Что бы сказал Ходжа Насреддин о нашей приватизации.

Ходжа Насреддин стал хозяином озера, выменяв его за своего лопоухого ишака у жадного Агабека, который обложил жителей ферганского кишлака Чорак такими неслыханными поборами за воду для поливов, что многие из них впали в бедность, а иные разорились совсем...

Теперь новому владельцу предстояло ответить на вопрос, волнующий всех чоракцев, когда он думает отпустить воду и какую возьмет за это цену.

Ходжа Насреддин не позволил себе слишком долго парить в осиянных, чистейших высотах. Усилием разума он опустился на землю, к ее реальной жизни, где все перемешано и перепутано: добро со злом, прекрасное с безобразным, радость с горем и чистота с грязью. И потому свою беседу с собравшимися он начал так:

- Скажите, а по какому поводу подрались вчера Шират с Ярматом?

- Поспорили из-за старого сухого тутовника, предназначенного на дрова, - пояснил Сафар. - Каждый считал его своим - вот и подрались.

- Что же, не могли они его распилить пополам?

- Могли-то могли, но каждому хотелось получить его целиком для себя.

- А скажите, вон тот хилый, чуть живой тополек близ дороги - кому он принадлежит?

- Это мой тополь! - с живостью отозвался гончар Дадыбай. - Все знают, что мой.

- Так, - сказал Насреддин. - Пусть будет твой, не спорю. А вон тот куст ивняка, что склонился над арыком, - этот кому принадлежит?

- Мне, - поспешил заявить маслодел Рахман.

- Почему же тебе? - возразил земледелец Усман. - С чего ты взял?

- На моей земле - значит, мой!

- Вот так раз! - воскликнул Усман. - Вы слышите, добрые люди! На его земле!

- Конечно, на моей!..

- Это мы еще посмотрим! Он только склонился ветвями на твою сторону, а корни-то, корни - на моей земле!

- На твоей? С каких это пор, а?

- А вон тот чертополох - он тоже имеет хозяина? - продолжил Ходжа Насреддин.

- Это на моей земле, - ответил Мамед Али.

- А этот воробей, что залез сейчас в гнездо, - он тоже кому-нибудь принадлежит? Имеет ли он хозяина? - добивался Насреддин.

- Кто ж ему хозяин? - заулыбались все.

- Может быть, ты, Сафар, имеешь на него какие-нибудь особые права? - спросил Ходжа.

- Какие права? - засмеялся чайханщик. - Живет здесь какой-то под крышей. Я его не трогаю, он - меня. Живет и пусть себе живет, мы друг другу не мешаем. Божий воробей, вольная пташка:

И тогда хитроумный Насреддин заявил чоракцам о своем непреклонном решении обменять приобретенное озеро на воробья, принадлежащего всем сообща и никому в отдельности.

Сделка состоялась.

Старая притча давно минувших времен. Но что изменилось в этом мире?

Спустимся же с вершин восточного многомудрия к вершинам российского простодушия и продолжим повествование странника, покинувшего когда-то благородную Бухару и очарованного, в своем вечном путешествии, красотами русской земли.

- Слава аллаху, всемилостивейшему и всемогущему, создателю Вселенной, давшему людям в дар, на общее благо, солнце и небо, земную твердь и водную гладь!

Ходжа воздел руки к горней выси и, свершив молитву, обратился к собеседникам, собравшимся в "рюмочной".

- Ответьте, почтенные, чье славное море - священный Байкал, поражающий своей чистейшей водой?

- Ничье! - сказал Иван.

- Ну уж так и ничье, - возразил ему Степан. - Оно общее. Государственное..

- А Каспий, обильный рыбой? - спросил Насреддин.

- И это тоже испокон веков принадлежит всем. У него хозяин - государство, то есть все мы, - с гордостью добавил старик Лукьян.

- И тайга, и горы тоже ваши? - продолжал допытываться Насреддин.

- Наши! - загалдели вокруг.

Окинув мысленным взором необозримое российское пространство, Ходжа проник разумом в толщу его недр и увидел там несметные сокровища, которые могли бы обогатить всех, сидящих рядом с ним. Их убогий вид и печать нужды, лежащая на исхудалых лицах, вызывали в нем щемящую тоску и жалость.

- Скажите же мне, достопочтенные, да будет мир с вами, кто обладает у вас подземными океанами нефти и голубыми реками газа, число которых я и подсчитать не берусь.

- Да не наши они! - раздались возгласы.

И люди стали на русский лад называть имена алчных потомков Агабека, присвоивших себе то, что по природному, Божьему праву должно было бы принадлежать всем.

- Как только началась у нас приватизация, - тяжелый вздох вырвался из груди присутствующих, - так тут и пошли между нами раздоры.

- Так что же, люди, вы хотите? И почему на свою бедность жалуетесь? Зачем надо было делить неделимое?

Штиль спокойствия, обычно присущий Насреддину, покинул его, уступив место шторму раздражения.

Народ безмолвствовал.

Отправляясь в новое путешествие, уносил с собой Ходжа вопрос, который он задал себе и на который не сумел найти ответа: почему где-то там, в знакомых ему краях, - Саудовской Аравии, Арабских Эмиратах и прочих знойных странах, когда там находят те же нефть или газ, пустыня превращается в цветущий оазис? И отчего в России, изобилующей полезными ископаемыми, при их открытии страна превращается в бесплодную пустыню?

Леонид Соколов.

  00:04 28.04