Пенсионерка учинила прецедент.

С тачкой до Страсбургского суда добралась Анастасия Баженова.

Тачкой она называет большую сумку на колесиках, в которой обычно пенсионерки доставляют с огорода картошку. Огорода у нее нет - заниматься им некогда. Пермячка Анастасия Павловна Баженова борется за то, чтобы людям, вышедшим на пенсию с вредного производства (стаж для женщин - 7,5 лет, для мужчин - 10 лет, возраст соответственно 45 и 50 лет), выплачивали пенсию по закону.

У Анастасии Павловны куча документов, все книжки с разъяснением того закона по годам, начиная с 91-го. Вот и погрузила она их в свою тачку и отправилась в Страсбургский суд. В России Баженова пыталась добиться справедливости десять лет.

Свою вредную работу в пороховых цехах Пермского завода им. Кирова Анастасия Павловна вспоминает с ужасом.

- Ведь меня оттуда вывели на инвалидность, сразу 2-й группы. Думала, не выживу - пищевод обожжен, есть не могу, весу в теле 35 кг. "Скорая" меня ненавидела: я ее по три раза в день вызывала.

Справка из заводской администрации, выданная позднее для суда: "Баженова Анастасия Павловна, 1936 г.р., работала на заводе имени Кирова с 24 июля 1954 г. по 6 ноября 1985 г. В 1982 г. оформлено назначение пенсии по списку 1 при вредном стаже 7 лет 6 месяцев 29 дней и общем стаже 27 лет 5 месяцев...".

Она выкарабкалась из болезней благодаря собственной жажде жить. Да так, что врачи сначала перевели ее на 3-ю группу инвалидности, а затем и совсем сняли ее. И жить бы Анастасии Павловне на общепринятую пенсию с 5-процентной надбавкой "за вредность", если бы, как она говорит, "не встряла эта несчастная перестройка". Закон СССР о пенсиях был отменен. Новый, российский, от 1990 г., по которому пенсионеры "по вредности" должны получать 3,5 минималки, принят, да тут же забыт. Так что стала Баженова, как и все другие, получать обычную пенсию по старости.

Баженова - человек дотошный. По ее расчетам вместо своих сегодняшних 1090 пенсионных рублей она должна была иметь 2750. А за 1993 год, к примеру, ей недоплатили 445809 рублей.

Поначалу она пошла по местным инстанциям. Райсобес, райпрокуратура, райсуд... Губернатор, облсобес, облпрокуратура... От нее отмахивались, прятались, ее посылали куда подальше. На письма не отвечали по году и больше. Заявлений не принимали.

- Махнула в Москву, - говорит Баженова, - ведь я имею право подать иск по месту нахождения ответчика. А ответчики у меня - правительство, Пенсионный фонд, Минсоцзащиты. Правда, правительство из всех моих заявлений в судах вычеркивали. Боялись.

Ее отношения с Таганским судом - особый этап в биографии. Мало того что документы у нее сразу не приняли, несколько раз сгоняли в Пермь за какими-то бумагами, и в конце концов, для надежности, она послала свое заявление по почте из соседнего с судом отделения связи. Главное - по запросу райсобес выслал в суд справку, из которой явствовало, что Баженова вышла на пенсию по старости в 1972 году. Какая старость, когда мне в 72-м было 35 лет? - возмущается она. - Но никто не захотел проверить эту ложь. А справку с завода не приняли. Вынесли решение: в иске отказать.

Все это тянулось год. Потом была ее кассационная жалоба в Московский горсуд - с тем же результатом. В президиум горсуда - то же. "У нас в судах иски лежат очень долго, пенсионеру за это время можно помереть, - говорит Баженова. - Может, со мной на то и рассчитывали".

Она выжила. За годы, что длились судебные разбирательства, успела поторговать мороженым на Арбате, поработать в столице дворником и уборщицей, попродавать спортивные костюмы на Солнцевском рынке.

