Милленниум прошел мимо.

Об авторе:

Владимир Христофоров регулярно украшает полосу "Репортер" своими живописными зарисовками жизни провинциальной России, познавательными и мудрыми рассказами о православных центрах страны. У выпускника Литинститута много профессий: охотовед, пастух-оленевод, рыбак... Он, исколесивший вдоль и поперек шестую часть света, по сути, по образу жизни - странник. И действительно - очень хороший писатель, чему свидетельство отнюдь не соответствующие "корочки", не десятки изданных толстых книг, а особый, добрый, хотя и все видящий взгляд на жизнь людей.

В "Житии преподобного Аркадия Вяземского" X века засвидетельствовано, что уже тогда город "имел улицы и несколько церквей". Этот тысячелетний юбилей отцы города прохлопали, потому что даже в середине 80-х не принято было ссылаться на церковные источники. И Вязьму сделали моложе на целых 250 лет. Зря! Можно было такой устроить миллениум... Но поезд ушел.

Лежит или стоит?

Вязьма лежит между Москвой и "Смолой" (Смоленском). Всего-то пару часов нормальной езды на нормальной иномарке. Знаменитую "Минку" в очередной раз спрямили, и теперь есть участки, где иномарка летит, "словно пуля, выпущенная из ствола". Электричка пыхтит четыре часа. А лежит Вязьма не потому, что она женского роду (во все века стояла на западном рубеже Руси), а потому что последние годы как бы уложили ее, да еще набок. 60-тысячный город, поставлявший Москве щебенку, космосу - графит, оборонке - прожектора, всем прочим - льняные мешки, утюги, кожи и т.д., - быстро дошел до последней крайности и нищеты. И только-только начинает очухиваться, но уже совершенно по-иному. Поразительно, но вся выше перечисленная продукция, которой так гордилась Вязьма (шутка ли, на самом Арбате, во Дворце съездов и сотнях домов Первопрестольной вложены здешние промстройматериалы!), враз исчезла "с прилавка". Что, может, и хорошо: как писали святые отцы, "мудрование плоти не будет больше мятежничать против души". Душа-то в Вязьме никуда не делась, хоть и одряхлела плоть.

...Здесь уместно будет вспомнить фразу митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла о том, что Смоленщина стремительно вымирает, село напрочь заалкоголизировано и живут там одни старухи "нерепродуктивного" возраста. Пожалуй, это так. Но умиляет послефразие митрополита. Несколько дней спустя, не далее как 4 мая по смоленскому телевидению зам. главы администрации Владимир Горьков в приступе крайней обиды на СМИ, не устающих поносить умирающую смоленщину, твердо и ясно поправил: умирать-то умираем, но гораздо медленнее, чем, скажем, Ярославская область - там до 2005 года прогнозируется сокращение населения на 42 проц., а у нас - всего на 6 проц. Правда, всегда считалось, что медленное умирание гораздо невыносимее в смысле мук и страданий. Но, к слову сказать, сельское хозяйство Вяземского района, полностью зависящее от Вязьмы, тоже начинает потихоньку "стабилизироваться". Сейчас те руководители, которые 10 - 15 лет назад благословляли резать налево и направо КРС (включая племенной), осудили прошлую политику и мучительно ищут денег, чтобы со стороны прикупить телочек и бычков.

Кому нужна эта Вязьма!

Но вернемся в милую моему сердцу Вязьму, чудом дотянувшую из своего раннего средневековья до наших окаянных дней. Хотя совсем не чудом. Все дело в местоположении... Здесь берут начало три великие реки - Днепр, Волга, Западная Двина. Именно здесь прокладывали себе водные пути первые ладьи из "варяг и в греки". Позже знаменитая Старая Смоленская дорога (мемориальная арка ее торчит при выезде из Москвы) связала Русь со всей Западной Европой. И теперь железнодорожный узел Вязьмы предлагает все четыре стороны света. Хотите, можете в роскошном купе махнуть прямиком в Берлин или в Париж. В подзамызганном плацкарте - в Калугу или в Ржев. А можно отправиться без всяких пересадок в Мичуринск, Саратов, не говоря уже о Санкт- Петербурге. Если бы мой городок имел статус какой-нибудь Мекки, то паломническое столпотворение было бы невероятным. Впрочем, и сейчас есть на что посмотреть: одна церковь Одигитрии, включенная в список памятников мирового значения, чего стоит! Но индустрия туризма запоздало зарождается пока лишь на уровне переговоров с Москвой.

Так, Измайловский гостиничный комплекс собирается строить в Вязьме первый отель. Нынешняя здешняя гостиница мне всегда напоминает двухэтажные 40-комнатные жилые дома на Чукотке, которые метко называли 40-ведерными: из-за отсутствия туалета даже на улице возле каждой двери общего коридора стояло по ведру...

