Денег нет?

Правительство хочет денег. И довольно энергично предпринимает шаги в этом направлении. Российские граждане, несомненно, желают Правительству успехов в этом начинании.

НЫНЕШНЕЙ экономической ситуации внимание государства к вопросу о том, как привлечь деньги в страну и как проконтролировать приход законных доходов в виде налогов в государственную казну, вполне естественно. Премьер Владимир Путин - пусть со сдержанным, но все же оптимизмом - оценивает возможность активного привлечения инвестиций как довольно высокую. Понятно, проблема прихода инвесторов на российский рынок, как всегда, упирается в вопрос об инвестиционном климате. А контроль над собиранием налогов требует раскрытия и пресечения воровских схем увода денег в оффшорные зоны мимо государственного кармана.

Для того чтобы оценить, что происходит в этих областях в сегодняшней России, обратимся к конкретному примеру. Возьмем пример классический - приключения в России международной корпорации Вritish Petroleum/Amoco. Этот пример нас устраивает прежде всего потому, что данная корпорация - типичный крупный иностранный инвестор с огромным мировым опытом инвестиций с соответствующими масштабами. Есть и еще одна причина для такого выбора. ВР/ Amoco пришла не куда-нибудь, а на нефтяной рынок в России. Пришла как серьезный инвестор, для начала скупив 10 процентов акций нефтяной компании "СИДАНКО". По различным оценкам, британцы вложили в "СИДАНКО" уже около 800 миллионов долларов.

Разумеется, Вritish Petroleum/ Amoco вкладывает эти деньги в российскую нефтяную промышленность не из абстрактного желания помочь соседнему государству и не из каких-либо благотворительных побуждений. Строить подобного рода иллюзии - значит не понимать психологию иностранного инвестора, мотивы, которыми он руководствуется. Если же взаимопонимания не будет, то и бизнеса совместного у нас не получится. Так что иллюзии подобного рода могут быть довольно опасными. И результатом таких иллюзий вполне может стать просто потеря инвестора, который так необходим сегодняшней России.

В данном случае речь не идет о том, что Вritish Petroleum/Amoco собирается уходить с российского рынка. Но нынешний момент, с другой стороны, во многом предопределит дальнейшее отношение к инвестиционным возможностям в России со стороны не только ВР, но и со стороны десятков и сотен других потенциальных инвесторов. По мнению газеты Тhe New York Times, инвестиционное будущее России и успехи на нашем рынке Вritish Petroleum/Amoco - вещи, тесно увязанные между собой. Американская газета сформулировала проблему довольно жестко, предупредив, что если ВР уйдет с нашего рынка, то на инвестициях в Россию можно вообще поставить точку. Разумеется, элемент давления в такой формулировке проглядывается. Но это еще не повод для того, чтобы перестать вовсе думать о том, что стоит за таким выводом. Некоторые отклики в России на эту статью, кстати, были довольно резкими и негативными. Смысл их сводился к обиженному: "Не учите нас жить!".

Если мы действительно хотим, чтобы иностранные деньги помогли развитию отечественной экономики, нужно перестать ждать, как эти самые иностранцы с детской радостью отправятся таскать бревна на наших вечных коммунистических субботниках. Они пришли (и, между прочим, еще далеко не в полном составе) к нам, чтобы зарабатывать деньги. Обвинять же их в том, что они не хотят свои деньги вкладывать в нерентабельные производства, было бы верхом абсурда, который не позволяли себе даже самые отчаянные большевики, когда начинали тур вальса с заграничными капиталистами.

Между тем у нас нередко встречается такая логика: не сложится с одним партнером-инвестором - не беда, найдем другого, потом третьего. При этом с легкостью забывается, что остальные потенциальные инвесторы с огромным вниманием следят за тем, как развиваются наши взаимоотношения с тем, кто уже пришел на наш рынок. Ведь дешевле учиться на чужих ошибках.

