ФРЕЙЛИНА ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА.

Хотя судьба наделила ее острым умом, живостью характера, лукавством, доброй и благородной душой, красотой она, увы, никогда не блистала. Впрочем, была в ней особая женская прелесть, пленяющая мужчин надежнее смазливых мордашек иных записных красавиц. Неподдельным обаянием, милым кокетством полон и ее знаменитый портрет кисти Дмитрия Левицкого, хранящийся ныне в Русском музее. Конечно же, речь идет о портрете Катеньки Нелидовой.

Детство.

Шестилетней девочкой в 1764 году привезла ее мать Анна Александровна из небольшой провинциальной усадьбы в столицу, где только что при Смольном монастыре открылось женское учебно-воспитательное заведение. Сюда, на долгие двенадцать лет принимали маленьких дворяночек. Курс делился на четыре возраста, каждому из которых был присвоен особый цвет платьев.

Во главе Смольного стояла почтенная вдова Софья Ивановна Делафон, которая начала воспитание с надзирательниц. По уставу они должны были поступать с воспитанницами "с крайним благоразумием и кротостью, соединяя оные не иначе как с непринужденною веселостью, и сие внушать молодым девицам, дабы сим способом отвращен был и самый вид всего того, что скукою, грустью или задумчивостью назваться может". Воспитательницам категорически воспрещалось проявлять собственные огорчения. Девочкам не слишком докучали науками - алгебрами, физиками да географиями, зато преподавали хорошие манеры, иностранные языки, танцы, пение, рисование и сложное искусство придворной жизни. Императрица особое значение придавала театральным постановкам, лично подбирала репертуар, советуясь с главным мудрецом эпохи - Вольтером. Каждый новый спектакль становился событием, на премьере обязательно присутствовала Екатерина в сопровождении двора.

Очень скоро ее любимицей сделалась Катенька Нелидова, выделявшаяся очаровательной грацией, способностью к танцам и непосредственностью в общении. "Появление на горизонте девицы Нелидовой - феномен, который я приеду наблюдать вблизи, в момент, когда того всего менее будут ожидать, и это может случиться скоро", - писала Екатерина в одном из писем. Зрители институтских постановок приходили в восторг от танцев и пения Нелидовой. Дени Дидро, увидав ее на сцене, заявил, что она достойная соперница знаменитых парижских актрис.

Екатерина жалует девушке тысячу рублей и бриллиантовый перстень; пииты, в числе которых сам Александр Сумароков, наперебой спешат посвятить ей восторженные строфы.

Как ты, Нелидова,

Сербину представляла,

Ты маску Талии самой в лице являла,

Приятность с действием.

и с чувствиями взоры,

Пандольфу делая то ласки, то укоры,

Пленила пением и мысли и сердца.

Игра твоя жива, естественна,

пристойна;

Ты к зрителям в сердца.

и к славе путь нашла;

Не лестной славы ты,

Нелидова, достойна,

Иль паче всякую хвалу ты превзошла!

Пленяя мысли и сердца зрителей, в жизни Катенька отличалась скромностью, непритязательностью и редкой у ее подружек серьезностью. Завистники утверждали, что Катин язычок острее бритвы, но умение защитить себя всегда заслуживает уважение.

ПРИ ДВОРЕ.

Детство закончилось; робкие девочки превратились в светских красавиц. В 1776 году Екатерина Нелидова и четыре другие "смолянки" - Левшина, Борщева, Алымова и Молчанова - были определены фрейлинами к первой супруге наследника престола Павла Петровича великой княгине Наталье Алексеевне.

Всем своим романам Павел стремился придать ореол рыцарственности и возвышенности. Несмотря на неказистую внешность, романтический характер Павла в сочетании с титулом наследника престола обеспечивал ему неизменный успех у легкомысленных красавиц. Став женатым человеком, Павел, казалось, угомонился, найдя выход чувствам в тихих семейных радостях. Впрочем, глаз любителя прекрасного не мог не оценить прелести хорошеньких фрейлин жены. В этом соперничестве Катенька Нелидова отличиться не могла, и первое время цесаревич посматривал в ее сторону с некоторым неодобрением.

В 1781 году будущий император со второй женой отправились в большое заграничное путешествие по Европе. В небольшой свите четы находилась и мадемуазель Нелидова. Путешествие растянулось на долгие четырнадцать месяцев. За это время Павел успел изменить отношение к Катерине Ивановне, обнаружив, к своему удивлению, в девушке достоинства и таланты, которых раньше не замечал. Отныне она становится его доверенным лицом и другом. Новое увлечение Павла незамедлило отразиться на семейных отношениях: чем веселее и оживленнее щебетала фрейлина, тем грустнее становилась великая княгиня.

