Утром нужно дать ответ - на судебном процессе по делу об убийстве Ивана Багнюка.

"Процесс интересный. Надеюсь, оспаривать это никто не будет..." Неизвестно, почему обронил в зал этот короткий комментарий председатель суда Николай Гаркуша, что он имел в виду, однако под него можно сгруппировать некоторые моменты.

Второй день заседания, 11 апреля, начался с заявления защиты Александра Охрименко, в котором содержалось требование удалить из зала переодетых работников внутренних дел, так как их присутствие оказывает психологическое воздействие. Никто не проявился - не встал и не ушел. Председательствующий пояснил, что процесс открытый, - кто хочет, тот присутствует. На этом с заявлением покончили.

После оглашения обвинительного заключения перед началом допроса Николай Гаркуша сделал объявление следующего содержания: суд полагает запретить видеосъемку, желая исключить воздействие камер на подсудимых и присутствующих в зале. Причины вполне понятны, жаль, что некоторые журналисты в этом видят запрет; это нормально, съемку вообще никто не будет вести. Для пишущих журналистов ограничений нет.

И не то чтобы "да", и не то чтобы "нет" Оглашение обвинительного заключения заняло примерно час. В нем обрисована картина зарождения преступления, осуществления, последующие действия участников по месту и времени, приведены показания исполнителей, свидетелей и все другое, связанное с этим громким делом, выявленное в ходе предварительного расследования.

Александру Охрименко предъявляется обвинение в организованном убийстве, заказе (краткая суть), Александру Клюеву, Айвару Ташмухаметову и Валерию Антонову - в совершении убийства по найму, а также в посягательстве на жизнь свидетеля, незаконном приобретении, хранении, перевозке оружия и патронов - контрабанде. У каждого имеются смягчающие вину обстоятельства. У Антонова, Клюева, Ташмухаметова ко всему прочему - явка с повинной.

Клюев, Ташмухаметов, Антонов о своей причастности к событиям, указанным в обвинении, сказали: к ним они никакого отношения не имеют, от дачи показаний отказываются. Преступления не совершали, никого не убивали. Не изменилось их решение и после напоминания о том, что с отказом давать показания у них не останется еще одной возможности прояснить истину, защититься. Охрименко ответил: "Нет, виновным себя не признаю, обвинение сфабриковано".

Фактически допрос не состоялся, а перешел в пояснения Клюевым, Антоновым и Охрименко некоторых обстоятельств. Председатель суда вновь зачитал показания Антонова. Антонов признал, что давал такие показания, но они не соответствуют действительности. Вопрос: "Почему давали такие показания?" Ответ: "А вы не знаете, почему? На меня давили, угрожали." - "Кто?" Ответ: "Не помню, вынужден был оговорить себя". Вопрос: "Следователь принуждал?" Ответ: "Нет".

Пояснять отношения с Клюевым Антонов отказался. Его принуждали к даче именно таких показаний для того, что нужно кого-то упаковать, якобы задержали заказчика, фамилию его не назвали.

Александр Клюев сказал, что Охрименко видел всего раз, знал, что он директор, знаком с ним не был. Впервые услышал фамилию Багнюка от работников милиции. После 1 ноября 1997 года в Омске не был. Прежние показания давал под нажимом, угрозами. Например: "Показания без адвоката могут легко исчезнуть", "Чтобы Охрименко сидел долго, долго". Вопрос: "Что заставило оговорить Охрименко?" Ответ: "Боязнь за свою жизнь, со стороны Охрименко угроз не было".

Схемы, фотографии, или "Добродетельное приложение" Первое, что сказал Александр Охрименко, подсудимых он не знает, узнал их только после ареста. С Иваном Багнюком отношения были нормальные, в доме не был у него никогда, адреса не знал. В августе 1997 года ему, Охрименко, была распределена в служебное пользование купленная "Росаром" престижная машина, еще раньше он был поощрен подарком.

После этого подсудимый передал суду схему и фотографии, подтверждающие его невиновность, как опровергающие показания подсудимых.

Председательствующий назвал их "добродетельным приложением". Александр Охрименко долго, без запинок, читал по бумаге все, что должно обелить его. Он указал, что его принуждали признать себя заказчиком убийства. Одно время дело уже было рассыпалось , тогда появились всякие проверки хоздеятельности "Росара".

