УЛИЦА ЦВИЛЛИНГА.

КОРИДОРЫ ВЛАСТИ.

Во всяком мало-мальски значительном городе есть так называемый правительственный квартал или улица. Здесь располагаются административные здания власти, здесь чувствуется ее преемственность. В Челябинске к таким улицам можно отнести улицу Цвиллинга. Расположенная в самом центре города, и не сказать, чтобы очень уж тихая и малооживленная, она тем не менее выделяется неким замедленным ритмом, официозом, малолюдством - особенно это касается той ее части, что расположена от проспекта Ленина и до театра оперы и балета. Одно название чего стоит! Мы, живущие в Челябинске, уже так привыкли к нему, что не замечаем, насколько экзотично оно звучит для уральского города. "Улица Цвиллинга"! Это почти что тель-авивская топонимика, не поймите меня превратно. Но так уж судьба распорядилась, что улица Цвиллинга всегда была в Челябинске не из последних и всегда на ней обретались учреждения высшей власти - Исетской ли провинции, уезда или Челябинской области.

Уже в самом начале мы встречаем приметы особого статуса: вот Дом офицеров, вот военный комиссариат. До здания областной администрации еще далеко, но заметно, что вооруженные силы власть предпочитает держать от себя неподалеку. Интересно, что трамвайная остановка "Оперный театр" у челябинских "зайцев" считается исключительно опасной. Здесь контролеры непутевых караулят особенно часто и верно препровождают сразу в военный комиссариат. И вы зря думаете, что это только фантастическое преувеличение.

Во время первой мировой войны бывали казачьи облавы в духе прусского короля Фридриха Великого на мужчин призывного возраста. Их сразу же отправляли в боевые части и на фронт. Так что праздно прогуливаться по "коридору власти" (следующим образом можно вольно обозначить улицу Цвиллинга) всегда было опасно.

ХРОНОТОП.

Самуил Моисеевич Цвиллинг тоже особо не горел желанием воевать, хоть и был, говорят, отменным оружейным мастером. Как рассказывал его знакомый, библиотекарь Народного дома Иван Ильинский, Цвиллинг даже отремонтировал браунинг самому полковнику 109-го запасного пехотного полка Шейдеванду, чем и заслужил великую милость до поры не отправляться на фронт. В дневнике Цвиллинг писал: "Я еще совсем "зеленый воин". Робко прикладываю руку к козырьку фуражки при встрече с начальником и до сих пор не усвоил окончательно премудрость отвечать на приветствия общим криком:

"Здравияжелаювашбродь!" Но вскоре обстановка на фронтах ухудшилась, не помог Цвиллингу и "белый билет". По совету начальника оружейной мастерской Цвиллинг натер под мышками и под глазами солью, из-за чего угодил в лазарет, где совершенно неожиданно... заболел по-настоящему!

Улица Цвиллинга, как мне рассказали в научно-производственном предприятии по охране историко-культурного наследия области, всегда была городской улицей, с момента сооружения крепости. Раскопки от оперного театра до пересечения с улицей Карла Маркса не обнаружили остатков каких-либо жилищ или сооружений. Поначалу она называлась Оренбургской, так как выходила на Оренбургский тракт. После освящения Христорождественского собора стала называться по имени собора. После уж, с XIX века, прозвана была Большой, что и неудивительно. Здесь находилась ратуша - что-то вроде городского парламента. Это было нововведение Екатерины Второй. После ратушу сменил магистрат. Еще раньше, в XVIII веке, располагался здесь дом воеводы. А рядом, согласно старым картам, была казачья канцелярия, пороховые погреба, полиция и пушечные сараи. Все для удобства правителей. Так что эта улица помнит несколько поколений представителей власти. Одно время отсюда, из канцелярии Исетской провинции, управляли огромной территорией, включавшей в себя не только Челябинскую область, но и часть Курганской, север Башкортостана. Завидуют ли нынешние чиновники той благословенной поре - неизвестно. Но зато о Большом Урале вспоминают и всячески эту идею поддерживают.

ХРОНОТОП.

Когда свершилась Февральская революция, Цвиллинг (или Цвиля, как его прозвали товарищи) занялся большевистской пропагандой. К тому времени он был знаком с Васенко, Софьей Кривой. 15 апреля 1917 года Цвиллинг был избран председателем Совета рабочих и солдатских депутатов. Между прочим, особенно на этом посту Цвиллингу досаждали черносотенцы. О том, насколько сильны были тогда различные слухи, свидетельствует тот факт, что потребовалось специальное заседание президиума Совета. Цвиллинга обвиняли в подкупе со стороны еврейского общества, уголовном прошлом, ставили вопрос об отставке. Апогеем клеветнической кампании стал трагический случай - незнакомец, назвавшийся именем и званием Цвиллинга, похитил мальчика.

Поползли слухи о... людоедстве председателя Совета. К счастью, клеветники были посрамлены.

Люди по улице Цвиллинга идут не спеша. Машины тоже заметно сбавляют скорость, но вряд ли из-за почтения к власти. Просто много трамвайных остановок, поворотов, переулков, светофоров. Но, повторюсь, на этой улице все-таки чувствуется какая-то неспешность и даже тишина, звуки гремящих вагонов и газующих автомобилей приглушаются. Часовой завод "Молния" милостив, не напоминает власть предержащим о скоротечности времени боем так и напрашивающихся здесь, а все ж отсутствующих часов на торце здания.

Рабочие, покидая завод после окончания смены, расходятся почему-то в разные стороны и улицу Цвиллинга избегают. А время-то ведь движется, пусть и незаметно. Вот и дом N 16, где жил Цвиллинг, обзавелся домофоном. Это удобство в полной мере оценили бы большевистские подпольщики. По соседству - сервис-центр "Интернет".

