Архив новостей → Мгновения памяти.
Мгновения памяти.
Наталья Гранцева.
БЛОКАДА - понятие священное не только для тех, кто оказался в кольце осады и теперь, спустя 60 лет после избавления от ужаса холодной и голодной жизни, пришел и приехал к скорбным надгробьям Пискаревского, Серафимовского, Смоленского кладбищЕ Блокада - понятие священное и для нас, их детей и внуков.
У меня не было бабушки - она умерла в блокаду. Умерла от голода в феврале 1942 года, не сумев пережить самой первой, чудовищной зимыЕ Правда, еще в октябре 1941 года она задумалась о том, что будет с ее дочерью, маленькой Верой? Сосед по коммунальной квартире, здоровенный работяга, так страдал от отсутствия пищи, что помутился рассудком и прямо на глазах соседей расправился с приблудной собакойЕ Потом он быстро умерЕ Но и на квартире у родственников, где можно было сообща бороться с лишениями и невзгодами, не было сокровищ, которые могли бы пойти в обмен на хлеб или крупуЕ Но даже своей смертью бабушка Надежда дала шанс выжить дочери - три дня о ее смерти не сообщали в домоуправление, а значит - три ее драгоценные пайки пошли на поддержание жизни ребенка.
Стоит ли говорить о том, что я с детства слышала рассказы о том, как пришел солдатик, которого прислал старший брат-офицер Веры, как погрузил истощенное тело, завернутое в простыню, на санки, как сказал, что отвезет на ПискаревскоеЕ Довез ли? Не попал ли под обстрел по дороге?
Зыбка историческая память.
В ее основании - сотни тысяч таких же жизней и смертей. Это личная человеческая память, которая воспитала в нас, детях блокадников, едва ли не с младенчества особое отношение к хлебу - его нельзя было не доедать, его нельзя было ронять на пол, и хлебных крошек на столе тоже не должно было оставаться никогда. Теперь уж и не вспомнить - то ли мать рассказывала, то ли кто-то из множества встреченных в жизни мужчин и женщин, которым удалось выжить в испытании беспримерном. В памяти вспыхивают эпизоды - вот девочка-сирота, съев ломтик селедки, радуется - теперь она сможет выпить много горячего кипятка, а он не только согреет, но и создаст иллюзию сытостиЕ Вот девочка-сирота, укутанная в немыслимое тряпье, бредет через два заснеженных обледенелых двора к дому, где каждый день возле окна запертой квартиры стоял маленький мальчик. Вчера его не было, появится ли сегодня - или уже умер? Вот десятилетний мальчик радуется, когда родственник приходит и вынимает из планшета кусок мяса - только став взрослым, ребенок узнает, за что был расстрелян дядяЕ Вот молодая женщина оплакивает смерть пятилетней дочери - она обожала старшую, семилетнюю, даже платьица ее не продала, так хотела спасти. А двоих спасти было невозможноЕ Только и остались этой несчастной детские платьица в сундуке, чтобы лить над ними слезы полвека одинокой жизниЕ А этот звук метронома, раздающийся в приемнике! Далеко не все блокадники могут слышать его и сейчас, бегут стремглав выключать радио.
Каждый из нас столько слышал о блокаде, что тоже в какой-то степени может считать себя причастным к горькому братству - теперь уже это братство составляют почти одни блокадные детиЕ Их старшие братья, сестры и родители лежат в земле сыройЕ Нет уже и того тихого фрезеровщика, который рассказывал о службе во фронтовой авиации - уже будучи седовласым, он говорил мне о том, что был сбит в первом же бою и несколько часов провел в ледяной купели, говорил и рыдалЕ Нет уже Ольги Федоровны Берггольц - блокадной музы, скульптурное изваяние которой теперь встречает приходящих в Дом радио. Нет уже в живых и поэта Сергея Давыдова, который написал слова, известные каждому ленинградцу-петербуржцу: "Ленинградец душой и родом, болен я сорок первым годом - Пискаревка во мне живетЕ" Он тоже был блокадным ребенком.
Уходят свидетели и очевидцы трагедии. Спустя 60 лет после освобождения города пришли они на Пискаревское кладбище. У каждого из них - своя блокада, личная, пережитая. И у всех она - одна общая, единственная, великая. У каждого из них, блокадных детей, - была своя маленькая вера, но вместе они сложились в огромный духовный подвиг. У них есть одна общая историческая правда - они не могли сдаться, они - безоружные - противостояли смерти. Они выстояли, выжили, никого и ничего не забыли.
Великая осада Илиона завершилась поражением троянцев - спустя века об этой странице истории была создана великая литература. Русские летописи сохранили для нас и печальную историю героического сопротивления защитников Козельска, не сдавшихся батыевым наемникам. А главная книга о блокаде Ленинграда - "900 дней" - еще не написана.
Наталья Гранцева
САНКТ-ПЕТЕРБУРГ
00:04 28.01
Лента новостей
|
Форум → последние сообщения |
Галереи → последние обновления · последние комментарии →
Мяу : )![]() Комментариев: 4 |
Закрой глаза![]() Нет комментариев |
______![]() Нет комментариев |
ере![]() Комментариев: 2 |
IMG_0303.jpg![]() Комментариев: 2 |