Расследование "РВ": Два выстрела в ночи.

Тверские блюстители закона стоят на страже беззакония.

"В суде Аладьев показал: "Мы услышали, как взвизгнула собака, и я понял, что кто-то рядом придавил собаку. Тогда я взял ружье, вышел на улицу, ... крикнул и выстрелил в воздух". Как пояснил сам Аладьев, у него на участке собаки не было, откуда именно и какого характера шум был слышен, он не пояснил, а суд не выяснил.".

(Из определения Верховного Суда РФ).

Виктор Фомич Аладьев, военный пенсионер с цветом лица, характерным для долгих и верных служителей Бахуса, полковник в отставке, бывший вэдэвэшник. Позади годы, проведенные со спецназом на Кубе (скорее всего, персональный "стрелок по людям", таких военных профессионалов учат стрелять, не рассуждая). О Фомиче, как называют его в округе, закрепилась недобрая слава человека сумрачного и с официальным правом владеть оружием, имеющего дружеские отношения с местными следователями и милицией. Поговаривают, что в прошлом он - штатный работник Лефортовской тюрьмы.

Над обстоятельствами зверского убийства Аладьевым братьев Козловых, Дмитрия и Александра (32 и 34 года), произошедшего в поселке Кадниково Кимрского района Тверской области, правосудие трудилось пару лет, оправдав его вчистую. Убийца ни дня не провел в СИЗО, по-прежнему разгуливает с оружием и наслаждается жизнью, явно не испытывая никаких укоров совести.

Лишь вдруг осиротевшие старики, потерявшие двух крепких жизнелюбивых сыновей, едят друг друга: кто меж них больше виноват в том, что не уберегли детей.

И не сыскалось никакого детектива, наподобие Порфирия Петровича, хотя бы попытавшегося приступиться к Фомичу. А если таковой и был, то он с убийцей обсуждал оперенье соседских несушек и повадки спаниелей. Но, скорее всего, просто налили-выпили, и ни в чем таком высококультурном не разбирались. Потому что даже собаки, чье гавканье вырывается из судебного дела, выглядят в нем полными придурками.

Собаки эти невесть чьи, невесть где и почему брешут, но их лай Фомичу кажется просто людоедским. Несмотря на это, вэдэвэшник делает смелый маневр - берет двустволку и шагает из-под укрытия дома в ночь защищать жизнь и добро. Если верить росписям милицейского детектива, следует два предупредительных выстрела - в воздух и в землю. Видно, именно там - в воздухе и в земле - в этот миг находились братья Дмитрий и Александр. Как гласил проигнорированный тверскими судами медпротокол, один - в 1,5 метра, другой в 3 - 4 метрах. "Предупредительная" пуля, навылет прошив сердце младшего Дмитрия, вонзилась в ногу стоявшему чуть дальше Александру. От огнестрельной раны Александр согнулся от боли, и вторая "предупредительная" поразила его сердце уже в положении лежа (об этом, по крайней мере, говорит характер рваных тканей внутренних органов, зафиксированный на вскрытии патологоанатомом).

Когда искали гильзы, нашли только две. Две пули - два трупа, несмотря на ночь. Так, если верить протоколам суда, у ребят были не сердца, а магниты, способные менять траекторию пули.

Поселок Кимры возлежит на волжских берегах. Семейство Козловых (теперь это - почерневшие от горя родители, две вдовы, пятеро детей), когда старики вышли на пенсию, объездило немало мест, пока определенно остановило свой выбор на Кадникове. А когда все искомые красоты сошлись именно здесь, выяснилось, что это - родина их дедов, полдеревни Козловых. Судя по всему, семейство было в высшей степени трудолюбивым. Далеко не всякий горожанин, имея достаток (а Козловы при своих качествах не были нищими), ради молока детишкам заведет и обойдет корову. Это животное, исполненное очей, пожирает столько корма, что лишний раз не присядешь отдохнуть. Заготовка сена, соломы и кормов на зиму требует больших совместных усилий. Именно на это и ушел тот день. Отец косил, сыновья допоздна таскали накошенное. Кто косил и носил, тот знает, что после этой работенки - только одно желание: стакан молока и побыстрее в люльку. И над тобою сразу возникает небо душистых снов, где "все трава да цветы".

