Иран вынуждают вступить в ядерный клуб.

Вряд ли кто-либо сможет остановить этот процесс.

Так называется новая международная рубрика, которую мы открываем в этом номере. Ее смысл в том, чтобы дать системный взгляд на те страны и тенденции, которые как бы выпали из сферы внимания СМИ, оказались вытеснены горячими темами.

Что мы знали о Бразилии, пока там не разразился финансовый кризис? А ведь он возник не на голом месте. Наши читатели, наверное, ощутили информационный вакуум, например, вокруг Кубы или Венгрии, Словакии или Пакистана, многих других государств, в жизни которых происходят весьма любопытные и малоизвестные широкой публике процессы.

Атлас будет выходить раз в месяц в виде крупных обзорных материалов. Мы начали с Ирана - его военная программа и экономический потенциал будут оказывать самое непосредственное влияние на геополитику ХХI века.

ВСЮ минувшую неделю бушевали страсти вокруг американских санкций против российских институтов. При этом сам Иран оставался как бы в тени. Хотя военная программа этой региональной сверхдержавы чем дальше, тем больше привлекает пристальное внимание политиков.

На вопросы "ОГ" отвечает Раджаб САФАРОВ, член Политического консультативного совета при президенте РФ, эксперт Государственной Думы.

"Общая газета": Начнем наш разговор с решения президента Клинтона ввести режим санкций в отношении некоторых российских организаций за связи с Ираном в ракетно-ядерной сфере. Насколько эти обвинения обоснованы?

Раджаб САФАРОВ: Они совершенно не обоснованы. На многократные запросы российского руководства США так и не смогли представить хотя бы один факт такого сотрудничества. Да, в эпоху перехода от советских структур к российским была явная неконтролируемость ВПК и ядерного потенциала, и многие организации могли тогда выйти на внешний рынок самостоятельно. Они могли убедить российское руководство в том, что выпускаемая ими технология имеет исключительно мирное назначение, хотя, возможно, это не всегда было именно так. Позднее Россия сама предложила американцам, в частности ЦРУ, перечень тех организаций и фирм, которые, возможно, содействовали Ирану. Быть может, контроль над этими фирмами был все еще недостаточен. По всей видимости, некоторые из них могли втайне от государства предоставить такую технологию. Но, повторюсь, нет ни одного официально зафиксированного случая передачи Россией Ирану ракетной, ядерной или другой секретной военной технологии.

Вашингтон, как и прежде, подозревает, что Иран использует реакторный проект в Бушере как прикрытие для приобретения российской ядерной технологии. США и Израиль боятся, что легководный реактор мощностью 1000 мегаватт поможет Ирану разработать собственное ядерное оружие. И Россия, и Иран неоднократно отвергали эти голословные обвинения.

"ОГ": Тогда зачем США понадобился такой демарш?

Р.С.: Здесь несколько причин. Президент Клинтон принял соответствующее решение за два дня до начала слушания его дела в сенате. Он явно хотел произвести впечатление на республиканцев и заодно показать мировому сообществу, кто правит бал. Американцам нравится осознавать себя самой сильной нацией в мире. Они решили напомнить Ирану, что их руки длинны и они могут очень многое. Например, указать России, в каких пределах ей дозволено иметь дело с Ираном. Еще одна цель - подать знак крупнейшим финансово-промышленным группам США, имеющим интерес к рынкам Ирана и Афганистана, о том, что вскоре пробьет их час: скоро Иран, убедившись в бессилии своего стратегического партнера, сдастся, примет американские условия и откроет свои рынки.

С точки зрения здравого смысла - это абсолютно неверный шаг. Такое решение нанесло огромный ущерб российско-американским отношениям, вызвало чувства раздраженности и обиды у большинства россиян и редкое единодушие у политиков самых разных спектров - ответить США на сей раз достойно. Государственная Дума предложила правительству пересмотреть российско-американские договоренности, касающиеся Ирана.

