Кривое зеркало войны.

В Чечне похитили оренбургского солдата. В Оренбурге - чеченских детей.

Двойной этот детектив связан именами освободителей - сотрудников оренбургского Управления по борьбе с организованной преступностью. Их фотографии по понятным причинам здесь показаны быть не могут, зато о делах можно рассказать. Чтобы напомнить о вечном: ненависть рождает ненависть, но и добро рождает добро.

История первая. Дети вместо выкупа.

К ТОМУ моменту, когда оренбуржец Сережа Куренков покинул расположение части, чтобы купить курево в поселковом ларьке (дело было в Дагестане, близ границы с Чечней), он отслужил ровно год. И хотя о похищениях слыхал, но в свое собственное, как водится, не верил. Что было глупо, как выяснилось, когда трое мужчин затолкали парня в легковушку и вывезли в отряд Бараева. Где предложили принять мусульманство. А для убедительности в присутствии Куренкова отрубили голову другому пленнику, такому же солдату, сказавшему бандитам "Нет".

Военкоматскому сообщению о том, что сын "самовольно покинул часть", Венера Равильевна Куренкова не поверила, бросилась к властям. Потому как ей уже позвонили с той стороны и назвали сумму выкупа: 30 тысяч долларов.

Губернатор Владимир Елагин пообещал сделать все от него зависящее.

И сделал.

В Ингушетию на встречу с посредниками похитителей вылетели на специальном губернаторском самолете начальник УБОПа Геннадий Стрепцов и его первый зам Александр Кортунов. Тяжко и муторно шли переговоры, деньги решено было не платить, использовали другие методы - убеждения. Четыре раза приходилось затем совершать подобные вояжи оперативникам, прежде чем состоялась решающая ночная встреча на границе, и Куренкова издали показали Кортунову.

И вот тут в очередной раз боевикам захотелось денег. Иначе, мол, увезем парня обратно... Кортунов взорвался:

- Что ж вы делаете, сволочи, ведь мы вот только что ваших чеченских детишек у себя в городе освободили...

Бандиты опешили. Решили информацию проверить, связались по мобильнику с кем-то, им ответили: "Да, было".

И Куренков вернулся в Оренбург.

Детишек тех, которые его спасли, зовут Милана, Диана и Висхан. Им 13, 10 и 9 лет.

История вторая. Киднеппинг по-оренбургски.

ПЯТЬ ЛЕТ назад, когда было им, соответственно, восемь, пять и четыре, бомбили Грозный. От дома в Старопромысловском районе камня на камне не осталось. Месяц просидели с мамой в канализационном люке. Потом испугались, что завалит, и ушли из города. Выбирались где пешком, где с попутками. В одной из них лежали вповалку трупы, и Рая Мажиева отворачивала детские головки в сторону.

Миграционная служба Оренбурга приняла хорошо, дала денег, которых, впрочем, на квартиру, даже самую маленькую, не хватило, сняли жилье. И показалось Рае, что все замечательно, закружились вокруг новые друзья, а среди них и подружка объявилась - Наталья Дружинина.

Вот ее-то знакомый, узнав, что Рая - из Грозного, и предложил однажды провернуть выгодную сделку: купить в Чечне фальшивые доллары, а потом перепродать.

- Ты что, с ума сошел? - покрутила Рая пальцем у виска. - Кто ж тебя оттуда с ними выпустит? Да и не надо это мне!

Согласия Мажиевой, однако, уже не требовалось. Вечером того же дня приехали шестеро крутых мужиков - славянской, заметим, национальности - погрузили в машину, пригрозив в случае отказа увезти детей, и взяли курс на мятежную республику.

Степень собственной крутизны оренбургская братва сильно преувеличивала - это выяснилось, как только пересекли границу. Чеченская таможня оказалась круче: всех шестерых долго и со знанием дела били, деньги отобрали, печатки и цепи поснимали, машины, разумеется, "реквизировали". Соотечественницу не пожалели тоже. В этот же день, по счастью, возник у "таможенников" конфликт с конкурирующей группировкой, и пленников пришлось срочно отпускать. Это было чудо, потому как их всех, в общем-то, уже приговорили...

