Вернулся с улицы.

Пермские беспризорники и американские

волонтеры смогли договориться.

А НАЧАЛОСЬ с того, что американский гражданин Маркофф, имеющий какие-то далекие русские корни, приехал в Москву с дочерью Кристиной и сыном Джередом. Приехал не на экскурсию, а чтобы осуществить благотворительный проект "Мост любви". Помогал московским детским домам. Из России он уезжал один: Кристина и Джеред решили остаться. Но не в Москве, где волонтеров много. Они выбрали "чистый лист" - Пермь. И отправились туда целой международной командой: их двое плюс полька Мария Каздецка, канадец Джесси Мара, норвежка Нина Хансен. Всем по 18-20 лет.

Кто-то из пермских чиновников, чтобы и дальше не терять времени на юнцов-иностранцев с их настырными расспросами и малопонятными идеями, подсказал: да свяжитесь вы с Козловой, она со своим фондом тоже какими-то детьми занимается.

Благотворительный фонд "Защита" занимался стариками и многодетными семьями. Но рассказывать Светлане Козловой, почему беспризорники имеют такое же право на любовь взрослых, как и домашние дети, волонтерам не понадобилось. Они поняли друг друга. Партнерскую программу назвали незатейливо "Дети без дома". И задачу обозначили тоже просто: создать центр, куда маленькие бродяжки смогут приходить на день. Но на этом простота задуманного исчерпывалась.

В каких стенах разместить центр? "Защита" арендовала квартиру в цокольном этаже жилого дома. Светлана Михайловна пригласила ребят к себе. Но что значит "пригласить" беспризорников? Так они и обрадовались! Главная трудность как раз состояла в том, что свободные дети улиц должны приходить в центр сами. По собственной своей воле. Иначе "педагогическая поэма по-пермски" теряла смысл.

- "Дети улицы" отличаются от ребят из неблагополучных семей и тех, кого через суд забрали от горе-родителей и поместили в сиротские заведения, - говорит Светлана Михайловна. - "Наши" сами однажды сделали трудный выбор: ушли из дома, где им было плохо, на улицу. Они научились жить в жестоком к ним мире. Ни на кого не надеются, ни на кого не рассчитывают. Независимость ценят больше всего.

И волонтеры пошли к ним сами. На вокзал, рынок. Знакомились, кормили горячими обедами, разговаривали. Одновременно ремонтировали помещение будущего центра.

Центр открыли, не завершив ремонта. Беспризорники, успевшие узнать волонтеров на вокзалах и рынках, приходили по 30-40 человек каждый день. Грязные, завшивленные, голодные. И в любую минуту готовые убежать. Их не задерживали: твое право, иди. Но если и убегали, на следующий день приходили снова. Здесь их кормили. Здесь можно было постирать в машине одежку, помыться в душевой, посмотреть телевизор, поставить "видик", погонять во дворе в футбол. Перешагнув порог центра, они переставали быть "нежелательными элементами общества".

Надо понимать: беспризорник пришел не просто в центр. Он пришел к Кристине, Володе, Светлане Михайловне, Джереду. Пришел добровольно, потому что поверил. Значит, сам того, может, не сознавая, пришел за надеждой вернуться к нормальной жизни. Собственно, тут-то и начиналась работа. С элементарного. С того, например, чтобы у ребят вошло в привычку мыть руки. Скажете, мелочь? Но когда студент-волонтер Володя Аксенов принес Светлане Михайловне три куска мыла в аккуратно намотанной на них туалетной бумаге, которые припрятал "на вынос" 13-летний Пашка, они не долго решали, как реагировать. Да порадоваться! Пашка с уличным стажем в четыре года хочет отныне мыться.

С самого начала всем приходящим в центр поставили условие: здесь нельзя "мохать".

- Нюхать клей, - перевела Козлова. "Момент" за пазухой - это святое. Приходилось "досматривать": или ты отдаешь, или иди на улицу. Уходили, прятали свое сокровище и возвращались "чистыми".

