Икра по-крупному.

Браконьеры сильнее государства.

Весной Астрахань становится "рыбным местом" - на заработки сюда едут со всей России. Тысячи людей и миллионы долларов оказываются вовлечены в нелегальный икорный оборот. Недавно посетившего Астрахань Владимира Путина не стали огорчать неприятными подробностями. А вот корреспонденту "ОГ" довелось увидеть "изнанку" той картины, что была включена в высочайшую программу. Могу засвидетельствовать: в сфере борьбы с "биотерроризмом" даже президентский визит теряет привычную чудодейственную силу. Без труда не вытянешь и рыбку...

"Сейчас каждый браконьер, кто с удочкой, больше 10 кг поймает", - говорит рыбинспектор Геннадий, пока наш катер с трудом протискивается сквозь строй рыбацких лодок. Кажется, на астраханскую рыбалку выехала вся Российская Федерация. "Что это за катер? Телега, на нем только по лебединому озеру на веслах гусей гонять! - возмущается молодой напарник Геннадия Сергей. - На месяц по 300 литров "горючки" дают, а иногда за день по 100 сжигаешь. Рация одна на троих, за угол зайдешь - уже ничего не слышно. Зарплата у меня 1500 рублей - полбанки икры!" "Еще Петр Первый сказал: жалованье рыбным сторожам давать малое, ибо должность "воровитая", - философски замечает Геннадий, трудящийся на реке уже 15 лет.

Угнаться за браконьерами рыбоохране трудно - 40 процентов транспортного парка нуждается в обновлении. Новый Бюджетный кодекс лишил инспекторов существенной надбавки к окладу: раньше 30 процентов штрафа и выручки от продажи конфискованной рыбы поступало в распоряжение "Севкаспрыбвода", теперь эти деньги направляются в районные бюджеты.

За 2 часа плавания между волжскими островами я поняла всю "прелесть" работы рыбинспектора. "Ага, за день по 30 браконьерских снастей вытаскиваешь - руки отваливаются, - просвещает меня Сергей. - Рабочий день вроде бы до 16.00, но попробуй вернись без результата. Зимой выезжаем на мотоциклах по льду, ночуем в камышах. Летом уходим в рейд на 10 дней, живем прямо на баркасе. Случалось, рыба из браконьерских сетей переворачивала лодку, и наши тонули". "Бывало, приезжие браконьеры из Дагестана наставляли на нас и автоматы, и гранатометы, - рассказывает руководитель бассейновой оперативной инспекции рыбоохраны Сергей Шиян. - А у нас только пистолет, чтобы застрелиться от позора. В "браконьерских" деревнях за нами с веслами гоняются. Но иногда и за помощью приходят - стучат на соседей, если чего не поделят".

Бедное село - "кузница" браконьерских кадров. Порой колхозные рыбаки сами скрывают улов, чтобы продать перекупщикам за наличные.

Рыболовецкую отрасль в Астраханской области с трудом можно назвать самостоятельным бизнесом - администрация определяет, какому хозяйству и в каком объеме можно заниматься переработкой, мягко рекомендует, кому сдавать продукцию, по своему усмотрению распределяет квоты на вылов. Покупка осетровых квот крестьянам не по карману. Квоту на частиковую рыбу дают бесплатно, но получающий ее обязан выполнить рыбоохранные работы, стоимость которых может достигать 300 тысяч рублей.

- Хуже всего то, что люди привыкли на речке сидеть. Поймать за день пару осетров легче, чем месяц картошку мотыжить, - говорит председатель рыбколхоза "Волга" Николай Лапухин. - Так всегда было, но раньше хоть участковый по домам ходил, а теперь никто не спросит, на что живешь. Сколько в Икряном безработных? В рыбацких бригадах у меня все забито. А на поле рабочих найти не могу, хотя зарплата для села неплохая - 1,5 тысячи рублей и вовремя. От легких денег отучить трудно.

Левый промысел.

На реке браконьерствует тот, кому есть нечего, от безысходности, настоящие бандиты на море, считают в "Севкаспрыбводе". Морские биоресурсы охраняет отдельная бригада пограничных сторожевых кораблей. Специальный указ президента на этот счет вышел 2 года назад, когда левый промысел достиг эпического размаха.

- Нас местные власти любят. Когда мы в море, рыба идет в колхозные сети, сделаем на две недели перерыв, и рыбы нет, браконьеры выбирают ее еще в авандельте, не дают даже зайти в реку, - говорит заместитель командира Игорь Чиликин. - У нас есть граница, родина и честь, но из 24 катеров быстроходных только 8. Иногда браконьеры просто издеваются: мы стреляем из ракетницы, а они делают вид, что нас не замечают, даже не считают нужным убегать.

На байдах браконьеров стоят моторы за 15 тысяч долларов, у них есть портативные спутниковые навигаторы и целые базы на каспийских островах. Можно сказать, группировки из разных регионов больше озабочены конкурентной борьбой между собой, чем защитой от правоохранительных органов. Добраться до организаторов, поставляющих бригадам нелегальных рыбаков технику и забирающих продукцию, не удавалось ни одной из десятков контролирующих структур. Пограничников браконьеры боятся и немножко жалеют - предлагают оплатить все штрафы заранее. Обычно нарушители успевают выбросить пойманную рыбу за борт, и наказать их можно не за браконьерство, а лишь за выход в море без документов. Штраф по этой статье составляет 3 тысячи рублей, а по новому Административному кодексу, который вступает в силу 1 июля, - и вовсе тысячу.

