АУ в финансовых дебрях.

Штрихи к портрету профессии, о которой уже говорят.

На 6 марта Госдума запланировала рассмотрение новой редакции Закона "О несостоятельности (банкротстве)". С точки зрения человека, далекого от финансовых материй, - скучнейшая тематика. Но в среде посвященных кипят такие страсти, что брызги, посредством СМИ, долетают и до рядовых граждан. А из пучины вырастает малопонятная и грозная, на первый взгляд, фигура главнокомандующего банкротских баталий - арбитражного управляющего. Для краткости будем звать его АУ.

Исповедь управляющего: "На собрании кредиторов меня окружали такие милые и симпатичные люди... медленно сжимая кольцо". (Сайт www.bankrots.ru).

Невнятный абрис данного персонажа имеет причиной не столько неосведомленность публики, сколько осознанную и даже подчеркиваемую закрытость профессионального сообщества. Автор статьи на протяжении долгих недель вела переговоры с руководством ФСФО (Федеральной службы по финансовому оздоровлению - весьма государственной организации) о возможности побеседовать с практиками арбитражного управления. И совершенно безуспешно. Удача улыбнулась лишь в негосударственной и некоммерческой структуре - Российском сообществе независимых экспертов и антикризисных управляющих (РСНЭ).

"Банкротная система очень закрытая, - поясняла нам АУ второй категории Оксана Столярова, когда я попросила ее назвать предприятие - предмет профессиональной гордости, - поэтому я не скажу, о каком объекте идет речь. Эту информацию можно истолковать по-разному и спровоцировать конфликт интересов".

В среде АУ ходит американская шутка, иллюстрирующая положение управляющего: "Главное найти такого белого, который всегда, когда нужно, положит тебе руку на плечо и скажет: "Это мой черномазый".

Племя "белых" весьма велико. Во-первых, арбитражный суд. Рассказывает юрист РСНЭ, один из разработчиков ныне действующего и нового закона "О банкротстве" Алексей Юхнин: "Кандидатуру управляющего на предприятие-должник предлагает собрание кредиторов. Но суд может отклонить ее и назначить другого человека из своего списка. В Москве так происходит в 50% случаев. Обжаловать это решение нельзя. Откуда берутся списки? Управляющий приходит в суд и говорит: хочу работать от вас. Его вносят в реестр суда. Провел специалист у судьи 3-4 процедуры без нареканий - тот назначает его на серьезное предприятие. Впоследствии у судей появляются любимчики, которых назначают на "интересные" объекты, то есть туда, где можно хорошо заработать".

Другая категория "белых" - кредиторы. По закону АУ обязан в равной степени соблюдать интересы обеих сторон. "На практике кредиторы бывают склонны вести себя некорректно, указывать управляющему, что и как ему делать, - разъясняет Оксана Столярова. - Поэтому приходится балансировать на стыке интересов. Если я приму решение в ущерб должнику, даже если рассчитаюсь со всеми кредиторами, то это может стать основанием для обращения должника в суд с жалобой на мои действия".

Но балансировать удается не всегда. Юрий Лебедев, приславший в редакцию письмо о наблюдаемых им мытарствах АУ, так описывает атмосферу конфликта с кредиторами: "Как только все кредиторы собрались в зале, приведенные организаторами для срыва собрания вооруженные люди заперли зал снаружи и никого не выпускали из него. Начались ор, угрозы, оскорбления в адрес внешнего управляющего: невозможно было понять, чего, собственно, хотят "дирижеры" собрания. Если они хотели снять внешнего управляющего, то закон предоставлял им возможность сделать это в течение 15 минут путем голосования. Но очень хотелось покуражиться, тем более - безнаказанно".

Практически невозможно бывает избежать конфликта с руководством предприятия-должника. Вновь обратимся к Оксане Столяровой. "Психологически это стресс для всех. Директор лишается доходов, отстраняется от финансовых потоков. В восприятии трудового коллектива он - фигура символичная, его пребывание на рабочем месте - признак стабильности, а появление новой команды сопряжено с опасностью. Люди находятся в неизвестности и редко ждут чего-нибудь хорошего".

