Экономика Китая - добрый великан или чудовище?

Рост экономической мощи Китая многих пугает. Но этот страх не всегда обоснован.

Из всех промышленных изделий "самым китайским" можно назвать велосипед. Но именно велосипед стал символом той особенности в развитии китайской экономики, которой больше всего опасается остальной мир: ее феноменально быстрый рост может быть обеспечен только за счет других стран - развитых и развивающихся. Успех Китая в выпуске велосипедов привел к упадку этой отрасли по всему миру. Сегодня на долю Китая приходится 60% мирового объема производства велосипедов, и 86% из них продается в Америке. Что на очереди после велосипедов?

Во всем мире цены на велосипеды падают. В Гане, например, цена горного велосипеда низшего класса за последние пару лет упала с $67 до $25. Как говорят, единственная страна, способная составить конкуренцию Китаю с его неприлично низкой заработной платой, - это Индия. Производители велосипедов в Латинской Америке и Африке борются за выживание.

Что на очереди после велосипедов? Пессимисты опасаются, что подобная участь ждет ряд других отраслей промышленности. Производителей таких трудоемких изделий, как ткани и одежда, уже охватила паника. На протяжении многих лет мировой рынок одежды существовал в деформированном виде из-за сложной системы импортных квот, введенной богатыми странами. В результате многие производители в бедных странах (например, в Индонезии, на острове Маврикий, в Мексике и Пакистане) сегодня выпускают ровно столько ткани, сколько им позволено квотами. А фирмы в богатых странах - в частности, в американских штатах Южная и Северная Каролина - продолжают процветать под защитой квотирования.

Для рабочих текстильной промышленности других стран Китай - как страшный сон. Китай уже бесспорный мировой лидер по экспорту одежды (в этой отрасли средняя зарплата китайских рабочих - 40 центов в час, или менее трети от оплаты труда, например, в Мексике). Более того, теперь, когда Китай входит во Всемирную торговую организацию, он сможет воспользоваться плодами соглашения между членами ВТО об отмене всех квот к 2005 г. И тогда, по оценке Всемирного банка, доля Китая в экспорте одежды, сегодня составляющая около 20%, вырастет до 50% к концу текущего десятилетия.

За одеждой, согласно прогнозам, последуют обувь, полупроводники и телевизоры. Китай уже производит более половины всей выпускаемой в мире обуви, а Малайзия опасается, что начнется исход производителей электроники с острова Пенанг (который в свое время прочили в преемники Силиконовой долины) в китайскую провинцию Гуандун и в дельту реки Янцзы. Глава германского электронного концерна Siemens Генрих Пирер заявил, что для его компании Китай - это "глобальная фабрика". Сравнивают Китай и с Манчестером эпохи промышленной революции. Китай становится "мастерской мира".

Экономист Morgan Stanley в Гонконге Энди Кси считает, что к 2005 г. по объему экспорта Китай обгонит Японию. Кроме того, по мнению Кси, Китай в значительной степени ответственен за дефляцию в других странах, поскольку его экономическая экспансия провоцирует ценовые войны и приводит к снижению прибылей компаний по всему миру. Индустриализация Китая, утверждает Кси, обесценивает средства производства за его пределами.

Но прежде чем предаваться унынию по поводу того, что Китай скоро отнимет у всех рабочие места и иностранные инвестиции, давайте рассмотрим одну из причин успеха экспорта китайских велосипедов, а именно тот факт, что сами китайцы пересаживаются с велосипедов на авто. По данным директора нью-йоркского Института политики в области транспорта и развития Уолтера Хука, в Гуанчжоу, богатом городе на юге Китая, в 1995 г. на велосипеде совершалось 33% всех поездок, а сегодня - меньше 20%. За последние годы такие крупные производители велосипедов, как Shanghai Phoenix, потеряли половину внутреннего рынка сбыта. У них был только один выход - нарастить экспорт.

С другой стороны, в Китае начали расти продажи автомобилей. В прошлом году их объем впервые превысил 1 млн, и в этом году, как ожидается, он вырастет еще на 20%. А кто производит эти авто? Не кто другой, как Volkswagen, General Motors и им подобные. Сегодня Китай - самый крупный рынок для VW за пределами Германии, а Ford планирует через пять лет продавать в Китае больше своих машин, чем в Германии и Японии, вместе взятых. Даже если автомобили этих фирм собираются в Китае, многие из комплектующих импортируются.

