Быть лесу!

Ошибку столетней давности исправляют сегодня троицкие лесоводы.

...Туго закручиваясь, вбирая в себя песок, яблоневый цвет, уличный мусор, уходили в серо-зеленую высь темные жуткие воронки. Над городом ревел невиданный сухой ураган, и около десятка смерчей подпирали небо, как преддверие ада.

- Положение очень серьезное, - начал разговор директор Троицкого лесхоза В.В. Сергеев. - На юг области со стороны Казахстана надвигается пустыня. Метр за метром она денно и нощно ползет на север.

Владимир Викторович достает новейший географический атлас планеты и обводит зону экологического бедствия. Ядовито-желтая краска, которой отмечена зона, расползлась по Северному Казахстану и уже вплотную приблизилась к Южному Уралу.

Троицкий район одним из первых ощутил на себе ее жестокое дыхание. Среднеазиатское пекло и дикие пыльные бури - все чаще и грознее. Происходит сильная эрозия почвы, сотни тонн ценнейшего гумуса, выработанного природой веками, переносятся с полей в соседний Увельский район. И что особенно страшно: в земле идет постоянное снижение количества воды, доступной для питания деревьев и растений.

В последние два-три года это стало особенно заметно: на примыкающей к району территории Казахстана именно в это время пущены на дрова лесозащитные полосы и колки, потому ветры, не находя преград и разогнавшись, со страшной силой обрушиваются на город и поля троичан.

Есть ли выход из этой ситуации?

- Он единственный, - считает директор лесхоза, - пока не поздно, необходимо в районе и вокруг Троицка приступить к созданию государственных лесополос (не обычных снегозадерживающих полезащитных, ширина которых 15 метров, а государственных (!) полос с шириной 1-1,5 километра). Только такая сможет остановить движение пустыни на область, только такая полоса способна жить долго и самовозрождаться, только она в состоянии дать комфортный климат городу, только продуманная система таких лесополос обеспечит устойчивое существование и развитие сельского хозяйства. Дорого? Но остаться без плодородной земли - во много раз дороже. Для сведения: создание лесополос (даже снегозадерживающих-полезащитных) полностью прекращено около двух десятков лет назад.

...В Троицке, всегда окруженном со всех сторон буранными, засушливыми степями, в конце прошлого века среди местных купцов, промышленной знати возникло весьма здравое соперничество: кто лучше и больше озеленит свои дачи, расположенные вдоль Увельки и Уя. Именно тогда на их берегах впервые появились и стали усиленно расширяться посадки не свойственных для степи сосны, лиственницы, даже ели. С великим трудом приживались они на этой земле. Так появились великолепные парки и тенистые рощи, которые потом много десятилетий верно служили человеку. Предоставленных самим себе, варварски эксплуатируемых, сегодня их практически не осталось. Лишь сохранился самый крупный сосновый бор "Золотая сопка", сто лет назад посаженный купцом Яушевым. Ныне с этим бором в соседях поселок энергетиков Троицкой ГРЭС.

...Свистят-поскрипывают дрозды-белобровики, печально-чисто перекликаются кукушки, в березовой вышине, на стыке со столетними соснами драными кошками им вторят иволги. Свежую зелень, мирный птичий переклик вдруг сменяют черные обугленные стволы, сизый пепел на земле скучен и бесконечен, в уши ударяет гробовая тишина.

- Это то, что осталось после нынешнего майского пожара, - говорит главный лесничий Троицкого лесхоза В.Б. Никаноров. - Вся наша работа двух десятилетий - коту под хвост. Сто гектаров молодого сосняка стали углем.

Увы, сосновый бор "Золотая сопка" выгорает. Он горел и в прошлом году, и в позапрошлом, и в позапозапрошлом... Сегодня от мощного уникального массива осталось немногим более четырехсот гектаров. И троицкие лесоводы, несмотря на все их усилия, бессильны остановить это победное шествие огня. Почему?

- Природа нашей степи не приемлет сосну, - говорит лесничий В.Н. Величко, - потому что степные почвы - чаще щелочные, в них опавшая хвоя не гниет. Посмотрите, опад достигает толщины полуметра. Это тот же порох. Я не говорю уже о незатушенном костре - достаточно случайного окурка, донышка от разбитой бутылки, сфокусировавшего в себе солнечный луч, чтобы то, что мы выращиваем десятилетиями, обратилось в прах. Мы научились быстро и грамотно тушить горящие деревья, но горящую хвою-опад во всем мире тушат неделями...

