Хранительница.

Наша землячка Людмила Давыдова знает, как отличить "пустышку" от подлинной скульптуры.

Людмила Ивановна - хранительница античной скульптуры. 30 лет она в Эрмитаже. Это ее место службы, преданного служения высокому, высочайшему искусству. Представьте себе залы одного из крупнейших музеев планеты, где "прописались" древние мраморные изваяния - объекты ее заботы и внимания.

Уникальные творения знаменитых мастеров, часть мирового сокровища! Впрочем, сама Людмила Ивановна человек не пафосный, избегающий звучных определений. Всякая работа, по ее мнению, хороша, если она нравится. А в понятие человеческого счастья входят и дом, и семья, и духовная жизнь. У Людмилы три взрослые (они ей как подруги) дочери - Александра, Ольга, Мария, замечательный муж Владимир, тоже выпускник Репинки, крепкие узы с родней, хорошие друзья. В Питере прожита большая часть жизни, но и родной Челябинск она не забывает, навещает маму, сестру, здешних коллег.

Когда-то десятиклассницей бегала в Челябинскую картинную галерею, причем не как зрительница. Она уже знала, что будет поступать в Институт живописи, скульптуры, архитектуры имени И.Е. Репина Ленинградской Академии художеств, готовилась к вступительным экзаменам, и ей доверяли проводить некоторые экскурсии, в чем Люде помогала Галина Пантелеева, искусствовед Челябинской картинной галереи.

Учась в институте, начала ездить по рекомендации Эрмитажа, где проходила практику, в археологические экспедиции в Крым. Там ей и открылся древний, античный мир. Когда-то на маленьком островке Березань, что между Одессой и Николаевом, было первое греческое поселение. Его раскопки начались еще в XIX веке, а продолжаются и до сих пор. На основе своих археологических исследований Людмила писала курсовые, ее дипломная работа тоже была посвящена античному искусству. После института распределилась в научно-просветительный отдел Эрмитажа. Потом поработала экскурсоводом и поступила в дневную аспирантуру при античном отделе Эрмитажа, защитила кандидатскую по искусству Северного Причерноморья - теме, освоенной в экспедициях.

:Спасибо Людмиле Ивановне! Благодаря ей я смогла увидеть некоторые укромные уголки Эрмитажа. Ее "кабинет" - один из запасников античного отдела. На стеллажах стоит множество старинных сосудов для воды и вина: амфоры, килики, ойнохои, киафы, гидрии всевозможных размеров, оригинально и неповторимо разрисованные. Людмила Ивановна разрешила подержать некоторые из них в руках. Не дай Бог уронить! Каждый - исключительная ценность. Иные еще ни разу не экспонировались, терпеливо ждут, когда настанет их час.

Другие совершали путешествия по стране и за ее пределы, отправляясь на различные выставки.

"Рабочее место" Людмилы - это несколько залов, где представлены сотни скульптур разных эпох и разных авторов. Экспонаты, рассказывающие об искусстве Северного Причерноморья, в основном были добыты в результате археологических экспедиций XIX и XX веков. А отделение Греции и Рима сформировалось из покупок, которые приобретались еще в начале XVIII века, во времена Петра и Екатерины.

- Как часто и откуда поступают новые экспонаты? - спрашиваю Людмилу Ивановну. Она рассказывает:

- Сейчас практически уже не поступают. Раньше мы привозили весь материал из археологических экспедиций, и это было живым источником пополнения коллекции. Теперь, когда Украина отделилась, за нами сохранилось право публикаций, мы сами финансируем раскопки, сами реставрируем материал, но оставляем его в Керченском музее. Западные музеи нередко формируют свои экспозиции, приобретая редкие вещи на аукционах Сотби и Кристи. Но хотя в коллекции Эрмитажа имеются пробелы, покупать на аукционах мы сейчас не можем. Дорого. Не нашлись пока спонсоры, а средств у нашего музея хватает лишь на то, чтобы приобретать те вещи, которые приносят в музей частные владельцы. Что касается античных памятников, за последние годы их поступления в музей равны единицам.

- Людмила Ивановна, что значат для вас "ваши" античные "герои"?

Вспоминается знаменитое выражение о сотворении скульптур: взять камень, отсечь все лишнее:

- Вообще-то далеко не многие из них являются оригинальными памятниками. Чаще всего бывает дутая, пустая форма. Все "лишнее" сняли, и осталась "пустота", оформленная каким-либо образом. Как есть понятие "пустой" человек, так и в скульптуре есть пустышки. Форму, то есть внешнюю оболочку, диктует какое-то нутро, художественная наполненность. Вот у настоящих греческих скульптур пустоты внутри нет никогда. Таковы архаические курасы ("курас" в переводе с греческого - юноша). Они как бы наполнены жизнью изнутри. В эту скульптурную форму можно погружаться бесконечно, подобно тому, как любители живописи "погружаются" в картину, разглядывая мазочек за мазочком.

- А из этих сотен хранимых вами скульптур есть любимая?