По импорту из других стран Азии Китай (с учетом Гонконга) уже обогнал Японию. Владельцы магазинов в Сиднее и Сингапуре прыгают от радости, когда перед их заведениями останавливаются автобусы с китайскими туристами. Чем сильнее станет экономика Китая, тем больше он будет импортировать товаров из других стран и экспортировать своих. Если этот процесс пойдет нормально, внакладе не останется никто.

Языком цифр.

Уже сегодня масштабы у экономики Китая огромны. По объему ВВП (в долларах США) Китай занимает шестое место в мире, сразу после Франции. При расчете на основе паритета покупательской способности (с поправкой на разницу цен в разных странах) Китай выходит на второе место, уступая лишь Америке, на долю которой приходится 11,8% мирового ВВП. Темпы роста тоже впечатляют. Благодаря прошлогоднему официальному показателю прироста в 8% Китай стал самой динамично развивающейся из крупных стран мира - с большим отрывом. Многие независимые экономисты считают, что это цифра завышена на несколько процентов. Но мало кто сомневается, что китайская экономика переживает настоящий бум.

Но больше всего другие страны (особенно те страны региона, экономика которых развивается не столь быстро) беспокоит усиление Китая как торговой державы. Министр финансов и другие правительственные чиновники Японии обычно обвиняют Китай в меркантильности и в том, что он несправедливо занижает стоимость свой валюты ради повышения конкурентоспособности его экспортных товаров. В 2001 г. объем экспорта Китая вырос на 23% до $266 млрд, что составило 4,4% мирового объема. Это самый высокий показатель за всю историю Китая, но он все же значительно ниже рекорда Японии (10,1% мирового объема экспорта), установленного в 1986 г. Он даже ниже показателя Японии за 2001 г. (6,6%).

В 2001 г. активный торговый баланс Китая превысил $30 млрд. Это составило 2,9% ВВП, что относительно больше, чем в Японии (1,7%), но меньше, чем в Южной Корее (3,2%). Более того, начиная с 1997 г. активное сальдо Китая в процентном отношении к ВВП каждый год снижалось (см. диаграмму 1). У Китая значительный торговый дефицит с Малайзией, Южной Кореей и Таиландом, а после вступления в ВТО объем импорта из Японии в Китай в годовом исчислении увеличивается на 40-50%.

Что мы имеем в результате? Ни в одном из случаев объем торговли Китая не приближается к историческим пиковым уровням. За период после 1978 г., когда страна взяла курс к открытой экономике, ее доля в мировой торговле увеличилась приблизительно вчетверо. Но такие же показатели были у Японии с 1955 г. по 1985 г., и у "азиатских тигров" - с 1965 г. по 1995 г. После того как в декабре 2001 г. Китай вступил в ВТО, признав ее правила, обвинения в меркантильности кажутся еще менее обоснованными, чем прежде.

По мере экономического усиления Китая изменение конкурентоспособности экономики некоторых стран неизбежно, и процесс адаптации к новым условиям будет болезненным. Эти страны могут даже поддаться искушению отомстить китайцам за нанесенную "обиду". Европейские производители велосипедов, например, убедили ЕС установить пошлины на импорт китайских товаров, обвинив Китай в демпинге. Но, с другой стороны, будут и такие страны (например, Филиппины), чья экономика начнет расти на волне китайского бума.

Другое опасение по поводу экономического развития Китая возникает в связи с тем, что он притягивает к себе прямые иностранные инвестиции (FDI), которые, если бы он действовал честно, были бы направлены в другие страны. В Юго-Восточной Азии многие просто вне себя от того, что Китай обставил их в борьбе за инвестиции из богатых стран. Действительно, получив в прошлом году прямых инвестиций на $53 млрд, Китай обогнал Америку и стал крупнейшим в мире получателем FDI. Однако этот факт в большей степени объясняется обвалом инвестиционного рынка в Америке, нежели подъемом в Китае. В 1999 и 2000 гг. приток капитала в Америку составил соответственно $283 млрд и $301 млрд. В те же годы показатели Китая равнялись соответственно $40 млрд и $41 млрд.

Адъюнкт-профессор Гарвардской школы бизнеса Яшенг Хуанг утверждает, что большой объем FDI, полученных Китаем, - это показатель слабости финансовой системы самого Китая и его неспособности извлечь выгоду из высокого уровня внутренних сбережений. Хуанг отмечает, что начиная с финансовых реформ 1997 г. значение FDI в экономике Китая постоянно снижается.

Кроме того, использование данных без тщательного анализа не дает истинного представления о положении вещей. Значительная часть полученных Китаем FDI - это деньги, которые зарабатывают в самом Китае, а затем переводят на счета в Гонконге из соображений минимизации налогов. Затем они возвращаются в Китай в качестве FDI в процессе использования иностранных филиалов для привлечения депозитов, не требующих создания резервов в ЦБ (round-tripping).