Постепенно, чтобы не пахнуть клеем, переставали нюхать за несколько часов до прихода в центр. А однажды и вовсе потрясли волонтеров: целую неделю ни от кого! Это когда ребятам пообещали, что пойдут в цирк. Теперь те, кто полностью "завязал", у беспризорников "в авторитете". Как и те, у кого вошло в привычку быть опрятным и учиться: занятия по школьным программам взяли на себя пермские студенты.

А что дальше? - спросите вы. Получается, детям с тяжелейшей судьбой днем показывают нормальную жизнь, убеждают, что они на такую имеют право, а вечером отправляют на улицу: возвращайтесь в свои "гидранты" и "мохайте" клей дальше?

За шесть лет работы двадцать ребят вернулись в родные семьи. Мама одного мальчика продала квартиру в Перми и увезла его в деревню, подальше от городских улиц. Так что вопросом: "А что дальше?" - волонтеров не застанешь врасплох. Поэтому, когда целая группа ребят "дозрела" до нормальной жизни, на свет появился второй этап программы "Дети без дома" - благотворительный проект "Шаг к дому".

Беспризорники больше не хотели быть беспризорниками. Они не хотели воровать, не хотели ублажать торговцев мандаринами в грязных, вонючих рыночных закоулках и ночевать в теплоцентрали. Они хотели жить в доме, спать на кроватях с чистым постельным бельем, ходить в школу. Вот и появился в Перми еще один центр - теперь уже и с возможностью ночевать. Сегодня в нем живут 17 ребят. А директором здесь стал студент-волонтер Володя Аксенов, успевший за годы работы с беспризорниками окончить Пермский университет.

Стоит ли говорить, что жизнь приюта строится на тех же основополагающих принципах: любовь, терпение, уважение прав ребенка и полная свобода его выбора. Поэтому, когда случаются срывы и кто-то из ребят отрывается "по памятным местам беспризорного детства", на звонок из милиции: "Вашего задержали, приезжайте, забирайте" - волонтеры отвечают: "Если хочет, пусть приезжает сам. Скажите только, что мы его ждем и очень-очень волнуемся".

Есть в приюте маленький спортзал. Есть большая комната для занятий. Есть столовая с огромным уютным - таким домашним! - диваном. Есть даже своя, местная, валюта: "добрики", которые зарабатываются добрыми делами и которые, проконвертировав у воспитателей в рубли, можно потратить по собственному усмотрению. Деньги...

Кстати, на что же все это делается? Государству, сразу скажу, пермские благотворительные программы ничего не стоили. Правда, дважды - в 98-м и 99-м годах - они были премированы на конкурсе социально значимых проектов, который проводила городская администрация: 10 и 18 тысяч рублей. Дважды "Защита" и "Мост любви" получали зарубежные гранты - всего около 35 тысяч долларов. Прибавьте сюда заработки волонтеров-иностранцев: они по очереди ездят в "отпуск" в родные страны и привозят оттуда деньги в общий котел. И все-таки никакая благотворительность невозможна, если в ней не участвует само общество: люди, богатые и не очень, крупнейшие транснациональные корпорации и разные маленькие ООО и ИЧП. Пермское общество в этом смысле ничуть не хуже амстердамского или нью-йоркского. Разве что деньгами победнее. Но людей, добровольно взявшихся решать проблемы городских беспризорников, пермяки поддержали. Крупные производственные объединения - стройматериалами для ремонтов обоих центров и мебелью, владельцы кафешек и ресторанов - обедами для "детей улицы", пенсионеры и домохозяйки - банками с соленьями собственного приготовления, одеялами и одежкой для беспризорников...

А дальше?.. Начнется третий этап программы. У него уже есть название: "Возвращение". Имеется в виду возвращение бывших беспризорников в общество. Это будет центр адаптации, где психологи, юристы, другие специалисты станут обучать приходящих сюда подростков из приюта "Шаг к дому" навыкам жизни в социуме: как найти работу, решить жилищную проблему и так далее. Надо ведь, чтобы каждый, выйдя из приюта, не растерялся в жизни.

Елена Промохова.

  00:04 04.06