Человек из дома вышел .

Зачем человек вышел из теплого (предполагаю) дома и подался куда-то? Где вообще ничего не видать, кроме пурги, сугробов и ледяного солнца. Большая загадка и странность. Сегодня речь и пойдет о необычных странниках.

Вот лежат ощипанные птички. Глухари. Килограмма по четыре мяса в каждом. Стол помещался в промысловой избе над озером Белым. А озеро залегло почти в центре Онежского полуострова, среди Белого моря.

Чем памятны глухари? Их принесли пришельцы. Сидели мы с друзьями вечером в избе. Видим: идут из леса к нам трое. Заходят. И первым делом бросают на стол уже щипанных глухарей. Дескать, презент. Глядим: мужики как мужики. Двое њ в телогрейках (осень, уже и снежок выпадал), сапоги болотные, рюкзаки. А вот третий... Третий стоял в домашних тапочках на босу ногу, лиловых брючатах-трениках, майке и пиджачке. Как с больничной койки. Кругом же њ помните? њ тайга без края. И морские просторы.

Все проще простого оказалось. Как в анекдоте. Вчера еще троица обреталась в далеком Архангельске. Тот, что в тапочках, вышел за сигаретами. А там приятели с друзьями, на охоту собрались. Говорят: "Поехали? Харчей хватит". И поехали. Домой заглянуть не пришлось. Никак нельзя возвращаться њ дороги не будет.

Ладно. Здесь цели просматривались њ охота! Зверя скрадывать, дичь добыть њ вековечный мужской азарт. Но бывает, и объяснений никаких. История вторая. Север. Зима. Испытательный пробег на аэросанях. Который час несемся без дороги по замерзшей дикой реке. Ни души, ни огонька. И вдруг в пурге, в луче нашего прожектора (а скорость њ далеко за сто) торчит мертво человек. Замерз? Нет, голосует! Вваливается молча в машину (и шеф-пилот Мысов его почему-то не гонит взашей). Командует: "Поехали!" и дает отмашку њ направление. Нам, стало быть, по пути. Пассажир (скорее трезв, чем пьян) засыпает мгновенно. Через полчаса его словно подбрасывает. Хватает пилота за рукав: "Стой! Сто-ой!!!" Мысов тормозит. Мужичок выбирается в снег, озирается, что-то прикидывая. По-прежнему окрест њ тьма и безлюдье. Но таинственный попутчик, расплатившись початой бутылкой, исчезает, как растворяется.

њ А что за деревня, далеко ли? њ интересуюсь у всезнающего Мысова. Мужика-то жаль, недолго и замерзнуть. Шеф-пилот ворчит раздраженно: "Доберется... А деревни здесь и нет никакой..." њ и устало двигает вперед ручку газа.

Древние њ мудрые философы њ утверждали: "Плавать по морю необходимо". Имелось в виду њ не киснуть, быть в движении и делать попутно великие географические открытия. С тех пор пооткрывали практически все. Но, как и прежде, то и дело человек выходит из дома и даже по морю плавает. Да еще как плавает. Наблюдал: в устье реки Кушереки (Поморский берег Белого моря) в жуткий шторм вошла ночью (!) лодочка с онежанами. Настоящие поморы! Они посвечивали себе ручным фонариком-жужжалкой, чтобы не напороться на подводные камни. Прямо хрестоматийный пример мужества. Помнился долго. Лет через пять рассказали в Онеге: они все-таки утонули потом. У Соснового наволока. Пошли за кумжей и утонули. А их рыбацкий дом на скалах заколотили, и никто там потом вроде не жил.

Всеволод АРСЕНЬЕВ.

  00:04 30.01