УТ МЫ и сталкиваемся с такой диалектикой: внешне выглядящие более чем патриотично лозунги о том, что нечего церемониться с иностранцами, на деле могут обернуться практикой, крайне негативной именно для российских государственных интересов. В этом и заключается обеспокоенность, которую вызывает кампания упреков и обвинений в адрес компании Вritish Petroleum/Amoco. Приход этой корпорации в Россию был поначалу встречен чуть ли не с оркестром. При случае британцев похваливали за то, что ВР так успешно ведет свой бизнес, например, в области автозаправочных станций, хотя известно, насколько это дело трудное, да еще и заниматься им приходится исключительно в криминогенной обстановке. Однако, ничего, справляются англичане, молодцы! Значит, освоились в нашей сложной и специфической действительности.

Впрочем, постепенно стало выясняться, что похвалы за передовые показатели в бензиновом бизнесе - это вовсе даже не похвалы, а строгое напоминание. Дескать, если вы уж и здесь справились, то не стоит делать вид, что вы по-русски не понимаете и спецификой нашей не владеете. Это недовольство уже относится к деятельности Вritish Petroleum/Amoco в другой сфере - нефтяной.

Приход ВР на нефтяной отечественный рынок был событием желаемым - российские нефтяные компании сами испытывали известные трудности в расширении нефтедобычи и модернизации производства. Когда же уважаемая британская компания начала сталкиваться с трудностями, появилось недовольство. Не было недостатка в обвинениях британской корпорации в том, что она не смогла справиться с менеджментом. Иными словами, неудачи корпорации ряд критиков относил к разряду внутренних ошибок управления. Что и говорить, обвинение для Вritish Petroleum, известной во всем мире именно традициями своего высококлассного менеджмента, непривычное.

Может быть, действительно такова уж наша сложная специфика, что даже у опытных менеджеров вдруг что-то не получилось и они стали делать одну ошибку за другой? Если проанализировать развитие событий, то вырисовывается несколько иная картина. Прийдя в Россию, английские менеджеры довольно скоро осознали, что управляемость структуры "СИДАНКО", мягко говоря, затруднена. Потому было принято решение о реструктуризации "СИДАНКО". Но помимо внутренних проблем менеджмента, торопиться с решением заставляла и общая ситуация. Это стало понятно еще в середине прошлого года, когда мировая цена на нефть упала до рекордно низкой отметки. Августовский прошлогодний финансовый кризис в России, разумеется, стал еще одним и весьма мощным ударом.

"СИДАНКО" была объявлена банкротом, не способным платить по счетам западных кредиторов. Это банкротство не раз пытались увязать именно с недееспособным менеджментом компании Вritish Petroleum. При этом ни конъюнктура мировых цен на нефть, ни дефолт, объявленный российским Правительством, ни то обстоятельство, что "СИДАНКО", как одна из самых крупных нефтяных компаний России, первой была вынуждена принять на себя удар, - никакие обстоятельства во внимание почему-то не принимались.

Но самый главный недостаток в такой критике британской компании заключается в другом. Процедура банкротства и была затеяна для того, чтобы в конечном итоге восстановить кредитоспособность структуры. Она позволяла, во-первых, соблюсти цивилизованные отношения с кредиторами, что не маловажно, если думать о продолжении этих отношений, а не жить сегодняшним днем. И потом, в кризисных условиях представители международной компании избрали план действий, отвечающий правилам, принятым во всем мире. И следование им вовсе не значит, что это обязательно плохо для России.

