Адреналин для поселенца.

В Израиле появились свои "дороги жизни".

Минувшей осенью, сразу после начала палестинской "интифады", жители арабского села Эйн Ябруд перешли шоссе, отделяющее их от еврейского поселения Офра, и попросили там хоть какую-нибудь работу. Зная, что соседи действительно лишились заработков из-за блокады "территорий", поселенцы направили их на стройку и сбор фруктов.

А через несколько месяцев, когда Израиль в очередной раз в одностороннем порядке прекратил огонь, 21-летняя студентка Шломит Биньямин, ожидавшая автобуса у въезда в родную Офру, в результате обстрела со стороны Эйн Ябруд была тяжело ранена и выжила чудом.

Узнав об этом из новостей, сразу вспомнил ту самую, залитую солнцем автобусную остановку, с которой 4 года назад уезжал из Офры.

Приезжал я сюда на вечер памяти Булата Окуджавы. Из почти 500 поселенческих семей, которые за 26 лет превратили этот уголок Самарийской пустыни в цветущий оазис, около трех десятков приехали из СССР и СНГ. Вернувшись к еврейским традициям и культуре, они не забыли ценностей, которыми жили до репатриации. Очередной литературный вечер был посвящен поэту, без песен и стихов которого они не мыслят себя в любой стране.

Мы сидели в уютном коттедже, вспоминали, пели, смотрели слайды, читали стихи под незамысловатую выпивку и закуску, принесенную бывшими физиками, педагогами, журналистами, инженерами, врачами, а ныне -"трудящимися Востока".

Теперь рядом с этим коттеджем свистят пули. А участники вечера и их соседи стали появляться в телесюжетах, снятых на похоронах и митингах протеста - с осени Офра потеряла уже трех своих жителей. Учительница Мирьям Амихей взорвалась вместе с учениками в автобусе близ сектора Газа, отец и сын Гершковиц погибли с интервалом в 3 месяца при обстреле дороги, ведущей в поселение.

...Она занимает не больше 25 минут от Иерусалима, эта "дорога жизни", петляющая меж пустынных каменистых холмов и небольших арабских деревень. После очередного ее обстрела премьер Ариэль Шарон пообещал принять "особые меры". А палестинские боевики тем временем официально объявили, что на поселенцев они не распространяют прекращение огня. И по-прежнему стреляют по всему, что движется. Страдают не только евреи - недавно погиб православный священник-грек, до этого получали ранения водители-арабы - на их машинах были желтые израильские номера.

Но некуда уходить поселенцам с этих дорог. В Офре работы хватает далеко не всем, и многие каждый день ездят на "большую землю" - в Иерусалим, а то и еще дальше. Загружен маршрут и с другого конца: в Офру тянутся люди со всего Израиля - местная "ульпена" для девочек (высшая ступень средней школы) славится на всю страну. Так что мишеней по-прежнему хватает.

В течение шести лет мои друзья еще по "доисторической родине" - Берта и Давид Риненберги - те, что приглашали на тот памятный вечер, на вопрос о жизни в Офре отвечали неизменным: "Нормально. Как всегда". И лишь потом, из случайных оговорок, я узнавал, что вчера перед машиной падали с холма бетонные блоки, а неделю назад в автобус летел из деревни град камней. Думал тогда, что это - единичные вылазки отморозков. Не предполагая, что хрупкую Берту, некогда гордость филфака Тбилисского университета, сегодня кто-то будет всерьез называть "оккупанткой". И что при очередном упоминании Офры по радио, постоянно включенному в израильских автобусах, буду спешно набирать номер телефона: "Вы дома? Вас это не коснулось?".

Да, пока их не коснулось. Один раз они проехали по серпантину за десять минут до того, как на нем расстреляли семью сына покойного лидера израильских "ультра" Меира Кахане. Затем в паре сотен метров перед ними пули пробили колесо автобуса. Задаю вполне естественный вопрос: "Не страшно?" "Адреналина в крови прибавляется, - грустно улыбаются друзья. - Стараемся проехать до наступления темноты".

Пару лет назад офринцы-старожилы вздыхали: "До интифады восьмидесятых жили с арабами совсем по-соседски, по вечерам кофе пили вместе. А теперь ходим к ним лишь за фруктами и овощами". Сегодня даже о таких прогулках говорить не приходится.

Еще совсем недавно любая террористическая вылазка расценивалась в поселениях как ЧП. Сегодня кровь, похоже, стала обыденностью. Впрочем, израильтяне слишком высоко ценят человеческую жизнь. В их сознании не произойдет то же, что в России, где первые жертвы "антитеррористической операции" в Чечне воспринимались с болью и негодованием, а сегодня о потерях упоминают вскользь, как о чем-то естественном.

Постулата "Получив удар по правой щеке, подставь левую" в иудаизме не существует. Все поселенцы относятся к правому лагерю, голосовали за Шарона - в надежде на жесткую политику. И сейчас, внимая призывам премьера к терпению, они, оказавшиеся по сути на передовой, все чаще задаются вопросом: "Доколе?" И кое-где тоже действуют силой - после очередного убийства.

Офринцы, правда, в этом не замечены. Они не идут громить Эйн Ябруд, не избивают его жителей, работающих на металлообрабатывающем заводике Нисима и на стройке. На одной из бензоколонок Офры по-прежнему зарабатывают на хлеб своим детям арабы из другой соседней деревни - Сильвад, той самой, откуда регулярно постреливают по кладбищу поселения. Никто не сомневается, что соседи далеко не всегда стреляют сами. Но нет сомнения и в том, что они никогда не откажутся предоставить свои дома и огороды для огневых позиций моментально исчезающих боевиков.

...Снова звучат в "Новостях" названия поселений. Обстрел из минометов, взрывное устройство у дороги, машина закидана камнями... Офру на этот раз не называют. Значит, можно быть уверенным, что Берта добралась до Иерусалима, к старушкам, которыхопекает как социальный работник, а Давид - к компьютерам в университет. Что доехал до своего домика в Офре художник Хаим Одем, создавший копию Меноры (семисвечника) сгоревшего еврейского Храма, выставленную в музее в Старом Иерусалиме. И что снова соберутся на очередной литературный вечер семьи Островских, Брискиных, Аронсонов, Бойко... Тех, с кем мы 4 года назад пели под гитару: "Ах, война, что ж ты, подлая, сделала?". Иерусалим.

ВЛАДИМИР ГОЛОВИН.

  00:04 19.07