Дом на орбите наполовину построен.

Академик Владимир Уткин - о первом этапе создания Международной космической станции.

Как и положено директору ЦНИИМАШа, нашего знаменитого ракетного института, и сопредседателю российско-американской комиссии "Уткин - Стаффорд", академик Владимир Федорович УТКИН с самого начала был в центре событий - при запуске первого элемента МКС "Зари" на Байконуре и при старте "Шаттла" в Америке. Он вернулся с мыса Канаверал в прекрасном настроении:

- Два нынешних пуска имеют исключительно большое значение в развитии нашей станции МКС...

- Вы уже говорите "нашей"?

- А почему бы и нет?! Американцы говорят "наша", и я говорю "наша". И правительству России нужно менять психологию - не относиться к МКС, как к "чужой". А теперь о значении успешного начала строительства МКС. Представьте на мгновение, что здесь или там был бы неудачный пуск?! Невозможно было бы представить в этом случае судьбу станции! Но два хороших пуска - хорошее начало. В США, кстати, это ценят несравненно больше... Одно из первых впечатлений: приезжаю в Центр имени Джонсона, чтобы посмотреть станцию "Фридом", и замечаю молодую женщину. На руках у нее спит младенец, а она рассматривает космическую станцию. Интерес в Америке к космосу огромен, и он поддерживается постоянно. В центре Маршалла есть специальные стенды, где ребятишки готовятся к полетам на полном серьезе. И поэтому пуск блока "Юнити" в Америке - событие выдающееся. На космодром приехало огромное количество народа.

- Вы только наблюдали за пуском?

- Комиссия "Уткин - Стаффорд" отвечает за безопасность стыковки, перехода астронавтов и так далее. Но особых проблем не возникло - все шло по программе.

- Было много сомнений: не успеем сделать "Зарю", нет денег, отстаем от всех графиков...

- Ситуация мне хорошо знакома - не впервые оказываемся в таком положении. Когда идет строительство дома, то поначалу ничего не видно, все будто бы разваливается. И вдруг наступает момент, когда все собрано и дом, будто в сказке, вырастает в центре стройплощадки. Так и со станцией. В большом деле всегда много неверия, особенно в начале работ, но потом все потихоньку становится на свои места - ведь в программе участвуют прекрасные специалисты, мастера. Это "Энергия" и завод имени Хруничева - для них нет невозможного, им нужно лишь одно: вовремя давать деньги, чтобы стимулировать труд людей.

- Денег опять нет?

- Их всегда не хватало - не давали... Сейчас предстоит завершить служебный модуль. В феврале его следует отправить на космодром, чтобы в июле запустить. Но финансирования нет, люди опять работают на энтузиазме.

- А как вы оцениваете научную программу будущей международной станции?

- 75 институтов принимало участие в ее формировании, было около 400 проектов. Мы отобрали самые интересные и нужные. Но опять-таки, к сожалению, не хватает денег. А недавно я выступал в Академии наук и говорил о том, что нам следует подумать о "сверхпрограмме". Что я имею в виду? Существует, к примеру, проблема землетрясений. И ученые мира, создавая такую станцию, как МКС, могли бы взять на себя обязательства по созданию системы их предсказания. На это деньги нашлись бы!

Я привожу пример со спутником "Океан". В свое время не верили, что Мировой океан можно изучать с орбиты, но мы сделали космический аппарат, который выполняет эту работу. Убежден, что можно сделать и спутник, который обобщит всю информацию по землетрясениям, полученную со станций, действующих в разных опасных зонах. Плюс информация с борта МКС и спутников типа "Аркад", который обнаружил "выпадение электронов" в ионосфере перед землетрясением. Плюс данные существующих сейсмостанций. В общем, нужно иметь и обрабатывать приблизительно двадцать параметров, и на этой основе можно создать систему предупреждения! И если такая "сверхпрограмма" для МКС появится, то люди уже не будут задавать вопрос: "Нужно ли летать в космос?".

- Изменилось ли отношение к нам со стороны американцев? Как известно, весь минувший год шли обсуждения в Конгрессе, что пора изгонять русских из проекта...

- Те, кто делает станцию в Америке, относятся нормально. Они прекрасно знают возможности наших предприятий и специалистов. Они понимали, что необходима "притирка" в ряде документов, к примеру, по тем же нормам прочности. Это естественный процесс. Технические проблемы решались спокойно и рационально. Накал же был по финансированию, и со многими доводами конгрессменов следует согласиться: коль уж правительство России приняло на себя определенные обязательства, то их нужно выполнять.

- Обсуждалась ли во время вашей поездки в Штаты проблема станции "Мир"?

- На комиссии мы говорили об этом. Дело в том, что в США доверие к нашей комиссии большое. После аварии на "Мире" (когда грузовой корабль "Прогресс" врезался в станцию), Конгресс и НАСА приняли решение больше не отправлять на "Мир" американцев. И именно нашей комиссии удалось тогда убедить их продолжить работу, мы дали гарантию безопасности полетов. А теперь мы рекомендовали тщательно изучить всю аппаратуру на "Мире" и, если это выгодно, перевезти ее на МКС.

Ну а если говорить о самом "Мире", то как директор ЦНИИМАШа я подписал документ о том, что станция еще может летать два-три года. Наши специалисты дают такую гарантию по технике. Но "Мир" сам себя не окупает, а потому нужны деньги, чтобы продолжать работу со станцией. Денег, которые дает бюджет, на две станции не хватит. Значит, если найдутся коммерческие средства на "Мир", то можно будет с ним работать...

- Это весьма дорогое удовольствие, и спонсоры вряд ли появятся - ведь никакой прибыли с "Мира" не получишь...

- Тогда его надо будет спускать с орбиты и сбрасывать в океан.

ВЛАДИМИР ГУБАРЕВ.

  00:04 24.12