Лещенко пел в фойе и был счастлив.

Самарскому Дворцу спорта исполнилось 35 лет. О некоторых страницах его истории рассказывает Вячеслав Анатольевич Широков, который проработал главным администратором Дворца спорта 15 лет.

- Дворец строился на ваших глазах?

- Да-а-а. Планировали завершение к 50-й годовщине Великой Октябрьской, но в городе царил такой энтузиазм, что построили всего за 9 месяцев, на год раньше срока.

Самое интересное, что на этом самом месте стояло управление треста "Куйбышевремстрой" и я там работал секретарем комитета комсомола. Здание снесли, его не жаль: рухлядь страшная. Жалко - рядом была старинная мечеть. Словами не передать, какая красивая.

К тому времени в ней школа располагалась, мечеть тоже снесли. Потеря для города невосполнимая. Но тогда у меня были совсем другие мысли. Я ходил по стройплощадке, когда вбивали сваи, и мечтал: "Вот бы устроиться в новый Дворец на работу".

- И вот ближе к окончанию строительства я и двое моих друзей, молодые, без комплексов, как сейчас говорят, явились к председателю горисполкома, куратору стройки Россовскому Алексею Андреевичу и заявили: "Хотим руководить Дворцом!" Наглецы! Самое интересное, что он все понял правильно, на место нас не поставил, а даже как бы благословил: давайте, мол, дерзайте, проявляйте себя.

Наверху обсуждались возможные кандидатуры на должность директора. В конце концов посадили в это кресло заместителя начальника областного управления культуры Луиджа Александровича Грачева (имя у него интересное, расшифровывалось таким образом: Ленин умер, но дело его живет).

А мы - нет никто, даже в штате не числимся, но во все вмешиваемся, всюду нос суем, за любое дело беремся. В конце концов нас, конечно, поперли, и я уехал в... Союзгосцирк директором цирковых программ.

- Из комсомола - в цирк?

- Я еще в 65-м году пытался поступить в цирковое училище. Но опоздал, приехал, когда вступительные экзамены кончились, все преподаватели разъехались. У меня хватило наглости пойти в ЦК ВЛКСМ к первому секретарю Борису Николаевичу Пастухову. С ним мы отдыхали в доме отдыха ЦК "Елочка" в Звенигороде, познакомились, подружились. На прощанье он меня заверил:

"Будут проблемы - звони. Помогу". К нему я и отправился.

В ЦК все инструкторы обалдели. А я твержу как заведенный: "Позвоните Борису Николаевичу. Скажите: "Широков из Куйбышева. Он знает". Сейчас самому смешно.

Принял меня на следующий день, вышел в золотых очках, поручил инструктору: "Чтобы Вячеслав учился".

Приезжаю к директору училища, а тот встречает меня криком: "Ну и что? Ты и экзамены будешь сдавать по звонку из ЦК комсомола?" - "Нет", - отвечаю.

Поэтому была и вторая попытка. Участвовал во всесоюзном конкурсе клоунских жанров. Было 300 клоунов со всего Союза, в московский цирк главный режиссер М.С. Местечкин отбирал 13. Я прошел все 3 тура конкурса. Руководитель аттракциона Зобя Кох, знаменитый режиссер Александр Александрович Федорович твердили в один голос: "Талант, талант". Но Марк Соломонович вызвал меня:

"Слава, при всех твоих способностях я тебя в цирк не возьму - не хочу гробить твою судьбу. Тебе 26 лет. Чтобы чему-то научиться, нужно лет 10-15. Хорошо, если в 40 ты получишь народного или заслуженного. А если нет? Будешь получать свои 5 рублей за выход и колесить по миру с детьми и горшками".

- Тем не менее после неудачи в Куйбышеве вы все-таки вернулись в цирк?

- Так в другом качестве! На административную работу.

