С душком.

Ругать эстетские киноопусы сегодня неприлично. До 1985 года было можно, а теперь нельзя: могут обвинить в несочувствии к плюрализму и в идеологической заскорузлости. Но я рискну, пожалуй, тем более что Алексей Балабанов, автор нашумевшей в этом году ленты "Про уродов и людей" (семь номинаций на премию "Ника" и победа в категориях "лучший фильм" и "лучший режиссер"), особым эстетом мне не представляется. Его попытки совладать с С.Беккетом ("Счастливые дни") и Ф.Кафкой ("Замок") очаровательны, как трагический грим, наведенный жженой пробкой на лицо здорового и невинного школьника. Его "Брат" - нормальный коммерческий фильм, обрусивший американские стереотипы так, чтобы и в душу нашему зрителю западало, и узнавалось в мелочах, и четкую форму держало, как полагается боевику. А кокетливый кадр с туманной промерзшей дорогой, вроде бы намекнувший в финале на туманные и запутанные исторические пути России, ничем, кроме кокетства, мне не кажется. Жаль, но это так.

Фильм "Про уродов и людей" некоторые щепетильные люди находят грязным и порочным. "Людей", мол, там нет, а вот уродов с избытком. Некий Иоганн (фигура, сыгранная Сергеем Маковецким и смутно напоминающая булгаковского Воланда) появляется в провинциальном русском городе и совращает всех поголовно, потому что народ к разврату готов. Каждый персонаж фильма - затаенный эротоман, садомазохист, алкоголик, иуда, убийца, тиран. Стоит только разрешить. Иоганн разрешает, и жизнь города превращается в порнографию.

Но "грязи" в этой истории я не нахожу. Напротив, во всем разлита чрезвычайная эстетичность: от нежно-желтоватого виража пленки до томного монтажа, замыкающего действие плавной лентой Мебиуса: только-только удается персонажам преодолеть роковую власть отравленного города, вырваться за его границы, - ан, нет! Дымная "железка" возвращает его на тот же перрон, к тем же домам, сочащимся пикантной желтоватой гнильцой.

Балабанов - профессионал, в этом ему не откажешь. Он делает кино так, что выморочный мир "уродов и людей" обволакивает зрителя, втягивает его в себя, как монстр из "Секретных материалов". Но бояться, в общем-то, нечего, как не стоит бояться специфического аромата сыра "горгонзола" или припахивающих сладкой тухлятинкой фазанов. Это все вещи чрезвычайно деликатесные, дорогие и престижные.

"Про уродов и людей" - кино престижное и модное. Есть особый шик в трактовке сегодняшней России, как "страны глухих" (В.Тодоровский), братьев-киллеров и уродов.

Но, несмотря на "душок", это кино мастерское, что касается и режиссуры, и "картинки", и замечательно гротескных актерских работ Маковецкого (на снимке), Анжелики Неволиной, Виктора Сухорукова. Со смешанным чувством восхищения и сожаления видишь в изысканном паноптикуме Балабанова нашего актера Александра Мезенцева, сыгравшего самый трогательный и самый чистый образ фильма - чеховского идеалиста-интеллигента.

И это все о нас.

"Барак" Виктора Петрова (сценарий), Валерия Огородникова (постановка) и Юрия Клименко (камера) - самое сильное впечатление прошедшей недели.

Во-первых, ошеломляет неожиданный выход челябинской "натуры" в мировую кинокультуру. Локарно и Выборг уже трепетали, наблюдая на фестивальных экранах окрестности Сатки и лица наших земляков. Представляю, как дрогнет Американская киноакадемия, когда увидит "Барак" на отборочном просмотре.

Будет номинация на "Оскар" или нет, победит Огородников или не победит, - это уж как получится, но моего патриотического восторга это уже не изменит.

Во-вторых, все-таки нервирует противоречивость впечатления. Как будто смотришь одновременно два фильма. В одном - нехитрая прямолинейность сюжета и режиссерских решений. В другом - невероятная плотность оригинальных, провоцирующих, экстраординарных художественных приемов. Первый фильм сделан Валерием Огородниковым, автором "Взломщика" и "Бумажных глаз Пришвина", лент скорее модных, чем выдающихся. Второй снят Юрием Клименко, замечательным оператором-постановщиком, работавшим в свое время с Параджановым, Соловьевым и Муратовой. Иногда мастерство оператора становится самоцельным: в сюжете пошла пустота, "раковина", как в неудачной отливке, и все мерцающие, бликующие переходы пленки из черно-белого в цвет, все дивные засветки и контражуры кажутся бесцельным щегольством. А порой режиссер берет верх, спешит "рассказать историю", и все опять-таки распадается на серию знакомых (чтобы не сказать банальных) кадров, слегка освеженных необычной техникой съемки. Все действительно знакомо в "Бараке", все было в десятках "перестроечных" фильмов: и образ человеческого общежития, и бесконечно длинные, теряющиеся где-то в солнечной дали столы под белыми скатертями - застолье Победы, и белый конь, который в самый патетический момент вырвется из клети и поскачет по вольной степи, и НКВД, и Берия, и - по новой моде - половые расстройства и несогласия персонажей (как символ "потерянности" поколения), и Ярмольник с хохмой, и Сидихин во всей красе секс-символа, и Нина Усатова со всем своим колоритом...

Чуть-чуть - и все превратится в "Старые песни о главном". Но этого не происходит. Неистовая и мощная камера Юрия Ильенко удерживает "Барак" на грани срыва, вновь и вновь возвращая его в высшие сферы искусства.

Наблюдая этот поединок блистательного художника с неплохим клипмейкером, особенно приятно думать, что это все - о нас.

Рубрику ведет Ольга КОНФЕДЕРАТ.

  00:04 15.12