У алчного утроба ненасытна .

Скоро исполнится полвека, как я жду квартиру.

Скоро до правнуков доживу, но и внуки ютятся теснее, чем в тюремной камере...

У меня было 16 детей. Муж њ шофер, участник войны њ царствие ему небесное. Смолоду я ложилась спать в двенадцать, вставала в три утра. Была скотина њ корова, свиньи, гуси, куры. Пока всех накормлю, просыпаются дети. Они все хорошо учились, ни одного дебила не было...

И вот после всей этой кутерьмы выхожу на улицу. На душе такая радость! Иду, напеваю какую-нибудь песню. А вокруг все еще спят: я начинала работу в пять утра. Кажется, глотнуть глубоко рассветного воздуха њ и ничего больше не надо, никаких богатств. Так без богатства живу уже 65 лет и, надеюсь, еще поживу. Лишь бы светило солнце, были воздух и вода.

А что касается квартиры, то с 1952 года я стояла второй на очереди после Анны Евстафьевны Красильниковой, работая в головном буфете Горьковской железной дороги. План всегда перевыполняла, невыполнение плана в то время считалось преступлением. А дома спали кучами. Но что было делать: после войны всем было очень трудно.

Когда нас стало 18 человек, решением горисполкома нам предоставили трехкомнатную квартиру 39,8 квадратных метра. Туда переехали 11 детей. Значит, на каждого пришлось по 3,6 метра. За какую такую провинность эти 11 человек, причем разнополые, должны мучиться в такой тесноте њ без газа, горячей воды? Да и холодная не всегда бывает.

Я осталась жить с остальной семьей в старом доме, который к тому времени имел износ 65 процентов. В 1983 году горисполком принял было решение предоставить мне двухкомнатную квартиру площадью 24 метра. Можете себе представить и тут тесноту. Но одновременно райпотребсоюз и профсоюз решили выделить мне площадь 70 квадратных метров во вновь выстроенном доме. Поэтому, говорят, мы тебя из очереди снимаем, ты получишь скоро благоустроенную квартиру. Но и тут без цирка не обошлось: дом выстроили, а мои документы из администрации... исчезли.

Так с 1984 года я и не пойму, то ли есть я в очереди, то ли нет. Имели ли право снимать с очереди на жилье меня как многодетную мать и просто как человека? А тем временем вижу, как те чиновники, к которым хожу насчет квартиры, воздвигают себе терема, в которых одни только окна обходятся в миллионы. Я вот, простая мать, не могу этого понять: как можно столько хапать? Много ли человеку нужно? Ведь в могилу с собой ничего не возьмешь? Не представляю, как души этих хапуг выносят тяжесть греха, который они на себя берут, обогащаясь за чужой счет...

И когда вижу заевшихся людей, то вспоминаю свою маму. Помню, в войну, когда я принесу из гарнизона хлеб и пачку чая, выменянную на молоко, она все это разделит и велит разнести по селу самым голодным... Но если бы тогда мне сказали, что доживу до времени, когда не на что будет даже мыла и зубной пасты купить, не поверила бы! А не потому ли это, что у нас один человек со спокойной совестью может жрать за десятерых?

С большим уважением к вам

ВЕЛИКОРЕДЧАНИНА

Валентина Иннокентьевна.

Нижегородская область.

  00:04 30.09