Я "духом" арены надышался. Познакомился с Леней Енгибаровым, Борисом Петровичем Вяткиным - клоуны высочайшего уровня! Сейчас таких нет. Я работал с Запашным Вальтером Михайловичем, народным артистом Виктором Петровичем Тихоновым, который создал единственный в мире (!) аттракцион "Зубры и тигры".

- В Куйбышев на гастроли приезжали?

- Да. Забавный случай произошел на куйбышевском телевидении. Диктор Людмила Николаевна Иваненко, когда мы ей в студию на телепередачу тигра привезли, взяла и... погладила его!!! Все кругом в шоке, но, слава Богу, тигр не ответил!

Недавно мы встречались. Спрашиваю: "Вы хоть осознавали, что делали?" "Нет. Для меня тигр - кошка и все".

- Так что же вас заставило вернуться в родной город?

- 67-й год, сентябрь. Мой день рожденья. Мы - на гастролях в Новосибирске. Сидим, отмечаем. Приносят телеграмму из Куйбышева. Думаю, поздравительная. А там: "Куйбышевский горисполком приглашает Вас на должность главного администратора Дворца спорта с предоставлением жилой площади".

Все было сложно на первых порах. Но врагов не замечал о том, что у меня есть недоброжелатели - просто не думал. Пер, как танк. Поехал в Москву, установил контакты с Театром-студией киноактера, с Комитетом по пропаганде советского киноискусства, подружился с певцом Николаем Слеченко, притащил его сюда, заводы все куйбышевские с ним объехали. Связи наладил во всех мюзик- холлах, балетах на льду. Дружбу завел со знаменитыми режиссерами, администраторами-китами.

Все куйбышевцы искали каждый день в "Волжской коммуне" объявления: кто к нам приехал на гастроли? Елена Анатольевна Чайковская со своими гавриками или Клавдия Ивановна Шульженко, а может - Муслим Магомаев? Полистайте вашу газету за те годы. До 100 (!) известнейших артистов в гала-концертах.

"Самоцветы" с Юрой Маликовым (Дима Маликов - его сын), "Пламя", "Поющие гитары", "Голубые гитары", "Надежда", "Лейся песня", Эдита Пьеха - любимая певица многих поколений...

- Зрители их встречали тепло?

- Не всегда. Были и овации, была и гробовая тишина. Майя Кристалинская "погорела" в нашем городе. Со сцены она ушла под цокот своих каблучков. И больше никогда никуда из Москвы не выезжала.

Известные исполнители предпочитали свои программы в нашем Дворце "обкатывать". Если прошло хорошо - можно ехать по Союзу.

Кобзон, Лещенко, Валентина Толкунова на молодежных балах пели не в зале - в фойе. Были такие маленькие эстрадки - на них и выступали, звуковой фон создавали, пока публика раздевается, в буфетах перекусывает. А на большой сцене работали мэтры: Лундстрем, Борис Ренский, Эдди Рознер, Саульский, Юрий Силантьев.

- Могу представить, какие у вас были друзья.

- Большими друзьями мы были с Еленой Анатольевной Чайковской и ее мужем, главным редактором журнала "Физкультура и спорт". Приезжали они по 5-6 раз на год. Дворец был базой Центрального Совета "Динамо". Все программы, олимпийские, для чемпионатов мира, готовились у нас. Съезжались тренеры из разных республик. И в каждый приезд все собирались у меня дома на пельмени.

Я их очень любил, всех, и спортсменов, и артистов. Хорошие гостиницы организовывал, обеды.

Крестной моего сына была Зоя Федорова, баловала его велосипедами. Красивая, обаятельнейшая женщина.

Я мог позвонить Орлову Владимиру Павловичу, секретарю обкома, и сказать: "Завтра приезжают фигуристы, нужно 10 черных "Волг". Назавтра машины стояли у Дворца.

Был вхож в семью Коннова Вениамина Федоровича, председателя облисполкома. Потом он занимал пост председателя комитета народного контроля Российской Федерации. Большими друзьями мы были с его сыном Славиком.

