Мой первый и последний парад.

Как это было.

В начале октября 1948 года сорок парней из Сормова, ростом каждый не менее 175 сантиметров, призвали в армию и направили в Таманскую гвардейскую дивизию. Мы, еще не прошедшие карантин молодые солдаты, влились в полк, который готовился к параду седьмого ноября.

Генеральная репетиция проводилась в ночь на пятое ноября. Долго ехали по ночной Москве, выскочили на улицу Горького и, обогнув слева здание Исторического музея, вступили на Красную площадь. С высоты грузовика я впервые в жизни увидел Кремль, Мавзолей Ленина. Со всех сторон светили прожектора, раздавались команды офицеров.

Шестого ноября примерно в 10 часов вечера нас, одетых в парадную форму, вывели из казармы Лефортово во двор, построили. Тщательно обыскали каждого из нас какие-то люди в штатском, они же проверили казенники наших карабинов. Около двух часов ночи мы приехали на улицу Горького и встали в отведенном нашей колонне месте.

Дул сильный ветер, шел мокрый снег. Спрятаться от холода было некуда. У всех њ посиневшие лица, но никто не роптал.

Рассвет оживил улицу. Появились первые прохожие. Открылись булочные. От каждой машины выделились ходоки в магазин, и вскоре вся дивизия жевала мягкие батоны.

...Репродукторы донесли мелодичный перезвон курантов на Спасской башне, затем звуки оркестра на Красной площади. Военный министр Булганин объезжал войска.

Но вот тронулись. Не сбиваясь с темпа, выехали на Красную площадь.

Вот и линейный с флажком на штыке. "И-и-и раз!" њ командует сержант в машине. Голова направо, локоть приподнят, ладонь застыла на стволе карабина, да и весь ты застыл в неудобной позе. Кажется, и не дышишь.

Проплываем мимо Мавзолея. "И-и-и два!" њ головы поворачиваются прямо, напряжение спадает, машины набирают скорость, громыхают прикрепленные сзади пушки. Впереди њ теплая казарма, обед, кино.

Это был мой первый и последний парад на Красной площади. Вскоре меня вместе с другими сормовичами перевели в Алабино, в саперный батальон, который в парадах не участвовал.

Два сезона мы разминировали поля былых сражений под Ржевом. Для некоторых однополчан там наступил их последний парад. Только об этом в газетах не писали, в кино не показывали. И у меня сейчас перед ненастьем ноет на ноге рана, полученная там же, под Ржевом, у деревни с романтично-грустным названием њ Погорелки.

Николай ЛУКОЯНОВ.

Нижний Новгород.

  00:04 06.11