Экономика и кадры.

Найти слесаря...

...Телекартина из замерзающего Приморья. В домах холодрыга, люди спят под четырьмя одеялами. Железо не выдержало: лопнули трубопроводы, подводящие тепло к домам. Возле разрытых траншей ходят озабоченные отцы семейств. И рады бы помочь устранить аварию мужики - энтузиазма с избытком. Да не знают, как к трубам подступиться. Каждый из них, конечно, специалист в своем деле. Но система теплоснабжения и механика работ им неведомы. И бестолково толкутся они на морозе, беспомощно разводя руками. В самый критический для дальневосточников момент обнаружилось вдруг, что не хватает не столько газа и электричества, сколько слесарей-ремонтников, тех самых, без которых жилые строения и прочие объекты всего лишь каменные коробки.

Говорим беспрестанно о том, что надо развивать экономику. А кто ее будет поднимать? Без рабочих заводы и фабрики в буквальном смысле слова мертвый капитал. На протяжении многих десятилетий эту проблему решала система профтехобразования. "Кузница кадров", как ее тогда называли, работала целеустремленно, на все отрасли народного хозяйства. В школах ФЗО и ремесленных училищах закалились миллионы квалифицированных специалистов. Конструктор космических кораблей Сергей Павлович Королев и Юрий Алексеевич Гагарин - из их числа.

В самые трудные годы страна не забывала о трудовых резервах. В военную пору, в переломном сорок третьем, надел на себя шинель ремесленника нынешний директор Рязанского профессионального училища N12 Николай Прокофьевич Легкий. Для таких, как он, - подростков из многодетных семей, беспризорников, ребят, переживших ленинградскую блокаду, - учеба "на рабочего" была истинным спасением.

Народ голодал, ходил в обносках. Но воспитанники РУ находились на полном государственном обеспечении. "У нас было трехразовое питание, - вспоминает Николай Прокофьевич. - Обмундирование тоже выдавалось роскошное: форменное пальто, два костюма (один рабочий, а другой парадный, на выход) и две пары ботинок, соответственно одежде. О крыше над головой тоже не надо было беспокоиться: всем учащимся предоставлялось общежитие. Жили, правда, тесновато, да и к дисциплине поначалу пришлось привыкать. Порядок был почти армейский, на работу и в кино ходили строем. Но такие тогда были времена".

Слушать Николая Прокофьевича необычайно интересно.

Он - живая история. Вся его жизнь (а недавно ему исполнилось семьдесят), за исключением офицерской службы в воздушно-десантных войсках, связана с производственной и педагогической работой в сфере профтехобразования. На его глазах рушилась прежняя, пусть неладно скроенная, но крепко сшитая, система подготовки рабочих кадров, проходили всяческие "социально-экономические преобразования", в результате которых упразднилось бывшее советское Министерство трудовых резервов, исчез Госпрофобр СССР - союзный комитет, ведающий этими же вопросами. Зато появилось Министерство общего и профессионального образования - две няньки в одном лице, у которых, как известно, дитя без глазу, тем паче, если оно не родное.

Материально-техническую базу профтехучилищ школы под шумок растащили - почему бы ею не воспользоваться, тем более, ежели задаром! Раньше грозили "троечникам" - не будешь хорошо учиться, то тебе дорога только в ПТУ, в низшее, так сказать, сословие. Теперь остались у разбитого корыта. Ломоносовых нет, а ребят со средними способностями куда девать? Хлопотно с ними. А школа, по ее разумению, должна растить будущих интеллигентов.

Хотя все профтехучилища и рязанское двенадцатое, в частности, как раз и готовят "элиту". Не ту, которая выпендривается на разных презентациях и попусту треплет языком, а которая производит материальные блага и призвана сделать Россию передовой, процветающей державой. Перечислю вкратце те основные профессии, которые дает училище Николая Прокофьевича своим питомцам, - не для рекламы, а ради информации, чтобы понятней стало, какое они имеют значение для обороноспособности и благополучия страны. Это:

радиомеханик по ремонту и обслуживанию радиотелевизионной аппаратуры; электромеханик по обслуживанию электронной медицинской аппаратуры;

наладчик технологического оборудования в сфере электронной техники, регулировщик радиоэлектронной аппаратуры и приборов; слесарь-механик по радиоэлектронной аппаратуре; оператор электронно-вычислительных машин...

Но одновременно здесь обучаются электромонтеры по ремонту и обслуживанию электрооборудования, слесари-инструментальщики и механосборочных работ, слесари по ремонту машин и оборудования различного назначения. На последних, кстати, в нашем индустриальном городе особый спрос. О какой безработице тут говорить! Заявок на рабочих-металлистов, по словам Легкого, заранее поступает больше, чем в училище имеется выпускников. А здесь всего-то занимаются 440 человек. По всем специальностям!

