ПОСЛЕДНЯЯ ЖЕРТВА ВОЖДЯ.

"Мое положение в обществе весьма трагично..." њ писала Л.Ф. Тимашук, обращаясь в Президиум XXIII съезда КПСС с просьбой о восстановлении истины. Ее письмо предпочли проигнорировать, и в глазах большинства людей она осталась виновницей возникновения печально известного "дела врачей". Но так ли все было на самом деле?

МАЛО КОМУ известно, что письмо Лидии Федосеевны Тимашук, в котором она, в то время заведующая кабинетом кардиографии, выражала свое несогласие с диагнозом, поставленным А. А. Жданову, и последующим лечением, попало в руки Сталина еще в... 1948 году. Тогда, как выяснится позже, оно не вызвало у него никаких эмоций.

Иной была реакция пять лет спустя. К середине 1952 года подготовка процесса над "врачами-вредителями" шла уже полным ходом,

Сейчас уже трудно установить, как это произошло њ случайно или сделано специально, но к очередным материалам о "враждебной" деятельности врачей присовокупили на Лубянке показания Тимашук, допрошенной по поводу обстоятельств смерти А. А. Жданова. Ничего нового она не сказала, лишь посетовала, что начальник Главного управления охраны генерал Н. С. Власик, к которому попало ее письмо, ничего не сделал, когда, как она считала, еще можно было спасти больного.

Прочитав эти строки, Сталин вспомнил, что было какое-то письмо от Тимашук. Он вознегодовал: человек, который пользовался столько лет его безграничным доверием, оказывается, совсем потерял нюх на "врагов народа". Сталин приказал своему помощнику А. Н. Поскребышеву расследовать роль Власика в связи с письмом Тимашук и для начала хотя бы разыскать письмо в архиве.

Поскребышев выполнил распоряжение. Когда он показал письмо Сталину, тот, наверное, не сразу поверил своим глазам: на письме стояла его собственная резолюция њ "В архив. И. Сталин". Он приказал помощнику держать язык за зубами. Очевидно, в этот момент ему в голову пришла мысль, что грех не использовать столь удобный повод: рядовой врач разоблачает вредителей.

Здесь следует напомнить, какие события предшествовали в 1948 году обращению Л.Ф. Тимашук. Для этого лучше всего обратиться к самому письму. Вот что писала Тимашук:

"28/VIII с.г. я была вызвана нач. ЛСУК (лечебно-санитарного управления Кремля) профессором Егоровым к тов. Жданову А.А. для снятия ЭКГ.

В этот же день вместе с проф. Егоровым, акад. Виноградовым и проф. Василенко я вылетела из Москвы на самолете к месту назначения. Около 12 часов дня сделала А.А. ЭКГ, по данным которой мною диагностирован "инфаркт миокарда в области левого желудочка и межжелудочковой перегородки", о чем тут же поставила в известность консультанта.

Проф. Егоров и д-р Майоров заявили мне, что это ошибочный диагноз и они с ним не согласны, никакого инфаркта у А.А. нет, а имеется "функциональное расстройство на почве склероза и гипертонической болезни", и предложили мне переписать заключение, не указывая на "инфаркт миокарда", а написать "осторожно", так, как это сделал д-р Карпай на предыдущих ЭКГ".

Недавно в "Источнике" њ приложении к историческому журналу "Родина" њ впервые обнародованы письма Л.Ф. Тимашук в различные инстанции, в которых она просила восстановить ее доброе имя и наконец разобраться в этой истории объективно. Есть среди них и обращение на имя Президиума XXIII съезда партии. Судя по тому, что она в нем писала, все дальнейшие события через пять лет после смерти А. А. Жданова были для нее полной неожиданностью.

"20/1 њ 1953 г., меня вызвал по телефону А. Н. Поскребышев и пригласил в Кремль к Г. Маленкову, который сообщил мне о том, что Совет Министров и лично И.В. Сталин благодарят меня за то, что я в свое время (т.е. 4,5 года тому назад) проявила большое мужество, выступила против профессоров, лечивших А. А. Жданова, и отстаивала свое врачебное мнение в отношении больного, и объявил мне, что я награждена орденом Ленина. Я была потрясена неожиданностью, т.к. не думала, что врачи, лечившие А. А. Жданова, "вредители...".

