Похищение в особо циничной форме.

Корреспондент "ОГ" Анна Политковская встретилась с людьми, укравшими своего друга.

ГЛАВНОЕ наблюдение: внешне эти люди - такие же, как все. Ничем не отличишь. Средних лет. Средней комплекции. Никакие не черти с рогами, и даже не бритоголовые. Без золотых цепей и литых затылков. На улицах таких - большинство. Но совершили они то, что с трудом укладывается в голове - украли собственного друга. Ради выкупа.

- Зачем вы на это решились?

- У Алаша деньги водились, а у нас давно ничего нет.

- А почему не зарабатываете?

- Негде. Москва, ради которой мы воевали, нас бросила, предала. Даже грузчиками без регистрации на работу не берут.

- Значит, красть людей - сейчас единственный способ заработка для вас?

- Других не видим.

Разговор еле теплится и требует перерыва. Ширвани и Руслан берутся за анашу, мрачны, смотрят в пол. Сеанс откровений закончен?.. Посмотрим. А пока - предыстория.

Почти три месяца назад, 28 апреля, в 9.40 утра от подъезда дома на улице Зои и Александра Космодемьянских в Москве был увезен в неизвестном направлении Алаш Сайханов, бывший министр сельского хозяйства Чечни в завгаевском правительстве, участник вооруженной борьбы с Дудаевым на стороне федералов, а ныне столичный житель, начинающий бизнесмен и отец троих детей. Вместе с Сайхановым был украден сопровождавший его в качестве охранника Майербек Бакаров, полковник в отставке, бывший военный летчик, также отец троих детей и теперь москвич. В то утро, как обычно, Сайханов и Бакаров собрались на работу, но у дома, прямо на глазах соседей, их остановили трое мужчин в милицейской форме и вполне славянской наружности, предъявили документы и пригласили в машину.

В 9.45 дверца "Жигулей" захлопнулась, и с тех пор ни Сайханов, ни Бакаров нигде не появлялись. Ни звонков, ни писем - были люди, и нет их. Неделю спустя жены пропавших - Хавра Сайханова и Яхият Бакарова, написали заявления, а прокуратура Северного административного округа столицы возбудила уголовное дело по ст. 126 УК - в связи "с обстоятельствами похищения". На этом официальную часть можно считать завершенной - с самого начала и до сих пор правоохранительные органы никого искать не спешили, выказывая подчеркнуто равнодушное отношение к этому преступлению.

Ночные звонки прокурорши.

А ТЕПЕРЬ - неофициальная часть. Как водится, родственники принялись за собственное расследование. И первым пунктом розысков была Чечня: не там ли они, не кража ли это из мести за прошлые дела?

Рассказывает Ибрагим Сайханов, старший брат Алаша. Всю свою взрослую жизнь он прожил в Краснодарском крае, работал председателем колхоза, а сейчас бросил все и приехал в Москву помочь брату вырваться из неволи.

- В Чечне их не было. И нет. Там можно продержать человека тайно неделю - две, не больше. Потом все становится явным. Ни Масхадов, ни другие полевые командиры не давали приказа об Алаше. Если же это коммерческая кража, то похитителям невыгодно долго поить-кормить, не зная, какую сумму можно получить.

- Но почему вы так уверены в этом?

- Мы объявили кровную месть всем, кто мог быть причастен. И они уже сами искали по Чечне брата и Майербека. Все, кто искал, люди не простые - работники прокуратуры республики, шариатской безопасности.

- И что теперь?..

- Мы убеждены: свои украли, из ближайшего окружения. И мы знаем, кто именно.

Когда со времени похищения прошло около двух недель, чаще других в квартиру Сайхановых, ставшую штабом по розыску, стали наведываться Руслан и Ширвани. Оба ходили в друзьях Сайханова. Последний - бывший глава администрации Шалинского района времен Завгаева.

Они твердили, ссылаясь на свои знакомства "наверху": все дело в политике, Сайханов и Бакаров в Москве, их перевозят с места на место, сначала держали в изоляторе на Петровке, теперь перекинули в "Лефортово", в "отстойник для оппозиционеров". Живущие в Москве чеченцы уверены, что в "Лефортово" есть специальные камеры для членов оппозиции, откуда их, по договору Кремля с нынешним руководством Чечни-Ичкерии, отправляют в Грозный.

Жены, естественно, кинулись на Петровку и в "Лефортово". Но там сказали: нет их тут, и не было. И вот тогда жены впервые затеребили наводчиков: почему нет подтверждений? Парочка отпарировала: ФСБшники скрывают, дело тайное, вспомните о Бертовском...

Действительно, за неделю до похищения Сайханова пригласил на беседу в Мосгорпрокуратуру следователь Лев Бертовский. Когда Алаш пришел, в кабинете уже сидело двое чеченцев, предъявивших ему документы сотрудников прокуратуры Ичкерии. Они тут же начали допрос, который Бертовский лишь протоколировал. Сайханов был крайне возмущен и тут же отправил письмо генеральному прокурору РФ: как смеют бывшие полевые командиры, против которых официально продолжается уголовное преследование, не стесняясь, сидеть в Мосгорпрокуратуре, да еще и угрожать расправой - ему, боровшемуся за единство Федерации!..

Похищение произошло ровно через три дня после того, как Сайханов отправил письмо Скуратову. Что и говорить, грех было не воспользоваться политической версией. Жены бросились к Бертовскому, но тот развел руками: при чем здесь он?