- Даже самое лучшее техническое обеспечение - не панацея, нужно хорошее законодательство, - считает начальник отдела управления "Севкаспрыбвод" Геннадий Мараховский. - В "браконьерской" статье 256 нового УК указаны, но не объяснены такие понятия, как "крупный ущерб", "орудия лова массового уничтожения", "массовая гибель рыбы". В результате в трети случаев уголовные дела по нашим материалам не возбуждаются за недоказанностью или незначительностью нарушения. В прошлом году мы передали в следственные органы более 800 материалов, а в тюрьму сели 5 - 6 человек. Лет 10 в Госдуме без движения лежит законопроект "О рыболовстве", а мы пользуемся положением об охране рыбных запасов 1956 года. Много раз обращались к правительству с просьбой сделать осетра федеральной собственностью, чтобы наказывать за его уничтожение, как за хищение госимущества, но все безрезультатно.

Икорные "теневики".

В нынешнем году постоянный комитет СИТЕС снял свой мораторий и выделил экспортную квоту для России в каспийском бассейне в размере 438 тонн рыбы и 46,8 тонны икры. Это меньше, чем в прошлом году, поскольку каспийские страны договорились о 12-процентном снижении заготовки осетровых. Но на российском уровне промышленные квоты еще не установлены. Из-за этой задержки рыбодобытчики рискуют упустить самого качественного майского осетра и севрюгу. Между тем частиковая путина уже идет вовсю. В прошлом году астраханская квота составила 379 тонн осетровых. До 1999 года квоты распределял губернатор. Сейчас они продаются на аукционе, проводимом фондом госимущества. К торгам допускаются предприятия, не имеющие долгов перед бюджетом и убытков, обладающие лицензией и перерабатывающими мощностями. Вырученные средства должны идти на природоохранные цели. Отношение к этой системе у участников икорного рынка разное.

- Я плачу по 186 рублей за кило при покупке квоты, потом еще по 60 - 80 рублей рыбаку, и почем я продам продукцию? А на базаре левый осетр продается по 130 рубликов, - говорит генеральный директор ОАО "Русская икра" Вячеслав Миронов. - Я думаю, квоты необоснованно занижены. Но при существующих объемах целесообразнее ввести госмонополию и передать право вылова и переработки одному предприятию. А то получается парадокс: в 1991 году одна "Русская икра" перерабатывала 11 тысяч тонн осетровых, а сейчас на какие-то 200 тонн претендуют 7 предприятий.

- С браконьерами надо бороться не столько на море, сколько на рынке, - говорит Валерий Пальцев, заместитель директора АО "Каспрыба-1", - 90 процентов легальной икры идет на экспорт. А российские магазины завалены подделками в фирменной упаковке. В Германии путь баночки икры можно проследить от производителя до магазина по сертификату СИТЕС. Но внутри страны черный рынок сбивает цены. Продавать икру в России по 4 тысячи рублей за кило невыгодно: за границей она стоит больше 300 долларов.

Если принять, что браконьерский вылов осетровых не больше, а хотя бы равен легальному, то мимо государственной кассы пролетает ежегодно более 11 млн долларов. Черная икра стала синонимом черной дыры, которую государство не может заткнуть, как ни старается. По мнению большинства моих собеседников, браконьерство закончится только вместе с рыбой. И дело тут не в разобщенности контролирующих служб и отсутствии действенных законов. Массовая безработица местных жителей становится одной из причин занятия левым промыслом, и пока слишком мало легальных предприятий может сравниться с браконьерскими бригадами по уровню зарплаты. Законные торговцы икрой не желают работать на российском рынке, а вытеснить "теневиков" силовыми методами при наличии спроса на их товар просто нереально. Браконьерство - это не отдельные нарушения, а альтернативная экономическая система, которая, в отличие от легальной, хорошо приспособлена к потребностям сегодняшнего рынка и ловле рыбки в мутной воде. Астраханская область.

Справка.

Легальной икры на мировом рынке стало меньше. СССР производил более 2 тысяч тонн икры. По прогнозам на 2003 год все 5 каспийских государств произведут 160 тонн икры. Союз поставлял на экспорт 10 - 12 процентов икры, Россия - 95 процентов, но тем не менее мы теряем позиции. На 1-е место по объемам выходит Иран.

Справка.

По некоторым оценкам, браконьерский лов осетровых превышает легальный в 10 раз. За прошлый год рыбоохрана выявила 15,8 тысячи нарушений правил рыболовства. Легальные уловы осетровых за 20 лет снизились с 17 тысяч до 400 тонн. Постоянный комитет конвенции о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (СИТЕС), из-за обилия браконьеров и левой икры в июле 2001-го наложил мораторий на лов осетровых в каспийском бассейне. Борьбой с браконьерами занимаются управление "Севкаспрыбвод", инспекция по охране морских биоресурсов, пограничники, подразделение местного УВД, областная администрация - всего около 30 структур.

НАДЕЖДА АНДРЕЕВА.

  00:04 16.05