Вспомним, что во время недавнего визита Евгения Примакова в Китай он вслух размышлял о целесообразности формирования стратегического треугольника между Россией, Индией и Китаем. Это один из вариантов создания геополитического блока, призванного в конечном итоге покончить с однополярностью мира. По моему мнению, более естественно может развиваться союз между Россией, Индией и Ираном. Китай пока не готов к альянсу с Москвой и Дели. А новое руководство Ирана о целесообразности такого союза заявляло неоднократно. Похоже, что союз Москвы, Дели и Тегерана имеет все шансы перерасти в стратегическое сотрудничество, главная цель которого - ограничить доминирование США и их союзников в Южной и Центральной Азии.

Стратегический треугольник - Россия, Индия и Иран - уже стал серьезной помехой на пути дальнейшего продвижения талибов на севере Афганистана. А ведь талибы не просто хотели прийти к власти у себя в стране, но и вынашивали планы распространить свое господство на богатые нефтью и газом районы Центральной Азии и Персидского залива, чтобы затем сформировать здесь ядро новой исламской Империи.

Соединенные Штаты, почувствовав реальность продвижения к таким блокам, быстро задействовали экономические и политические рычаги воздействия на Россию и Китай.

В частности, министр обороны США Уильям Коэн посетил Пекин и Москву. Главная цель: под видом нераспространения оружия массового поражения препятствовать дальнейшему сближению этих стран с Ираном и остановить процесс углубления отношений между Россией и Китаем.

Китай в обмен на расширение военных и экономических связей с США в виде финансовой помощи и экспорта технологии на сумму не менее 7 миллиардов долларов ежегодно решил отказаться от продажи крылатых ракет С-801 и С-802 Ирану. А с Россией цена выкупа была гораздо меньше. Москва ежегодно получает различную экономическую помощь от США на 800 миллионов - 1 миллиард долларов. Именно поэтому Россия сильно ограничила контракты с Ираном в военно-технической области.

Москва более или менее активно начала сотрудничать с Тегераном начиная с середины 80-х годов. Во многом это было сделано в противовес американскому экспорту оружия арабским странам, богатым нефтью. Поставлялись, в частности, ракеты класса "Scud" и самолеты. Предполагается также, что с целью контроля за перемещениями военных кораблей США в зоне Персидского залива Тегеран приобрел беспилотный самолет-невидимку российского производства. Затем иранцы на его основе сделали собственную модификацию этих самолетов для ударов по американо-израильским целям, если Вашингтон и Тель-Авив попытаются уничтожить иранские ядерные объекты и средства их обслуживания.

"ОГ": Испытав свою новую ракету, Ирак вслед за Пакистаном и Индией сделал серьезную заявку и на вступление в ядерный клуб...

Р.С.: Иранская ракета "Shihab III" действительно грозное оружие. Ее длина 16 метров, дальность полета 1300 километров. Она может лететь со скоростью более чем 7000 километров в час, нести одну или несколько боеголовок общим весом до тонны, на высоте до 250 километров над уровнем моря. Ирану нужны "Shihab III", чтобы свести на нет угрозы, которые, как считает его руководство, исходят от Ирака, Израиля и США. Эта ракета полностью покрывает территории Египта, Израиля, некоторых стран НАТО, всю Центральную Азию, юг России, часть Китая, Индии и все страны Персидского залива. Да и флот США оказывается под реальной угрозой. А Саудовская Аравия становится совершенно беззащитной. С созданием ракеты у Ирана появился шанс восстановить свой контроль над стратегически важным Оманским проливом. Напомню, однако, что инициатором гонки ракетных вооружений в этом районе мира был Израиль с его ракетой "Jericho".

"ОГ": А работает ли Иран над ядерной бомбой?

Р.С.: Сегодня на Ближнем Востоке ядерные заряды имеет лишь Израиль. Их у него не менее 250 и они могут быть в любой момент запущены баллистическими ракетами "Jericho" с дальностью полета 1500 километров.

