Мужчина и его талантливые женщины.

Виктор Мережко еще летает во сне и наяву.

Говорят, если у человека есть собака, то это непременно хороший человек. А если у человека есть попугай? Тогда, вполне возможно, он - кинодраматург Виктор Иванович Мережко. "Молчи, я не с тобой разговариваю", - несколько раз строго сказал он общительной Ксюше, которая все пыталась вставить в нашу беседу свое кокетливое "ку-ку". Было ясно, что эти двое прекрасно понимают друг друга, только своевольная Ксюша не очень-то верит строгому голосу своего хозяина...

Семья и звери.

- Вы когда-нибудь теряли голову от любви?

- Нет. Влюбился один раз. В свою будущую жену: она была очень красивой девушкой и на 10 лет меня моложе - когда я ее впервые увидел, ей было 15 лет. Я безумно ее добивался. Вот единственный раз, когда я сходил с ума и терял голову от любви. А так одно из моих главных качеств - я умею распределять себя. Не могу сказать, что я не страстный человек, но как только возникает некая страстность, я ее глушу, говорю себе: нет, не надо, это помешает твоей работе, твоей семье, твоим детям, твоему положению в профессиональном кругу...

- Каким у творческого человека должен быть дом, чтобы ему хорошо работалось?

- Дружный, добрый и способный прощать. Домом я называю не стены, а родных. У меня, правда, больше нет в доме любимой жены - недавно Тамара умерла. Она была поразительная женщина. В том, что я состоялся, во многом ее заслуга. И она воспитала двух потрясающих детей: Ивана, ему сейчас 16 лет, и Марию, ей 24 года, - уважительных, заботливых, терпеливых, умеющих прощать.

- Ваша жена все время вашей громкой карьеры была в тени, ее не видно было рядом с вами ни на каких торжествах, праздниках. Почему?

- Она окончила в свое время биологический факультет Ростовского университета, потом работала в лаборатории гистологии в Институте Вишневского в Москве. Потом, когда Ваня родился, целиком посвятила себя дому. Она очень достойно и красиво держала дом. У меня характер, мягко говоря, непростой, но она умела обходить мои бесконечные острые углы, а их на 360 градусов хватает. И атмосфера в семье всегда была очень спокойная. А на так называемые "тусовки" она ходить просто не любила.

- Всегда не любила?

- Нет, не всегда, а с тех пор, когда стала заниматься только домом. Кроме того, она стала очень верующим человеком, много времени посвящала духовным книгам, в церковь ходила довольно часто. Светская жизнь ей, так скажем, была менее интересна, чем ее внутренняя жизнь. И получалось так - все на банкет идут с женами, а она говорит: "Вить, возьми Машеньку или Ванюшу, а я не хочу". Она избегала всего суетного, хотя была женщина красивая, и мне бы доставляло удовольствие быть где-то вместе с ней. Ее очень любили мои друзья.

- А вы устраивали домашние вечера?

- Да, в 80-е годы особенно. Приходили Эдик Артемьев, Люда Зайцева, Наташа Гундарева, Виталий Мельников из Питера приезжал, Витя Трегубович покойный. У нас были такие потрясающие вечера... Тамара гостей любила очень. Потом у нее была особенность такая: даже по телефону, даже если человек ей малоинтересен, она была предельно доброжелательна, и с ней все любили общаться. К нам очень любили приходить люди, пожалуй, больше из-за нее, нежели из-за меня.

- Говорят, к тому моменту, как два человека хорошо узнают друг друга, это уже два совсем других человека, чем были до того. Вас изменила встреча с вашей женой?

- Я бы разделил свою жизнь на две части. Первую часть меня воспитывала мама: ну как воспитывала - присутствием своим. А после 30 лет меня воспитывала жена.

- И что она в вас воспитала?