Добирались до Оренбурга порознь, и когда Рая вернулась, детей на месте не застала. А застала бывших попутчиков, которые предъявили счет: 200 тысяч рублей за "материальный и моральный ущерб".

Сказали:

- Не заплатишь, детей продадим в Москву. Покупатель уже есть. А милиция у нас вся куплена, так что даже и не думай никуда ходить.

Три дня Рая проплакала, на четвертый решилась позвонить, не в милицию, правда, а Мухарбеку Бесаеву, признанному лидеру местной чеченской диаспоры. Тот посоветовал обратиться в УБОП.

Освободители.

- СОБЕРИСЬ, мамаша, - сказали там, - и звони похитителям: мол, есть деньги, хочу частично заплатить.

Частично - чтобы выглядело правдоподобнее. А также потому, что в кассе УБОПовской было в тот момент - аккурат 63 тысячи. Купюры пометили. Бандитов задержали честь по чести - в момент передачи денег. Те тут же выложили, где прячут детей.

Держали их в поселке садового товарищества "Полимер", а чтобы "оправдывали" невеликие затраты на проживание, заставляли лазить по соседним домам, обворовывать дачников.

За ребятами зорко следили. Как-то они собрались бежать, но младший, перелезая через забор, замешкался, один из бандитов схватил мальчишку за ногу, тогда и остальные, с воли уже, перелезли обратно - вернулись в опостылевшую комнатушку, где всех наказали. Старшую девочку "дядя Сережа бил палкой по рукам, а брата и сестру по ногам" - это из рассказа Миланы, записанного на видеопленку во время следствия.

А еще Быков Сергей делал так: когда Висхан "не слушался", то есть просил кушать, поднимал его за руки в воздух и бил коленкой по животу.

Рассказывает руководитель операции по вызволению маленьких чеченцев, заместитель начальника отдела по борьбе с бандитизмом Юрий Степанов:

- Когда детей вывозили, старшая девочка все говорила и говорила, не могла остановиться, а я был спокоен: дело сделано, и без крови. Состав преступления есть, значит - старались не зря.

Диаспора.

ЧЕМ замечательна история двойного освобождения?

Тем, наверное, что малостью своей - в российском-то масштабе! - противостоит набирающему силу коллективному психозу по поводу лиц известной национальности. Истина, как всегда, оказалась простой: никакой такой особенной национальности у бандитов нет. И ничем не отличаются принципиально ваххабиты-бараевцы от оренбургских братков. Чеченка - что для тех, что для других - кусок мяса, пригодный для употребления.

Так может, победило уже добро - хотя бы в одной, отдельно взятой Оренбургской области?

Иду за ответом к чеченцам, издавна и во множестве здесь живущим. Ведь рядом - Казахстан, куда народ этот был депортирован во время войны. В поисках заработка многие из них перебрались со временем в Оренбуржье. Почти все давным-давно живут в смешанных браках, в блочных домах-хрущевках, готовят на праздники те же салаты и пельмени, что и остальной оренбургский люд.

Дежурное: "Как живется?" В ответ, после тяжелой паузы - горестная повесть о каждодневных унижениях. У домохозяйки, матери троих детей, взяли отпечатки пальцев. Пятилетнему сынишке другой женщины соседский одногодок Дениска выдал: "Не буду с тобой играть: все чеченцы - бандиты!" Строитель с пятнадцатилетним стажем, заикаясь от волнения, спросил тихо:

- За что меня уже в третий раз за месяц на улице лицом в грязь положили?

Это он имеет в виду операцию "Вихрь - антитеррор".

Наконец, когда все обиды перечислены, задаю главный вопрос - о похищенных детях:

- Если милиция такая продажная, то почему же их освободили?

Молчание в ответ. На этот раз - недоуменное. До меня доходит: они действительно не понимают - почему! После паузы, которую не тороплюсь нарушить, робкий ответ одного из старших мужчин:

- Может, для газеты это нужно было сделать...

