Пророк в чужом отечестве.

В майском номере американского журнала "Атлантик монтли" за 2001 год был опубликован материал "Россия закончилась. Непрекращающееся скатывание вниз к социальной катастрофе и стратегической несоразмерности некогда великой державы". Ее автор - специалист по России, американец Дж. Тейлер, проработавший в Москве последние десять лет. Отдельные тезисы его статьи приводятся ниже.

Посвятив половину своей жизни этой стране и пережив большинство ее "переходных периодов", в отличие от своего более раннего мнения я пришел к заключению: внутренние противоречия тысячелетней истории предопределили демографическую деградацию, экономическое ослабление и, вероятно, территориальную дезинтеграцию. Драма подходит к своему концу, и через несколько десятилетий Россия будет интересовать остальной мир не более, чем любая другая страна "третьего мира", богатая ресурсами, с нищим населением и коррумпированным правительством.

.

Малый бизнес составляет меньше десяти процентов российской экономики. И значительный вклад в экономику, и откровенное воровство совершаются так называемыми олигархами. До обвала российской экономики в августе 1998 г. около пятнадцати человек, составлявших эту группу, заслужили похвалу многих западных журналистов и советников как очаровательные магнаты новой России, первопроходцы, стремящиеся создать свободный рынок, способный привести коммунистов к политической смерти. В то время как Россия сравнивалась с диким западом, олигархи снискали славу "баронов-разбойников". Но такое сравнение ошибочно: они получили известность не благодаря строительству железных дорог и заводов, а благодаря использованию устаревшей системы ценообразования, дезорганизованному законодательству и, что наиболее важно, связям с правительством, сформировавшимся еще в советскую эпоху. В начале 90-х гг. в соответствии с экономической "шоковой терапией", которую защищал Запад, государство отказалось от контроля над рублем и освободило цены на потребительские товары, которые раньше искусственно удерживались на низком уровне, но поддерживало фиксированные цены на нефть, газ, лес, драгоценные металлы и другие естественные ресурсы. Рубль упал по отношению к доллару, и в течение нескольких дней сбережения людей, которые они копили на протяжении своей жизни, обесценились. Это породило абсурд: за один доллар можно было купить пачку сигарет "Мальборо", три тонны сырой нефти или целый железнодорожный состав первоклассной сибирской древесины; можно было купить билет на самолет и пролететь полстраны по цене одного фунта картошки.

.

Враждебность, которую россияне испытывают к своему правительству, питается не внутренним отсутствием гражданских обязанностей, а террором, насилием и обманом, характеризовавшимися со времени позднего средневековья отношением к себе со стороны власть имущих. Когда Советский Союз развалился, последнее, что хотели бы услышать россияне, был новый набор их обязанностей, которые должны служить общему благу. Но реальные черты этого блага не пережили советские десятилетия, когда соседи предавали соседей, дети - своих родителей, а государство порабощало и уничтожало своих граждан, оправдывая это словами о патриотизме и мире во всем мире. До тех пор, пока россияне жили в страхе, они озвучивали государственные лозунги и подчинялись. Но как только они перестали бояться, они по сути заявили государству: "Иди к черту!".

В своих публичных обращениях Путин показал, что он понимает опасную ситуацию, сложившуюся в стране. Россияне, заявил он, "только построили каркас гражданского общества"; они оказались не в состоянии подчиняться законам. Наиболее красноречивым было то, что он хвалил органы государственной безопасности, включая ФСБ, и их роль в деле "сохранения российских национальных интересов", а также заявлял о том, что "россияне не готовы отказаться от традиционной зависимости от государства и стать индивидуумами, рассчитывающими только на себя". Он заявил, что граждане "хотели восстановления руководящей и регулирующей роли государства" - слова, которые не оставляют сомнений о его планах.

"РВ"-комментарий.

Страна В ОЖИДАНИИ ЧУДА.

Для граждан европейских стран и американцев история их государств не является "руководящей и направляющей силой" будущего развития. Все разговоры о традициях являются больше данью моде и "политкорректности", чем реальное обращение в прошлое для поисков ответов на вопросы о будущем. Ситуация с Россией совершенно иная: как зарубежные, так и отечественные специалисты пытаются найти нечто общее во временах Ивана Грозного, Петра Великого, Екатерины II, Сталина, Хрущева и т.д.

Сложившаяся ситуация, несмотря на многие искусственно создаваемые представления о ней как о схожей с какими-то отдельными периодами российской истории, ни на что не похожа. Изменилась эпоха, исчезло прежнее государство, но остался традиционным вопрос, в котором звучит алармизм: "Кончилась ли Россия?" Власти и обществу такой вопрос выгоден, так как "нужный" ответ оправдывает их поведение и манеру действий.

Первое, что приходит на ум, - это необходимость "спасать Россию". Естественно, что любое спасение так или иначе связано с чрезвычайными мерами, насилием, социальными и политическими издержками. Медленно, но верно формируется образ враждебного окружения, внутренних врагов, "пятой колонны", тотально коррумпированного общества. Что и как в подобных условиях делают "спасатели" - вероятно, уточнять не надо.

Не менее драматично обстоит дело и с другой стороной этой проблемы, а именно: кто и как будет противостоять чрезвычайщине "спасателей". Эту нишу постепенно начинают осваивать сторонники недемократии и негражданского общества (до этого их волновал газ, нефть, алюминий и т. д.), а также всякого рода маргиналы - доморощенные идеологи со своими квазинаучными концепциями "особого пути развития" России.

