Кровоизлияние в снег.

Массовый забой новорожденных тюленей - вершина российского абсурда.

Две недели назад в Архангельской области началась очередная "зверобойка" - добыча бельков, новорожденных детенышей гренландского тюленя. Судя по всему, как и в прошлые годы, никто не понесет ответственности за бесполезное истребление десятков тысяч млекопитающих.

Самка тюленя вынашивает своего единственного детеныша 11 месяцев, плавая в море. Чтобы произвести его на свет и выкормить молоком, она выходит на льдину. Выходит только в трех точках земного шара: у берегов Канады близ Ньюфаундленда, в Норвегии и у нас - в Горле Белого моря.

Стада тюленя многочисленны, и вид пока не относится к редким и исчезающим. Но оправдывает ли данное обстоятельство тех, кто превратил добычу этого морского зверя в убийство младенцев? Сегодня российские зверобои добывают не взрослых тюленей, а исключительно новорожденных. Их бьют палкой по носу, и, если не убивают с одного удара, они кричат, как дети, заливаясь кровью и настоящими слезами. Потом грузят 200 - 250 тюленят в рыболовную сеть, привязанную под брюхом вертолета, и доставляют для разделки на "материк". Каждый третий тюлененок еще жив.

Колхоз "Освобождение" применяет свою, оригинальную "методику добычи мехового сырья". Она была разработана в семидесятые годы и ласково называлась журналистами так: "тюлений детский сад" - видимо, по созвучию со словом "садизм".

Начавший линять подросший белек превращается в "хохлушу". Из "белого и пушистого" он за пару недель должен стать серебристым и лоснящимся и, научившись самостоятельно ловить рыбу, уплыть в море.

Таких "недокондиционных тюленят" тоже отлавливают. Весят они к этому времени около тридцати килограммов. Их в клетках вертолетом привозят на Большую землю и оставляют в загоне живыми до полной перелиньки, а потом убивают. Примерно две недели днем и ночью они орут от голода и страха. Тюленихи приплывают на зов своих детенышей. Люди отгоняют их баграми.

Если бы кто-нибудь затеял коллективную бойню кабанят или лосят в той же Архангельской области, его бы немедленно привлекли к уголовной ответственности как злостного браконьера. Но на тюленей охотничьи законы не распространяются. Хотя биологически они млекопитающие, юридически - только "рыбы". И тем не менее массовое убийство новорожденных детенышей диких животных, которых человек не кормил, не разводил, не выращивал, - это преступление против общественной нравственности (ст. 245 УК РФ).

Однако попробуем представить "арифметику зверобойки-2001" как смягчающее обстоятельство массовых убийств.

Чтобы вывезти со льдин на вертолетах 70 тысяч бельков, потребуется 280 вылетов. Один летный час стоит сегодня в среднем 600 долларов. Получается приличная сумма. А еще надо заплатить забойщикам и женщинам, которые помогают разделывать тушки. Если каждый забойщик получит по доллару - цены прошлого года - за белька, то общие затраты на зверобойку составят около 2 млн долларов.

Далее. Из одного белька получается одна ушанка. Торговые предприятия Санкт-Петербурга предлагают шапки из белька, сшитые в Казани, по цене 800 рублей за штуку. Значит, в лучшем случае, если удастся сшить и продать все 70 тысяч шапок, можно получить 56 миллионов рублей или те же 2 млн долларов. Плюс налоги, "усушка-утруска"? Да и не очень-то продашь столько шапок при нынешнем изобилии на рынке самых разных мехов.

Тогда откуда берутся деньги и ресурсы на организацию зверобойки, себя не окупающей?

"Добро" дает Минрыбхоз (его недавно возглавил экс-губернатор Приморья Евгений Наздратенко), определяющий квоту добычи: например, в 2001 году мужчины, женщины и дети села Койда Мезенского района и деревни Нижняя Золотица Приморского района должны убить и ободрать 71 тысячу тюленят (по данным Комитета по рыболовству Архангельской области). Квота эта социальная - для поддержания хозяйств. Финансовое обеспечение осуществляет Норвегия - единственное государство, помимо России, добывающее тюленя (только взрослого). В интересах Норвегии, чтобы наша страна от истребления тюленя не отказывалась - сообща легче противостоять колоссальному давлению международных организаций, защищающих дикую природу. Сколько денег выделяют норвежцы на нашу "зверобойку" - узнать практически невозможно. Минрыбхоз держит эту информацию в секрете, более того - запрещает журналистам посещать территорию "зверобойки" во время добычи бельков. Норвежцы тоже скупятся на комментарии.

Из выступления на конференции по использованию морских млекопитающих. Осло, 26-27 января, 2000 год. Йохан Виллиамс, министерство рыболовства Норвегии:

- Неправда, что добыча тюленей имеет низкую рентабельность. Она вообще нерентабельна. Но нам надо поддерживать переработку тюленей, чтобы сохранить рабочие места. В 1999 году министерство рыболовства субсидировало забой в размере 13 млн норвежских крон. В 2000 году мы предоставим зверобоям и переработчикам 15-17 млн. Мы также планируем выделить финансовые ресурсы россиянам, чтобы они поддержали нас в нашем стремлении заблокировать любые будущие попытки природоохранных организаций по объявлению добычи тюленей вне закона.