Первое испытание Допрос Николаенко (один из свидетелей, ранее проходивший, как обвиняемый) в суде можно назвать образцовым, если такое выражение существует в практике. Часто встречающихся "не помню", "вроде" он практически не использовал.

Клюева знает со второй половины 80-х, Охрименко с 1992 года. С обоими у него были нормальные отношения. С Багнюком встречался раз-два по деловым вопросам.

В мае 1997 года Охрименко попросил Николаенко заехать к нему домой, где и посвятил гостя в свои планы насчет Сочинского пивзавода. Чтобы осуществить планы, нужна была крупная сумма денег. Согласившись помочь, Николаенко стал искать инвесторов. Находясь в Петропавловске, решил навестить старого товарища Александра Клюева. То да се, а потом рассказал о сочинском проекте Охрименко. Клюев заинтересовался и решил подключиться, но требовал гарантий.

В то время, как помощники делали дело, Охрименко становился пассивнее. Однажды сказал, что ему угрожает серьезная опасность.

В дальнейшем Охрименко передал Николаенко $ 25 тыс. для Клюева, чтобы тот избавил его от угроз. Принимая деньги, Александр бросил: "Это розыгрыш? Какая-то замануха? Пусть сам мне позвонит. А пока деньги пущу в оборот". Однажды Охрименко вдруг сказал, что проблема по Сочи отпала, у него есть другая просьба: надо устранить человека в Омске, Багнюка. Был сентябрь 1997 года.

Как говорит Николаенко , он, поняв наконец суть затеваемого, сказал, что не будет участвовать в этом, он делает бизнес несколько иначе. Потом позвонил Клюеву, чтобы он вернул деньги. Полагая, что Клюев, прокрутив доллары, на дело не пойдет.

Николаенко узнал об убийстве Багнюка в Москве по ТВ. Потом они встречались с Клюевым в Петропавловске по звонку Александра по поводу "восьмерки" и "каблучка". На вопрос - имеет ли Клюев отношение к убийству - получил ответ: "Тебе ведь все равно, я уезжаю в командировку..." Показания Николаенко совпадали с теми, что он давал на предварительном следствии, но озвученные в зале суда вызвали у защиты много вопросов, и его посредническая деятельность во всех эпизодах показалась небезобидной.

Суд впервые столкнулся с серьезным испытанием. Московский адвокат Алексей Галоганов еще после прочтения обвинительного заключения, давая интервью журналистам, нашел его слишком гладким, без сучка и задоринки. И вот после допроса Николаенко от него последовало резкое заявление:

Николаенко участник преступления, прошу суд на мое заявление отреагировать. На размышление у судей были вечер, ночь и утро. 13 апреля председательствующий Николай Гаркуша начал заседание с рассмотрения "проблемы Николаенко", конкретно - с ходатайства о возбуждении в отношении него уголовного дела. Обвинение и суд не поддержали ходатайство.

"Восьмерка" или "девятка"?

И все-таки , несмотря на вышеприведенные эпизоды, которые связаны в основном с ходатайствами, судебное заседание проходит как-то слишком (хорошо это или плохо - судить специалистам) штатно. Исследование материалов предварительного следствия движется по линии сверки показаний подсудимых, потерпевших, свидетелей. Наверное, судьи, обвинение, защита снимают какие-то сомнения или утверждаются в правдивости каких-то эпизодов, но явно это не показывают.

Новых фактов, поставивших бы под сомнение выдвинутые против кого-либо обвинения, не возникает. Свидетельские показания воспринимаются как бы "к сведению". Немного поуточняли по поводу отношений Багнюка с Охрименко, узнали, что между ними были трения и генеральный директор хотел бы освободиться от Охрименко, но что-то его сдерживало он его только отодвинул чуть в сторону. Поуточняли и по поводу "восьмерки" и "девятки". Все кончилось тем, что свидетели окончательно сказали: была "восьмерка" серого цвета.

В зале судебного заседания душновато, как, наверное, и в других помещениях в эту пору: на дворе - весна. Иногда появляются бутылки с минералкой и некоторые ею освежаются. Для остальных - глотками воды были упомянутые заявления. Тогда духоту не замечаешь.

Процесс продолжается.

Виктор САВЕЛЬЕВ.

  00:04 20.04