Беглые деньги России.

Первая научная попытка выйти на их след.

ГРУППА российских и канадских ученых (Институт экономики Российской академии наук и Университет Западного Онтарио) подготовила доклад "Проблема бегства капитала из России". С российской стороны работу над проектом возглавлял академик Леонид АБАЛКИН, с канадской - профессор Джон ВОЛЛИ. Ис-следователи нашли болезнь серьезной, запущенной, но операбельной.

Миллиарды в эмиграции.

ДЕЛАЯ количественную оценку явления, авторы доклада опираются на данные ежегодной статистики платежного баланса РФ, составляемые Банком России с 1994 года. Поскольку в начальный период реформ (1992-1993 гг.) международная стандартизация статистики российского платежного баланса еще не проводилась, то по этому периоду имеются лишь приблизительные выкладки.

Итак, согласно расчетам исследователей, за последние четыре года из России утекло около 68 миллиардов долларов - в среднем по 17 миллиардов долларов ежегодно. Если прибавить к этому шальную эмиграцию капитала в первое двухлетие "шокотерапии" (по разным оценкам от 56 до 70 миллиардов долларов), то получится, что в дальнем зарубежье к настоящему времени осело приблизительно 133 миллиарда долларов. Для сравнения: внешний государственный долг России чуть меньше этой суммы - 129,3 миллиарда долларов.

Capital flight по-русски.

КАК следует из доклада, только 33 процента из общей величины оттока пришлось на нелегальный вывоз ресурсов, 37 процентов - на полулегальные сделки и 30 процентов - на легальные по форме, но теневые по сути операции. Иными словами, создание системы валютного регулирования в России настолько отстает от темпов либерализации экономики, что большая часть капиталов была вывезена не в нарушение, а в обход законов, то есть в многообразных полулегальных и легализованных формах.

Первоначальный массив "русскоязычного иностранного" капитала образовался в 1992-1993 годах за счет сверхприбыльного вывоза сырьевых и прочих материальных ресурсов на внешний рынок. Сверхприбыли обеспечило колоссальное отставание внутренних цен от мировых при отсутствии таможенного и валютного контроля. Массовый характер приобрел изначальный невозврат в Россию экспортной валютной выручки, авансовых платежей по импорту, а также доходов по транзиту. Таким способом недобросовестные, мягко говоря, предприниматели скрывали незаконное происхождение своих доходов, а заодно уклонялись от таможенных и налоговых платежей по внешнеторговым операциям.

Другим мощным источником первоначального накопления капитала стало присвоение инфляционного налога в период высокой инфляции, а также извлечение спекулятивных прибылей на валютном и фондовом рынках - строительство всевозможных финансовых "пирамид" от МММ до ГКО. Значительная часть внешних займов, прокручиваясь на российском финансовом рынке, опять-таки уходила за рубеж.

Кроме того, широко практиковалась искусственная задержка платежей: не выдавали вовремя зарплату работникам, не перечисляли налоги в бюджет, не спешили рассчитаться с партнерами по бизнесу, не возвращали кредиты банкам. Значительная часть теневого дохода, получаемого от капитализации непогашенной задолженности, вывозилась за границу.

Плюс озеленение всей страны.

БЕГСТВО капиталов - это не только их перевод за рубеж. Для многих реформируемых стран характерна также внутренняя утечка капиталов - так называемая долларизация. Жители этих стран активно используют твердую иностранную валюту и в качестве способа сбережений, и в качестве средства платежа.

По расчетам исследователей, в настоящее время масса валютных денег в российской экономике находится с рублевой массой в соотношении два к трем. Первый и самый модный всплеск долларизации пришелся, естественно, на 1992 год. Тогда американской валюты в стране оказалось даже чуть больше, чем российской. В 1993 году темпы и масштабы бегства от рубля заметно сократились, но в октябре 1994 года грянул известный "черный вторник", и все вернулось на круги своя.

В 1995 году Центробанк выбросил на рынок столько инвалюты, что это вызвало паническое бегство уже от доллара. Но ненадолго: в 1996 году и за девять месяцев 1997 года (более поздней статистикой авторы доклада не располагали) россияне приобрели 14,9 миллиарда долларов, то есть почти в два раза больше, чем за предшествующие четыре года.

Любопытно, что, начиная с третьего года реформ, предпочтения россиян резко сместились в пользу наличности - ее приток в экономику стал стабильно перекрывать по абсолютной величине прирост инвалютных вкладов в коммерческих банках. С тех пор уровень долларизации в России определяется главным образом движением наличных долларов на руках у населения и в теневом обороте коммерческих структур, а депозитный показатель долларизации, публикуемый в статсборниках МВФ, уже не отражает российских реалий.

Поэтому чиновники международных финансовых институтов и наши отечественные монетаристы вплоть до настоящего кризиса демонстрировали совершенно необоснованный оптимизм. На протяжении последних пяти лет доля инвалютных депозитов в российских банках неуклонно снижалась, но, скупая наличные доллары, россияне удерживали общий уровень долларизации на постоянно высокой отметке.

