюсь, теперь твоя родительница меня отпустит. Ну и мамаша же у тебя! Век буду помнить. Эй, мать! - крикнул он в темноту. - Иди, получай свое чадо! А я пошел Лосиха не стала ждать, когда он отойдет подальше. Она пронеслась мимо него и тяжело засуетилась возле лосенка. Андрей шел быстро. Высыпали звезды, стало прохладно, но ветра не было, и где-то далеко, за лесом, не нарушая, а как бы оттеняя тишину, прогудел поезд. Когда пашня кончилась и осталось идти совсем немного, Андрей вдруг обнаружил, что сзади его догоняют. Лосиха шла спокойным, размеренным шагом, лосенок, спотыкаясь, семенил рядом. Им совсем не нужно было идти в эту сторону, это ясно. Они его провожали!.. Г.САВИНКИНА. г. Тольятти. Память о детстве Сколько память в себе таит! Весь в заботах всегда отец: - Таня, Таня! - в ушах стоит. - Ты обедать идешь, наконец? Да какой там к черту обед! По домам нас на разогнать. Сколько радостей, сколько бед Предстоит нам еще испытать. Дружбой улица манит, зовет, Выгорают на солнце вихры. В голове вдруг такое всплывет С той волнующей детства поры. Отправляясь недавно спать, Когда ночь на дворе легла, Дочку Таню соседка-мать Докричаться никак не могла. Татьяна ИЗОТОВА. г. Чапаевск. Журавли Улетают на юг журавли, Унося с собой лета частицу. Долго им от зари до зари Будет родина милая сниться. Будет сниться раздолье полей, Красота водоемов и пашни, Чистота неба звездных огней И церквей златоглавые башни. Раиса ГОРЛОВА. с. Алтуховка, Кинель-Черкасский р-н. У могилы неизвестного солдата Задумчив Кремль. Полощет флаги ветер. Пестрят цветы, Украсив мрамор плит, Где крепко спит солдат. Он стал бессмертен! И в честь его - Огонь горит, горит Над ним покой И солнце в небе синем, Луна и звезды Блещут в вышине; И мы над братом, Над отцом иль сыном Стоим в раздумье, В скорбной тишине. Иван ВОЙТОВ. г. Самара. Поречье Маме Где-то на севере, где-то за дальними далями Есть деревенька, в которой пока не бывала я. Там золотые поля под ветрами волнуются, Там у реки на пригорке всего одна улица. Тихая, светлая нежность повсюду рассыпана, Пляжи песчаные, словно шелками покрытые, Там голубые туманы плывут над обрывами, Тихо струится вода под плакучими ивами. Милая девушка в белом веночке ромашковом Знала в соседнем лесу ты тропиночку каждую. Как ты любила черемухи гроздья налитые. Все для тебя в том краю было счастьем пропитано. Над тишиною, над светлыми снами беспечными Белые ночи плетут кружева бесконечные, Сосны над белыми мхами ладони раскинули. Боже, как грустно, что эти края мы покинули! Сяду я в поезд однажды За дальними далями Мне б отыскать старый дом наш с высокими ставнями. Корни мои в этих синих туманах остались, Песни мои в этих белых ночах затерялись. У каждого из нас свои законы. Свои скрижали со священным текстом. Мы каемся в ночи перед иконой И на алтарь любовь приносим честно. У каждого из нас свои потери. И свой трубач с обледенелой крыши Ведет их горький счет под рев метели. И каждый по-иному песню слышит. Для каждого звучат свои набаты. А кто-то, может, их совсем не слышит, Он спит себе спокойно, ровно дышит, Его не душит ночью боль утраты. И, может, мы не так уж виноваты, Но только не исправить ничего. И тянется за нами век двадцатый, Заглядывая нам через плечо. г. Самара. Ты - мое вдохновение. Ты - мое испытание. Если есть упоение, Значит, есть и страдание. Иногда - окончание. Иногда - продолжение. Черный цвет - расставание. Белый цвет - возвращение. Наших встреч ожидание - Как вершин покорение: И тебя познавание, И себя постижение. То ли в небо взмывание, То ли в пропасть падение Даже если молчание, То никак не забвение. Татьяна СОСНЯКОВА

  00:04 27.05