- Интеллигентность, сдержанность в эмоциях и поступках, умение прощать, меньше быть хамом и тяжелым человеком. Именно она сделала меня терпимым, более мягким и сердечным.

- А ее духовные пристрастия как-то повлияли на ваше отношение к жизни?

- Мы - Маша, Ваня и я - молимся перед принятием пищи, ходим в храм на исповедь, причащаемся. Церковь - это часть нашей жизни, может быть, не доминирующая. К сожалению. Но тем не менее каждый день я начинаю молитвой. Это отношение, как бы сказать, к Вечности, это придает более глубокий смысл жизни.

- Я знаю, что ваша дочь училась за границей, потом, не закончив образование, вернулась и поступила во ВГИК.

- Да, Маша действительно четыре года училась за границей: два года в колледже, два года в бельгийском университете на факультете переводчиков, знает два языка - французский и английский. Но... ей стало там неинтересно. От системы отношений. Она на Западе жесткая, сухая, рациональная, все выверено до микрона - даже реплики в разговоре. Это тяжело. И Маша решила вернуться в Москву. Здесь поступила на высшие курсы телевизионных ведущих, намечалась работа на телевидении, но Маша стала сниматься в сериале "Клубничка", год ему отдала - 150 серий... Теперь учится во ВГИКе на режиссерском факультете компьютерной мультипликации у Владимира Кобрина.

- О карьере переводчика больше не вспоминает?

- Ей больше нравится заниматься искусством. Я думаю, она наконец нашла то, что искала. Маша влюблена в своего мастера, в профессию. На каникулах вместо отдыха писала какие-то сцены для будущего мультфильма, раскадровку сделала... Все время рисует.

- А Ваня, кажется, увлекается гитарой?

- Да, неплохо играет, у него своя группа. Недавно он был на байкер-шоу, три часа отыграл концерт - воображает себя байкером... Но мне кажется, что со временем он тоже будет поступать во ВГИК. Он, в общем-то, уже хочет заниматься чем-нибудь в кино. Но я ему сказал, что он пока к этому не готов - для кино надо повзрослеть, годика два где-нибудь потереться, возмужать, набраться опыта, человеческого багажа. Пока его кино - "фабрика грез", фабрика визуального представления. Посмотрим.

- Попугай тоже считается членом семьи?

- Ксюша живет у меня в мастерской уже 18 лет. Это - противная, добрая, ласковая, злая "женщина", которая ревнует к каждому, кто ко мне приходит, она чувствует мое настроение, и в этом смысле она не птица даже, а животное. Еще у нас есть кот Федька - к сожалению, абсолютный пофигист: поесть-поспать, поспать-поесть. И кроме того что заботиться о нем, от него никакой радости нет. Но животные создают какую-то "разряжающую" атмосферу в доме. Вот, например, на Ксюшку я могу, если раздражен, заорать. Не на домашних, а на птицу крикнешь и - разряжаешься. А она плюет мне в ответ и очень обижается...

Она - существо нерациональное,а он - тщеславное.

- Как вы пришли в кино?

- Сначала я очень хотел быть артистом. Может, поэтому и снимался потом в фильмах по собственным сценариям - в "Диком пляже", в "Прости"... Но графоман всегда во мне сидел, и я писал - безумные, бездарные юношеские сочинения. Ездил, например, на практику в Ленинград, еще когда учился во Львовском полиграфическом институте, брал тетрадку и, сидя на скамеечке в Летнем саду, сочинял какую-то очень сопливую чушь о том, как мне плохо и как я страдаю... Потом, проработав три года инженером в издательстве в Ростове-на-Дону, я страшно захотел во ВГИК - поступил туда и окончил. Я очень быстро вошел в кино, уже на втором курсе у меня была снята четырехчастевка "Зареченские женихи" на "Мосфильме", и я как-то быстро сформулировал для себя, что надо писать характеры, особенно женские характеры...

- Почему именно женские?