Я мог себе кое-что позволить, чего другим не прощалось.

- Например?

- Случай расскажу. Я был членом оргкомитета фестиваля имени Ленина в честь какой-то годовщины. Кроме меня - Хумарьян, Блюмин Марк Викторович, для весу - рабочий со звездой Героя соцтруда. В Куйбышев съезжалось до 200 коллективов. Огромное расписание, поездки в села, города области.

Был у меня друг, Зубков Анатолий Васильевич, транспортом всей области ведал. Свинью мог подложить. Должен был организовать автобусы. В воскресенье начинается фестиваль, в пятницу интересуюсь "Икарусами" - никто ничего не знает! Меня чуть инфаркт не хватил. В субботу ищу Зубкова - дома его нет. А председателем оргкомитета был Снегирев Василий Федорович, заместитель председателя облисполкома. Звоню ему на дачу - тоже нет! Что делать? Хумарьян и Блюмин сразу в сторону - наше дело творческое. Набираю номер дачи Коннова. Отвечает супруга: "Слава, что случилось?" - "Так и так". - "Не волнуйся, через 30 минут Зубков будет перед тобой стоять по стойке смирно".

На следующий день "Икарусы" стояли и блестели, как новенькие. Я сидел в старой филармонии и смотрел в окно, как Толик лично вешал таблички "Отрадный", "Жигулевск"...

- Да-а, работк за износ...

- Зато я в тот раз со Спиваковым познакомился, часы ему подарил.

Его звезда взошла в Испании. Теперь мой сын Слава Широков уже пять лет в Испании. У него большое шоу.

- Простите за бестактность, за что вас "ушли" из Дворца?

- Умер мой любимый директор Валерий Александрович Кузнецов. Пришел бывший начальник ОДО. Кстати, мы дружили до того 18 лет. Но, как оказалось, дружить и работать вместе - это разные вещи. Я и не знал, что он человек черной зависти. Ревновал меня страшно, ломал все, что было сделано за эти годы. Причем крушил слепо, неумело. Исхитрился даже детскую новогоднюю елку отменить. Каждый год через наши новогодние представления проходило до 200 тысяч детей. Он и это порушил.

- И какой же он повод нашел?

- Вызвали меня в Ленинский райком партии, работала там тогда моя приятельница Зина Бенгина: "Вот жалуются на тебя, что ты - антисемит". Я тогда и слова такого не знал. У меня все друзья были евреи. Русские, мы знаем про себя это, продадут либо по пьянке, либо по глупости. Еврей - только за хорошую цену, а если не продаст, то это на всю жизнь.

Я был членом бюро парторганизации Дворца, председателем профкома, и вдруг - жалоба на 8 листах. Ерунда всякая, в том числе, что я нашего электрика Гришку Шифрина жидом назвал. И все это на имя бюро обкома партии. Орлов уже уезжал. Из этого "антисемитизма" такое "шоу" сделали - я два месяца лежал в больнице.

- Вы грешите на вашего "друга" - директора?

- Точно знаю, его рук дело. Он же организовал аферу с Юрой Антоновым.

- Об этом много писали тогда газеты. Как все было на самом деле?

- Первые пять рядов в нашем зале - для первых лиц области. Идет концерт Юры. Вся публика - в восторге, а эти сидят, как аршин проглотили. Юра к ним обращается: "Друзья, вы не в кабинетах. Улыбнитесь, забудьте про свои высокие должности". Сказал что-то в этом духе.

В антракте выпивали в спецбуфете, был у нас такой, кто-то и сказал нашему директору: "Что это он так себя ведет? Как он с нами разговаривает?" А тот принял эти слова как ЦУ "товарищей по партии", быстренько организовал людей, начали в зале орать: "Халтура!" На следующий день тысячи зрителей пришли на концерт, а во Дворце отключили электроэнергию, хотя организовывала гастроли филармония, она и понесла огромные убытки. Антонова уволили из Росконцерта, Москонцерта. Звезду эстрады размазали, а уж меня- то растереть...

