Картонный меч над головой гаранта.

Депутаты завершают свое безнадежное дело.

В СЕНАТЕ США начался суд над президентом Клинтоном. Российские парламентарии заметно отстали от американских коллег, но зато перспектива их расследования выглядит намного определеннее: "дело президента Ельцина" до суда наверняка не дойдет.

Из Кремля - только на нары.

КАК СКАЗАЛ обозревателю "ОГ" завсектором Института государства и права РАН профессор Анатолий Ковлер, нигде в мире не придумали такой сложной процедуры импичмента, как в России. Хотя и в других странах отрешить президента от должности не так-то просто: сейчас в США предпринимается третья за двухсотлетнюю историю попытка этого рода - две предыдущие так и не были доведены до конца. Между прочим, первоисточником для нас послужила как раз американская конституция, но, отталкиваясь от нее, русские юристы соорудили еще более хитроумную конструкцию.

Единственное, за что российский президент может поплатиться креслом (поменяв его на тюремные нары), - это уголовное преступление. Да и то не всякое, а только очень серьезное: государственная измена либо иное преступление, относимое к категории тяжких. Изменой считается помощь иностранному государству во враждебной деятельности против Российской Федерации, а тяжкое преступление - это все, за что можно сесть больше чем на пять лет.

Например, главе государства не могут быть прощены такие поступки, как взятка, организация массовых беспорядков, убийство, членовредительство, изнасилование, разбой, захват заложников, бандитизм, терроризм, пиратство, - всего этого Борис Ельцин не имел права делать никогда. С 1 января 1997 года, когда вступил в силу новый Уголовный кодекс, список "президентских табу" пополнился. С той поры глава государства рискует нарваться на импичмент, если вздумает насильственно изменять конституционный строй, проводить геноцид, развязать или хотя бы запланировать агрессивную войну, использовать в боевых действиях наемников. Наконец, он не вправе скрывать информацию от Федерального Собрания или Счетной палаты, если это чревато тяжкими последствиями.

Прочие правонарушения не дают оснований низложить главу государства. Грабеж, кража, мошенничество, вымогательство наказуемы для него только в солидных масштабах (хотя бы на две с половиной тысячи у.е.), ему также дозволяется проявлять халатность, уклоняться от уплаты налогов, возбуждать национальную вражду, клеветать, хулиганить, устраивать поджоги и взрывы, оскорблять окружающих, избивать их без членовредительства, убивать в состоянии аффекта... О романах с практикантками и говорить неловко.

Видимо, авторы Основного закона не допускали и мысли, что россияне когда-нибудь выберут президентом типа, способного мелочиться. Зато в России более чем реальным может оказаться давление исполнительной власти на суд или избирательные комиссии, незаконное прослушивание телефонных разговоров или запрещение митингов и демонстраций. Эти действия считаются преступлениями, если их совершит любой гражданин РФ, но не президент - гаранту Конституции такие проступки позволительны.

Пять пунктов.

МЫСЛЬ устроить Борису Ельцину импичмент грела депутатские души еще со времен съезда народных депутатов РСФСР. Но примерно к апрелю прошлого года та же идея овладела и довольно широкими массами: по данным социологов, три четверти россиян хотят, чтобы Ельцин досрочно ушел на отдых. Фракции КПРФ оставалось только пойти навстречу требованиям трудящихся (застрельщиками сочли бастующих шахтеров Анжеро-Судженска).

Согласно Конституции, инициатива должна исходить хотя бы от одной трети (то есть 150) думцев - за этим, конечно, дело не заржавело, соответствующее воззвание подписали 217 членов нижней палаты. Ельцину вменяются пять эпизодов: ликвидация СССР, расстрел Дома Советов, развязывание чеченской войны, значительное ослабление российских вооруженных сил и проведение "антинародной" экономической политики.

19 июня Госдума, как требует того закон, сформировала специальную комиссию для более тщательного рассмотрения предъявленных обвинений. В комиссию вошли 15 депутатов: троих (по праву крупнейшей фракции) делегировали коммунисты, по паре - все прочие фракции и депутатские группы. Возглавил комиссию коммунист Вадим Филимонов, его заместителем стала "яблочница" Елена Мизулина - оба профессора-криминалисты.

С той поры спецкомиссия провела полтора десятка открытых слушаний, а также ряд рабочих заседаний, дала заключения по четырем пунктам обвинения и ныне штудирует пятый. От пункта к пункту единодушие членов комиссии нарастало. Резюме по Беловежскому соглашению - Ельцина объявили изменником Родины (это от 12 до 20 лет тюрьмы) - прошло с минимальным перевесом в 8 голосов. Все-таки обвинители как минимум запоздали: новый Уголовный кодекс карает только за измену Российской Федерации, а не СССР.

Зато действия президента в октябре 1993 года уже 10 депутатов расценили как организацию убийств. Причем со многими отягчающими вину признаками: погибших - полторы сотни, преступление совершено "общеопасным способом" (очень многие из пострадавших были случайными прохожими), организованной группой лиц по предварительному сговору. За такие вещи полагается от 8 до 20 лет пребывания за решеткой или даже "вышка".