Иран хорошо помнит, как за одну ночь не стало египетской авиации и за несколько мгновений были превращены в руины ядерные реакторы Ирака, а вместе с ними стремление иракцев иметь дешевую электроэнергию. Пример Ирака, периодически подвергающегося ударам извне, убедил иранское руководство в том, что обычная сила не сможет сдерживать вмешательство со стороны Запада.

"ОГ": Так все же Иран работает над ядерной бомбой?

Р.С.: Вряд ли у Ирана уже есть ядерное оружие, но у него есть серьезные наработки в этом направлении, так что это вопрос времени. Полагаю, что если у Ирана не возникнет стимула остановиться, то через два-три года критический момент будет пройден, и этот процесс уже невозможно будет остановить. Но пока еще имеется хороший шанс изменить ситуацию. Для это нужно восстановить нормальные отношения Соединенных Штатов с Ираном, отменив экономические санкции. Иранцы могут пойти на это, они заинтересованы в улучшении имиджа своей страны и на самом высоком уровне неоднократно заявляли о том, что осуждают терроризм в любых его проявлениях.

"ОГ": А что будет, если у Ирана все же появится бомба?

Р.С.: Иранцы считают, что если Израиль не уничтожит свой ядерный арсенал, а США не уберут из Персидского залива 5-й флот, то единственным противовесом может служить адекватная сила. Как ни парадоксально, ряд экспертов считают, что новое оружие и новая политика Ирана могут гарантировать мир и стабильность в регионе. В самом деле, когда Сталин и Мао приобрели ядерное оружие, они успокоились. Если исламские государства получат бомбу, результат будет тот же самый. Как только у вас появляется абсолютное оружие, война становится самоубийством. Поэтому обязательно заработают механизмы сдерживания.

Иран не собирается воевать с Израилем. Он ориентирован на то, чтобы оказаться способным предпринять превентивные усилия по нейтрализации ядерной монополии Израиля в регионе.

"ОГ": Вряд ли есть гарантии, что, обладая новым мощным арсеналом, Иран не пустит его в дело?

Р.С.: Абсолютную гарантию получить невозможно. Любая гарантия срабатывает лишь при определенных условиях. Иранцы опередили наихудшие предположения ЦРУ о том, что ракета "Shihab III" будет создана к концу 1998 года. В действительности ее испытали уже в середине прошлого года. Поэтому нет никаких гарантий, что сейчас правильно оцениваются возможности Ирана в отношении других видов оружия.

"ОГ": Как все это воспринимается в России?

Р.С.: Руководство страны озабочено тем, что у соседнего государства появилось мощное оружие, которое реально может достичь наших рубежей. Россия не заинтересована в том, чтобы Иран имел нечто подобное.

"ОГ": Как вы считаете, остановится ли Иран на достигнутом - я имею в виду ракету "Shihab III"?

Р.С.: Думаю, нет. Полным ходом идет разработка новых, более совершенных ракет типа "Shihab IV" и "Shihab V". Они будут отличаться большим радиусом действия. К примеру, "Shihab V" - это уже континентальная баллистическая ракета с радиусом действия до 10000 километров, которая способна доставлять к цели и ядерные заряды.

Ракеты такого класса позволят реально угрожать Соединенным Штатам и их союзникам уже непосредственно. Во время кризиса мировых цен на энергоносители многие, даже социальные программы Ирана были свернуты, но ракетную программу профинансировали до конца. Откровенно говоря, этот процесс полностью остановить невозможно. ЦРУ, а затем и Мадлен Олбрайт заявили о том, что, если Иран захочет иметь ракеты, он их будет иметь - это лишь вопрос времени.

"ОГ": Неужели никто не может помешать Ирану в выполнении амбициозной программы?