Социальную квоту на лов кита и моржа выдают и так называемым "малым народам Севера", которые в буквальном смысле вымрут, если перестанут употреблять в пищу мясо морских млекопитающих. Но для поморов "зверобойка" - это способ не выжить, а заработать. Гигантский объем кровавой работы надо успеть завершить за неделю - а то белек начнет линять и ничего уже не будет стоить.

В 1998 году международная экспедиция провела подсчет поголовья тюленей Белого моря по количеству бельков, которые первые двадцать дней жизни находятся на льду. Наряду с аэрофотосъемкой применялась съемка животных тепловизором, способным фиксировать с высоты 200 метров любой объект, температура которого на 0,1 градуса выше температуры окружающей среды. Исследования показали, что поголовье тюленей, приплывших для щенения между архангельским и мурманским берегами, несколько больше, чем предполагалось: в конце февраля - начале марта 1998 года родилось около 300 тысяч тюленят.

И это исследование дало повод Минрыбхозу увеличить квоту вдвое. Ученые старались объяснить, что учет, проведенный один раз, не дает реальной картины, что следует его повторить в разных условиях и проанализировать статистику за несколько лет. Но их слушать не стали.

Действительно, почему их надо было слушать, если на принятый в то время Госдумой закон "О защите животных от жестокого обращения", который среди прочего запрещал истребление детенышей морских млекопитающих, и.о. президента Владимир Путин наложил вето. Предварительно он посоветовался с архангельским губернатором Анатолием Ефремовым и прочитал коллективное письмо в защиту "зверобойки" как "единственного источника дохода" пяти тысяч жителей 46 приморских деревень. Общий смысл слов г-на Ефремова и изложенных в послании таков: если не будет "зверобойки", то люди потеряют работу и произойдет социальный взрыв.

Так ли это? Организует "зверобойку" ООО "Белое море". В него входят несколько рыболовецких колхозов, у которых уже нет флота - рыболовецкие суда поржавели и развалились. В прошлогодней "зверобойке" участвовали всего 300 колхозников, и каждый из них получил около 3000 рублей за 7 - 8 дней работы.

Хотя, наверное, из Архангельска видней. Но, может быть, губернатору Ефремову стоило бы все-таки подумать, как обеспечить вверенное ему народонаселение постоянными рабочими местами, вместо того чтобы пугать Москву народным бунтом по поводу исчезновения сезонного и противозаконного заработка. Тем более что Архангелогородчина - край богатый. Есть семга, хариус. Сама по себе эта рыба стоит немного, но в переработанном виде цена ее возрастает в несколько раз. Значит, надо создавать перерабатывающие предприятия. Надо использовать дары леса - в Финляндии, к примеру, банка нашей консервированной морошки стоит три доллара. Может, стоит также вспомнить губернатору Ефремову, что никогда прежде поморы не опускались до того, чтобы так убивать бельков. Тем более что в Мурманской области и в Карелии от "зверобойки" отказались - посчитали это занятие постыдным для себя.

Тысячи лет гренландские тюлени устраивают на беломорских льдинах "детные залежки". Сотни лет промышляют тюленя поморы. Отношение к тюленю-кормильцу испокон веку было у русских поморов уважительное, к детенышам - сочувственное, недаром такими ласковыми словами назвали поморы тюленят - "белек", "хохлуша", "серка"...

До появления ледоколов, вертолетов и планового народного хозяйства поморы выходили в море на баркасах и брали взрослого тюленя. Тюленят били в исключительных случаях, выборочно, стараясь не потревожить стадо. У всех народов традиционной охотничьей культуры, в особенности у северных, существует испокон веку неписаный, самой природой установленный закон - не трогать самку с новорожденным детенышем. К нашей стране это, по всей видимости, не относится.

Массовый забой тюленят начался в годы предвоенных пятилеток и освоения Арктики, во времена строительства Беломорско-Балтийского канала, когда тюленье мясо стало основой рациона заключенных. Потом мясо тюленят стали скармливать песцам и норкам на зверофермах. А последние десять лет, когда отечественные зверосовхозы стали разваливаться под натиском экономических проблем и валом импортной пушнины, тушки убитых тюленят просто гниют.

Шкурки бельков, предварительно засоленные, везут в Казанское мехобъединение на выделку и пошив шапок. Часть шкурок покрывается пятнами. Их приходится красить в коричневый или черный цвет. Казанские меховщики отправляют "продукт народного промысла" по месту преступления - все магазины и рынки Архангельской области завалены этим товаром. Черный белек - это апофеоз российского абсурда. Бессмысленного и беспощадного.

МАРИНА ЛОЗИНСКАЯ.

  00:04 15.03