В случае с чеченской войной члены комиссии не нашли доказательств того, что Ельцин лично приказывал стрелять и бомбить, поэтому ограничились обвинением в превышении должностных полномочий, повлекшем тяжкие последствия. Это тянет на срок от 3 до 10 лет и, между прочим, подразумевает запрет в дальнейшем занимать "соответствующую", то есть президентскую, должность. Такой вердикт поддержали 14 депутатов, против голосовал только эндээровец Борис Кузнецов.

В четвертом и пятом пунктах обвинения речь идет снова о государственной измене ("развал армии"), а содержание "шокотерапевтических" реформ трактуется как геноцид, караемый сроком от 12 до 20 лет или смертной казнью. Но основательность таких утверждений с самого начала ставили под сомнения даже члены комиссии, не испытывающие к Ельцину никаких симпатий. Действия президента по ослаблению обороноспособности страны сочтены неумышленными, а значит, не тянут на измену. Столь же трудно оказалось установить, что посредством "шокотерапии" Ельцин замыслил уморить русский народ.

Многомесячную работу комиссии трудно назвать плодотворной. Проще говоря, она фактически сорвана. Комиссия записала у себя в регламенте, что станет чем-то вроде третейского суда, с равным вниманием заслушивающего истца и ответчика, вдумчиво взвешивающего все аргументы за и против. Обвинители не заставили себя ждать: Виктор Илюхин и Анатолий Лукьянов охотно взялись за дело. А вот президентская сторона сочла наилучшей тактикой полностью игнорировать мероприятие.

Вадим Филимонов явно не спецпрокурор Кенет Стар, перед которым трепещет сам Клинтон. Тщетно председатель комиссии раз за разом отсылал "пригласительные билеты" в канцелярию президента - из Кремля ни ответа ни привета. В результате места, отведенные представителям ответчика, регулярно пустуют, если только на них по рассеянности не присядет кто-нибудь из журналистов.

Со свидетелями - та же картина. Для дачи показаний являются почти исключительно отставники не самого высокого ранга. Чиновники же, как правило, просто манкируют приглашением. Только Андрей Козырев удостоил комиссию письменного ответа, в котором сообщил, что у него есть дела поважнее, да руководство "Росвооружения" уведомило, что советник компании г-н Грачев находится в загранкомандировке.

Тогда Филимонов ходатайствовал перед обвиняемым главой государства, чтобы тот подействовал на своих подчиненных, побудил их к "выполнению конституционного долга". Вместо Ельцина ответ прислал Валентин Юмашев. Тогдашний глава кремлевской администрации написал, что сотрудничество с депутатской комиссией по импичменту не входит в круг служебных обязанностей представителей исполнительной власти, а значит, начальство не вправе давать им подобные указания.

В результате общеизвестные сюжеты из новейшей российской истории удалось дополнить в основном малозначительными штрихами. Депутатское расследование оказалось не просто односторонним - не была осуществлена его главная задача: почти никто из опрошенных свидетелей не знал ничего конкретного о личной роли Бориса Николаевича в инкриминируемых ему эпизодах.

Цель - ничто.

СЛЕДУЮЩИМ шагом, после того как комиссия сотворит свое заключение, должно стать официальное выдвижение Госдумой обвинения президенту. Для этого требуется не менее двух третей (то есть 300) депутатских голосов. У левых нет такого количества мандатов, но теоретически к ним может присоединиться "Яблоко" либо ЛДПР. В принципе, думская оппозиция не раз брала эту планку, например, преодолевая президентские вето. Все будет зависеть только от политической конъюнктуры.

Когда нижняя палата не желала утвердить премьер-министром Виктора Черномырдина и над ней замаячила перспектива досрочного роспуска, лидеры фракций начали поторапливать спецкомиссию. Дело в том, что, выдвинув обвинение президенту, депутаты на долгих три месяца получают гарантию от преждевременной сдачи мандатов. Сегодня же ситуация совершенно иная, не случайно законопроект о медицинском освидетельствовании президента не набрал и простого большинства голосов.

Но, допустим, Госдума свое "да" сказала. Тогда вступает в силу жесткий календарный план. Второй инстанцией станет Верховный суд, который дает заключение, возможно ли, опираясь на доводы депутатов, заподозрить в Борисе Ельцине преступника. Если служители Фемиды солидаризуются с думцами, то Совет Федерации запрашивает третью инстанцию - Конституционный суд, где в течение десяти дней обязаны проверить, не запутались ли инициаторы импичмента в процедурных хитросплетениях.

Окончательное решение принимает Совет Федерации, опять же двумя третями голосов (то есть 132 голосами). Если сенат более трех месяцев, истекших после думского решения, будет хранить молчание, обвинение считается отклоненным. Между тем в верхней палате, в отличие от нижней, оппозиция практически никогда не получала и простого большинства в 90 голосов. Так что сенат, с учетом его нынешних настроений, наверняка пощадит президента.

Такой исход очевиден даже для тех, кто все это затеял. "В Конституции процедура импичмента расписана так, чтобы ее никогда нельзя было применить на практике", - пожаловался обозревателю "ОГ" Вадим Филимонов. Тем не менее кампания вокруг импичмента является неплохим способом слегка подогреть политическую жизнь. Как писал основоположник ревизионизма, "цель - ничто, движение - все".

ЛЕВ СИГАЛ.

  00:04 14.01