Р.С.: По большому счету программа развития иранской баллистической ракеты, подобно проекту иранского ядерного оружия, не может быть разрушена никем, даже США и Израилем. Но, как я уже говорил, при определенных обстоятельствах США и Израиль могут договориться с Ираном о том, чтобы тот скорректировал курс, перейдя с концепции активной обороны на пассивную. Версия о том, что лидеры Ирана ждут не дождутся завершения постройки ракет, чтобы обрушить их на Израиль, сомнительна, поскольку не учитывает национальных интересов самого Ирана. С другой стороны, наличие баллистических ракет большего радиуса действия имеет целью превратить Иран в центрального игрока на Ближнем Востоке.

"ОГ": Кто, по-вашему, больше всего не заинтересован в усилении военного арсенала Ирана?

Р.С.: США и Израиль очень обеспокоены тем, что у Ирана, после того как Пакистан и Индия вошли в ядерный клуб, появился серьезный стимул к производству ядерного оружия. Это нарушит нынешнее равновесие сил.

Иранцы видят три главных источника угрозы своей безопасности: со стороны США, Израиля и Ирака. Враждебность к США остается очень высокой. В иранском обществе уверены в том, что США применяют дискриминационную и агрессивную политику в отношении их страны. На фоне быстрого увеличения поставок новейшего оружия Израилю американцы пытаются ограничивать обычную торговлю с Ираном, усиливают свое военное присутствие в Персидском заливе, увеличивают международную изоляцию Тегерана.

Иран и Израиль вряд ли столкнутся непосредственно или, по крайней мере, в обстоятельствах, которые могли бы соблазнить Тегеран начать обмен ядерными ударами. Тем не менее Иран мог бы видеть в ядерном оружии возможность получить большее влияние в регионе и отразить израильское дипломатическое или военное давление. Да и Саудовская Аравия и Турция вряд ли будут стремиться войти в коалицию с США против Тегерана, так как все их крупнейшие населенные пункты и города будут доступны для иранского возмездия.

"ОГ": Кто стоит за достижениями Ирана в разработке и осуществлении новой военной программы, в чьих руках находится новое оружие?

Р.С.: Как известно, власть в Иране в основном сосредоточена в руках духовного лидера, парламента, Верховного суда и Наблюдательного совета. Президент - глава исполнительной власти с весьма ограниченными полномочиями. Духовный лидер Ирана без особого труда в любой момент может сместить президента, как это в свое время уже случилось с Банисадром.

Следует отметить, что президент Хатами со своей умеренностью и либеральными взглядами очень сильно рискует. Иранское общество совершенно не готово, по крайней мере сегодня, адекватно реагировать на современные взгляды нового президента. Ведь последовать курсу президента означает пересмотреть многие основные положения официальной идеологии иранского руководства.

С самого начала шефство над первой баллистической ракетой среднего действия взял сам духовный лидер Али Хоманеи. Он стремился еще раз убедить народ и светских лидеров, что духовенство причастно ко всем глобальным достижениям Ирана, включая и достижения в военной области.

"ОГ": Вернемся к началу нашей беседы. Российское техническое содействие в строительстве атомной электростанции в Бушере многими наблюдателями рассматривается как замаскированная военная программа Тегерана. Каково ваше мнение?

Р.С.: Думаю, что это далеко не так. В начале 90-х годов иранское правительство приняло решение, согласно которому к 2005 году до двадцати процентов всей энергии в стране будет вырабатываться на атомных электростанциях. Для этого предполагается построить десять энергетических блоков.

В январе 1995 года Москва подписала атомный контракт, который позволит Ирану достроить в Бушере АЭС, начатую еще немцами. Контракт рассчитан на 84 месяца и тянет, по предварительным данным, на 2,7 миллиарда долларов.

США расценили этот шаг Москвы как содействие реализации ядерных амбиций Тегерана. На самом деле главная причина негативной реакции США на сделку с Ираном - беспощадная борьба на мировом рынке атомной энергетики. По подсчетам экспертов, до 2005 года объемы его, как минимум, могут удвоиться. И страна, которая сможет занять сегодня прочные позиции в этой области, станет безусловным лидером в будущем. Начатая США торговая война против России на рынке АЭС не имеет себе равных ни по накалу борьбы, ни по цене победы: сильнейший получит потенциальный доступ к таким деньгам, которые нельзя заработать даже в самом прибыльном на сегодняшний день оружейном бизнесе.

