Альтернативная жизнь.

ОТПУСК в деревне в этом году мы провели с друзьями из Германии Вальдиной и Эрнстом.

Приехали мы в нашу бывшую неперспективную деревеньку, ныне почти полностью превратившуюся в дачное поселение москвичей, ясным августовским утром. Запихала в холодильник с центнер мяса и рыбы, и мы пошли гулять по полям и лугам. Когда через три часа вернулись, обнаружилось, что света нет. Я так и знала! Как мы отговаривали наших друзей пенсионного возраста от этой поездки в Нечерноземье! "Это будет путешествие на сто лет назад". - "Ура!" - "Воду надо носить из родника". - "Как интересно"! - "Туалет во дворе". - "Это как у нас в детстве в ГДР". В общем, скучно европейцам в их цивилизации.

"...Свет надолго отключили?" - спросил Эрнст, он любит точность во всем. Мы не имели ни малейшего понятия. - "Вас что, не предупредили?" - изумился наш друг. Что за нежности? Да и как это сделать, если в деревне только один телефон, да и тот сломан все двадцать пять лет, что мы имеем там избушку.

Пока мы с Вальдиной переваривали и перепаривали провизию на плите, специально для такого случая сооруженной в саду, общительный Эрнст изучал ситуацию на единственной деревенской улице.

"Меняют столбы. Работы на неделю", - доложил наш разведчик. И не мог удержаться от вопроса, который, по всему было видно, очень его занимал: "Почему никто не протестует?".

Мы с мужем обменялись жалостливыми взглядами. Ну как ты ему объяснишь, что это просто в голову никому не приходит ввиду полной бесполезности. Тут люди годами зарплату не получают... Эрнст нашего смирения одобрить никак не мог, переживал страшно, вздыхал, кряхтел. Еще более сильному удару его натура подверглась вечером, когда рядом с деревней зажегся свет в поселке "новых русских".

"Почему там горит?" - строго спросил он. - "Мафия" - отвечаем. Бедный, честный Эрнст схватился за сердце. Слышал, читал, но чтобы своими глазами увидеть дома мафиози, огороженные от трухлявых изб высоченным забором!.. А когда мы сказали, что самый большой (и уродливый) дом принадлежит милиционеру с зарплатой в 200 - 300 долларов, глаза наших гостей стали буквально квадратные.

Чтобы отвлечь друзей от грустных мыслей, достали мы бутылочку водки и славно посидели у костра, под огромными звездами. Гости не могли оторвать глаз от Кассиопеи и ковша Большой Медведицы. Оказывается, со звездами в Европе напряженно. Из-за смога. Последний раз такие яркие звезды они видели только в молодости!

Вот за это мы и любим нашу деревеньку. За звезды, за березки в конце огорода, за птичку, которая с утра до вечера интересуется: "Витю видел?" Да видел, видел, отвечаем и скорее ждем, чтобы птичка опять спросила. Один раз папа, он плохо слышал и с юмором у него было не очень, даже рассердился, окончательно сбитый своими детьми и внуками с толку: "Так кто он такой, тот Витя?" Ах, золотые дни, когда все были живы...

Приехали мы сюда неумелыми горожанами, которые не знали элементарных вещей. "Баба Маня! - спрашивали соседку. - А как чеснок сажают?" - "Как, как! Жопкой вниз!" А сейчас своей картошки на всю зиму хватает. Вот только хранить ее в Москве негде. До холодов мешки на балконе, потом муж с проклятьями перетаскивает их в комнату. (Все москвичи распахали под овощи большие площади в шоковом 1992-м и пока сокращать посадки не решаются.).

В общем, за наши двадцать пять лет наездов в деревню мы, конечно, здорово изменились. Но не за пропитанием устремлялись мы сюда, а за благодатью. Приехать - и забыть про город, отрубиться, как говорят наши дети, под пение жаворонка. Рев трактора, непрерывный мат мужиков на крылечке еще существовавшего тогда магазинчика - все это не нарушало мира в душе. А как хороши были местные старушки, добрые и кроткие. Нарасскажут всяких ужасов про свою жизнь - как всех их ровесников-парней война истребила, как вместо лошади в телегу впрягались, - нарасскажут, а потом вздохнут с непередаваемо победительным выражением: "А плохо-то мы еще не жили". Колени, распухшие от работы в сырости и холоде, руки крюками, но ведь картошечка, огурчики, самогоночка есть. Значит, жаловаться грех, нас можно только дустом.

Единственное, что в первые годы могло омрачать наши деревенские радости, - рев голодных совхозных телят. Но летом им все-таки было чем кормиться, а зимой мы ездили нечасто, дорога становилась непроезжей.

Но идиллия кончилась. Слова "частная собственность" произвели в людях магические перемены. Не в местных старушках, нет, те все почти уже упокоились в земле, а в горожанах. Начались классические схватки на меже. Как-то приезжаем в деревню весной и видим, что москвич, зимовавший в деревне (фермером решил сделаться), перегородил забором проулок, прирезав землю себе. Прохожие ему, видите ли, мешали. А проулок этот - единственный путь к пожарному пруду! Долго наши мужики того фермера вразумляли. Не помогло. Пришлось взять топоры да и разнести в щепки незаконный забор.

Фермера этого (в прошлой жизни балалаечника) мы, понятно, крепко невзлюбили. И жаден, и бестолков. Лошади своей не сумел запасти сена, и она, бедная, зимой с голоду грызла бревна сарая, обессилела и околела, рожая жеребеночка, а хозяин и не догадывался, что она жеребая! Крестьянин... Но когда другой его лошади сосед проколол брюхо гвоздем, чтобы та, обезумев от боли, убежала куда подальше и не паслась на его, соседа, лужке, мы подписали письмо в защиту и бедной лошади, и ее нерадивого хозяина.

Что же, раньше, выходит, люди все-таки лучше были? Да полно, как говаривала баба Маня, учившая нас с сестрой сажать чеснок. Просто было меньше свободы проявить свою сущность. А сейчас мы, по крайней мере, знаем, что человек сложнее, страшнее, чем казалось. И надо научиться жить с этим знанием.

...Света не было десять дней. Мы отлично обходились плитой, костром, ночами нам светили невероятные звезды. В Москве таких тоже не показывают. Гости были в восторге: "Это альтернативная жизнь!".

А ведь о нашей жизни точнее не скажешь. Мир живет нормальной жизнью, а мы все еще альтернативной.

Ярославская область.

МАРИЯ ОСУРОВА.

  00:04 24.09