Опасно связывать будущее страны только с нефтью.

Так считает президент Государственной нефтяной компании Азербайджана Натик Алиев.

В последнее время он избегает журналистов. Ажиотаж вокруг каспийских нефтяных проектов столь высок, что его высказывания не раз вызывали громкий межгосударственный резонанс. Однако для "Общей газеты" президент согласился сделать исключение. Мы беседовали на борту самолета, который летел в Лондон, где Натику Алиеву предстояло подписать три новых нефтяных контракта с британскими компаниями. Поэтому разговор начали с темы партнерства Азербайджана и Великобритании в области энергетики.

- Британцы первыми вложили инвестиции в разработку нефтяных ресурсов азербайджанского сектора Каспия. Но, похоже, в последнее время их потеснили компании США.

- Это не совсем так. "Бритиш петролеум" - крупнейшая корпорация, и ее интересуют лишь масштабные проекты. Она задействована в "контракте века" и на месторождении "Шахдениз" - очень перспективном, с огромными запасами углеводородов. Последующие проекты - "Карабах", "Дан Улдузу", "Ашрафи" и прочие - более мелкие. К тому же с началом интенсивных нефтяных разработок на Каспии началась и большая конкуренция среди других иностранных компаний. Поэтому контракт на разведку и освоение огромной структуры "Нахчыван" мы заключили с американской корпорацией "Эксон", структуру "Абшерон" отдали компании "Шеврон" и "Тотал", "Огуз" разрабатывается при участии компании "МОБИЛ". Работаем также с "Тексако", "ШЕЛЛ", с компаниями России, Франции, Италии, Японии. Делаем это сознательно, чтобы не подпадать под влияние одной какой-то корпорации или страны.

- Между тем в Азербайджане оппозиция яростно критикует руководство страны за то, что оно, дескать, раздает направо и налево главное богатство республики за бесценок. Оппоненты считают: после подписания двух или трех контрактов надо было остановиться, сначала освоить их и уже затем заключать новые, на более выгодных условиях. Или продолжить освоение энергоресурсов Каспия собственными силами.

- Я ответственно заявляю: так могут говорить либо дилетанты, либо популисты. Им главное критиковать, а кого - неважно. Республика только-только становится на ноги. Встречает ожесточенное сопротивление различных недругов, политических сил внутри и вне страны. И все-таки заключает масштабные, выгодные для себя контракты. Значит, Азербайджан действительно стал независимой страной, владеющей своими ресурсами на деле, а не на бумаге.

И что значит "подписать одно или два соглашения, и на этом остановиться"? Ну, сделали бы так. Но уже сейчас члены консорциума затратили 1,2 миллиарда долларов на создание соответствующей инфраструктуры, платформ, трубопроводов. Еще надо построить основной экспортный нефтепровод примерной стоимостью 2 миллиарда долларов. Модернизируем "Шельфпроектстрой", только в рамках первого контракта реконструировали более десяти судов снабжения, краны, корабли для укладки подводных трубопроводов. А теперь представьте: начнем качать нефть, все это заработает. Чтобы потом неизбежно остановиться в ожидании новых разработок, которые начнутся лет эдак через десять? Но с великим трудом и затратами налаженная сложнейшая система за это время разрушится, оставшиеся без работы специалисты - разбегутся. К тому же Азербайджан самостоятельно пока не в состоянии расширить фронт разведочных работ. За последние 10 лет мы в 17 раз сократили объемы бурения вообще, а разведочное - почти на нуле. Можно, конечно, ничего не делать, дожидаясь, когда у республики появятся деньги. Только вот откуда?

И не забывайте: кроме месторождений, задействованных в первом контракте, все остальное - хоть и перспективные, но неразведанные структуры. Из каждых пяти, выявленных сейсморазведкой, геофизическими (то есть косвенными методами), как правило, оказывается нефтеносной только одна. Вкладывая свои деньги, зарубежные компании сознательно идут на определенный риск.

- Но почему? Тем более цены на нефть катастрофически упали и продолжают падать.