Против российско-иранской сделки выдвинуто несколько весомых аргументов, с которыми трудно не считаться. Главный из них - намерение Ирана создать собственное ядерное оружие. Однако Иран не сможет создать ядерную бомбу, используя плутоний, который будет нарабатываться на полученной с помощью России атомной электростанции. Иран не располагает необходимыми технологиями радиохимической переработки. К тому же Россия оставляет за собой право заморозить контракт с Ираном, если после начала работ на АЭС в Бушере некие действия Тегерана заставят усомниться в его мирных намерениях.

Какие-либо формальные зацепки у США отсутствуют. Иран - член Договора о нераспространении ядерного оружия. Никаких препятствий инспекциям МАГАТЭ не чинит. Инспекторы всякий раз подтверждают исключительно мирный характер иранской ядерной программы.

"ОГ": В последнее время США неоднократно заявляли о своей готовности нормализовать отношения с Ираном. Это жест доброй воли или вынужденная необходимость?

Р.С.: И то и другое. США к этому пришли не сразу, они вначале считали, что необходимо изменить динамику происходящего в Тегеране. Поставить его перед выбором - либо изменить свое поведение, либо оказаться в еще большей изоляции. Но вскоре американцам пришлось отказаться от этой политики. Главная причина - серьезные изменения в самом Иране, произошедшие после прихода президента Хатами, и острые разногласия США со своими основными союзниками по вопросу о политике в отношении Ирана. Особенно они обострились после принятия закона о санкциях США против Ирана и Ливии в начале 1996 года. Это до сих пор является "яблоком раздора" как внутри США, так и между США и странами мирового сообщества.

Главный аргумент сторонников пересмотра политики США в отношении Ирана тот, что ограничение его доступа к энергетическим ресурсам Каспия дает России ряд преимуществ. Одним из важнейших стимулов ирано-американского сближения является и то, что США весьма заинтересованы в скорейшей нормализации обстановки в Афганистане. Вашингтон признал бесплодность своих попыток по установлению мира в Афганистане без участия Тегерана.

"ОГ": Каковы последствия возможного американо-иранского сближения для России?

Р.С.: Ирано-американское сближение сопряжено с колоссальными потерями для России. Вероятность того, что Россия лишится многих многомиллиардных контрактов, очень высока. В иранском обществе все заметнее берут верх технократы и прагматики, которых явно привлекает западная, преимущественно американская технология. Ирано-американский союз быстро ограничит наше присутствие в регионе и может окончательно вытеснить Россию из Персидского залива - зоны ее традиционного влияния. Это приведет к существенному ослаблению позиций России в Центральной Азии. Более того, в этом случае Иран может активизировать свою центрально-азиатскую политику и объявить этот регион зоной жизненных интересов.

США намерены участвовать в международной схватке за одну из крупнейших в Азии сделок в области энергоресурсов. Борьба, в которую вовлечены десятки стран, идет за право на строительство 900-мильного газопровода через Афганистан, чтобы подсоединиться к огромным газовым запасам Туркмении и к еще большим рынкам в Пакистане и Индии.

США убеждены в том, что, улучшив отношения с Ираном, достаточно легко свести на нет усилия Турции по реализации проекта транспортировки каспийской нефти к средиземноморскому комплексу Джейхан. Если ирано-американские связи будут крепнуть и через иранскую территорию проложат нефтепроводы, расходы уменьшатся в два раза. Что и будет означать отказ от турецкого и российского вариантов.

Наконец, Иран - один из крупнейших импортеров оружия и военной техники в регионе. Несколько лет в "Росвооружении" лежат иранские заявки на миллиарды долларов. Москва пока не может их удовлетворить из-за обязательств, принятых в рамках комиссии Гор - Черномырдин. Похоже, в скором времени Россия может лишиться и этого чрезвычайно важного рынка.