- Все зависит от настроения. Много значит освещение в зале и то, как скульптура стоит. Иной раз свет так упадет, что ты будто в первый раз ее увидишь. Идешь, а она совершенно иная, чем прежде. Некоторые памятники интересны связанной с ними историей. В принципе, хороших памятников не так уж много вообще. В Эрмитаже в основном хранится не греческая скульптура, а римские копии. А это совершенно другое время, другая эпоха, другой менталитет. Известно высказывание Иоганна Иоахима Винкельмана, основоположника современного антиковедения, выдающегося немецкого историка и теоретика искусства: "Мы видим только то, что так страстно желали бы видеть". Оценивать эти памятники тоже непросто. Например, Венера Таврическая - римская работа, эллинистический оригинал. Памятник вторичный, но это одна из первых античных статуй, купленных Петром I. Очень сложная и интересная история ее приобретения. Венера - украшение не только Эрмитажа, но и Петербурга. Или, скажем, мадонна Бенуа и мадонна Литта Леонардо да Винчи, картины Рафаэля. Вещи знаковые. Когда открываете путеводитель по Эрмитажу, обязательно увидите их в качестве иллюстраций. И есть у нас на выставке Северного Причерноморья статуя босфорского царя. Без головы, без рук, без ног, но она монументальная, больше двух метров. Мраморная глыба IV века до нашей эры, найденная в Пантикапее. Время находки, условия ее нахождения и масса всяких данных свидетельствуют о том, что это оригинальный памятник, что делает еще выше стоимость и ценность этого произведения. Хотя, если смотреть с художественной точки зрения, кто-то пройдет мимо "царя", не взглянув на него. Поэтому все относительно. Когда я читаю лекции в Академии художеств по античному искусству, стараюсь передать студентам древний дух этих памятников, что, по-моему, важнее исторического материала. Факты фактами, но хочется, чтобы у слушателей осталось какое-то осязаемое ощущение. Вот они смотрят на античную статую и начинают ощущать ее форму: как она сделана, как "живет". К экспонатам нельзя прикасаться. Я же студентам не только не запрещаю, а даже заставляю потрогать статуи. Вот каменный Геракл. В нем хорошо видны античные куски и так называемый новодел XVIII века - каррарский белый мрамор. Он холодный, а от того, древнего, исходит тепло. Объем камня передает жизнь, которая в нем есть. Ее чувствуешь руками и совершенно по-другому начинаешь смотреть на скульптуру.

Исследуя античные произведения, иначе начинаешь оценивать и современное искусство, в том числе русское.

- Вы постоянно пребываете как бы в двух параллельных мирах: сегодняшнем, реальном, и том, который существовал много веков назад. Вот скульптура, ее ваял мастер. У мастера была семья, жена и дети. Или любовница, или друзья. Он работал, ел, пил, спал. Но это происходило, можно сказать, в другом измерении.

- Не стоит на этом делать акцент. В чем-то жизнь меняется, в чем-то остается неизменной. Это понимаешь, бывая в археологических экспедициях. Оказавшись в сохранившемся издревле ландшафте, природе, даже настроении, осознаешь, что многое остается вечным.

Кто хоть раз попал на раскопки, редко перестает туда ездить. Когда-то в конце 60-х туда напросился еще один наш земляк, челябинский фотограф-любитель Аркадий Дымент (теперь он живет за рубежом). Ему все было интересно, и он не только снимал, но и копал, а фотографии сделал замечательные. Кстати, один кадр был опубликован в "Челябинском рабочем", на нем запечатлены паруса на месте расстрела лейтенанта Шмидта. Писал он и репортаж о Березани. Тянет к себе эта атмосфера древности. Там природу ощущаешь в единстве не только пространственном, а еще и временном. Первые слои уходят в VI век до нашей эры. Чем глубже, тем древнее. Копаешь и видишь наслоение времен, культур, жизней. Вся керченская земля, ее окрестности, так же, как Тамань, наполнены античными древними памятниками.

А керченский музей один из древнейших в России: в этом году ему исполнилось 175 лет. Керчь - это древний Пантикапей, столица Босфорского царства. На территории восточного Крыма стояли еще небольшие города, такие как Нимфей, Мирмеки, Тилитака. Они образовалось в 480 году до новой эры и объединились вокруг столицы. Пантикапей был огромный город. Он "раскрывается" постепенно. Некоторые слои, в которых мы находим памятники, расположены на глубине восьми-двенадцати метров. Эту высоту нужно снять. Но не бульдозерами же! Все вскапывается по слоям, вручную, не более чем на глубину штыка. Допустим, один штык сняли: квадрат пять на пять метров.

Рассмотрели весь материал, описали, только потом стали ниже опускаться. Когда открываются стенки, они могут быть перемешаны. Это может быть и римское время, а может, эпоха эллинизма, IX век. В таком "пироге" разбираться сложно. Но нельзя все это взять и снести, чтобы докопаться до желаемой глубины, надеясь, что там лежит самое интересное, самое лучшее.

Лучшее может оказаться где-то между.

- А в этом "слоеном пироге" попадаются целые куски - колонны, части стен? Или только "крошки"?

- На территории бывшего Нимфея мы докопались до городища с большим святилищем в честь Афродиты и Аполлона. Нашли за городом участок некрополя - кладбища. В последние годы выходим на большой священный участок - теменос. Нужно снять очень много земли, чтобы его увидеть. Там сохранились хорошие архитектурные фрагменты, и когда в Эрмитаже в 1999 году была выставка, посвященная 60-летию раскопок в Нимфее, то их привозили к нам из Керченского музея. Вырисовывается территория святилища, украшенная колоннами. То есть все признаки того, что город немаленький, архитектурно оформлявшийся так же, как города Греции, Малой Азии. Это фактически живая древняя античная культура на территории СНГ, а не где-нибудь в далеком зарубежье:

Лидия САДЧИКОВА.

Санкт-Петербург-Челябинск.

Сокровища Эрмитажа (за два с половиной столетия собрано около трех миллионов произведений искусства и памятников мировой культуры, начиная с каменного века и заканчивая веком минувшим) хранятся в нескольких отделах.

Самый большой и старейший среди них - отдел античного мира, состоящий из сектора Древней Греции и Рима и сектора Северного Причерноморья. Их фонды насчитывают около 140 тысяч экспонатов, которые располагаются в 20 залах. В отделе работают 22 сотрудника, среди которых пять кандидатов наук.

  00:04 05.12