Дело в том, что российские нефтяные компании работают со своими западными партнерами на условиях предоплаты. У иностранных банков берутся крупные кредиты, этими деньгами рассчитываются с государственным бюджетом. Залогом для этих кредитов становится экспорт нефти. Такая схема была создана при участии российского Правительства и его поддержке. "СИДАНКО" была одной из нефтяных компаний, которая действовала по такой схеме профинансирования. При этом она, получив западные кредиты, сполна рассчитывалась с российским бюджетом. И потому упреки в том, что процедура банкротства чуть ли не придумана для того, чтобы уйти от налогов в российскую казну, мягко говоря, не очень-то состоятельны. Более того, существуют некоторые подозрения в том, что исходят эти упреки от тех, кто успешно действует на поприще отвода денег вместо казны в оффшорные зоны.

Когда же грянул дефолт, расчеты с кредиторами были затруднены. К тому же суровая российская действительность вмешалась и еще раз. "СИДАНКО", заложившая весь свой нефтяной экспорт под кредиты, рассчитывала на одни экспортные квоты, которые ей были гарантированы Правительством России, а пришлось обходиться другими. Квоты взяли и обрезали. А вот долги по кредитам при этом никто не думал сокращать. Вряд ли хоть одно из этих грустных обстоятельств можно было бы считать порождением менеджмента Вritish Petroleum/Amoco. Даже если бы очень захотелось так посчитать...

Еще одна претензия к британской компании - ее нежелание вкладывать инвестиции в производство. Однако речь идет о нежелании Вritish Petroleum/Amoco вкладывать деньги в нерентабельное производство, что, согласитесь, и объяснимо, и закономерно.

РОБНЫМ камнем во всей этой истории стала продажа ОАО "Кондпетролеум", которое входит в орбиту "СИДАНКО". Главное богатство "Кондпетролеум", которое рекламируется для потенциальных покупателей, - это Красноленинское месторождение. "Уникальное", - подчеркивают рекламисты. Что ж, оно действительно уникально. В первую очередь, по своей геологической сложности. 92 процента запасов Красноленинского месторождения относятся к группе трудноизвлекаемых. Иными словами, цена добычи нефти получается рекордно высокой. Немаловажное обстоятельство: сложная специфика месторождения вскрылась не на этапе предварительной геологической разведки, когда ВР потенциально выражало интерес к этой разработке, а уже в ходе освоения месторождения.

С самого начала освоения этого месторождения "Кондпетролеум" (тогда это называлось производственное объединение "Красноленинскнефтегаз") держалась на дотациях государства. Наивно было бы предполагать, что дотационные традиции будут продолжены представителями западного капитала. И тут возникает вопрос: что более патриотично - дотировать заведомо убыточное производство или привлекать инвесторов к реальным бизнес-проектам? Особенно когда государству так необходимы реальные деньги.

Правительство озабочено проблемой получения доходов. В первую очередь, это касается именно нефтяной отрасли, прежде всего из-за масштабов финансов, которые в ней крутятся.

Пример с "СИДАНКО", акционерами которого является британская компания, показателен. С тех пор как менеджмент холдинга убрали всеми правдами и неправдами с "Черногорнефти" (декабрь 98-го года), довольно странные вещи стали происходить с налогами этого предприятия. По сообщениям прессы, банкротство "Черногорнефти" совпало странным образом с возросшей активностью холдинга "Альфа-групп" и его подразделения - Тюменской нефтяной компании. Пока кредиторы ждут возврата долгов и продажи предприятия, нефть из "Черногорнефти" выкачивается напрямую в оффшорные зоны. В качестве примера приводится "Краун трейдинг энд финанс" (кипрский оффшор "Альфа-групп".

А вы спрашиваете, где деньги? Есть деньги! Только вопрос, кто их возьмет - государство или кто-то еще. Кстати, тут возникает еще один интересный вопрос. А не этот ли "кто-то еще" и заинтересован сегодня больше других в выкрикивании псевдопатриотических лозунгов и планировании кампаний против иностранных инвесторов? В какую сумму эти кампании обойдутся потом государству, пока не известно. Известно лишь то, что инвестиционный климат в России они отравляют уже довольно основательно.

Андрей РОМАНЧЕНКО.

  00:04 19.11