Без бляшки и фуражки.

Корреспондент "Челябинского рабочего" поработал почтальоном. И очень устал.

Помните стишок из детства: "С цифрой пять на медной бляшке, в синей форменной фуражке..." Короткой строчкой Самуил Маршак прославил не только ленинградских почтальонов, но и четкую работу всей советской почты. В современной российской поэзии о труде почтальонов стихов не имеется. А жаль...

- Никаких медных бляшек и фуражек у нас теперь нет, - говорит сотрудница 91-го почтового отделения Челябинска Наталья Леонтьевна Сазонова. - В начале 60-х годов, я помню, мы еще береты носили, а сейчас и их отменили. Хотя форменная одежда имеется - синего цвета юбка и кофта. Только лично я ее не ношу.

Из 18 почтальонов 91-го отделения не заметил ни одного человека в мундире. А почему не надевают, спросить не решился - очень уж занятой вид был у женщин. Журналы, газеты и письма разносят по нашим почтовым ящикам только женщины. На весь Челябинск было двое мужчин-почтальонов, но один недавно ушел на повышение в управление, а другой - на пенсию. Не выдержали, наверное, мужики трудностей, ведь в отделение нужно каждый день приходить к половине восьмого утра, получить от сортировщиц увесистые пачки газет, расписать их по номерам квартир и - вперед! Жара, стужа, метель, дождь - почта должна быть доставлена. За смену нужно обойти свой участок, а это от 1500 до 2200 квартир!

Сегодня я помогаю таскать газеты Наталье Леонтьевне Сазоновой, ветерану 91-го отделения, почтальоном она работает с 14 лет, два года осталось до пенсии. Вместе с еще двумя почтальонками мы загружаем в старенький "Москвич" упакованные в связки "Челябку", "Вечерку", "Комсомолку" и бесплатную "Нашу газету". Наш маршрут - к опорным ящикам, которые установлены на участках. Туда складываются пачки, и затем почтальон движется по участку от ящика к ящику и разносит газеты по квартирам.

- Однажды открываю свой опорный ящик, а он забит бутылками, - вспоминает Наталья Леонтьевна.

- С вином или с пивом?

- Пустыми, бомж какой-то склад устроил, - смеется почтальонка. - Я все 36 бутылочек за него в магазин сдала.

Через несколько минут работы я понял, что на своем участке почтальоны про своих подписчиков знают все. Заходим в подъезд дома на улице Советской, бросаю газету в почтовый ящик одной из квартир, а Наталья Леонтьевна комментирует:

- Здесь живет один из заместителей губернатора П. Сумина, как фамилия - забыла, но большой человек, - и почти шепотом: - вторая квартира на площадке тоже ему принадлежит. А раньше в этом подъезде В. Соловьев жил.

Человек большой, сразу видно, на его балконе установлены два кондиционера, а на металлической двери подъезда - домофон. Наталья Леонтьевна вызывает квартиру 36 (здесь ее уже знают), произносит магическое слово "почта", и только после этого мы проходим в подъезд. Вообще из-за металлических дверей жизнь почтальонов значительно усложнилась. У моей напарницы имеется увесистая связка разнообразных ключей - попробуй-ка быстро найти нужный. И десяток-другой шифров к подъездным замкам нужно держать в памяти.

- А в этом подъезде недавно кража была, - рассказывает Наталья Леонтьевна, подходя к длинному дому на улице Коммуны, 69. - Они теперь ключи мне совсем не дают. Странные люди.

Пять секунд - и почтальонка почти наугад вытаскивает из своей связки подходящий к скважине ключ. Быстрое движение, и мы запросто попадаем в подъезд, где начинаем разбрасывать газеты по ящикам "странных людей".

В другом подъезде узнаю, что здесь живет бывший начальник Челябинской ГТС В. Пиневич, у него очень вежливая мама, всегда с Натальей Леонтьевной здоровается. А в следующем живет начальник почтамта Ю. Раваев, который (какая редкость!) выписывает одновременно две челябинские газеты - "Челябку" и "Вечерку". С удовольствием кидаю в щель его ящика нашу газету.

Выходим из тьмы подъезда, с Натальей Леонтьевной здоровается какой-то мужчина.

- Когда у него жена умерла, - рассказывает мне почтальонка, - он пить начал. Обменял трехкомнатную квартиру на две комнаты, а на доплату купил водки. Потом две - на полуторку, и тоже деньги истратил. Теперь и полуторку пропил, живет сейчас прямо в подъезде или в подвале. Я ему недавно мужнину рубашку отнесла, человек-то хороший, интеллигентный.

Через два часа хождения по подъездам ящики начинают рябить в глазах и с трудом попадаешь газетой в щель. Ноги гудят от усталости, руки все черные от типографской краски с газетных полос. Однообразие утомляет, не обращаешь внимания даже на злобных псов, тусующихся у подъездов и очень не любящих почтальонов. Кстати, в Англии тамошним "Печкиным" выдают специальную жвачку. Кидаешь ее псу, собачьи зубы быстро вязнут, а почтальон успевает раскидать по ящикам корреспонденцию. В России про подобные "буржуйские" штучки и не слыхал никто.

- С собаками-то у меня проблем нет, - говорит Наталья Леонтьевна, - у самой дома пес. А вот раньше, когда была молодая, люди не хотели из подъезда выпускать, мужчины все познакомиться хотели. Я пожаловалась раз начальнице, а та посоветовала мне самой глазки не строить...

Закончив обход квартир, отправляемся по организациям. По словам Натальи Леонтьевны, на ее участке совершенно не выписывает газет городское управление налоговой полиции, РУВД Центрального района и ФСБ. Но меня этот возмутительный факт сейчас даже обрадовал: значит, туда не нужно идти!

Устал. Туристическое агентство, контора адвокатов, мечеть - все, сил моих больше нет! А Наталья Леонтьевна весело продолжает путь по маршруту, после обеда она будет еще разносить письма.

Все-таки хорошо, что я пишу в газету, а не разношу ее.

Роман ГРИБАНОВ.

  00:04 10.07