То есть большинству из них и в голову не приходит, что милиция может вот так просто, из чувства долга и сострадания человеческого, вступиться за "лицо кавказской национальности". Вот она - оборотная сторона войны.

- Похищения в Чечне оборачиваются для нас облавами и вымогательствами, - говорит Мухарбек Бесаев, лидер диаспоры. - Будто это родственники наши там такое вытворяют. Но родня знает: чем хуже нам здесь живется, тем меньше помощи ей окажем.

Так кого же мы отталкиваем? Люди, что сидят передо мной за празднично накрытым столом, считают Басаева негодяем. Осуждают ваххабизм. Ждут скорой победы российской армии над бандитами. И не понимают, почему боевики всегда находят коридоры, чтобы уйти от справедливого, как они считают, возмездия...

Несостоявшийся хеппи-энд.

ХОТЕЛОСЬ бы закончить рассказ светло и радостно. Не получается.

Сотрудники УБОПа в самом первом еще разговоре, недобро усмехаясь, поудивлялись на следственные органы, отпустившие якобы на свободу похитителей. Что за чушь, подумала я тогда, не может быть такого. Напутали что-то сыщики.

Так вот - ничего они не напутали. До сих пор ни одному из тех мерзавцев, что пытали детей, не предъявлено обвинение!

Иду по следам развалившегося уголовного дела. Действительно, 15 июля в прокуратуре Центрального района оно было заведено - по ст. 127 (незаконное лишение свободы) и ст. 163 (вымогательство). А дальше начали происходить с ним разные чудесные превращения. Сначала выпал сюжет с похищением.

- Как могло такое произойти, ведь пленка с записью показаний похищенной девочки - вот она? - кладу на стол районного прокурора Адиля Хисматуллина видеокассету.

Прокурор в ответ зачитывает бумажку-заключение, где сказано: с детьми все это время находилась подруга потерпевшей Наталья Дружинина. Это верно - находилась. В качестве надсмотрщицы. Напомню: это ее приятель устроил поход за фальшивыми долларами, а потом требовал деньги с Мажиевой.

На голубом глазу Хисматуллин уверяет меня, что раз подруга, хоть и бывшая, то это - никакое не похищение...

Дело, похудевшее на одну статью, пошло по рукам - Центральная прокуратура передала ее в Ленинскую, та - в собственный РОВД, оттуда папка перебралась в РОВД Центрального района. Занимается им сейчас следователь Аза Ярышева. Вот вам пример ее компетентности: доставить на допрос потерпевшую она попросила... одного из тех бандитов, что удерживали в заложниках детей. И дала ему адрес. Между тем как раз от этих людей, оставшихся на свободе, и скрывается сейчас Мажиева в одном из сел в ста километрах от областного центра. Мухарбек Бесаев уверен: ей надо срочно оттуда переезжать.

Снова прятаться?

- Бежать мне некуда, - говорит Рая, худая рыжеволосая женщина неопределенного возраста с потухшими глазами. - Здесь у меня есть хотя бы прописка, а значит - надежда отдать детей в школу.

Сейчас она их туда не водит: не в чем. Пособия на детей не выплачивают - предлагают взять продуктами, которые появятся в специальном магазине неизвестно когда. Пенсию по потере кормильца ей тоже не видать как своих ушей - супруг ударился в бега еще перед войной, и на отправленный в Чечню два года назад запрос ответа можно уже и не ждать.

Рая Мажиева устала бояться. Считает: от судьбы не уйдешь. Наверное, когда придут в деревню бандиты, она и не побежит от них.

В Ленинском РОВД отказались показать мне дело - тайна следствия, говорят. Тайна эта, однако, никакая не тайна для множества людей, с кем пришлось разговаривать в городе. Мнение у всех одно: будь на месте похитителей чеченцы, давно бы уже гнили в тюрьме. Оренбург.

АЛЕКСАНДРА САМАРИНА.

  00:04 21.10