Положение ничуть не спасали ни обуздание инфляции (в прошлом году индекс цен вырос всего на 11 процентов), ни искусственное удержание завышенного курса рубля в рамках пресловутого "валютного коридора". В посрамление неолибералам денежная стабилизация не привела к автоматической дедолларизации - скорее наоборот.

В массовом сознании российских граждан сформировался стереотип устойчивого недоверия к национальной валюте - так называемый "латиноамериканский синдром". Слишком сильным оказался шок от потери в начале реформ рублевых вкладов на сберкнижках. Тем более что в дальнейшем рефлекс бегства от рубля постоянно подпитывался то крахом финансовых пирамид, то угрозой пересмотра задним числом процентов по депозитам (почин Сбербанка), то страхами перед банкротством коммерческих банков - вполне обоснованными, как оказалось. Поэтому в прошлом году среднестатистический россиянин 80 процентов своих сбережений откладывал в валюте, на приобретение которой он истратил 21,6 процента личных доходов.

Другая, специфически российская, причина популярности долларовой налички - масштабность теневого бизнеса и массовость челночной торговли. Сегодня "челноки" завозят не менее 14,5 процента импортных товаров и ежегодно скупают 10-15 миллиардов долларов.

В результате практически невозможно привлечь в развитие производства средства населения в пристойном объеме. В ситуации, когда более 40 процентов всего денежного потока находится в инвалютной форме, у правительства и Банка России остаются весьма ограниченные возможности регулировать денежное хозяйство страны. Наличие крупного высоколиквидного валютного массива создает благодатную почву для спекулятивных атак, финансовых паник и взрывной дестабилизации рынка.

Мнимые иностранцы.

ПРИМЕЧАТЕЛЬНО также, что капиталы продолжают утекать из России и тогда, когда наблюдается приток иностранных инвестиций. На поверку многие "иностранные портфельные инвесторы" прилично говорят лишь по-русски, а иногда и прописаны где-нибудь в Нижневартовске. Иными словами, часть беглого капитала периодически посещает российские финансовые рынки. Но в отличие от классического иностранного капитала, желающего надолго закрепиться в России, этот "летучий капитал" преследует здесь весьма специфические цели: в короткие сроки получить максимальный доход и вывезти полученную выручку за рубеж.

У таких "летучих россиян" достаточно "горячих денег", быстро переводимых из одной валюты в другую, чтобы в любой момент развернуть спекулятивное давление на российский рынок ценных бумаг и создать угрозу взрывной девальвации рубля.

Не пугать, а завлекать.

ОБРИСОВАВ положение как весьма серьезное и едва скрывая под академической лексикой свое моральное отвращение к происходящему, авторы доклада тем не менее предостерегают от использования радикальных методов лечения. В ряде государств (Чили, Южная Корея и другие) прибегли к введению или ужесточению контроля над движением капиталов. В докладе ставится под сомнение эффективность в нынешних условиях такого пути: во-первых, любые ограничения нетрудно обойти, во-вторых, под угрозой окажутся перспективы экономического роста.

Вместо введения новых ограничений ученые предлагают добиться того, чтобы действительно заработал существующий пока на бумаге внешнеторговый и валютный контроль. Ведь ныне у семи нянек дитя без глазу: в роли валютных контролеров выступают Банк России, Минфин, Минэкономики, таможенники, налоговики, Государственная инвестиционная корпорация и даже коммерческие банки. Что же касается утечки капиталов по чисто криминальным каналам (контрабанда, наркобизнес, торговля оружием и так далее), то здесь основные надежды возлагаются на активизацию международного сотрудничества.

Наконец, исследователи не теряют надежд хотя бы частично завлечь беглый капитал на историческую родину, заинтересовать его владельцев долгосрочными инвестициями в российское производство. Для этого рекомендуется принять закон об экономической амнистии, то есть официально признать законность происхождения вернувшихся на родину капиталов и предоставить гарантии от экспроприации или налогообложения задним числом.

Проще говоря, ученые считают, что объявлять войну теневикам поздно: государство уже потерпело от них поражение, остается только признать сложившуюся реальность и постараться заключить мирный договор на наиболее выгодных условиях.

Приток иностранных инвестиций в Россию и его соотношение с бегством капитала.

По данным Банка России, Госкомстата России, Международного валютного фонда.

1992 1993 1994 1995 1996 1997 В целом за (9 мес.) 1992-1997

Бегство капитала, нетто-отток (млрд долл.) 40,0 25,5 9,0 12,9 27,1 18,8 133,3

Прямые инвестиции (млрд долл.) 0,7 0,9 0,6 2,0 2,5 5,0 11,8

Портфельные инвестиции (млрд долл.) - - - - 7,8 15,7 23,6

Всего инвестиций (млрд долл.) 0,7 0,9 0,6 2,0 10,3 20,7 35,4

в % к утечке 1,7 3,5 6,7 15,5 38,0 110,0 26,5

ЛЕВ СИГАЛ.

  00:04 24.09