- Потому что сегодня вложение финансов в нефтяную отрасль Азербайджана - выгодно, так как создана определенная инфраструктура. Вся тяжесть и экономическое бремя легло на первый контракт. Тогда как наибольшие доходы мы получаем с последующих. Подписание большого количества нефтяных контрактов сразу принесло нефтяной отрасли республики непрерывность инвестиций в течение 15-20 лет. Что позволяет регулярно обновлять технику, бесперебойно работать всей нашей инфраструктуре, создавать рабочие места.

- А нет опасности, что при слишком большом отборе нефти быстро истощатся ее запасы?

- Нет. В азербайджанском секторе очень много структур, порядка 145. Многие из них не разведаны. Пока работаем на более доступных, ориентируемся на верхнюю часть разрезоотложений. С обновлением техники, применением современных технологий пойдем глубже, осваивая те залежи, о которых сегодня и представления не имеем. А их на Каспии - множество.

- Не превратиться бы только при этом в сырьевую колонию Запада...

- А вы что, хотите у себя всю нефть перерабатывать? И куда потом бензин, мазут девать? Да мы сегодня свои 2 миллиона тонн нефтепродуктов не можем продать. Рынок-то в регионе ограниченный. Россия под боком со своей нефтью. Иран с полными резервуарами. А вывозить на Запад готовый продукт очень трудно.

- Но все-таки ваша нефтяная компания пошла на какие-то серьезные уступки иностранцам?

- Начинали мы на одних условиях, затем их ужесточили. После того как будут ратифицированы контракты по структурам "Алов", "Шарг" и "Араз", только первый взнос инофирм составит 100 миллионов долларов безвозмездно. Это так называемый бонус. Три с половиной года назад, по "контракту века", мы определили бонус в 300 миллионов долларов, но их следовало возместить. Фактически это был кредит, который нам выдали компании. А сегодня - 100 миллионов только за подписание и при этом - никаких гарантий, что на этих структурах будет обнаружена нефть.

- Слышна и другая критика. Мол, иностранные компании пользуются слишком большими льготами и привилегиями.

- Иностранные нефтяные компании освобождены от таможенных пошлин, от налога на ввоз оборудования. Вот и все льготы. Но ведь ввозимое оборудование будет работать на нефтяную отрасль Азербайджана. Более того, иностранцы заплатят сегодня таможенные пошлины, а затем десять лет станут накручиваться на них проценты. В конечном итоге нам это обойдется во сто крат дороже.

- А почему контракты заключаются на различных условиях? Отчего не принять единый закон о нефти?

- Создание закона о нефти - не наша прерогатива, этим должен заниматься парламент, так что все претензии к депутатам. Закон, разумеется, нужен. Но при этом надо понимать: у каждого месторождения - масса своих особенностей, которые нельзя не учитывать при заключении контракта. А вообще, миром правит один закон: если я вкладываю в дело доллар, то должен получить прибыль.

- В последнее время много пересудов и о трубопроводах. О том, что с северным маршрутом возникли сложности, с западным - тоже неувязки. Выяснилось, что маршрут Баку - Супса не войдет в строй в октябре, как планировалось...

- Трубопровод начнет действовать в первом квартале будущего года. Первоначально там намеревались реконструировать имеющуюся систему. Однако после тестирования зарубежные компании решили, что большую часть труб надо заменить. В результате общая стоимость проекта возросла с 315 миллионов долларов до 590 миллионов. АМОК (рабочий орган консорциума. - Э.А.) предлагает возместить разницу в 275 миллионов долларов за счет азербайджанской нефти. Мы возражаем, поскольку на дополнительные траты пошли без согласования с нами. Все это - внутренние, технические разногласия, не настолько непреодолимые, чтобы трубопровод не был построен и не заработал.

- А как насчет ОЭТ - основного экспортного нефтепровода? Как повлияла общая неблагоприятная нефтяная ситуация в мире на вопрос о его строительстве? Говорят, зарубежные компании не хотят о нем даже слышать.