На фоне происходящего политического "броуновского движения", выражающегося в суетливой активности непонятно кого представляющих вождей, выступающих от игрушечных политических "партий-междусобойчиков", гамлетовский вопрос "быть или не быть?" сам собой отходит на второй план. И если иностранные специалисты (в лучшем понимании этого слова) приходят к выводам о необходимости социально-политических и экономических реформ наподобие тех, которые совершились в Польше, Венгрии, Чехии, то имеющие влияние на власть отечественные "спецы" либо рекомендуют полумеры, либо предлагают вернуться в советское прошлое. Более того, иллюзия полезности управляемых органов представительной власти во имя планируемых реформ так или иначе порождает иную картину: в стране затихает экспертно-оппозиционное мнение. Идея большого рывка, реализации которого мешают альтернативные подходы к большинству политических и социальных проблем, уже стала руководящей силой при принятии решений. Достаточно посмотреть, как рассматриваются вопросы, связанные с коммунальной реформой: нищее даже по отечественным меркам население должно платить по западным "стопроцентным" стандартам.

Не менее интересные новации предлагаются в административно-государственном устройстве страны. Принятие специальных законов о защите каких-либо национальных и этнических групп в многонациональной России выглядит по крайней мере странно, если не сказать чудовищно. Если подобная практика войдет в жизнь, то вопрос о территориальном единстве государства задавать будет поздно: его просто не будет. Имея в виду существующую Конституцию и Уголовный кодекс, нет никакой необходимости порождать проблемы там, где их нет. Но, как показывает наша практика, стремление к совершенству рано или поздно приводит к абсурду. Может быть, лучше избежать его заранее?

В начале 90-х большинству граждан страны казалось, что перейти из социализма в развитой капитализм - это дело 3 - 5 лет. Достаточно бросить все на достижение этой цели. Но люди, прожившие около 70 лет при коммунизме, сформировали особую общность; более того, их менталитет едва ли способен измениться за столь короткое время. Да и сами вожди, собравшиеся вести нацию вперед, "к победе капитализма", были родом из социализма. Печально, но факт: даже сейчас, во времена реформ, можно заметить "родимые пятна" советского периода на образе мыслей и действий. "Капитаны" российского бизнеса - как бы красиво и правильно они ни говорили - это те же, кто жил и трудился за свои 130 - 150 "рэ", стоял за колбасой по 2.20 и "доставал" у знакомого продавца "дефицит". Поэтому, когда зарубежный эксперт по России обращает на этот факт внимание, следует иметь в виду: в данном случае это - не оскорбление, а констатация.

Появление в последнее время в зарубежной печати критических и жестких по содержанию публикаций о России во многом оказалось связано сразу с несколькими явлениями, главными среди которых стали события в стране. Волна разочарования в эффективности использования экономической помощи Запада, попытки российских властей изменить внутриполитическую ситуацию в сторону, явно далекую от принятых в западных государствах стандартов общественно-политической жизни - все это стало работать против России. По мере того, как Москва ужесточала свои внешнеполитические позиции, Запад все больше начинал сомневаться в целесообразности помощи стране, которая решила в ее нынешнем состоянии претендовать на статус великой державы. Очевидность несоразмерности ресурсов и амбиций напугала даже тех, кто не считал после окончания "холодной войны" Россию своим врагом. Стоило ли делать это ради простой рекламы?

Обращение к российской тематике в большинстве западных средств массовой информации так или иначе связано с негативными явлениями: коррупцией, преступностью, катастрофами и, конечно, "резкими" движениями властей. Здесь нет никакого "заговора молчания". Просто в самой России все эти проблемы обсуждаются в первую очередь. Но каков результат? Кто видел успешное завершение хотя бы одного громкого расследования?

Так постепенно в общественном сознании европейцев и американцев формируется образ страны, в которой "все не так, как надо". Вполне закономерно и отношение к позиции России на международной арене: как может эта страна давать советы другим? И дело здесь вовсе не в том, что в Европе и США нет коррупции. Отнюдь. Дело в другом: там это считается преступлением. Боже упаси испортить репутацию - исключение из соответствующего социального и политического круга обеспечено. К сожалению, в России сложилась иная практика: репутация - ничто. Фактически оказалась девальвирована базовая ценность любого цивилизованного сообщества. Вслед за этим был потерян престиж власти, общественных и политических институтов. Началось размывание общественных ориентиров, с таким трудом и за столь короткое время сформировавшихся на заре "капиталистического рывка" в условиях господства мифологизированного и романтизированного образа "нового светлого капиталистического будущего".

К концу 90-х в России уже мало кто верил во что-либо. Даже обращение к церкви было проявлением скорее безысходности, чем истинной веры. Экономика и политика медленно "добивали" россиян, а вместе с ними и тех иностранцев (они были малочисленны), которые прибыли в Россию не просто делать легкие деньги, а жить - так же, как многие европейцы живут и работают не в своей стране, а в соседней или на других континентах.

Зная о жизни в другом обществе, не будучи советскими по своему происхождению людьми, они оказались более внимательными наблюдателями за происходящими в России процессами. И во многом их оценка куда более профессиональная, чем отвлеченных специалистов по России, видевших страну из окна дорогого лимузина или вообще лишь на картинке.

Профессиональней она у них и по сравнению с отечественными гуру. Однако вопрос о том, "закончилась ли Россия", который нередко они задают, связан с использованием их системы координат. Для России он вечный, как и она сама.

Никита НИКОЛАЕВ.

  00:04 06.06