Мы выходим из машины в седьмом квартале бора. Черная пустошь, обгорелые пни, буйно набирают силу иван-чай, медуница. В глубоких бороздах - крохотные, нежно опушенные сосенки. Они посажены нынешней весной саженцами-двухгодичками, взятыми из питомника лесхоза.

Один, два, три, четыре... Лесоводы расходятся и начинают считать сосенки на контрольном участке. Их оказывается около шести тысяч на одном гектаре. С учетом естественной гибели этого вполне достаточно, чтобы через тридцать лет (если не сгорит) здесь поднялся молодой густой сосняк. Комиссия лесхоза по технической приемке весенних лесокультурных работ делает заключение: эта посадка в полной мере соответствует норме.

- Нет, мы совсем не против сосны в степной зоне, - говорит главный лесничий В.Б. Никаноров, вытаскивая из своей бороды клеща. - Мы против ее посадки сплошным массивом, что до сих пор диктуют "вышестоячие". Такой лес неизбежно обречен на выгорание в степи, при этом огромные затраты вылетают в трубу. В степи есть способ надежно защитить сосну. Для этого (так диктует опыт) ее необходимо сажать с противопожарными барьерами из естественных для степи лиственных пород - осины, березы, клена, акации, вяза, лоха. Кстати, в последние годы, вопреки нажиму сверху, мы начали осуществлять именно такую концепцию.

- Вы знаете, откуда пошло, что сосна и береза - две доминирующие породы - до сих пор предписываются для разведения? - продолжает мысль директор лесхоза В.В. Серегеев. - Со времен противостояния двух политических систем, когда сосна потенциально рассматривалась как ящики для снарядов, а береза - как приклады для автоматов Калашникова. Согласно же здравой логике, труд степного лесовода надо ценить не по тому, сколько посажено доминирующих пород, а по тому, сколько степей покрыто зеленью.

С трудом пробираемся на вездеходе по мелколесью. Чтобы защитить бор от бесцеремонного вторжения вездесущих "легковушек" жителей поселка, здесь основательно потрудились с плугами лесники. Но что это? Сквозь защитный барьер глубоко пропаханной земли явно бульдозером разрыт проезд, и хорошо накатанная колея уходит в уют тенистой чащи. Лесоводы усмехаются:

- Есть в Лесном кодексе понятие - "публичный сервитут", то есть право людей пользоваться лесными угодьями. Мы такие тайные въезды в лес называем, простите, "публичными домами" или - "тропами любви". Эти места чаще всего посещают по ночам любители острых ощущений. Что здесь тогда начинается!

Свет фар, гром музыки, костры, шашлыки, нередки пьяные оргии. Попробуй подойди сюда - мигом башку оторвут. Любопытно, не останавливают и холода. Зимой, например, когда по улицам поселка ГРЭС не пройти не проехать из-за снежных заносов, в бору есть несколько мест, куда всегда прочищены бульдозером дороги. Думаем, не иначе как прихоть особенно любвеобильного начальника...

Так быть ли бору "Золотая сопка"?

- Быть! - единодушно решают лесоводы. - Но не таким, каким его придумал купец Яушев. Быть ему в том виде, который определяет сама степь. А мы ей обязательно поможем!

На стыке поселка энергетиков и бора - питомник лесхоза.

- Ах вы мои золотые! - говорит инженер по лесовосстановлению Людмила Сергеева.

Маленькой, загрубевшей ладошкой она ведет по бархату ярко-изумрудной щетины сосенок-перволеток. На будущий год их тоже высадят в горельник. Напротив бесконечно длинно тянутся безупречно выполотые гряды, на них в морщинистом кружеве поднимаются крохотные ярко-зеленые всходы березы. Сколько их тут!

Жуть. Надо было каждое ее крылатое семечко положить руками в землю, заборонить, прикатать, а потом каждый день поливать, но не струей из тяжелого шланга, а тихим дождиком из распылительного устройства. Осторожно, лес растет!

Анатолий СТОЛЯРОВ.

(Наш корр.).

Троицкий район.

  00:04 17.06