- Очередная утка. Логика такая: цены на нефть упали, поэтому ОЭТ не станут строить. Да глупости все это! Трубопроводы - долгосрочная экономическая стратегия, не привязанная к сиюминутной конъюнктуре рынка. Их строят на десятки лет, за это время цены на нефть неоднократно упадут и вновь взлетят.

- Нас убеждали, что маршрут ОЭТ определят сами иностранные компании. Однако, не ожидая решения консорциума, руководство республики вдруг заявляет: основной трубопровод протянут в Джейхан. Как подобное понимать?

- Мне кажется, у президента Азербайджана были определенные предпосылки, чтобы так сказать. Мы докладывали ему, что из всех изученных маршрутов для страны наиболее экономически выгодными являются три: Баку - Новороссийск, Баку - Супса, Баку - Джейхан. Все три варианта - рентабельны. Труба Баку - Новороссийск уже действует. В будущем году вступит в строй нефтепровод Баку - Супса. Оба маршрута выходят на Черное море. Зачем же строить очередной опять на Черное море и полностью зависеть от этой узкой горловины? Предпочтительно выходить на новые моря, на новые маршруты. Но пока иностранные компании сами не убедятся, что проект Баку - Джейхан соответствует и политическим реалиям, и их собственным интересам и находит поддержку у правительств ряда ведущих стран Запада, ничего не будет.

- Однако есть и предложение России, очень заманчивое - она готова своими силами построить обходной трубопровод по территории Дагестана.

- В бизнесе никто никому подарки просто так не делает. Россия может вложить в строительство трубопровода, предположим, миллион долларов, а потом скажет - платите за транзит 50 долларов за тонну, и на покрытие тарифов уйдет львиная доля прибыли. Этого пока нет, но, в принципе, не исключается. Необходимо с осторожностью относиться к любым предложениям, даже на первый взгляд самым альтруистическим.

- А вам не кажется, что в вопросе выбора маршрута ОЭТ схлестнулись два мира, две геостратегии? Россия желает удержать регион под своим влиянием, у США - свои интересы, в том числе и экономические.

- Конечно, тут не обходится без большой политики. Но переговоры с российским правительством по поводу маршрута основного экспортного трубопровода мы ведем и вести не отказываемся.

- И как долго будет продолжаться неопределенность? Ведь в "контракте века" записано: маршрут ОЭТ должен быть определен через 54 месяца.

- То, что мы записали, было желанием и намерением сторон, но не обязательством компаний.

- Когда все-таки будет выбран маршрут?

- Думаю, уже в этом году. Хотя временем пока располагаем и волноваться причин нет.

- А не опасно ли связывать будущее республики только с нефтью?

- Опасно. Нефтяная стратегия должна быть использована для создания надежной основы развития экономики, повышения жизненного уровня народа. Если общество будет настроено на пассивное ожидание нефтедолларов, ничем хорошим это не кончится. Пока положение таково, что нефтяная компания Азербайджана кормит всю республику. Но надо понимать: нефть - не панацея, а лишь шанс построить достойную жизнь.

- От кого-то слышала, что недавно вы назвали цифру: в азербайджанском секторе Каспия 4 миллиарда тонн нефти извлекаемых запасов. Это действительно так?

- Эту цифру назвал не я, а первый вице-президент Мирового банка, приезжавший в Баку. Он заявил: по нашим подсчетам, с 2005 года Азербайджан будет иметь 5 миллиардов долларов ежегодного дохода. Лондон - Баку.

ДОСЬЕ.

Натик Алиев родился в 1947 году в Баку. Окончил АЗИНЕФТЕХИМ в 1970-м. Начинал рабочим на морских нефтепромыслах. Затем поступил в аспирантуру Института геологии АН Азербайджана. Работал научным сотрудником. В 1978 году вернулся на месторождения Каспия. С 1984 по 1991 - в ЦК компартии Азербайджана, курирует нефтяную отрасль. С 1993-го - президент Государственной нефтяной компании. Женат, имеет сына.

ЭЛЬМИРА АХУНДОВА.

  00:04 20.08