"Терминатор" Кириенко.

В Беларуси заработал механизм банкротства.

В ВИТЕБСКОЙ области антикризисный управляющий Александр Кириенко имеет много недоброжелателей. Его, человека средних лет и невысокого роста, то есть вполне безобидного бухгалтерского облика, кое-кто считает этаким "терминатором", особо охочим до государственной собственности. Еще бы: обанкротил 58 предприятий, среди которых швейное объединение "Витебчанка", где работают 670 швей, Полоцкий комбинат стройматериалов и бобруйский "Силикат". Теперь вот принялся за крупный ДСК в поселке Фариново.

Особенно раздражает его заработок. Как подсчитали оппоненты, это около 400 у.е. за ведение одного рядового дела о банкротстве. Причем одновременно Кириенко банкротит несколько предприятий, то есть "управляет" чуть ли не по телефону, не выходя из своей столичной квартиры, а деньги получает ни за что...

Я видел его за работой в зале хозяйственного суда Витебской области, где Кириенко в присутствии двух десятков кредиторов расправлялся с очередным банкротом, причем военной принадлежности. Действительно, крут! Первым делом уволил практически весь руководящий персонал (28 человек) полоцкого "Военсервиса". В два счета доказал кредиторам, что спасти фирму невозможно, что единственный способ вернуть долги (более ста тысяч в долларовом эквиваленте) - конкурсная продажа бывшего военторга.

Кто такой Кириенко, откуда он взялся? Бывший радиоинженер, профсоюзный деятель, заместитель директора торгового дома, управляющий филиалом банка... С 1999 года в некотором смысле "вольный стрелок", так как по белорусскому закону антикризисный управляющий должен быть частным предпринимателем, то есть лицом независимым. Предприятия, которым подлежит пройти через эту достаточно неприятную процедуру, он, естественно, выбирает не по собственному усмотрению. В Беларуси существует Комитет по санации и банкротству, куда из хозяйственных судов ежедневно поступают запросы: порекомендуйте управляющего. Все решают, с одной стороны, специализация и масштаб объекта (или это частная контора с несколькими служащими, или крупное госпредприятие), с другой - опыт, авторитет, имидж управляющего.

Управляющих готовят несколько государственных и частных учебных заведений: Академия управления при Президенте, Институт приватизации и менеджмента, Высшая школа бизнеса при государственном экономическом университете, международный немецкий образовательный центр - IBB. За последние годы подготовлено более 300 специалистов этой новой для страны профессии, из которых аттестованы только 205, лицензии получили и того меньше - 84. Среди них, кстати, один доктор наук и шестеро кандидатов, два десятка имеют по два диплома: экономиста и юриста.

Прошу Бориса Конанова, председателя Комитета по санации и банкротству, сформулировать требования, которые предъявляются к управляющему.

- Во-первых, это менеджер с большой буквы, имеющий достаточный управленческий опыт, - говорит он. - Во-вторых, финансист. В-третьих, юрист. Наконец, он должен уметь сдерживать эмоции, поскольку работает в экстремальных условиях: предприятие стоит, кредиторы наседают, народ бурлит, ситуация накалена...

Сегодня процедуру банкротства или санации в Беларуси одновременно проходят 163 предприятия различной формы собственности. По мнению Бориса Ивановича, к концу года таковых будет по крайней мере вдвое больше. Процесс резко активизировался с февраля этого года, когда вступил в силу новый закон об экономической несостоятельности. Прежний, принятый еще в 1991 году, был скорее декларацией и не имел реальных механизмов. Характерно, что четверть дел о банкротстве сегодня возбуждается против государственных предприятий, чего прежде практически не было.

Оказывается, это вовсе не так страшно! Напротив. Нередко к Кириенко обращаются сами директора: "Помоги! Обанкроть!" Он считает, что пройти процедуру "марафета" не помешает большинству государственных предприятий, которые действуют по шаблону советских времен: умеют просить, но не научились зарабатывать.

Комитет контролирует финансовое состояние почти шести тысяч госпредприятий, регулярно информируя правительство и отраслевые министерства о тех, что находятся на грани банкротства. Очевидно, их круг будет сужен, "под надзором" и государственной опекой останутся лишь особо важные, крупные градо- и бюджетообразующие предприятия.

Многие уже убедились: не так страшен черт, как его малюют, а возбуждение дела о банкротстве и даже продажа предприятия, как правило, только на пользу. Наиболее активно процесс пошел в строительной отрасли. Успешно завершается санация бобруйского ОАО "Силикат" и Молодечненского комбината стройматериалов. Оздоровление ДСК в Фариново закончится, вероятно, удачной продажей иностранному инвестору - переговоры уже идут. Два года простаивал Могилевский регенераторный завод, прежде чем за него взялся антикризисный управляющий. Теперь "выздоровевший" завод, который рассчитался по первоочередным долгам, восстановил численность персонала, увеличил зарплату и обновил оборудование, продан единым комплексом, причем в конкурсе победила белорусская частная фирма. Кстати, среди названных председателем комитета предприятий несколько прошли через руки того же Александра Кириенко. Но большинство из 58 "похороненных" им предприятий - это частные фирмы-однодневки, которые практически и не жили. Наибольшее же удовольствие управляющий получает, выступая в качестве "реаниматора". Практически встал на ноги, например, столичный приборостроительный завод "Оптрон". Что касается той же "Витебчанки", то Кириенко уволил лишь двух руководителей высшего звена. Зато теперь предприятие уже нанимает новых швей...

Для России процедура банкротства уже не новость. Но в Беларуси подходы к ней несколько иные. Законодательная база та же: "модельный закон". А вот основания для возбуждения дела не столь жесткие, как в России, где, по мнению Бориса Конанова, процесс пошел "без тормозов" и управляющие оказались чрезмерно активны. Их даже не сотни, а тысячи и тысячи, причем многие "переквалифицировались" в специалистов скорее по переделу собственности.

Принципиальное отличие белорусского закона от российского в том, что он имеет более щадящий режим, давая должнику и кредитору больше шансов урегулировать отношения до объявления конкурсного производства. Причем это не предается огласке, чтобы не создавать лишний ажиотаж и не увеличивать риск банкротства. Именно на стадии трехмесячного "защитного" периода удавалось закончить рассмотрение дел на Борисовском заводе автотракторного электрооборудования и Минском приборостроительном заводе "Оптрон"...

В Беларуси антикризисное управление могут вести и юридические лица. Среди получивших лицензии сегодня таковых 14. Они работают более успешно, чем частные предприниматели, и будущее, считает Борис Конанов, именно за такими консалтинговыми фирмами. У них со временем неизбежно появятся собственные финансовые средства для санации, а главной их задачей станет предупреждение банкротства. А кроме того, комитет инициировал подготовку "лицензированных" управляющих среди директоров отраслевых институтов. Для чего? Чтобы оживить отраслевую науку, "втянуть" ее в рыночные процессы, придать облик тех самых консалтинговых фирм. Пусть обкатывает свои лабораторные наработки, предупреждает банкротства, проводит досудебную санацию...

Словом, корпус антикризисных управляющих в Беларуси растет. И встречи с ними сумеет избежать только тот руководитель, который способен думать и работать сам.

Виктор ПОНОМАРЕВ.

Витебск - Минск.

  00:04 13.09