Бульвар Славы, где, кстати, вскоре должен появиться монумент в память погибших воинов-интернационалистов, дает неожиданно широкую перспективу, и несколько торжественно-официальный вид подкрепляется Вечным огнем. Прежде тут проходила крепостная стена, положены были пределы старой Челябе.

Несколько сот метров до улицы Карла Маркса занимал водочный завод братьев Покровских, от него осталось много подвалов, скрытых современными зданиями. Над фундаментом водочного завода ныне располагаются адвокатские конторы, офисы небольших фирм.

ХРОНОТОП.

Одним из наиболее любопытных деяний Цвиллинга была ликвидация пьяного погрома в Троицке. Узнав, что солдаты и казаки вскрывают винные погреба и во]дочные склады, Цвиллинг устроил показательное битье бутылок, бочки с вином выливались на улицы. После в челябинской газете "Союзная мысль" он опубликовал статью "Пьяный кошмар". К публицистике Цвиллинг, кстати, был неравнодушен, часто писал статьи на самые разные темы, не обязательно партийные. Одна из статей называлась "Жизнь и красота". В ней Цвиллинг уверял читателей, что "современный строй не вечен,.. красота жизни и человеческих форм пойдет снова по пути совершенствования и даже, быть может, создаст новую красоту, перед которой с восторгом преклонился бы древний римлянин". Есть среди статей Цвиллинга и "Лекция по кулинарному искусству и куроводству". Но не обманывайтесь названием, речь в статье идет ни много ни мало о судьбе русской женщины.

Мало кто знает, что областная администрация размещается в здании духовного училища, к которому было надстроено два этажа. Неподалеку была Перцевская церковь, названная так в честь построившего ее предпринимателя. Некоторые облицованные гранитом столбы ограды вокруг областной администрации остались от той церкви.

Исторических примет и достопримечательностей на улице Цвиллинга вообще не счесть. В доме N 38 жила писательница Серафима Власова, следующее здание - Выставочный зал Союза художников, на этом месте было старое здание Союза, основанного художниками Вандышевым, Никольским, Фехнером, Собуровым и другими. В доме N36 часто бывал известный биолог, основоположник радиационной генетики Николай Владимирович Тимофеев-Ресовский, более известный как Зубр, в этом же доме жил до ареста в 1942 году Александр Леонидович Чижевский. Прежде два соседних здания соединяла арка, под которой летом 1941 года собирали ополченцев и после с песнями вели по улице Цвиллинга на вокзал.

Этот отрезок пути - первая мощеная дорога в городе. Небывалая грязь в старом Челябинске подтверждается не только рассказами очевидцев, но и данными раскопок - насчитывается несколько слоев мостовых насыпок. Улицу Цвиллинга замостили единственно для того, чтобы быстрее и удобнее было доставлять грузы с вокзала и на вокзал.

Поднимаясь вверх по улице, встречаем кинотеатр Пушкина, построенный на бывшем кладбище XVIII-XIX веков. Сквер с нордическим памятником Цвиллингу работы Е.Макарова тоже разбит на старых костях, как и ближние дома. Только здесь уж, пожалуй, не будем искать аналогий с действием власти, не будем тревожить покой почивших.

ХРОНОТОП.

Почти всегда Цвиллинг предпочитал действовать убеждением, словом, а не силой. Даже будучи схвачен дутовскими казаками, он своими пламенными речами едва не привлек жителей станицы, где содержался, на сторону большевиков.

Казачье командование поспешно перевело Цвиллинга в Оренбург. Правда, бежав из плена и сразу попав во власть, Цвиллинг не брезговал и угрозами расстреливать за каждого убитого красногвардейца по десять представителей буржуазии, то есть гражданских лиц. Погиб Цвиллинг у станицы Изобильная, недалеко от Оренбурга, куда выехал с отрядом для, как бы сейчас сказали, "зачистки населенного пункта". Отряд попал в засаду. В бою Цвиллинг был зарублен казачьим хорунжим Орловым.

Но хватит о смерти. Поговорим о жизни. Долгое время для мальчишек Советского и Центрального районов жизнь и все ее радости олицетворяли статуи обнаженных мужчины и женщины у поликлиники ЮУЖД. После, к великой скорби подростков, статуи исчезли. Как знать, не способствовала ли сия горькая утрата накоплению агрессивности, что сразу сказалось на парке Пушкина. Его сотрудники до сих пор жалуются на отсутствие должной охраны парка.

Улица Цвиллинга здесь, выше проспекта Ленина, утрачивает свой официальный вид, хотя есть и тут колонны - ДК ЖД и кинотеатра имени 30-летия ВЛКСМ. На улице Цвиллинга, кстати, живет и семья Гранкиных, династия киномехаников, о них рассказывала наша газета.

Заканчивается наш "коридор власти" на вокзале, свой путь по тому же "коридору" давным-давно завершил и Самуил Моисеевич Цвиллинг. Но, наверное, кое-что понял, и стремился к другому. Недаром с легкостью воспринимал смену должностей. Недаром написал такие стихи:

"На бой! На бой!" -

грохочут эхом пушки.

"Убей! Убей!" - проходит по войне.

"Люби! Люби!" -

чуть слышно на опушке.

"А-у!" - кричу, затерянный в лесах.

"Ау!" - в ответ душа родная.

"Молись, молись", -

глубокий шепчет страх.

Я - звук. Я - слух.

Я - глаз. Я - мысль двойная.

Я - жизнь и смерть. Я - тишь.

Я - гром в горах...

По-моему, это довольно откровенное признание.

Эльдар ГИЗАТУЛЛИН.

  00:04 25.01