Давно вынашивается безумная идея возродить екатерининский облик Старой Смоленской дороги - с лошадными каретами, постоялыми дворами, трактирами, с имитацией налетов свирепых душегубов с большой дороги... Но у нас же все мастера испохабить любую светлую идею: кто-то предложил ввести для богатых иностранных гостей эротическую услугу в виде мягкого изнасилования в дороге на сугубо добровольной основе. На этом все кончилось.

Туристические перспективы Вязьмы с большой натяжкой, возможны, но что делать с 400 обветшалыми улицами длиной почти в 80 километров? Коренных вязьмичей приводит в восторг новая гирлянда лампочек на площади, посаженные деревца, заасфальтированный тротуар, не говоря уже о действительно прекрасном супермаркете "от столицы". Да и я, кажется, тоже начал влюбляться в этот тихий городок с двумя десятками храмов, из которых пять уже действуют. История здесь осела в памятниках и названиях улиц. Вообще приграничная звезда города логично завершилась в начале XVII века, когда Русь окончательно выдавила с этих территорий литовцев, поляков, укрепила границы далеко на Западе. С тех времен Вязьма еще дважды подвергалась разрушительному захвату - Наполеоном и Гитлером. Осталось немало легенд (до сих пор в озере Семлево ищут карету с золотом, затопленную французами), осталась память о долго умалчиваемом "вяземском котле", в котором погибло более миллиона советских солдат. Они все еще лежат плотным кольцом вокруг города. Мне довелось расшифровывать сотни документов из полкового сейфа, обнаруженного в чистом поле под Вязьмой. Благодаря этой уникальной находке многое стало известно о судьбах москвичей-ополченцев. В частности, мне выпала удача обнаружить записку, подписанную известными писателями-бойцами: Ефимом Зозулей, Василием Гроссманом, Юрием Либединским, Сергеем Островым...

Вязьма - это еще и центр целого созвездия знаменитых дворянских имений: декабриста Якушкина, композитора Даргомыжского, славянофила Хомякова, Нарышкиных, Волконских... Но лишь Грибоедовская Хмелита с величественным дворцом восстановлена, да мемориально обустраивается всеми забытое местечко, где родился и рос адмирал Нахимов.

Из ЦК - в горком.

Политические скандалы в Вязьме, слава Богу, не имеют никакого криминального оттенка. Теневой бизнес из-за недостаточно унавоженной почвы застрял на стадии зачаточного состояния. Здесь если кого и "мочат", то исключительно за невозвращенные долги. На моей памяти раз рванули гранату под окнами "авторитета", в другой раз его все же достали пулей. Да еще "порешили" одного кавказца-конокрада.

Местная партия власти коммунистов живет тихо, и лишь в период избрания 17 народных депутатов в вяземскую думу грешит небольшими скандальчиками. Расскажу о двух...

Как-то я напечатал в местной газете статью "Есть ли будущее у коммунистов?" Ответ, конечно, понятен. Первый секретарь горкома КПРФ Павел Соколов гневался, писал во все инстанции, требуя опровержения. Его ближайший соратник просто подвел меня к фонарному столбу возле памятника Ленину: "Паша обещал тебя первым повесить на этом столбе.

Осталось недолго ждать, скоро он придет к власти".

Соколов пришел к власти, стал председателем Вяземского Совета народных депутатов. Господи, если бы местные коммунисты знали, зачем этот хроменький тщедушный человечек рвется в "высшие эшелоны"... Всего-то ему на самом деле мечталось заполучить хорошую квартирешку, льготно купить машинешку, да пару раз с супругой съездить за казенный счет в санаторий. Получив все это, Паша (так его ласково называет вся Вязьма), беспробудно и счастливо запил, забыв про всякие "именные" фонарные столбы-виселицы.

Урон престижу местной КПРФ был нанесен сокрушительный, Пашу "выплюнули" со всех должностей.

Я копнул биографию Соколова и простил ему все, потому что, как оказалось, он был питомцем ЦК, да еще почти из тех же дальневосточных мест, откуда вышел и я. ЦК - это центральная котельная, имеющаяся в любом поселке городского типа, средоточие бездельников с высшим образованием, представителей творческой интеллигенции и "отцов русского прохвостизма".

Второй скандал разразился совсем недавно, во время очередного избрания народных депутатов. Среди 58 кандидатов оказался небезызвестный городу правдоруб Виктор Васильев, человек с тремя высшими образованиями, отставной капитан, строитель, поэт, владелец частной крохотной газеты "Набатный колокол", советник главы администрации на общественных началах. Через прессу он честно признался, что за год сумел заработать всего 1437 рублей, но зато имеет квартиру и "Опель-Кадет".