За это время она прошла полный курс "юридической академии". Особенно - когда три месяца дежурила в очереди на прием в Верховный суд. Считает, что ей повезло: все-таки попала к зампредседателя суда Сергеевой, про которую люди говорили, что она никого не боится. "В результате президиум Верховного суда отменил все предыдущие решения", - в голосе Анастасии Павловны звучит гордость.

Если бы это была победа... Баженовой предстояло пройти второй круг, начиная с Таганского суда. Пройти, помня, как "в круге первом" восемь раз откладывалось рассмотрение ее дела - не являлись ответчики. Как Элле Памфиловой, тогдашнему министру соцзащиты, за неявку в суд присудили штраф... в 10 рублей. А Пенсионному фонду за упорное непредоставление документов - в 30.

Вообще, таких "казусов" накопилось у Баженовой - вагон и маленькая тележка. Начиная с 92-го года, когда она впервые отправилась в Москву, чтобы задать вопрос: почему мы не получаем положенную пенсию? В Верховном Совете ее спросили: "А вы были в правительстве? Вот сходите туда, узнайте - придете и нам скажете". В правительстве то же самое повторили, только сходить надо было в Верховный Совет. Ее жалоба на новый отказ Таганского суда почему-то была направлена в Пермский облсуд, оттуда - в Мосгорсуд, дальше - снова в Таганский. Бумаги месяцами гуляли по почте, ни в одном суде их было не найти. В конце концов пришли... к самой Баженовой, на домашний адрес.

Вот тут ее терпение и лопнуло...

- По существу, Верховный суд признал, что мы получаем заниженные пенсии, - горячится она. - Но им всеми силами надо было мне отказать. Потому что выигрываю я - выигрывают все наши заводские пенсионеры. Мало того, выигрывают все российские пенсионеры, зарабатывающие "вредный" стаж.

Анастасия Павловна часто произносит: "мы". Она очень советский человек. В смысле, коллективистский. Баженова никогда не боролась только за собственные права. К самому первому ее иску были приложены 600 подписей бывших заводчан. Им отказали: нужны заявления от каждого. Она привезла 72 заявления - не приняли: пусть подают по месту жительства. 42 заявления не отступившихся хранятся у Баженовой уже восемь лет. Она забрала с собой в Страсбург и их: "Ведь я - прецедент".

Решиться на поездку в самый главный в мире суд было трудно. Заняла деньги у московских знакомых: "Они верят, что я выиграю миллион долларов". За границей ни разу не была, языков не знает. Поехала по туристической визе, самой дешевой. Трое суток провела в автобусе. Во Франции ее "языком" были жесты да записная книжка. В Страсбургском суде Анастасию Павловну впервые заслушали до конца. Не торопя, не хамя. О ее послевоенном сиротстве, об общежитских скитаниях, о трех детях, которых вырастила одна. Об урезанной пенсии. Выложила на стол толстенную папку с сотнями листов - всю свою судебную эпопею в России... И вот - квитанция о приеме документов Европейским судом по правам человека от Баженовой А.П. Дата - 17 апреля 2001 года.

- Я какую глупость сделала, - смеется она, - почти половина суммы у меня была в рублях, а они там никому не нужны. Уж голодовать собралась. Вот и спросила у тех, с кем говорила в суде: как мне быть? Они дали адрес какой-то церкви. Господи, мне в нашем райсобесе отказались выплатить законную пенсию пораньше, перед отъездом. А во французской церкви нагрузили мне два огромных пакета продуктами. Я бы могла еще приходить за продуктами каждые три дня. Но я человек русский - честный и скромный, больше не пошла.

- Говорят, это очень трудно, чтобы в Страсбургском суде приняли заявление от россиянина...

- Неправда. Мне дали еще чистые бланки заявлений, чтобы заполнили наши пенсионеры. Люди дадут мне доверенности. И я буду защищать их права.

- Значит, снова поедете?

- Обязательно. Как только пришлют приглашение из суда.

Провожая меня, она говорит:

- Консул, что при нашем представительстве там, мне сказал: "Такие, как вы, не проигрывают". И улыбается: - А я и не собираюсь проигрывать. Пермь.

ЛЮДМИЛА КАРГОПОЛЬЦЕВА.

  00:04 14.06