Юрий Лебедев более откровенен: "С документами в тресте полный развал, с трудом удавалось понять, как велся бухгалтерский учет, как начислялась зарплата, куда делась строительная техника, почему при таких долгах бесплатно оборудуется оздоровительный комплекс с саунами, бильярдами, куда идут деньги от аренды земельных участков и т.д. и т.п. При малейшей попытке получить документы внешний управляющий наталкивается на саботаж, всех работников косят продолжительные болезни...".

В довершение страшной картинки назовем самое главное пугало АУ - исполнительная власть в лице ФСФО. О том, что это такое, нам рассказал Алексей Юхнин: "ФСФО - орган, осуществляющий госнадзор за деятельностью АУ, и не только в предприятиях, где имеется госсобственность. Плюс, пока действовал старый закон, ФСФО осуществляла лицензирование управляющих. (Эта функция сохранится еще полгода. - Ред.) В подавляющем большинстве случаев, когда ФСФО имела в деле интерес, она просто приостанавливала лицензию управляющего, чтобы надавить на него или провести другого человека. Один из примеров: ФСФО желала назначить управляющим нефтяной компании "Сиданко" тогдашнего заместителя руководителя ФСФО Бикова. Для этих целей была приостановлена лицензия Егорушкова, которого избрало собрание кредиторов и назначил суд. Впоследствии процедура финансового оздоровления "Сиданко" стала ярким примером эффективной работы арбитражного управляющего, а именно, господина Китина. Но и у него были проблемы с ФСФО, отказывавшей ему в выдаче лицензии. Суд вынес решение о том, что ФСФО действует необоснованно. Но еще целый год после суда чиновники задерживали выдачу лицензии Китину. Причина крылась в персональном конфликте Китина с бывшим главой ФСФО Талем. Пришлось даже штрафовать Таля за невыполнение судебного решения.

Это произвол. О какой независимости арбитражных управляющих можно говорить? Но, с другой стороны, отсутствие лицензии - плохо. Все убедились, что 80% управляющих не вполне добросовестные и образованные люди".

Вместе с лицензиями уйдут в прошлое и категории, также присуждаемые чиновниками из ФСФО. "Система себя не оправдала тем, что позволяла развиваться вкусовщине, - считает Алексей Юхнин. - Нравился человек - быстро давали вторую категорию. Не нравится - заставляли ждать по полгода. До того момента, когда ФСФО возглавила Татьяна Трефилова, третью категорию, позволяющую работать на крупном градообразующем предприятии, АУ вообще не выдавали. На такие предприятия назначались исключительно госчиновники из ФСФО".

Вопрос: Какой главный инструмент арбитражного управляющего?

Ответ: Лопата. Потому что приходится или разгребать, или хоронить. (Сайт www.bankrots.ru).

Вопреки сложившемуся мнению, арбитражный управляющий - вполне женская профессия. "При первом появлении на предприятии, - говорит обаятельная молодая женщина Оксана Столярова, - меня могут недооценивать по профессиональным качествам. Изначально это играет мне на руку, поскольку появляется запас времени, чтобы оценить ситуацию, складываются варианты неожиданных для оппонентов ходов. Но, с другой стороны, приходится затрачивать больше энергии, чтобы кого-то убедить, настоять на своем, нежели у мужчины, имеющего опыт административной работы и громкий голос. Тем не менее женщин в нашем бизнесе много, они более адаптированы к стрессовым ситуациям".

В общем, складывается довольно мрачная картинка. И все же она не совсем верна. "В нашей работе происходит очень большой выброс адреналина, человек привыкает к этому и уже не может заниматься чем-то более спокойным, - считает Оксана Столярова. - Мы спринтеры, когда работаем по процедуре наблюдения: за три, максимум за пять месяцев проводим анализ финансового состояния предприятия и делаем вывод о его платежеспособности. Мы стайеры, точно рассчитывающие свои силы, когда осуществляем внешнее или конкурсное управление крупных предприятий".