"ОГ": Получается, мы совершенно не заинтересованы в нормализации отношений между США и Ираном?

Р.С.: Тем не менее Москва высказывается за восстановление отношений между Ираном и США. Сегодня возможности Ирана в выборе стратегических партнеров сильно ограничены во многом из-за политико-экономической изоляции со стороны стран Запада. Но так не может продолжаться вечно. России необходимо научиться работать на мировом рынке при жесточайшей конкуренции.

Досье "ОГ".

САФАРОВ Раджаб Саттарович в 1983 году окончил МГУ. Кандидат исторических наук, специализируется по проблемам Ближнего и Среднего Востока, Центральной Азии.

Член Политического консультативного совета при президенте РФ, эксперт Государственной Думы России, руководитель Центра координации российско-иранских программ.

Американский центр стратегических исследований "Very important politician", подводя итоги 1998 года, назвал Сафарова в числе первых ста политологов мира, а в качестве эксперта по Ирану он занял 4-е место. В 1998-м был приглашен в США для чтения лекций в ведущих американских университетах. Его лекции посетили:

Р. Доул, Д. Амато, Г. Киссинджер, У. Пьери, З. Бжезинский, Дж. Шаликашвили, Т. Пиккеринг и другие известные политики и дипломаты.

Стэнфордский университет предложил Раджабу Сафарову трехгодичный контракт (120 тысяч долларов ежегодно). Примерно такие же предложения поступили от Гарвардского университета и Вашингтонского института ближневосточных исследований. Однако, по словам самого политолога, он не намерен уезжать из России, по крайней мере, в ближайшие годы.

ПО ПОСЛЕДНИМ данным, полученным "ОГ" из Вашингтона, представители госдепартамента и другие официальные лица США категорически отказываются комментировать ситуацию вокруг санкций против российских институтов. Ссылаясь на соответствующие договоренности с российской стороной, они не раскрывают содержание переданной ей информации. Члены делегации вице-премьера Маслюкова, находившегося с визитом в США, сообщили, что решено возобновить деятельность российско-американской группы по проверке фактов нарушения экспортного контроля. Назначения российских экспертов в эту группу состоялись лишь недавно.

В конце прошлой недели официальный представитель МИД Ирана заявил, что военная промышленность страны создает ракеты самостоятельно и не нуждается в помощи иностранных государств. Он счел нужным подчеркнуть, что Иран якобы не стремится овладеть оружием массового поражения, а его военная доктрина носит сдерживающий характер. По его мнению, цель американских обвинений - "лишить Исламскую Республику законного права использовать мирный атом" и отвлечь внимание от стратегического партнерства Вашингтона с Тель-Авивом.

По сведениям Центра политических исследований России, закупки для ракетных программ Ирана осуществлялись до последнего времени прежде всего из Северной Кореи и Китая. В частности, благодаря сделкам с КНДР иранцы создали базовую производственную инфраструктуру для жидкотопливных баллистических ракет. Создание твердотопливных ракет зависит от китайского содействия. На военном заводе в Парчине создаются мощности для выпуска критически важных для иранцев ракетных систем наведения. Для обхода экспортных ограничений на продукцию двойного назначения, в том числе из европейских стран, иранцы широко используют подставные фирмы, ложное описание груза в сопроводительных документах, порты стран, не входящих в Режим контроля за ракетными технологиями.

Особой активностью в России отличалась промышленная группа "Санам", агент которой был задержан в Москве в ходе получения закрытых материалов и выслан из страны.

Руководитель ЦОС ФСБ РФ Александр Зданович еще полгода назад заявил, что его служба располагает данными о поставках Ирану продукции двойного назначения из других стран. Эта информация была передана спецслужбам заинтересованных государств.

Чуть раньше ФСБ направила в Минатом, Минэкономики, Российское космическое агентство и другие правительственные органы дополнительные списки иностранных компаний (в том числе иранских), с которыми рекомендовано воздерживаться от соответствующих сделок.

ЕРЛАН ЖУРАБАЕВ.

  00:04 21.01