Талантливое перо Геннадия Карпушкина.

О Геннадии Васильевиче Карпушкине трудно рассказывать. При всем том, что в рязанской журналистике (да и не только в рязанской!) человек он не просто известный, но во многом причастный к ее становлению, своего рода веха, по которой сверяли себя журналисты пятидесятых, шестидесятых, семидесятых годов, многие сверяют и поныне...

В том и суть, однако, что попытка рассказать о человеке известном нередко тяготеет к подбору примеров, суждений и фактов с невольной оглядкой на людей, знающих его, может, и лучше, и таит опасность известной лакировки характера, некоего штампа, за которыми теряется живая человеческая душа.

А Карпушкин тем и самобытен, что не вписывается и не может вписаться в лакированный образ положительного героя, потому что для него самого понятие положительного - не механический набор позитивных и негативных фактов и факторов с обязательным перевесом первого, но нечто стержневое в человеке, от чего ведет начало поиск смысла жизни.

"Всякий человек может сказать глупость и даже напечатать ее в газете", - сказанное им однажды стало своеобразным афоризмом в журналистской среде - не в том смысле, что у глупости есть право на присутствие в газете, но в том, что журналистика - живое дело, не застрахованное от ошибок, и постоянный, часто мучительный самоанализ - первое условие, без которого не может быть журналиста и журналистики.

Его школой была война, на которую он ушел, прибавив себе возраст в документах. Кто-то отнесет это за счет юношеского максимализма. Но в том и суть, что военный его опыт в рассказах печатных и устных перемежается и пронизывается философским осмыслением поведения на войне солдата, лейтмотивом подвига которого является мужество постоянного преодоления страха смерти во имя правого дела.

Этим мужеством определяется и собственная его судьба в мирные уже годы, когда в самом начале пятидесятых выбрал он себе позицию на передовой линии, в журналистике, по-фронтовому - "на передке", где не прощались не только "глупость", но элементарные ошибки.

Геннадий Васильевич много писал и нынче пишет о себе, о сельской жизни и сельскохозяйственном деле - тема в журналистике одна из самых трудных.

Отличительная черта его творчества - внутренняя его свобода и независимость, которая помогает ему разглядеть и отразить коренную суть крестьянского дела, сельского мироустройства и мировоззрения, социальное существо крестьянского хозяйствования на земле. Эта его свобода от того понимания журналистского долга, когда "сметь свое суждение иметь" является не правом даже, а обязанностью человека пишущего. Обязанностью, которая в чем-то делает излишней и полемику о независимости прессы - независимость прежде всего в нас самих.

Журналистская стезя его не была ровной и гладкой, он много на ней претерпел. Оттого и сердечная боль, и ранние инфаркты. Знакомы ему и сомнения в себе, и собственные ошибки. Однажды вспоминал, как уговаривал известного на Рязанщине писателя, подвергшегося несправедливым гонениям партийных чиновников, чуть-чуть уступить, для вида, чтобы не подвергать себя еще более жестокой опале. И услышал в ответ: "Береги честь смолоду". То было уроком, усвоенным на всю жизнь.

Поздравляя уважаемого коллегу с юбилеем, 75-летием со дня рождения, мы желаем Вам, Геннадий Васильевич, крепкого здоровья, оптимизма, новых творческих удач.

Журналисты "Рязанских ведомостей".

  00:04 09.11