Во всех отношениях Нелидова была полной противоположностью Марии Федоровне: ее эксцентричные поступки, резкость, сменяющаяся милым воркованием, совершенно не соответствовали германскому хладнокровию великой княгини. Мария Федоровна страстно интересовалась искусством, любила устраивать театральные зрелища, литературные игры и почти ежегодно производила на свет очередное чадо. Вначале увлечение мужа даже забавляло ее: "Вам нравятся дурнушки? Тем хуже для вас..." Однако скоро великая княгиня почувствовала, что ревность - неприятная спутница любви. В ее душу закрались тревога и неуверенность. Страсти разыгрались до того, что великая княгиня обратилась за помощью в наведении семейного порядка к свекрови - Екатерине II. Императрица подвела невестку к зеркалу:

- Посмотри, какая ты красавица, а соперница твоя - просто маленький монстр; перестань кручиниться и будь уверена в своих прелестях!

Тем не менее с 1786 года светские сплетни четко обозначили новое положение Нелидовой при дворе: любовница великого князя.

ПЛАТОНИЧЕСКАЯ ЛЮБОВЬ.

Характер отношений Павла и Нелидовой, по оценке современников, ориентирующихся на собственные мысли и поступки, был вполне земной и реальный. Другое дело - историки, в распоряжении которых имеются документы и письма. Многие из них признавали, что связь будущего императора и фрейлины носила чисто дружеский характер. Свидетельством того является письмо Павла к матери, написанное во время тяжелой болезни, когда врачи опасались за жизнь цесаревича:

"Мне надлежит совершить пред вами, государыня, торжественный акт, как пред царицею моей матерью, - акт, предписывающий мне моей совестью пред Богом и людьми: мне надлежит оправдать невинное лицо, которое могло бы пострадать, хотя бы негласно, из- за меня. Я видел, как злоба выставляла себя судьею и хотела дать ложные толкования связи, исключительно дружеской, возникшей между m-elle Нелидовой и мною. Относительно этой связи клянусь тем Судилищем, пред которым мы все должны явиться, что мы предстанем пред ним с совестью, свободною от всякого упрека, как за себя, так и за других... Клянусь торжественно и свидетельствую, что нас соединяла дружба священная и нежная, но невинная и чистая. Свидетель тому Бог".

Нелидова в письме к Павлу пишет проще: "Разве Вы были для меня когда-нибудь мужчиной? Клянусь Вам, что с тех пор, как я к Вам привязана, я этого никогда не замечала. Мне кажется, что Вы мне - сестра".

Сохранилось еще одно признание Павла, делающее честь любому мужчине: "Связи, существующие между нами, их свойство, история этих отношений, их развитие, наконец, обстоятельства, при которых и Вы, и я провели нашу жизнь, все это имеет нечто столь особенное, что мне невозможно упустить все это из моей памяти, из моего внимания и в особенности же в будущем...

Будьте снисходительны к человеку, любящему Вас более, чем самого себя, и в этом духе примите все. Единому Богу известно, насколько и во имя чего Вы мне дороги; призываю на Вас самые святые Его благословения и остаюсь весь Ваш, слуга и друг".

И современники, и историки сходятся в одном: никогда Екатерина Ивановна Нелидова не использовала свои отношения с Павлом в личных целях: его подарки были для нее скорее "тягостны, чем приятны".

Нельзя не привести рассказ преданного императору человека, полковника Н. Саблукова: "Как-то раз, в то время, когда я находился во внутреннем карауле, во дворце произошла забавная сцена. Офицерская караульная комната находилась близ самого кабинета государя, откуда я часто слышал его молитвы. Здесь стоял часовой, который немедленно вызывал караул, когда император показывался в коридоре, услышав внезапно окрик часового: "Караул, вон!", я поспешно выбежал из офицерской комнаты. Дверь коридора открылась настежь, и император, в башмаках и шелковых чулках, при шляпе и шпаге, поспешно вошел в комнату, и в ту же минуту дамский башмачок, с очень высоким каблуком, полетел через голову его величества, чуть-чуть ее не задевши.

Император через офицерскую комнату прошел в свой кабинет, а из коридора вышла Екатерина Ивановна Нелидова, спокойно подняла свой башмак и вернулась туда же, откуда пришла...".

ПОДРУГИ ПО НЕСЧАСТЬЮ.

Интриги, сплетни, а главное - охлаждение Павла вынудили Нелидову просить о разрешении покинуть двор и вновь переехать в Смольный. Здесь у нее были уютные покои, прекрасная библиотека, арфа. Екатерина Ивановна отдыхает от суеты светской жизни, но Павел, заскучавший без своего друга, умоляет ее вернуться во дворец. Многое изменилось за это время, да и отношения с Павлом уже не носят прежнего доверительного характера.

Злые языки к слову "фаворитка" добавляют: "бывшая". Зато теплее и ближе становятся они с Марией Федоровной. Вчерашние соперницы заключают союз во благо человека, которого любят. Мария Федоровна вспоминала об этих событиях: "Сегодня исполнилось два года, как вы впервые меня посетили; помните ли вы все подробности этого свидания? Они запечатлены в моем сердце, но я останавливаюсь только на утешительном размышлении, что я приобрела в этот день доброго, нежного и верного друга. Господь милосердно сохранил мне его, и мое сердце навсегда принадлежит этому другу".