Все эти годы Виктор Васильев нещадно гвоздил местную власть в своей газетке, не стесняясь в выражениях и посвящая ей целые поэмы в духе Демьяна Бедного. Прошлый глава думы, Паша Соколов, подавал на него в суд, но компетентная медкомиссия признала Васильева психически больным человеком - Васильев тут же оспорил этот диагноз в Москве. Председатель избиркома в районной газете посвятила Васильеву огромную статью "Кандидат по имени хам". Как принято в России, народ заступился за "убого и гонимого". Васильев вошел в состав думы. Работа всего законодательного собрания превратилась в кошмар с первой же минуты, когда Васильев отказался принять из рук "бредового" предизбиркома удостоверение и объявил о подаче заявления в суд по ст. 152.

Таков политический истеблишмент вяземского розлива.

Менеджеры варят асфальт.

Как в том анекдоте: а чего лезть в петлю, жизнь-то налаживается...

Действительно, налаживается, как тут любят говорить, стабилизируется. На первомайском митинге торжественно объявили, что вяземскому самоуправлению присуждено областное переходящее Красное знамя. Заработали наконец молокозавод и мясокомбинат - это крепко поддерживает сельских товаропроизводителей. Появились перспективы у льнокомбината.

Итальянцы подобрали было под себя кожевенный завод, но быстро кончилось сырье - коровьи шкуры. Американцы мудрствуют на заводе графитовых изделий, французы - на горно-обогатительном комбинате. Во всероссийском масштабе вяземская промышленность представлена пока лишь отличным прачечным оборудованием. Справились здесь и с ужасающей безработицей, благо в близкой Москве можно найти любое занятие - если не по душе, то по хорошим деньгам.

Никогда не подымаясь выше медучилища и ГПТУ, Вязьма разом превратилась в бурлящий студенческий городок. Около десятка столичных вузов, обеспокоенные собственным кошельком, быстро подсуетились и открыли здесь свои филиалы, включая даже Международную Академию туризма. На выбор предлагается почти полсотни профессий и специальностей, но в основном готовят совершенно не нужных городу в таком количестве менеджеров, референтов, бухгалтеров, компьютерных операторов...

Уже прошли первые выпуски. Многие, отложив дипломы, дружно направились в Центр занятости, чтобы полученные знания закрепить еще и ходовыми профессиями швеи, продавца-кассира, газосварщика... Наиболее пробивные устроились на соседней автодороге "Москва - Минск" варить и закатывать асфальт.

Но все равно благодаря шумному студенчеству Вязьма обрела необыкновенно притягательную молодежную ауру. Это так радует нас, стариков...

Москва - Сцилла, Смоленск - Харибда.

Выигрышное во все времена месторасположение Вязьмы теперь обернулось большим несчастьем для малоимущих и пенсионеров, коих в городе почти половина от всего взрослого населения. Вязьма неожиданно превратилась в один из самых дорогих городов... мира. Именно!

Впервые цены на все без исключения продукты и товары подскочили с приходом сюда из Германии целой армады войск. (Вязьма сейчас считается военным городом.) Самой ходовой валютой стала марка, шла бойкая торговля вывезенными "иномарками", мебельными гарнитурами, тряпками. Рынок чутко отреагировал на этот "праздник жизни", прежде всего - поставщики из Москвы и Смоленска. Думали - временно, оказалось навсегда.

Скажем, за доставку одного телевизора из столицы с покупателя стали сдирать до 2 тысяч рублей. "Гужевые" накидываются на любой пакетик с суповым порошком или пачку сигарет, на килограмм всякой продукции. Даже местная говядина в магазине стоит от 85 - 90 рублей.

Смоленск получает все необходимое из соседней Беларуси по довольно низким (в сравнении с Москвой) ценам. Пока часть товаров доберется за 150 километров в Вязьму, цены на них подравняются с местными.

В этом узком и коварном проливе - между Сциллой и Харибдой вынуждены барахтаться в первую очередь бедные пенсионеры. Но не ноют и не льют слезы: те, кто может держать в руках лопату, от зари до зари копаются на своих огородах. Кстати, и некогда блистательные офицеры из Германии давно уже пообтрепались и покорно роются на своих земельных участках.

.

Постскриптум таков. В первую ночь в освобожденной Вязьме в 1943 году военный корреспондент "Красной Звезды" Константин Симонов написал стихотворение "Дом в Вязьме". Вот строки из него:

Я помню в Вязьме старый дом,

Одну лишь ночь мы жили в нем...

В ту ночь, готовясь умирать,

Навек забыли мы, как лгать,

Как изменять, как быть скупым,

Как над добром дрожать своим.

Хлеб пополам, кров пополам -

Так жизнь в ту ночь открылась нам.

Это про наших отцов и дедов. А с нами что случилось?

Вязьма.

Владимир Христофоров.

  00:04 16.05