Могли бы готовить и больше. Но училище размещается в одном учебном корпусе с его тремя малыми мастерскими.

А замышлялось когда-то, еще при директоре Рязанского завода электронных приборов Артеме Александровиче Орлове, ставшем Героем Социалистического Труда и отозванном потом в столицу, воздвигнуть на улице Новой, на базе предприятия, целый учебный комплекс. Японцы со своей электроникой успешно завоевывали мировые рынки, а у нас о научно-технической революции шли одни умные разговоры.

Однажды, в шестидесятые годы, Легкий побывал в Москве. На выставке, организованной известной автомобильной фирмой "Фиат". У капиталистов, как свидетельствовали их рекламные проспекты, был "советский образ жизни". Они имели развитую инфраструктуру - свои жилые дома, детские сады, школы, столовые и широкую сеть учреждений профессионального обучения.

Николай Прокофьевич все красочные издания итальянцев собрал, об увиденном и услышанном рассказал Орлову. Тот задумался: "Давай поразмыслим!" И вскоре появился проект новой застройки. Не такой, конечно, как за рубежом, однако, по нашим возможностям, вполне приемлемый. Но как в чиновничьем государстве? Пока все согласовывалось, утрясалось и утверждалось, власть в стране переменилась. Все было распродано. И на месте, где должен был бы стоять учебный городок, под боком у которого находилась солидная производственная база (и родное объединение электронных приборов, и радиозавод, и другие родственные предприятия), обосновались предприниматели. Грустно об этом говорить.

Николай Прокофьевич, в общем-то, не жалуется на жизнь. У него есть станки (хотя и полувековой давности), радиомонтажные мастерские оборудованы автоматикой собственного производства. В штате училища работают шесть заслуженных мастеров и учителей (учащиеся здесь получают полное среднее образование и две специальности). Но при всех наших талантах, не скоро, видно, достигнем мы в промышленности вершин научно-технического прогресса. В том же училище N12 уровень компьютеризации практически стоит на нуле.

Компьютерный класс здесь отсутствует. Как говорят, есть желание - нет возможностей. Все упирается в финансирование. Средств на компьютеры не имеется. И садятся будущие электронщики за них только в "окна" между занятиями студентов соседнего гуманитарного института, где им любезно предоставляют такое удовольствие. "Нам бы десять компьютеров и два принтера! - мечтает Николай Прокофьевич. - Ведь как в Америке или Японии? Там компьютерами овладевают раньше, чем азбукой". Сожалеет: был бы завод электронных приборов! Уж он-то помог бы своему детищу. Но нет теперь ни завода, ни объединения, и проходят ребята производственную практику на других предприятиях, откуда на них поступают заявки. А там в большинстве своем тоже техника вчерашнего дня.

Трудностей с набором училище пока не испытывает, несмотря на то, что на образовательном рынке идет жесткая конкуренция. Школы ориентируют молодежь на вузы, как будто после окончания профтехучилища ей туда дорога заказана. Ребят завлекают всевозможные военные колледжи и институты.

А престиж рабочей профессии? В глазах общества он падает. Почему? Мы долго беседовали с Николаем Прокофьевичем на эту тему. С одной стороны, нехватку рабочих рук он объясняет демографической ситуацией.

Население страны стареет на глазах. Все труднее стало заполнять рабочие и учебные места - скоро нигде конкурсов на поступление не будет. Образовалась брешь в производстве и потому, что пожилых кадровиков повсюду посокращали, выпроводили на пенсию, хотя люди могли бы работать и работать. Увлеклись коммерцией, а о подготовке трудовой смены не позаботились. Так и проворонили целое поколение. Сыграл свою роль и психологический фактор. Закрылись и разорились тысячи предприятий. Отцы и матери юношей, "обдумывающих житье", оказались за воротами. Что же тогда думать о рабочей карьере? Кому ты будешь нужен, повторив их путь? Уверенности в завтрашнем дне нет сейчас ни у кого.

Вспомнили с Николаем Прокофьевичем старые добрые фильмы - "Весна на Заречной улице", "Высота", "Неподдающиеся"...

Пусть наивные, иногда чересчур героизирующие рабочий класс, который, как сказал Маяковский "тоже выпить не дурак", они по-своему агитировали за рабочую профессию, поднимали ее авторитет. Что же нынче на экране? Сплошь сыщики, бандиты и воры, да девицы легкого поведения.

Да что говорить? И в Госдуме нет ни крестьян, ни рабочих, кроме одного депутата Шандыбина. Одна "элита" в ней заседает. Впрочем, дабы не ставить новые вопросы, ограничимся этим фактом и поставим многоточие.

Леонид Соколов.

  00:04 03.02