Супруге Павла было за что благодарить подругу: следуя ее советам, она сумела приспособиться к фантазиям супруга. Отныне она вставала в четыре часа утра и сопровождала Павла на разводе караула, маневрах, вахт-парадах. Объединив усилия, двум женщинам не раз удавалось гасить вспышки ярости у императора.

С каждым годом характер Павла становится все более непредсказуемым, усиливается мнительность, постоянная боязнь стать, подобно отцу, жертвой заговора. В числе заговорщиков он подозревает жену, старшего сына Александра, большинство из своих придворных.

"Вообще сказать можно, был хаос совершенный", - заметил граф Воронцов.

ПЕТЕРБУРГСКИЙ ЦИРЮЛЬНИК.

В 1798 году во время пребывания императора в Москве произошло событие, окончательно порушившее хрупкий мир в царской семье.

На одном из балов Павел встретил юную Анну Петровну Лопухину, чья красота покорила императора. Доверенное лицо Павла, бывший брадобрей, а ныне обергардеробмейстер 4-го класса и кавалер ордена святой Анны I степени Иван Кутайсов, не преминул воспользоваться случаем, чтобы умерить влияние Нелидовой на Марию Федоровну. Ловкий цирюльник убедил Павла, что девушка без ума от него. Павел был польщен. Кутайсов, не медля ни минуты, принялся устраивать дела. Переговоры наткнулись на неожиданное препятствие в лице мачехи девушки, потребовавшей не только должности для супруга, но и для своего любовника Федора Уварова. Переговоры чуть было не зашли в тупик, но в них вмешалась сама Аннет, заявившая, что в случае несговорчивости родственников она уедет в Петербург одна.

Павел в страшном волнении задерживал выезд из Москвы, как на взмыленных лошадях показался Кутайсов:

- Все уладил, наша взяла!

3 октября 1798 года новая фаворитка была в первый раз приглашена к царскому столу, и ее положение при дворе приняло почти официальный характер. Усилия брадобрея были щедро вознаграждены: Павел пожаловал Кутайсову графское достоинство и орден святого Александра Невского.

Жена и прежняя подруга императора отошли на второй план, довольствуясь ролями статистов. В отсутствии Лопухиной Павел становился мрачен и раздражителен.

"Если бы вы знали, как я скучаю!" - меланхолично признался он в семейном кругу. Мария Федоровна промолчала, но Екатерина Нелидова немедленно парировала: "Если бы вы знали, как вы нам наскучили!".

Люди, входившие в кружок императрицы и Нелидовой, подверглись опале и были вынуждены покинуть столицу. Екатерина Нелидова решила разделить участь своей подруги графини Буксгевден и последовать за ней в ссылку. Она обратилась с просьбой к Павлу разрешить ей отправиться в имение графини - замок Лоде в Эстляндской губернии. Может быть, втайне даже от себя она надеялась, что "дорогой Павлушка" попросит ее остаться. Но Павел с легким сердцем подписал прощение фрейлины.

Отныне она могла изливать свою горечь только в письмах к своей августейшей подруге по несчастью: "О, Боже мой, если бы он не старался причинить другим зло, как бы я его благословляла! Но более по-христиански - простить ему его заблуждения относительно тех, кого он приближает к себе, и тех, кого удаляет, и, правда, я не хотела бы стать когда-нибудь близкой к его особе... Он имеет несчастие никогда не помнить о горе, которое доставляет другим".

Нелидова прожила в замке Лоде почти полтора года, а в 1800 году возвратилась в Петербург и уже навсегда поселилась в любимом Смольном. Ее роль на дворцовой сцене была сыграна, новые актеры разыгрывали новые спектакли...

Одной из мизансцен стал выстроенный Павлом Михайловский дворец. 11 марта 1801 года здесь на ужин собрались императорская фамилия и несколько приближенных. Царь был оживлен, восхищался новым фарфоровым сервизом с видами дворца. Взглянув на себя в зеркало, он со смехом сказал графу Ланжерону: "Посмотрите, какое смешное зеркало; я вижу себя в нем с шеей на сторону". Ужин закончился в половине десятого. Император вышел из комнаты, ни с кем не попрощавшись, сказав только: "Чему быть, того не миновать..." В ту же ночь он был убит группой заговорщиков.

Екатерине Ивановне Нелидовой судьба определила долгий век, она прожила восемьдесят лет, пережив большинство своих современников. Никому не нужная одинокая старуха, она скончалась 2 января 1839 года.

По странной прихоти случая, схожая судьба выпала ее внучатой племяннице фрейлине Вареньке Нелидовой, долгие годы считавшейся фавориткой императора Николая Павловича. Она тоже пережила Николая I, успев увидеть на престоле его правнука, последнего русского монарха Николая II.

В самом деле, если вдуматься, то история - всего лишь цепочка нескольких поколений людей, связанных между собой тонкими ниточками любви...

Александр КРЫЛОВ.

  00:04 07.03