Главе государства нужно быть царем.

Собеседник "ОГ" - ректор Российского государственного гуманитарного университета Юрий Афанасьев.

- Юрий Николаевич, вы близко общались с Горбачевым и Ельциным, знаете, из кого и как "делаются" президенты. Не возникало ли желания попробоваться в этой роли самому?

- В прошлом - никогда. А в будущем, думаю, такого желания не возникнет тем более.

- Почему так категорично?

- Могу назвать две главных причины. Первая - возможности президента очень ограничены временем. Как историк я совершенно четко представляю себе, что за четыре года нельзя сделать ничего существенного.

- Но мы не раз видели, что и за более короткий срок наши правители успевали такого наворотить!

- Вот именно, наворотить. Можно начать войну в Афганистане, в Чечне, в Косове или сделать так, чтобы капитал убежал из страны за границу. Позитивные же преобразования займут никак не меньше 15-20 лет. Тем более что за проведение серьезных реформ никто, в сущности, еще и не брался. Даже те, кого называли реформаторами, - я имею в виду команду Гайдара, Чубайса, - на самом деле работали в режиме чрезвычайной ситуации и до глубинных преобразований экономики иобщества не доходили.

- Выходит, России полезнее иметь не президента, а царя, который правил бы пожизненно?

- В смысле фигуральном, да. У царя есть перспектива, время просчитать стратегию лет на двадцать вперед и сделать что-то обдуманное, неконъюнктурное. Конечно, я понимаю, что в реальности ввести у нас пожизненное царствование невозможно, но с исторической точки зрения для нынешней России четырехлетний срок для главы государства ничтожно мал.

- Но ведь ничто не мешает его удвоить.

- Вторая причина, почему меня не тянет в президенты, - в ясном понимании себя. По возрасту и воспитанию я принадлежу к уходящему поколению политиков, нас формировали советская школа, комсомол, партия, определенный набор книг, привычек, ценностей, - и ту конструкцию мозгов, которая образовалась под воздействием предыдущего опыта, изменить практически невозможно. Чтобы добиться принципиальных перемен в экономике, в политике, в общественной жизни, власть в России должна перейти к людям более молодым, с новым видением мира, другим образованием и психологическим строем. А это произойдет тогда, когда люди моего поколения уже не будут претендовать на президентские и другие должности. Мне не хотелось бы тормозить этот процесс смены поколений.

- Вы видите тех молодых политиков, которым не жалко уступать дорогу?

- Определенные черты нового мышления есть у Владимира Рыжкова, у Григория Явлинского, Сергея Кириенко, у новгородского губернатора Михаила Прусака. У них по-другому устроены мозги, они видят мир иначе, чем поколение Ельцина, и это прекрасно.

- Для политически неравнодушного человека, если уж он не хочет ни в президенты, ни в министры, есть еще одно благодарное поприще - партийная деятельность.

- Это в моей биографии уже было. Сначала - Межрегиональная депутатская группа, которая назвала себя первой официальной оппозицией КПСС и советской власти. Потом я был сопредседателем движения "Демократическая Россия". Вскоре многие члены этого движения смекнули, что партработа интересна только как способ получить должность в госаппарате, и стали действовать в этом направлении. Меня это нисколько не привлекало, я вернулся к прежним занятиям - науке ипреподаванию.

Скорее всего, я попал в политику случайно. Это был конец 80-х годов, в то время очень многие жили надеждой на просвет в политической и духовной жизни, на лучшее будущее для России. Это был мощный вихрь, поднявший людей, которые никогда не предполагали, что втянутся в политику. На первом съезде народных депутатов СССР я сидел рядом с Родионом Щедриным - какой он политик?! Он был неравнодушен к происходящему в стране, пытался разобраться в нем и что-то сделать. Я оказался по соседству с ним в силу тех же обстоятельств. А как вид профессиональной деятельности политика меня совершенно не увлекает.

- Для этого вам чего-то не хватает или, наоборот, чего-то в избытке?