Другое, свое небо, в этот день отставной полковник на пару с подружкой В. Барановой, возможно, гасил спиртом. И, видно, остался им недовольный. Так что объехать его (то ли перепившего, то ли недопившего) даже в чистом поле (даже со скромной домашней тележкой для соломы) не объедешь. А Фомич жал на педали в темноте, не включая фар. На каком месте его неманевренной "Волги" сделалась царапина от столкновения с тележкой, покрытой соломой, сказать невозможно. А судебные протоколы не поясняют. Хотя предыстория убийства как раз начинается с того, что Фомич оцарапал авто, подпихнув соломку. И надо впасть в полный идиотизм, которым братья никогда не страдали, дабы укладывать солому с тем, чтобы с ней идти на танк, которым - против тележки - и был завсегда вооруженный Фомич на "Волге".

Но, как пишут тверские детективы, ручной тачкой, полной соломы, машину Фомича сильно поцарапало, так что встал вопрос о нанесенном ему ущербе.

Задержусь на деталях еще на миг под тем небом, где братья еще живы. Одному из них, примчавшемуся после работы на подмогу с заготовками (летний день год кормит), рано поутру надо было вставать - ехать в Москву опять на работу.

Можно представить, как после сенокоса и перед вечерними ласками жен и детей с перспективой краткого ночного отдыха братья отправились попутно заколоть вилами соседа по даче. Причем на виду у всех, потому что поселок еще не отошел ко сну, и поблизости, и даже рядом с местом преступления были люди. Утверждают, что место действия на миг стало просто фантасмагорической театральной сценой. Получается, что именно здесь ребята собирались Фомича как бабочку пришпилить вилами, а следы замести граблями.

В росписях профессионалов уголовного правосудия это выглядит не иначе. Там братья посмертно приговорены как бандиты. А Фомич, разумеется, оправдан по возрасту и слабому здоровью. "Сомнительная ссылка в приговоре на возраст и состояние здоровья Аладьева: из его характеристики видно, - отмечает ВС РФ, - что он является членом центральной ревизионной комиссии Всеармейского охотничьего общества, принимал активное участие в мероприятиях, проводимых в коллективе военных охотников (спортивные соревнования по различным видам охотничье-рыболовного спорта и стендовой стрельбе, трудоучастие, борьба с браконьерами)".

"Следы" грабель, зафактированные в деле, не поддаются хронике, самостоятельно проделывая мистическую эквилибристику, летают вокруг и поперек дачного участка по мановению взгляда, словно треножники античного бога Гермеса, и в зависимости от того, чей это взгляд.

Вначале утверждается, что Козловы те инструменты мирного труда, с которыми они работали в поле, оставили за воротами и вошли безоружными. Стоящие там вилы и грабли были опознаны как принадлежащие семье Козловых. Затем Аладьев стоит на том, что Дмитрий приближался к нему с вилами. Потом фельдшер "скорой помощи" Ихсанов утверждает, что не заметил около обоих тел никаких вил и грабель. Затем следует факт, что возле тела, что лежало на участке, оказались вилы (N2), принадлежавшие Аладьеву. Его партнерша Баранова об упомянутых орудиях заявила, что она сама заботливо вынесла их за пределы участка, опасаясь, как бы от них не пострадали колеса "скорой помощи".

"Скорая" же нужна была, как мертвым грабли. Свидетельствуют, что, разрядив двустволку, Фомич твердо заявил: "Здесь "скорая" уже ни к чему, нужна милиция". Он, несмотря на ночь, был абсолютно уверен, что не дал промаху и что братья мертвы. Предлагаю проверить версию: он убил, не имея причин, убил потому, что помогла навалившаяся ночь на миг дать волю мускулам и привычно спустить курок. Он их кончил, как кроликов.

Потом сам курочил свой забор, выламывая доски, разбрасывал солому, кантовал тела мертвых, смачивая солому кровищей, обустраивая доказательства самообороны.