В середине мая, когда поиски в Чечне заканчивались, Ширвани сказал: готовьте 200 тысяч долларов, другого способа вызволить ваших мужей нет. Отдать деньги надо посреднику - сотруднице Генеральной прокуратуры (ее фамилия и должность редакции известны). И тем же вечером, уверил Ширвани, похищенные вернутся домой.

Жены бросились искать деньги. Поиск шел очень туго. Ширвани и Руслан настаивали: нет денег, продавайте квартиру Сайханова, иначе "ваших" вот-вот убьют. Жены метались, не в силах что-либо изменить. Наконец стало ясно, что больше 30 тысяч долларов они не соберут. Боялись, прокурорша откажется, но она неожиданно согласилась, лишь предупредив, что будет намного труднее подкупитьохранников.

Пошли тягостные часы ожидания. Днем объявлялись Ширвани и Руслан, злые, недовольные. По ночам звонила прокурорша, которая сообщала, что вот именно сейчас, в эти минуты, она отправила очередную группу захвата по выясненному ею адресу. Потом наступало утро следующего дня, и ничего не менялось. Опять звонила прокурорша, говорила: группа захвата не смогла открыть квартиру, где держат заложников... Или еще что-то в том же духе.

Сколько было таких заходов? Никто из Сайхановых и Бакаровых точно не помнит - много. А в целом - два месяца непрерывного ночного ожидания. Правда, в последнее время прокурорша уже почти не звонит. А когда объявляется, стыдит измученных жен: наверное, они не очень любят "своих"...

Тем временем правоохранительные органы потеряли всякий интерес к похищенным. Уголовное дело перебралось в "висяк" - это когда шансов раскрыть преступление нет. Ибрагим Сайханов каждый день начинает и завершает одними и теми же словами: "В стране власти нет". Когда его спрашиваешь, почему не напишет в Генпрокуратуру, не расскажет про Ширвани, Руслана, прокуроршу, он отвечает: "А вдруг за это Алаша убьют? Я думаю, теперь, когда мы оказались неинтересны с финансовой точки зрения, преступники ищут способ избавиться от Алаша и Майербека. Одно неловкое с нашей стороны движение, и их не станет".

Торг продолжается.

ШИРВАНИ И РУСЛАНУ, подозреваемым в злодействе, Сайхановы и Бакаровы объявили кровную месть. С этого пункта мы продолжаем наш прерванный "перекуром" разговор.

- Кровной мести не боитесь?

Анаша явно взвинтила их эмоции.

- Ерунда. Отпустим живыми - и ничего не будет. Кому из наших, чеченцев, нужен шум?..

- Но почему вы решили украсть близких людей?

- Это легче. С точки зрения легенды. Мы же о них знали все.

- Ну, а требовать выкуп с их жен и детей - это разве по-чеченски?

- Да бросьте... Не ведите себя как пионервожатая.

- Зачем сюда пристегнули "наших" милиционеров?

- Заплатили, они и согласились. От них требовалось одно - посадить Алаша и Майербека в машину и сделать это на глазах у всех.

- А прокурорша зачем?

- Для верности картины. Чтобы все всегда были уверены, что тут виновата одна политика и продажные работники российских правоохранительных органов, предавшие оппозицию. И это ведь чистая правда!

- А почему вы были уверены, что прокурорша не сдаст вас РУОПу?

- Мы давние знакомые. Она нам уже помогала. Теперь ей тоже доллары нужны.

- Когда их отпустите?

- Скоро. Хотим еще поторговаться.

На этом разговор иссяк. Да и о чем еще толковать с людьми, презревшими все писаные и неписаные правила.

Свои хуже чужих.

ПОЧЕМУ ЖЕ все это стало возможным? По крайней мере, есть две причины. Во-первых, в стране уже почти не осталось людей, которые верят, что правоохранительные органы помогут тебе в беде, если им не заплатить. Ширвани и Руслан тут все четко просчитали. Вторая причина - прошедшая война. Она развратила многих, но больше других - самих чеченцев. Московскую диаспору, значительную часть которой составляют оппозиционеры, сегодня раздирают ярость, отчаяние, мстительность.

- Если слышу в толпе чеченскую речь, - говорит Артур Бакаров, старший сын похищенного Майербека, - никогда не признаюсь, что я тоже чеченец. И не подойду. Со "своими" лишний раз лучше не встречаться.

Миф о необычайном единстве чеченцев, о том, как они стоят друг за друга, не выдерживает проверки жизнью - чеченской диаспоры как единого организма сейчас фактически не существует. Каждый - сам за себя. Каждый - сам по себе. У большинства людей нет ни работы, ни перспектив ее получить. Считается удачей, если кто-то нашел место "крыши" - криминальное, понятно, рабочее место. Богатые чеченцы, как правило, не берут в свои фирмы молодых чеченцев из бедных семей. В каждой чеченской семье рассказывают, какая плохая другая чеченская семья. Спрашиваешь: "А с кем дружите?" Отвечают: "Предпочитаем с русскими. Рано или поздно наши нас продадут".

А что же власти? Их это не касается?

Увы, правоохранительные органы - и московские, и федеральные - ведут себя так, словно преступления в чеченской среде - это их, чеченцев, "национальный вопрос". Сами друг у друга воруют - сами пусть и разбираются. А уж если можно с их кавказской разборки прибыль поиметь - кто же откажется?..

АННА ПОЛИТКОВСКАЯ.

  00:04 23.07