Но какова, как говорится, цена вопроса? Сколько получают кредиторы от предприятий-должников и сколько - сами управляющие? По статистике коммерческие кредиторы получают 3,5 копейки на рубль, а государство - 7-15 копеек. Последние цифры соответствуют мировой практике.

Мало, конечно. Впрочем, это весьма усредненные цифры. Алексей Юхнин: "Надо учитывать, что у нас около 50% предприятий просто пустых - это фирмы для перекачки и обналички финансов. У таких предприятий ничего нет кроме долгов".

Систему оплаты работы управляющих Алексей Юхнин откровенно оценивает как плохую. "Никакого принципа нет. Сложилось в том или ином суде, что управляющему назначают, допустим, 3,5 тысячи рублей в месяц, и судьи повторяют эту цифру от случая к случаю, обрекая тем самым управляющих на коррупцию". По данным, опубликованным практиками и теоретиками арбитражного управления Прудниковой и Репниковым, работа по процедуре наблюдения оценивается от 3210 до 9370 рублей в месяц, а по внешнему управлению - от 4600 до 19530.

Оксана Столярова говорит, что встречаются управляющие, которым суд утверждает вознаграждение и в 5 тысяч долларов. Но это исключения из правила. А посему "многие арбитражные управляющие ведут по нескольку предприятий. Если образуются паузы в работе - то это воспринимается как издержки профессии. Одни заполняют "каникулы" повышением квалификации, другие просто отдыхают".

Жизнь, в общем, нелегкая. И все же законодатель решил еще больше ужесточить условия работы АУ. Об этом рассказывает Алексей Юхнин: "В новом законе заложены несоразмерные ставки страхования рисков. Предприятие должно быть застраховано на 15% стоимости его активов. АУ должен выложить из своего кармана 7% страховой суммы. Возьмем предприятие, имеющее 300 млн активов по балансовой стоимости. Страховка составит 45 млн рублей. 7% от 45 млн - 3,5 млн рублей. Разложим на год - примерно 10 тысяч долларов в месяц. Это в 200-300 раз превышает среднее вознаграждение АУ. Фактически решено за счет банкротства оживить страховой рынок. Иной причины нововведения не могу предположить".

Оставим в стороне последствия появления нового закона для всей экономики. Остановимся лишь на том, что непосредственно касается судеб арбитражных управляющих. "Из-за введения обязательного страхования, да еще по таким ставкам, многие уйдут, - печально констатирует Оксана Столярова. - Уже уходят, не дожидаясь выхода нового закона".

Ныне существующая процедура банкротства несовершенна. Она допускает преднамеренные банкротства и провоцирует коррупцию. Это общеизвестно. Однако красная нить нового закона - ужесточение условий работы арбитражных управляющих - вряд ли сумеет накрепко сшить аморфную систему. Тем более если по словам Алексея Юхнина: "За три года работы старого закона мы увидели недостатки в правоприменительной практике. Она пошла по другому пути, нежели предполагал закон. То же самое может произойти и с новым законом. Испорченные у нас правоприменители".

Справка.

Арбитражный управляющий - это индивидуальный частный предприниматель, обязанный платить налоги со своего вознаграждения. Сегодня в России 15-18 тысяч управляющих. В зависимости от ситуации на предприятии формируются и обязанности АУ, и его статус.

Временный управляющий назначается на процедуру наблюдения. Он следит за сохранностью активов, проводит анализ финансового состояния предприятия и отвечает на вопрос: можно ли реабилитировать бизнес или целесообразнее его ликвидировать.

Внешний управляющий пытается восстановить платежеспособность должника, иными словами, осуществляет процедуру оздоровления.

Конкурсный управляющий описывает активы предприятия и продает их, чтобы вернуть долги кредиторам. То есть ликвидирует бизнес должника.

По статистике реабилитационная процедура вводится лишь в 6% случаев. В остальных - назначается конкурсное производство, направленное на ликвидацию предприятия.

ЮЛИЯ ИГНАТЬЕВА.

  00:04 07.03