- Потому что женщина - самое талантливое создание на земле. Она рождает потомство, создает род, несет в себе любовь и освящает этой любовью и мужа, и ребенка. Женщина - все на себе несет, и в этом смысле она, конечно, поразительное создание. И потом она эмоциональна в большей степени, чем мужчина. А я терпеть не могу рациональных людей.

- Потому что сами таковы?

- Возможно. Я умею дозировать себя. Я очень хорошо держу в голове свой график - ежедневный, еженедельный и стратегический. И я распределяю свои силы, свои эмоции, свое время так, чтобы всегда быть в порядке - эмоциональном, финансовом, в социальном. Когда я чувствую, что меня "заносит" - тут же ухожу в сторону. А коль я рационален, то вижу, насколько женщина способна поступать нерационально - фантастически ломать сюжет жизни. Женщина - самый благодатный материал, из которого лучше всего лепить.

- Вы своих героинь придумываете или они "списаны" с настоящих женщин?

- Все-таки я их придумываю. Хотя в "Здравствуй и прощай" как бы свою маму писал, в "Родне" для героини взял судьбу своей тещи...

- А истории любви, которые живут в ваших сценариях, взяты из вашей жизни?

- Ну, скажем, это не истории любви, а, скорее, истории приключений или увлечений, пусть коротких, но романов. В частности, в том же фильме "Прости" есть совершенно очевидные вещи из моей жизни.

- Есть сценаристы, которые слушают и записывают чужие истории в специальные тетради. У вас есть такая тетрадь?

- Нет. Я - запоминаю: какую-то историю из жизни тут же автоматически преобразую в сюжет, и уже как сюжет она во мне сидит, и, когда понадобится, я ее из памяти вытаскиваю. А так - чью-то частную историю, фразы остроумные, кем-то произнесенные, я не записываю. Анекдоты вот - штрихами отмечаю...

- Вы для Мордюковой обещали написать сценарий. Напишете?

- Знаете, уже нет. Когда-то я написал для нее роль в сценарии "Под небом голубым". Но на съемки надо было ехать в Белоруссию, а она отказалась, сказала: пусть съемки будут в Москве. Она стала капризной, у нее семь пятниц на неделе. Я бы с удовольствием написал для нее, и деньги нашлись бы, но...

- Как вы считаете, женщины из ваших сценариев - типичны?

- Они жизненны. Вполне могут быть такие женщины. Хотя у меня они всегда максимально нагружены эмоциональными поступками. Моя героиня типична, но - со знаком "плюс": она как бы стоит на котурнах и поступает экстравагантно.

- Каков же ваш идеал женщины?

- Я скажу эгоистично: идеальная женщина должна быть снисходительна к мужчине. Женщина агрессивная никогда не добьется успеха. Мужчина - существо тупое и тщеславное, ему надо потакать, ласкать и аккуратно подсказывать.

В поисках нового героя.

- Вы когда-то попали в болевую точку в "Полетах во сне и наяву", обозначив героя того времени. Каков герой нашего времени?

- Он изменился кардинально. Конечно, суть человеческая, российская, осталась прежней. Но раньше герой нашего времени был во многом тот же, что и Печорин у Лермонтова, - "лишний человек" (причем чудак, как у Шукшина и Вампилова). В "Полетах во сне и наяву" тоже был такой герой - ненужный обществу, страдающий от своей невостребованности. Теперь эти бывшие "лишние люди" попали в тиски совершенно иные, от них общество требует поступка, но они, на мой взгляд, не способны на поступок созидательный. Герой сегодня способен только на отрицание и окончательное самоуничтожение. Сейчас, когда стало возрождаться наше кино, оказалось, что фактически нет сценариев на современную тему, поскольку сценаристам надоело писать карикатурные характеры "новых русских", а другие - надо искать. По-моему, есть три героя нашего времени. Первые - это бывшие крупные чиновники, быстро освоившие новое время. Другие - вынуждены искать новое место в жизни. И третьи - молодые люди, которые, по сути, и строят новую Россию, но вот в чем состоит сюжет их жизни - пока трудно понять.

