Переславльская любовь.

Ирина Бакланова пишет Переславль. Утренний, ночной - разный.

ПИШЕТ не этюды - картины, не уходит с улиц, пока не закончит холст. Переславль у нее выходит взволнованным и одухотворенным.

- Откуда вы его взяли - такой?

- Он показался мне похожим на человека, с которым судьба свела самым необыкновенным образом. Подсказал, что без настоящей любви невозможно ни жить, ни работать.

Ирина из Донецка. Отец, донской казак, и слышать не хотел о том, чтобы дочь училась рисованию. И она уехала в Сибирь, в Красноярское художественное училище. Там ее мыслями и душой владел преподаватель рисунка и композиции Николай Рыбаков. Он был графиком, и она стала графиком.

- Мне нравились отношения черного с белым. Эти цвета ясно выражали мою платоническую любовь к учителю.

Подошло время диплома. Во Владивостоке ее ждала подруга, с которой они решили делать серию графических работ из жизни кораблей и рыбаков. Но садилась ночью, перепутала перрон, полусонная проводница впустила, место в купе оказалось свободно... Как всеобщий тайный заговор. Поезд прибыл в Иркутск. Следующий день прошел на вокзале. И вдруг - ощущение неожиданной радости. Она поняла, что делать, когда увидела в киоске большую карту Байкала. Села на теплоход и отправилась на остров Ольхон.

"Байкальский" диплом она писала в общаге рыбзавода, среди отчаянных рыбачек: выходила с ними на шхунах на озеро, работала и рисовала в консервных цехах.

- Незаметно прожила все деньги. Дала телеграмму отцу в Донецк, чтобы выслал на обратную дорогу. Сижу, жду. И тут появляется...

- Принц?

- Какой принц! Дядька сорокалетний, бородатый, семейный. Инженер-электронщик. Приехал с другом. Увидел меня на берегу и сел рядом, помолчал и вдруг: "Пойдемте с нами в поход, на Ольхон Северный". С тех пор вот уже семнадцать лет я с ним в "походе". Но из этих семнадцати десять лет ждала, когда дети его станут взрослыми и мы сможем пожениться.

...Ирина Бакланова ушла из графиков в живописцы. И на картинах засветились теплые старинные городки России. Но главным живописным образом стал Переславль - город любви.

Зимой он у Иры студен и сказочен, как Берендеево царство. И деревья, одетые в розовый иней, стоят посреди домов и храмов, как рождественские свечи. А весной в ее Переславле случаются по десять весен. И кажется, что этот переливающийся, текущий куда-то город, его дома и соборы, живущие среди природы, сродни цветам и деревьям, они тоже живые, и тоже растут и цветут.

- Некоторые зрители, увидев то или иное "местечко", написанное мной, - рассказывает Ирина, - пытаются, приехав в Переславль, отыскать его, побывать в нем. И удивляются, что не могут найти. А ведь тут нет никаких загадок. Я всегда пишу с натуры, но не то, что вижу, а то, что чувствую. Каждая моя картина - это действительно мои "места", но не придуманные, а открытые мне.

На улицах ее городков людей нет. Дома - как люди: глядят глазами окон.

- Если я людей выпущу в пространство картин, они могут нарушить среду, - объясняет Ирина.

Люди Ирины Баклановой находятся не внутри ее холстов, а перед ними. И вот я стою перед ее букетами цветов, написанными по тому же принципу, что и "места": этих букетов никогда не было - но они существуют. И живут возле сердца.

- Борис каждый день приносит мне цветы. Бедный инженер, он приносит один цветок. Скажем, дарит мне зеленую хризантему, и я падаю в обморок. А очнувшись, пишу "Зеленые хризантемы", чтобы они никогда не увяли. Это наша осенняя любовь. Или приносит одну розочку. И я пишу "Розы" - о нашей летней любви... Так вот и живем.

ЛЕОНИД ЛЕРНЕР.

  00:04 07.10