- Вы не жалели ни о чем?

- Конечно, жалел. Становление Центра культуры - на это годы ушли! У нас был закон: в первую очередь - артист, во вторую - зритель, зритель, зритель. Все было продумано от входа до туалета. Обслуживали Дворец четыре ресторана. Машины подвозили выпечку с пылу-жару за несколько минут до антракта. Конфеты, бутерброды с копченой колбасой, сыром - в городе всего этого не было. Люди к нам приходили, чтобы икорки попробовать.

В день мы обслуживали до 25 тысяч человек! Михаил Боярский приехал как-то на 3 дня, было запланировано 7 концертов. У меня было чутье. Как раз шли "Три мушкетера". Все сходили по Мише с ума - от малышей до бабушек. Народ повалил валом. Боярский задержался на день, количество концертов увеличилось до 20, по 5 (!) каждый день. И чем вы думаете все это кончилось?

- И чем же?

- Нас чуть не пересажали. Проверяли КГБ, ОБХСС и народный контроль. По два-три оклада штрафов мы заплатили.

- За что?

- За "недобросовестное распределение билетов по организациям на гастролях Михаила Боярского". Мы, оказывается, должны были отдать билеты в райкомы, те бы распределили по передовикам. Какие райкомы?! Мы билеты штамповать не успевали! Народ окна ломал!

- Кто из артистов еще собирал такое количество зрителей?

- Высоцкий. Не передать, что было. Столпотворенье. Инициатором концертов был ГМК - это все знают. До этих пор Володя в Союзе в таких больших аудиториях не выступал. ЦК КПСС не вмешивался. ЦК ВЛКСМ настаивал на этих гастролях. Обком партии был сначала против, потом отошел, чтобы не дай Бог чего... Вот такая обстановка была. До последнего часа никто не знал, состоится выступление или нет. Мы даже не продавали билеты. В конце концов установили цену: по рублю, разошлись в считанные минуты - этим занимался ГМК. Сидели в зале на головах друг друга. Мы только отвечали за порядок, помещение.

Самое интересное, что многие не знали, на кого они берут билеты! Некоторые знакомые торгаши звонили и спрашивали: "Высоцкий? Это кто? Танцор?".

- В те времена много перекупщиков было...

- Свои перекупщики были у Пугачевой. Она приезжала, ее директор заявлял: "25 процентов билетов - наши". С ее это согласия или нет - меня не интересовало. Хотя можно понять: Алла получала 14 рублей 40 копеек за выход. В те времена наши звезды были нищими.

- Огромное скопление народа сейчас в первую очередь связывается с опасностью теракта. Наверное, и на вашей памяти были какие-то экстремальные ситуации?

- Была однажды информация из КГБ, что кто-то стащил в Чапаевске бомбу и везет к нам на новогоднюю елку. Контролеры каждую сумку, которую в зал приносили, проверяли. Потом уже стало известно, что террориста вроде бы задержали по дороге.

Пожары были. Приехал к нам ленинградский балет на льду. Шикарные декорации. За 40 минут до спектакля все... сгорело от короткого замыкания. Пожарных не вызывали. Они бы нам вообще все попереломали, испортили. Потушили своими силами. И успели поставить свои декорации. Зрители ни о чем не догадывались.

А в антракте кто-то из руководства города спрашивает: "Что это у вас жареной колбасой пахнет?" Луидж, юморист, ответил: "Решили горячие блюда организовать, колбаску жареную, чай".

- Вячеслав Анатольевич, используя возможности газеты, что бы вы хотели сказать самарцам?

- 35 лет со дня постройки Дворца спорта - это славная дата в культурной жизни города. Хочу поздравить с ней всех, кто когда-либо работал во Дворце или бывал в нем на концертах, на соревнованиях. Удач вам!

Ольга ЧЕВОЛДАЕВА.

  00:04 10.11