Армия труда.

Многие страхи, вызванные китайским "экономическим чудом", преувеличены. Однако некоторые основания для беспокойства все-таки есть. Первое - стоимость рабочей силы. При средней оплате труда в китайской промышленности на уровне 60 центов в час (5% от среднего уровня в Америке и 10% от уровня некоторых соседних азиатских стран) и практически неисчерпаемой армии труда создается впечатление, что Китай может победить в конкурентной борьбе с другими странами при производстве почти всех трудоемких товаров. Именно это сегодня и происходит: 70% китайского экспорта - это одежда, игрушки, обувь, мебель и т. п.

А вот с компьютерами, автомобилями и полупроводниками (т. е. капиталоемкими товарами) дело обстоит иначе - Китай увеличивает их производство, но не экспортирует. И не ведет борьбу с иностранными конкурентами на их поле. Например, продукция крупнейшего китайского производителя компьютеров Legend Group имела ошеломляющий успех на местном рынке. Но глава фирмы Янг Юанквинг признается, что пройдут годы, прежде чем он начнет хотя бы думать о том, чтобы потягаться с такими гигантами, как, скажем, IBM в Америке. В автомобилестроительном секторе все многочисленные совместные предприятия иностранных корпораций и китайских компаний, за исключением одного (с Honda в Гуанчжоу), будут продавать свои машины только в Китае. Заводы по производству полупроводников в Шанхае также ориентированы на удовлетворение резко возросшего спроса на несложные микросхемы на внутреннем рынке.

Согласно экономической теории различия в оплате труда в той или иной стране должны приводить к различиям в уровнях производительности, причем со временем эти различия нивелируются. Есть опасения, что этот процесс в Китае может затянуться надолго. Миллионы людей мигрируют из сельских районов в города. Одновременно государственные предприятия проводят массовые увольнения - только один из четырех крупных государственных банков за последние несколько лет уволил 110 000 служащих. Наличие такого огромного резерва рабочей силы объясняет, почему после 1996 г. зарплата в Китае росла не так быстро, как производительность.

Другой способ компенсации быстрого роста производительности труда в стране - повышение курса валюты. Но в Китае фиксированный обменный курс, а доллар сегодня сам дешевеет по отношению к другим основным валютам, в частности, к евро и йене. Обменный курс на черном рынке показывает, что китайская валюта недооценена незначительно. Тем не менее увеличение валютных запасов Китая в последние годы свидетельствует, что рост обменного курса сдерживается искусственно. Политики в Америке и других странах мира требуют переоценки юаня.

Коммунистическая партия рассматривает возможность введения свободного обменного курса, но опасается, что полная конвертируемость валюты может вызвать в Китае финансовый кризис вроде того, что произошел в Юго-Восточной Азии в 1997 г. Тогда он затронул в первую очередь банковские системы стран, а банки Китая не готовы к подобному шоку. Николас Ларди из Brookings Institution утверждает, что в банковской системе страны $500 млрд безнадежных долгов, что составляет более 50% всех займов.

Поэтому переход на свободный обменный курс валют не может быть осуществлен без проведения кардинальной реформы банковской системы, а это, похоже, случится не раньше чем через несколько лет. Бывший председатель совета директоров Федеральной резервной системы США Пол Волкер считает, что пока Китаю следует сохранять фиксированный курс юаня к доллару.

Огромная армия труда, дающая постоянное преимущество в конкурентной борьбе, - вот причина беспокойства, которое испытывают в связи с наращиванием Китаем своих экономических "мускулов" многие развивающиеся страны, чья экономика основана на трудоемких отраслях промышленности. А вот для богатых стран с их капиталоемкой промышленностью китайский рынок, наоборот, открывает широкие возможности.

Даже китайские экономисты иногда называют Китай "велосипедной экономикой". Они не имеют в виду горы дешевых велосипедов. Они хотят сказать, что Китаю, просто для того чтобы не упасть, нужно двигаться вперед - как велосипедисту. По мере развития в стране рыночной экономики госпредприятиям придется увольнять миллионы рабочих. Такую массу рабочей силы сможет поглотить только экономика, которая находится на подъеме. Поэтому рост экономической мощи Китая - это вовсе не проблема. Представьте, что произойдет, если вооруженный ракетами колосс с претензиями к международному сообществу попадет в полосу экономического застоя. Вот тогда действительно станет страшно.

  00:04 17.02