Сейчас, когда тщательно расследованы все обстоятельства массовых репрессий 30њ40-х и начала 50-х годов, когда многократно доказана фальсификация "громких" политических судилищ над мнимыми "врагами народа", совершенно очевидно, что и процесс по "делу врачей" готовился как заключительный аккорд в задуманной диктатором акции устрашения. Своего рода прелюдией к ней явилась предпринятая еще в начале 1949 года пропагандистская атака против так называемых "безродных космополитов", к которым почти автоматически причислялись те, кто имел несчастье родиться с еврейскими фамилиями. И поскольку таких было особенно много в медицине, как и в искусстве и литературе, гонения в этой среде приняли массовый характер. Но репрессии не носили исключительно антиеврейский характер њ более половины арестованных врачей были русскими.

Обо всем этом в свое время много и подробно писалось. Смерть помешала Сталину осуществить задуманную "чистку". Почти сразу же Берия, который, как никто другой, знал, что "дело врачей", как и другие "дела" той поры, построено на сплошных вымыслах, преследуя собственные интересы в борьбе за власть, тут же организовал проверку. В конце марта 1953 года Берия, уже в должности министра внутренних дел, утвердил постановление о прекращении уголовного преследования и освобождения из-под стражи подследственных, арестованных по "делу кремлевских врачей". А 3 апреля по его же инициативе Президиум ЦК КПСС принял постановление о полной реабилитации медиков и членов их семей. Таким образом, в отношении их законность и справедливость были восстановлены. Для Л.Ф. Тимашук вся эта история обернулась обвинением в клевете, хотя, думается, уже тогда было понятно, что ее подставили.

"На следующий день, 21/1њ53 г., њ писала она в том же письме к съезду, њ я была награждена орденом Ленина, а 4/IVњ53 г. награждение было отменено постановлением Верховного Совета СССР как ошибочное. При сдаче ордена Ленина в Верховном Совете СССР присутствовали т.т. А.Ф. Горкин и Н.М. Пегов. Они заверили меня в том, что правительство считает меня честным советским врачом и что отмена награждения не отразится на моем авторитете и служебном положении. Я продолжала работать в Кремлевской больнице... Спустя три года, в 1956 г., в закрытом письме ЦК КПСС Н.С. Хрущев, высказываясь по поводу культа личности И.В. Сталина, упомянул мое имя в связи с "делом врачей". Это вызвало у большинства людей впечатление о клевете...".

Думается, что А.Ф. Горкин и Н.М. Пегов не случайно заверили Тимашук, что никаких претензий к ней не существует. Да и Хрущев, выступая с докладом о культе личности Сталина, слукавил, ничего не сказав о самом конфликте о поводу медицинского диагноза, хотя, восстанавливая справедливость, безусловно, требовалось сказать всю правду, а не только ту ее часть, которая соответствовала моменту. А правда состояла в том, что в споре о диагнозе А.А. Жданову права была все-таки Лидия Федосеевна Тимашук. Это не отрицал к тому времени и академик Виноградов, заявивший: "Все же необходимо признать, что у Жданова имелся инфаркт, и отрицание его мною, профессорами Василенко, Егоровым, докторами Майоровым и Карпай было с нашей стороны ошибкой. При этом злого умысла в постановке диагноза и метода лечения у нас не было".

Подтверждением тому, что об этом было известно, является и то, что на протяжении еще долгих лет Тимашук продолжала работать в системе медицинских учреждений 4-го Главного управления Минздрава СССР, образованного вместо Лечсанупра Кремля, что уже после всей этой истории ее работа неоднократно отмечалась: Л.Ф. Тимашук была награждена двумя орденами "Знак Почета" и орденом Трудового Красного Знамени, медалями. Но оставалась горечь обиды. "Мое положение в обществе весьма трагично, њ писала она в уже упоминавшемся письме Президиуму XXIII съезда КПСС. њ Ведь я не только врач, отдавший всю свою жизнь служению народу и своему любимому делу, я мать, воспитавшая сына њ офицера Советской Армии, летчика истребительной авиации, который при выполнении боевого задания, защищая Родину, на горящем самолете получил ожоги и увечья. Ныне њ инвалид Отечественной войны I группы, награжден орденом Отечественной войны. У меня внуки њ школьники, пионеры и комсомольцы, мой муж њ врач Центрального военного госпиталя...".

Нельзя сказать, что на ее неоднократные обращения не было совершенно никакой реакции. После очередного письма на имя Н.С. Хрущева ее пригласили в Центральный Комитет партии, сказали, что вопрос о ней сейчас поднимать не время и ей надлежит работать на своем месте и в той же должности и ни о чем не беспокоиться. И добавили: "А если будут какие-либо трудности, обращайтесь только к нам в ЦК КПСС". Больше Тимашук писем никуда не посылала. Но время, когда стало бы возможным во все внести ясность, для нее так и не наступило.

Владислав ИВАНОВ.

  00:04 20.03