Арбенин в тапочках.

Алена Карась.

В БДТ появился свой "Маскарад"

ГЛЯДЯ на лицо Олега Борисова в "Генрихе IV", трудно представить, что сегодня на сцене БДТ неестественные, напыщенные и исполненные фальши актеры будут передвигаться в бледных мизансценах Темура Чхеидзе, среди бутафорских колонн Юрия Гегешидзе и им не будет стыдно за великие традиции.

БДТ с его торжественным залом, созданным для большой литературы, давно должен был осуществить "Маскарад". Каждый, кто интересуется театром, знает о не менее великом спектакле Анатолия Васильева в Комеди Франсез с умирающим Франсуа Буте и Валери Древиль. Изощренная культурная рефлексия наполняла спектакль того и другого, не отменяя обжигающего и подлинного ужаса лермонтовской трагедии. Рафинированность и страсть не противоречили друг другу, но составляли бесконечную игру калейдоскопических превращений. В новом спектакле БДТ нет ни рафинированности, ни страсти, ни подлинных чувств. Александра Куликова - молодая звезда БДТ, мягкая, обаятельная и опереточно-бессмысленная, поглаживает своего стареющего супруга, окруженная свитой опереточных же резонеров. Первый среди них - князь Звездич Михаила Морозова. Бряцая бархатным баритоном, он вальяжно вальсирует свою роль, по всем правилам расставляя цезуры так, точно каждая лермонтовская реплика не оплачена кровавым знанием. Про всех остальных в спектакле Чхеидзе можно сказать нечто подобное.

За исключением двоих - Андрея Толубеева, играющего Арбенина, и старика слуги в исполнении чудесного Изиля Заблудовского. Только в них двоих жива память о товстоноговском театре, внимательном к жизни авторского текста. Андрей Толубеев играет, разумеется, на свой страх и риск, не имея внятного режиссерского разбора. Рецензенты уже успели приписать ему и Чхеидзе "одомашнивание" трагедии. Но когда дело доходит до ее сердцевины, где вместе с поруганной любовью для Арбенина рушится мир, Толубеев, мягкий и вальяжный, про одомашнивание забывает. Единственное неопереточное лицо этого спектакля, он сотрясаем сильнейшими токами трагедии, голос его дрожит и сбивается цезура - все только для того, чтобы передать смертельный спазм загнанного в угол игрока, который отважился обменять все на любовь - и проиграл.

Когда это волнение высокого напряжения играет лирический и мягкий Андрей Толубеев, становится неожиданно больно. Он обреченно выслушивает Казарина и когда понимает, что сам уничтожил счастье своей жизни, легко ему прощает. Теперь - только смерть. Ведь само мироздание уничтожено смертью Нины.

Так Толубеев играет в лучшие моменты спектакля. Но порой и он теряет эту нить и вместе со всеми танцует опереточные танцы. Смотреть их так же больно, как думать о тенях некогда великого театра.

  00:04 03.04