- А вы сами в ладу с сегодняшним временем?

- Да. Потому что почивать на лаврах не люблю: в этом есть что-то от деградации. Я был одним из самых богатых и преуспевающих сценаристов СССР, и вдруг выяснилось, что мои накопления сгорели в считанные месяцы и я оказался в буквальном смысле почти нищим. А ведь у меня - семья, двое детей... Это заставило меня многое пересмотреть в своей жизни. И в какой-то момент я почувствовал, что сделал второй виток: начал жить по новой спирали. Когда наступают перемены - это очень полезно и для человека, и для общества. От этого молодеют. Сейчас появились колоссальные возможности для самореализации. Каждый начал сам отвечать за себя. И, к счастью, у нас люди не потеряли способности сострадать друг другу и давать соседям хлеб-соль, если те нуждаются.

- Какие качества сейчас нужны человеку, чтобы выжить?

- Рациональный подход к жизни. Другое дело - российский менталитет: он таков, что россиянин (пусть он даже и татарин, армянин, еврей, украинец) все равно подходит к жизни с точки зрения чувственной, эмоциональной. И так уж сложилось: у нас богатые мучаются оттого, что богатые, а бедные - что бедные. Все - чем-то недовольны. Я встретил недавно одного очень состоятельного и, безусловно, талантливого человека. Он мне сказал: "Мне нужно рассказать кому-то о своей горестной жизни..." Вот он - русский менталитет. Недаром великие наши писатели - Достоевский, Толстой, Чехов - писали о страдании. Так устроена Россия, так уж Господь Бог эмоционально наградил эту часть суши, чтобы искать ответы на вопросы "кто виноват?" и "что делать?".

Место драматурга - за машинкой, а не у кормила власти.

- К вопросу о вопросах. Не секрет, что очень многие кинематографисты были недовольны тем, как Никита Михалков собирается реорганизовывать работу Союза кинематографистов, и вроде бы вы представляете лидера оппозиции. Это действительно так?

- Я бы сейчас не хотел комментировать это по многим причинам. Хотя коллеги действительно обозначили меня как одного из лидеров оппозиции, но я вовсе не состою в оппозиции к Михалкову, с которым мы прекрасно вместе работали на "Родне" и очень дружили. Мне просто казалось, что его команда из Российского фонда культуры может представлять некоторую опасность для нормального существования Союза.

- Так чем именно недовольны кинематографисты?

- Наверное, их насторожило довольно решительное заявление Михалкова на съезде кинематографистов, что он придет и наведет порядок: после 80 лет советской власти у нас люди генетически запрограммированы на страх по отношению к жесткому лидеру.

- Может быть, он действительно наведет порядок?

- Может быть. Еще до съезда Михалков позвонил мне и пригласил работать в правлении Союза - странно было бы выступать против него, находясь в его команде. А после съезда я окончательно решил: не хочу ни в какие оппозиции. Михалков - человек сильный, талантливый, разумный, и давайте так: поживем - увидим. А я прежде всего сценарист: умею писать, и это главное.

- Сейчас произошло резкое разделение поколений кинематографистов: молодые режиссеры не заказывают сценарии старшему поколению. Чем это обусловлено?

- Знаете, у них своя "тусовка". Наши молодые режиссеры очень быстро стали модными и еще быстрее - состарившимися. Настолько стремительно они оттолкнули от себя отечественное кино. Эти ребята так быстро решили, что способны создать нечто новое, и в итоге сами себя загнали в тупик: с одной стороны, они хотят традиционную русскую историю, а с другой - им нужно создать подделку под западное кино. Поэтому лишились и зрителя, и профессии, и перспектив, замкнулись в узком кругу. Молодые режиссеры, кстати, игнорируют Союз кинематографистов, не любят говорить с теми, кто постарше, и при этом, естественно, очень боятся тех, кто идет следом. У них печальная судьба, по-моему. Среди них есть, безусловно, талантливые ребята, но и они себя загнали в тупик.