Есть еще одно свидетельство, от которого Федор Михайлович Достоевский, возможно, перевернулся в гробу, стряхнув напраслину всех литкритиков. Но свидетель (как это водится, когда преступник на свободе) отрекается идти в суд и просит осиротевшую мать: "Ты меня прокляни". Вот тебе, матушка, и родина - полдеревни своих. Видать, страшный суд не идет ни в какое сравнение с кимринским.

И суд, похоже, из-за ночного воображения, распространенного на него крутым снайпером, впал в кому. Трудно поверить в низкие профессиональные данные всех трех судебных инстанций: общей юрисдикции, областной коллегии и президиума облсуда. Всех - от кимрского судьи г-на Власова до председателя облсуда г-на Морозова (под руководством последнего мигом, в течение нескольких дней появился отказной материал на протест . Генпрокуратуры).

И только ВС РФ нашел в деле признаки особо тяжкого преступления, понуждая возобновить уголовное дело. Когда оно вернулось в Кимры, обычный следователь, ничтоже сумняшеся, тут же его опять прекратил за неимением состава преступления в действиях Фомича.

Еще можно было бы понять, если б речь шла об акции какого- нибудь художника-эксгибициониста Бренера, который всегда может сказать: "А я пошутил". Но задницу правосудию показывает рядовой его служака.

Касательно текущих реформ уголовного правосудия совершенно уверенно можно сказать, что они текут по двум руслам.

Вперед. Это когда невинных хватают, а посадили - значит, будешь сидеть.

И напротив. Чем хрящевитее преступник, тем однозначнее, что с его головы и волос не упадет.

Сторону потерпевшей матери (именно она, гонимая болью несправедливостей, каждый день, как на работу, ходит по всевозможным правоохранительным инстанциям, где человек - один против всех, как в вестерне, не отдавая себе даже отчета, какое огромное дело она делает для становления нашего лежащего на боку правосудия) защищает адвокат Михаил Маров. Его авторитет и опыт бывшего верховного судьи приносят нулевой результат. Точно так же в Твери игнорируют Администрацию Президента РФ, которая направляла не одно письмо с контролем, добиваясь суда, в полную меру осознающего: убиты два отца семейств, осиротели пятеро малышей. Тверская прокуратура, не потрудившись поменять даже числа и исходного регистрационного номера документа, дублирует одну и ту же отписку: "Руководство прокуратуры согласно с принятым решением о прекращении уголовного дела, оснований для его отмены не имеется". Под текстом изменились только имена: советника юстиции Л. Воробьевой на советника юстиции Е. Пахомовой. Вот так, Верховный Суд Твери не указ. Не указ ей и Генпрокуратура, которая наконец пришла к необходимости передать дело в... другую область. .

А вот что говорит специалист-эксперт Администрации Президента РФ Борис Кудашкин, по долгу службы занимавшийся этой жалобой: "Мысленный поиск источников такой милицейско- судейско-прокурорской солидарности в этом случае приводит к мысли о влиянии на ход событий некоего достаточно высокопоставленного покровителя ответчика или человека своего круга (мундира). А иначе откуда такое упорство в оправдании "стрелка" по молодым людям, агрессивные намерения которых абсолютно не доказаны? Безнравственно и криминально, когда "выгороженный свой" дороже разбитых сердец потерпевших (у отца приключилось три инфаркта подряд). Более того, в этом случае потенциально в положении уголовно ответственных оказываются участники такого сговора, пусть даже и блюстители законов. И я по роду своей деятельности пусть косвенно, через письменные ответы, но взаимодействующий с облпрокурорами, Генпрокуратурой, Верховным Судом, на основании наблюдений утверждаю: от соблазна воспользоваться нынешней безответственностью и безнаказанностью всех и вся все чаще не хотят отказаться иные работники этих учреждений (включая высшие инстанции). И тогда видишь, как возникают неподдающиеся логике решения, приговоры, определения. Потерпевшие Козловы, по- видимому, один из серии таких фактов. С этим мириться нельзя."

Наталья ГЕТЬМАН.

  00:04 12.08