- Наверное, чего-то не хватает. Настоящему политику присуще умение не говорить правду - речь не идет о лжи, просто бывают случаи, когда лучше промолчать. А я так не могу, непременно скажу все как есть. Такое важное качество политика, как умение идти на компромисс, тоже мне недоступно. По складу характера я ученый, исследователь и знаю, что в науке не может быть компромиссов.

- В истории, говорят, бывают повторы. Какой из отрезков прошлого, на ваш взгляд, Россия повторяет сегодня?

- Последние годы справедливо сравнивают со временем Николая II и Распутина, когда внешняя и внутренняя политика определялась только личными интересами государя и его семьи. Вспомните: больной ребенок, воздействие Распутина на царицу, решения и поступки, не поддающиеся никакой логике... Сейчас в роли больного ребенка правящая семья, ее материальные интересы, которым подчинены и расстановка сил в правительстве, и даже авантюры, вроде недавнего косовского марш-броска.

- В этой аналогии Борис Ельцин ассоциируется с последним царем?

- Лучше поставить его вслед за Сталиным, Хрущевым, Брежневым. При всех своих личностных особенностях и антикоммунистических взглядах Ельцин все-таки продолжает старый ряд советских лидеров. Ничего несоветского, неноменклатурного в нем нет.

- С уходом Ельцина этот ряд прервется?

- Боюсь, что нет. Скорее всего, следующий президент будет выдвиженцем от союза губернаторов. Кого выберут региональные лидеры - Лужкова, Примакова, Степашина, - пока сложно сказать, но ясно, что этот человек станет выразителем административно-олигархических, номенклатурно-корпоративных интересов и будет править по-советски. А вот следующий за ним президент уже должен выйти из политиков новой формации. Поскольку я думаю, что Россия все-таки пойдет по либерально-демократическому пути, то будущее - за теми политиками, которые сейчас группируются вокруг "Правого дела" и "Яблока".

- Вы не хотите помочь "Правому делу" своим авторитетом?

- Меня не приглашали. Я ведь много критиковал либеральных демократов за их деятельность в правительстве. То, что они делали, на самом деле достойно самой строгой критики - наши сегодняшние экономические проблемы во многом порождены действиями Чубайса и Гайдара. Они были слишком увлечены финансовой стабилизацией, макроэкономикой, в результате они сформировали олигархов и совершенно не думали о создании среднего класса. В то же время я прекрасно понимаю, что либералы действовали в форс-мажорных обстоятельствах, и в принципе мои симпатии всегда были на их стороне. Но они, похоже, воспринимают мою критику так, словно я вообще не приемлю либеральных реформ. Очень жаль.

- У ваших студентов есть интерес к политике? Вы его поощряете?

- Они интересуются политикой, но скорее как политологией. Мне кажется, это очень хорошо. Молодым людям небезразлична судьба страны, но в то же время их не тянет на митинги, и, значит, есть гарантия, что у нас не произойдет ничего подобного французским событиям 1968 года. Университетские годы лучше всего потратить на интеллектуальное и культурное развитие, а потом, если кому-то покажется, что он созрел для занятий практической политикой, - пожалуйста. Себя я считаю не приспособленным для этого, но к людям, которые посвящают жизнь политике, отношусь без предубеждений.

ДОСЬЕ.

Афанасьев Юрий Николаевич родился в 1934 году в Ульяновской области. Доктор исторических наук, профессор. В 1964 - 1968 гг. возглавлял Центральный Совет Всесоюзной пионерской организации, с 1986 г. - ректор Московского историко-архивного института (с 1991 г. - ректор созданного на базе МГИАИ Российского государственного гуманитарного университета). В 1989 г. избран народным депутатом СССР, был одним из сопредседателей Межрегиональной депутатской группы. Избирался народным депутатом РСФСР, входил во фракцию "Радикальные демократы", но в апреле 1992-го перешел в оппозицию к правительству Ельцина, а вскоре оставил политическую сцену.

ЛЮДМИЛА БАКЛАГИНА.

  00:04 08.07