- Может быть, в вас говорит обида?

- На что? Мне они дорогу не переходили и не могут перейти.

- Вы говорили, что в советские времена ни разу не написали конъюнктурного сценария, а сейчас иногда пишете по заказу. Это вас не мучает?

- Мучает. Первой моей ошибкой была картина "Шаг", советско-японская. Тогда я понял, как страшно, когда история не пропущена через сердце. Но я такой опыт учитываю. Сейчас закончил пьесу "Кавказская рулетка", которую мне тоже заказали - попросили написать три актера. Она касается чеченской войны, связанных с нею нравственных проблем. И это моя настоящая творческая и человеческая удача. Я так считаю... Писать по заказу можно. Но когда ко мне обращается президент банка с просьбой написать сценарий о банковских служащих и предлагает тупую схему сюжета, совсем как раньше обком партии заказывал фильм о секретаре обкома, - вот тут меня начинает корежить, и я, безусловно, отказываюсь.

Смокинг и бабочка красивы сами по себе.

- Судя по светским хроникам, вы общаетесь с "новыми русскими". Это накладывает на вас какой-то отпечаток?

- А я с ними не общаюсь - это одна видимость, общение "по касательной". За все время лишь один человек из этого круга показался мне интересным, потому что он действительно добился очень большого успеха и предложил мне для сценария свою собственную историю жизни. Я думаю над этим.

- Журналисты вас ругают за излишнее пристрастие к смокингу и бабочке, говорят, что вы стали светским персонажем.

- А я светский человек и есть. Не люблю "тусовок", стараюсь поменьше на них бывать, но я - светский человек. А смокинг и бабочка - в них и некрасивый мужчина становится красивым, подтянутым. Мне кажется, человек в смокинге и бабочке демонстрирует уважение к обществу и - к себе самому. И потом я же не каждый день ношу смокинг - это было бы и глупо, и смешно. Вообще-то я обожаю джинсы. Но никогда не позволю себе прийти куда-нибудь в расхристанной сорочке или в забрызганных штанах.

- Немного о тех "тусовках", в которых вам приходится участвовать по долгу службы: не утомляет ли вас фестивальная деятельность?

- Нет, это мое счастье. И анапский кинофестиваль, и, конечно, киноакадемия "Ника" - мы ее придумали с Гусманом, вот уже двенадцатый год этому празднику. Это же прекрасно, когда коллеги имеют возможность встретиться!

- Вы стали популярны в массах благодаря телевидению. А вам самому нравится передача "Мое кино"?

- Выпуск на выпуск не приходится. Кстати, если раньше это было ток-шоу, то теперь - нечто сродни "Кинопанораме". Мне кажется, передача стала более демократичной. Кстати, на телевидении я делал не только передачу "Мое кино", но и семь лет вел "Кинопанораму".

- Вы будете продолжать писать сценарии о любви?

- Сейчас запускается в производство фильм "Три женщины и мужчина". О любви. Это трагикомедия. Две немолодые женщины влюбляются в молодого прохиндея, а у него есть девушка... Счастлив, что там будут сниматься Нина Усатова, Саша Песков. Появилась такая молодая студия "Аполло", которая дала на фильм деньги. Кроме того, я очень рассчитываю на то, что в сентябре Всеволод Шиловский начнет экранизировать мою пьесу "Двое с большой дороги". Возможно, еще Евгений Татарский наконец запустится с моим сценарием "Бессаме вдвоем". И сейчас я пишу продолжение "Полетов во сне и наяву", условно назвал его "Летать и падать"...

НАТАЛЬЯ БОНДАРЕНКО.

  00:04 03.09