Первого директора ЧТЗ вдохновляла Ниагара.

Для России Челябинск в ХХ веке - это прежде всего тракторный завод со всеми его атрибутами: тракторами, танками, всемирно известной хоккейной школой...

Возможно, в новом столетии столица Южного Урала прославит себя чем-то иным. Но даже тогда, я уверен, марка ЧТЗ вряд ли будет забыта. Одним из "виновников" этого следует признать Казимира Петровича Ловина, первого директора ЧТЗ.

Когда мы начинаем рассуждать о роли личности в истории, то в первую очередь имеем в виду великих исторических деятелей масштаба Ленина, Гитлера или Черчилля. Тех же, кто не играл первые роли в государстве, зачастую отодвигаем на второй план. На мой взгляд, не всегда заслуженно. Благодаря Ловину Челябинск в начале тридцатых годов превратился практически в другой город, построенный по образцам Петербурга и Детройта. Все последующее представляется неким закономерным итогом того, что было заложено в конце двадцатых - начале тридцатых. Тесная связь с Питером, эвакуация в Челябинск Кировского завода, создание Танкограда, "бронза" "Трактора" в первенстве России 1977 года... И сегодняшние разграбление и упадок. Все это позволяет сказать, что ЧТЗ - истинное дитя двадцатого века. Таким же был и Ловин.

Сегодня мы предлагаем вашему вниманию очерк о Ловине, написанный нашим постоянным автором Анной Ивановной Потерпеевой.

"Дремучее захолустье".

Первый раз Казимир Ловин увидел Челябинск морозным утром 5 декабря 1929 года. В уездный город Ч. он приехал вместе со своими друзьями: московскими инженерами В.Борисовым, В.Лельковым, В.Петровым, М.Возлинским. На месте будущего завода перед ними простиралась голая степь. Пустое место. Городок тоже не произвел на гостей особого впечатления. "Дремучее захолустье", - охарактеризовали его москвичи, у которых в то время не было даже проекта будущего гиганта индустрии.

Челябинск действительно трудно было назвать индустриальным центром. По данным газеты "Советская правда", в 1922 году на всю Челябинскую губернию имелось всего четыре трактора: два - в Курганском уезде, по одному - в Челябинском и Троицком. Один трактор на весь Челябинский уезд! Было от чего затосковать.

Ловин приехал на Урал по настоянию Сталина. Как вспоминает жена первого директора ЧТЗ Анна Андреевна, в начале 1929 года, вечером к ним на московскую квартиру позвонил И.В.Сталин и предложил Казимиру Петровичу поехать в Челябинск. "Это ведь не моя специальность", - возразил было Ловин. На что Сталин сказал: "Ничего. Ты сумел без отрыва от производства в короткие сроки закончить энергетический институт, сумеешь быстро переключиться на новое дело".

Возражений не последовало. Магнетизм вождя действовал безотказно. С самого начала Челябинский тракторный находился под особым контролем высших органов власти. Политбюро и правительство приняли по этому "объекту" не одно постановление. Ловину повезло с непосредственным начальником - "железным" наркомом Серго Орджоникидзе. По словам Анны Андреевны, он звонил в Челябинск практически каждый день.

Можно только позавидовать чутью "отца народов", отрядившего на выполнение столь сложной задачи инженера-электрика, отнюдь не строителя. И Сталин не ошибся в выборе.

Остров накануне.

Трудно сказать, знал или нет генсек о неуемной энергии Ловина. Наверное, знал. Кадры партия подбирать умела. А энергия Ловина проявилась еще в детстве. После смерти отца, закончив три класса школы, 14-летний белорусский подросток отправился в Санкт-Петербург - искать удачу. Он ушел из дома женатого брата практически в никуда. По тем временам это был очень смелый, можно сказать, безрассудный поступок.

В дороге паренек, чтобы не умереть с голода, подрабатывал. В Питере дальний родственник устроил его чернорабочим костеобжигательного завода, но в жилье отказал. Казимиру пришлось все лето ночевать в брошенной лодке на острове, пока не удалось снять свой угол.

В 1910 году 17-летний юноша познакомился с революционером С.Аллилуевым, тогда же вступил в партию большевиков. В 1917-м Ловин, монтер городской электростанции, участвует в Октябрьском вооруженном восстании. Забегая вперед, скажем, что Казимир Петрович дойдет до самой верхней ступеньки отечественной энергетической иерархии. В 30-х годах он возглавит Главэнерго.

