Воспоминание о будущем?

Где-то в конце семидесятых директор школы в небольшом азербайджанском городе был неожиданно вызван в местное отделение КГБ, и как оказалось, по доносу соседей: советский педагог, к тому же должностное лицо, по вечерам баловался передачами западных радиостанций. Потом директор гордо рассказывал, как ему удалось убедить местных чекистов в том, что ему, коммунисту и руководителю, просто необходимо знать, что про нашу страну думают и говорят враги. Посетителю КГБ не пришлось кривить душой: он действительно считал западные радиостанции вражескими. "Голоса" ведь слушали не только диссидентски настроенные люди, но и те, кто активно ненавидел Запад и все то, что под этим подразумевается. Радиоголоса только укрепляли и усиливали эту ненависть. Даже те, кто к советским вождям относился по-сыновнему, не прочь были кое-что узнать про их грешки. Знакомый преподаватель, недавно принимавший вступительные экзамены в одном из самарских вузов, рассказывает, что абитуриенты имеют весьма смутное и путаное представление о Советском Союзе. Его как будто и не было. Не наше дело подсказывать преподавателям, как поступать с такими абитуриентами, мы можем выразить лишь эмоциональную оценку: это очень печально. Ведь незнание или плохое знание советской истории - это как раз то, на что надеялись душегубы и истязатели, покалечившие миллионы судеб. Когда-то они очень старались, чтобы текущее не становилось историей и для этого в первую очередь избавлялись от живых свидетелей. "Он один лишь бабачит и тычит". Это про Сталина, но и после него зловещее единоголосие в стране продолжалось несколько десятилетий.

Когда же иностранные радиовещательные корпорации стали активно нарушать идеологическое пение в унисон, появились "глушилки". Помню, что время от времени по ночам у меня возникали даже слуховые галлюцинации: разобрать десятиминутный выпуск новостей часто удавалось лишь послушав многочисленные его повторы. Палец постоянно надо было держать на кнопке настройки: ежесекундно на радиоволну обрушивалось нечто, напоминавшее артиллерийскую канонаду. Часто просачивались только "расстрелянные", истерзанные обрывки фраз, и лишь потом, обменявшись с другими, удавалось составить более или менее полное представление о каком-нибудь событии. Например, об обмене Буковского на Корвалана, о высылке Солженицына. Иногда наблюдалось послабление. Возможно, проводилась профилактика глушилок, на которые тратились нефтяные, газовые и хлопковые миллиарды.

В 1980 году на Би-би-си в рубрике "Литературная страничка" передавали записки Л.Чуковской об А.Ахматовой и воспоминания Н.Я. Мандельштама. Но до конца послушать их не удалось - в Польше начались рабочие забастовки, и глушилки заработали полным ходом. Жажда свободного доступа к информации заставляла радиолюбителей изощряться. Изобретались разные антенны, встраивалась отсутствующая в советских приемниках шестнадцатиметровая частота, плохо поддающаяся глушению.

Должен признаться, одной из причин, по которой я в своей деревне стал изучать русский, а потом и английский, были радиоголоса. В отличие от многочасовых и круглосуточных русскоязычных программ, передачи на азербайджанском языке были часовые или получасовые, а на них направлялась вся мощь Закавказского военного округа, Бакинского ПВО, силовых министерств и спецслужб. Сотрудники западных радиостанций непременно объявлялись отщепенцами, изменниками, бывшими нацистскими преступниками и агентами ЦРУ. Между тем практически вся русская эмигрантская литература впервые стала доступной именно через "Свободу", "Голос Америки", Би-би-си. Теперь Александр Солженицын почему-то сильно не любит Запад, но в свое время долгие месяцы передавался его роман "Красное колесо" по "Голосу Америки" в авторском исполнении. Да и вообще, не будь западного общественного мнения, вряд ли Александр Исаевич уцелел бы физически. Только через радиоголоса можно было узнать о процессе Синявского и Даниэля, о судилище над Бродским, о Григоренко и Марченко, о малочисленных, но мужественных демонстрантах, протестовавших на Красной площади против ввода советских войск в Чехословакию, о войне в Афганистане и последовавшей после этого борьбе государственной машины против Сахарова. В начале восьмидесятых враждебными стали голоса Аксенова, Любимова, Войновича. Поэтому для многих одним из основных признаков необратимости процессов демократизации стало прекращение глушения "голосов". Первой "освободилась" Би-би-си. Это было данью уважения к госпоже Тэтчер, заявившей, что "с Горбачевым можно иметь дело". "Свободу" перестали душить уже в самом конце восьмидесятых - она считалась самой враждебной среди враждебных, независимая радиостанция, финансируемая американским конгрессом. Время покажет, насколько мы изменились и изменились ли вообще: есть немало людей, сохраняющих полную готовность настучать на соседей, была бы востребованность, и, если посмотреть еженедельные рейтинги телепрограмм, определяемые известными людьми в "Независимой газете", можно убедиться, что свобода слова и вообще плюрализм раздражают не только политиков определенного толка, но и видных людей интеллектуального труда. Программы НТВ вызывают ярость у артистов Броневого и Дурова, поэта Кубланговского, певца Соткилавы. Значительная часть творческих людей с ностальгией вспоминают старорежимные времена и была бы рада их возвращению - если режим тебя приласкал, повесил на шею ордена, присвоил звание народного, ты кроме материальных благ приобретаешь как бы бессмертие при жизни. Это столица. Что касается провинции, то во многих регионах свобода слова так и не успела появиться, и основным источником правдивой информации там по сей день остаются программы "Свобода" и Би-би-си. Их продолжают слушать, как альтернативный источник информации. Хорошо, если они такими и останутся - альтернативными.

Х. ХАЯЛ.

  00:04 15.09