В революционном Петрограде и позже в Москве Ловин формирует свою команду, которая спустя 12 лет вместе с ним будет создавать ЧТЗ.

Карьера Ловина в Петрограде быстро шла в гору. О нем говорят как о талантливом организаторе, белорусском самородке. Казимира Петровича назначают первым директором "Петротока", предприятия, объединившего все электростанции Петрограда. Он руководит строительством первых радиостанций в Царском Селе, вынашивает идею о внедрении в сельское хозяйство электроплугов. С 1922 по 1929 годы работает председателем правления МОГЭС, возглавляет энергосистему столицы.

Эту жизнь резко изменил звонок Сталина.

ЧТЗ на Фонтанке.

С чего начинался ЧТЗ? Отнюдь не с заводских коробок в чистом поле. Ловин понимал, что прежде всего необходимо подготовить кадры: "Нам пришлось с самого начала организовать широкую сеть школ, курсов и начать своими силами обучение десятников, бригадиров, шоферов, монтеров, конторщиков, счетоводов, чертежников, плановиков, тысяч строительных рабочих разных специальностей". Но, разумеется, это началось тогда, когда уже был готов проект. В июне 1929 года в Ленинградском Гипромезе (Фонтанка, 76) впервые появилась вывеска "Челябтракторострой". Именно в этих стенах началось проектирование будущего уральского завода по производству мощных гусеничных тракторов, аналога американского "Катерпиллера". Масштаб огромен. Мощность "Катерпиллера" - пять-шесть тысяч тракторов в год, ЧТЗ планирует выпускать 40 тысяч!

6 января 1930 года Гипромез заканчивает проект опытного завода. За 50 дней делается эскизный проект основного предприятия. Однако все понимают, что это только теория, практики строительства таких предприятий в СССР нет.

Ловин прибывает в Челябинск, основывает контору "Челябтракторострой" в здании на Сибирской площади (ныне там находится картинная галерея) и требует от Совнаркома немедленной отправки в США группы наших инженеров для допроектирования и консультаций. В эти дни Ловин проявляет качества предпринимателя, в частности, умение просчитать ситуацию на несколько ходов вперед. И СНК идет ему навстречу. В Америку во главе с Ловиным отправляются 200 лучших отечественных специалистов.

"Негры" из СССР.

Америка не стала распахивать свои объятия перед делегацией из СССР. Хотя некоторые американские инженеры весьма восторженно встретили русских коллег. Особенно женщин. Настоящий фурор произвела молоденькая инженер-металлург Александра Ленкова. Она поразила американцев тем, что приняла решение работать в литейном цехе. Реакция принимающей стороны была следующей: "Невиданно! Женщина там, где у нас трудятся только негры!" Г-н Грейтон, американский инженер, дал прекрасную производственную характеристику г-же Ленковой, которая впоследствии стала одним из ведущих организаторов производства в литейном цехе ЧТЗ и помощником директора.

Лето 1930 года. Детройт. Центр американского автотракторостроения. Небоскреб "Юнион-траст-билдинг", 13-й этаж. На этом "несчастливом" этаже, который суеверные американцы предпочли назвать 14-м, обосновалась контора "Челябинск-трактор-плэнт" в составе 40 советских и 12 американских специалистов. Идея выпускать в СССР 40 тысяч тракторов в год не вызывает восторга у г-на Фроста, главы "Катерпиллера". Переговоры заходят в тупик.

Но Ловин не отчаивается. С помощью специалистов фирмы "Альберт Кан" проект Гипромеза доводится до необходимых кондиций. Ловин действует на свой страх и риск, выбирая из предложенных технических решений лучшие. Он отказывается от идеи строительства 12 отдельных производственных цехов. Все должно разместиться в трех огромных корпусах: механосборочном, литейном и кузнечном. Вместо железобетонных опор будут применены металлические. Завод должен стать универсальным предприятием. И к 7 июня 1930 года генеральный план ЧТЗ готов. Тем временем на Родине Ловину грозят судом за самоуправство. Выручает Орджоникидзе: "Делайте завод на металлических опорах".

С 13-го этажа американского небоскреба в Челябинск летят телеграммы Ловина: "Первое. Главным корпусом является механосборочный, включающий... Второе. Размеры этого корпуса - длина 468, ширина 156..." Колоссально! Впрочем, в Америке Ловин был занят не только делами тракторного. В соавторстве с инженером Барсуковым он написал книгу об американских электростанциях. А редкие свободные минуты, по словам жены, посвящает... прогулкам к Ниагарскому водопаду. Что, впрочем, неблагоприятным образом отразилось на его здоровье. Ловин простудился и получил "прострел", от которого целый год лечился в Союзе.

"Прелестная стройка".

10 августа 1930 года Ловин уже в Челябинске. Под звуки оркестра закладывают первые камни в фундамент литейного цеха. Строительство тракторного становится стройкой N 1 в Челябинске. И не только в Челябинске. В кабинете Орджоникидзе, вспоминает жена Ловина, висел план строительства ЧТЗ. Нарком подводил к нему начальников других объектов и говорил: учитесь строить у Ловина. Присутствовавший в кабинете директор ЧТЗ при этих словах краснел.

На XVII съезде партии Орджоникидзе сказал о ЧТЗ в превосходных тонах: "Такого огромнейшего и роскошнейшего завода нет не только в Европе, но, кажется, и в Америке... Такой прелестной стройки, как Челябинский тракторный завод, у нас больше нет".

А между тем эту "прелестную стройку" постоянно лихорадило. Прорывы сменялись штурмами. Повсюду царил ручной труд. Кирки, лопаты, носилки, ломы, тачки. Механизмов почти не было. На смену одной армии строителей (38 тысяч человек) приходила другая (45 тысяч). В таких условиях Ловин делает акцент не только на строительстве завода, но и на строительстве жилья. На улице Горького появляется первый капитальный многоквартирный дом с "удобствами": водой, канализацией, электричеством. ЧТЗ обзаводится подсобным хозяйством, своей газетой, куда Ловин звонит чуть ли не каждый день.

Молотобоец.

Окружавшие первого директора люди удивлялись, откуда у него столько энергии. Один из шоферов Ловина (всего их было трое) не раз задавал себе вопрос: "И когда только Казимир Петрович спит? В любой час дня и ночи вызывает нас и просит ехать на завод. Только привезешь его вечером домой, через час-другой звонит: "Поехали обратно".

Внешность Ловина описал его друг Петр Алексеевич Агуреев, знавший Казимира Петровича еще с Петербурга. Коренастый, плотный, среднего роста, в комиссарской кожанке, приплюснутой кепочке. Среди моря голов подвижный, неутомимый, двужильный. Руки молотобойца. Характерный штрих: "Кулак Ловина казался больше головы". Но этим "орудием" директор не пользовался. Его знаменитый полушепот и без того наводил страх на разгильдяев и действовал не хуже раскатов грома. Была ли у директора личная жизнь? Известно, что его жена в Челябинске не жила. По этому поводу откровенничает тот же Агуреев:

"Многие жены ИТР заигрывали с ним. Но он знал только строительство...".

На жизнь Ловина в Челябинске покушались. По словам его жены, в один из вечеров, когда он в очередной раз поздно вернулся домой, кто-то выстрелил в него через окно. Ловина спасло то, что в момент выстрела он нагнулся за упавшей на пол спичкой. Пуля застряла в книжном шкафу.

Орден и... расстрел.

Одними из самых радостных и в то же время тревожных дней для Ловина стали 15 мая и 1 июня 1933 года, когда с конвейера сошел первый трактор и было официально объявлено о пуске ЧТЗ. В 1934 году он был награжден орденом Ленина. Тогда же начальник строительства и первый директор ЧТЗ вновь обратил свой взгляд на энергетику. Ловин полагал, что челябинским гигантом должен управлять инженер-машиностроитель, но не энергетик, и потому засобирался в Москву. Вскоре он возглавил Главэнерго.

А затем наступил печально известный 37-й год. Судьба первого директора ЧТЗ не многим отличалась от судеб сотен других крупных руководителей и военачальников страны. Ловину припомнили и "вредительство", и "самоуправство", которые он якобы позволил себе в Америке, когда самочинно заменил в проекте железобетонные опоры на металлические, и многое другое. В 37-м его репрессировали. А ЧТЗ тем временем продолжал работать, с каждым годом наращивая объемы производства. В 1941 году тракторостроители еще раз добрым словом вспомнили о своем бывшем начальнике. Построенные Ловиным корпуса не пришлось перестраивать - они выдержали вес танков.

В Челябинске именем Ловина названа одна из улиц - бывшая Тракторная в Тракторозаводском районе. Наверное, в этом есть высшая справедливость.

Сергей КРАПИВИН, Анна ПОТЕРПЕЕВА.

  00:04 02.12