Не счесть алмазов в валютных пещерах.

Виктор Звонарев.

ДОЛГИЕ десятилетия мы были уверены, что уж в чем-в чем, а в плане различных природных богатств мы точно впереди планеты всей. Во всяком случае, угля и железной руды должно хватить не только нам, но и нашим далеким потомкам. Увы, действительность оказалась куда как жестче. Из-за неслыханного повышения цен на эти сырьевые ресурсы на мировом рынке и неограниченного экспорта сегодня реально возникла ситуация, когда ведущее металлургическое предприятие страны оказалось на грани сокращения производства вследствие дефицита руды и угля.

Речь идет о Магнитогорском металлургическом комбинате, легендарной Магнитке. В свое время это предприятие, гордость советской индустрии, появилось благодаря уникальному месторождению железных руд горы Магнитной

на Южном Урале. Не будучи самым большим по запасам, оно отличалось исключительно богатым содержанием железа в руде и компактным сосредоточением. Но гигантские масштабы производства на Магнитке в течение нескольких десятилетий сделали свое дело, и сегодня комбинат практически исчерпал свою железорудную базу. В советские времена был найден вполне приемлемый выход - предприятие переориентировалось на поставки руды с Соколовско-Сарбайского месторождения в Северном Казахстане, расположенного всего в 300 километрах от Магнитки.

Сегодня это территория другого государства. Конечно, есть и в нашей стране крупные месторождения железных руд, например в районе той же знаменитой Курской магнитной аномалии. Но для ММК, находящегося в тысячах километрах от сырьевых регионов, транспортный фактор также играет немаловажную роль. Все бы ничего, в конце концов уральцы привыкли придерживаться традиционно дружественных отношений со своими казахстанскими партнерами, да вот беда - сегодня ситуация складывается таким образом, что сырьевые предприятия, что в России, что за ее пределами, сумели своей ценовой политикой серьезно осложнить жизнь металлургам.

С мая вновь повышаются цены на железорудное сырье, закупаемое ММК. На этот раз на 35 процентов. Хотя и до этого рудные предприятия не сказать, чтобы сильно скромничали. В 2003 году рост цен на железорудное сырье был хоть и довольно значительным, все же как-то был понятен на фоне общемировой конъюнктуры. В декабре 2003 года увеличение цен на аглосырье по отношению к декабрю 2002 года составляло от 15 до 118 процентов у различных производителей. Однако цены мая этого года по отношению к прошлогодним декабрьским увеличились уже на 115-135 процентов. И это только аглоруда и концентрат. Окатыши же производства Соколовско-Сарбайского ГОКа с учетом майского повышения станут дороже на 177 (!) процентов по сравнению с декабрем 2003 года. Помилуйте, о железе ли речь?

Не лучше ситуация складывается и на рынке коксующихся углей. Цены здесь растут, может быть, и не так стремительно (за первые четыре месяца стоимость кузнецкого угля выросла "всего" на 37 процентов, карагандинского - на 72 процента), но присутствует немалый дефицит из-за роста экспорта. В настоящий момент он оценивается в несколько миллионов тонн, а это может означать новый рост цен. Да и немудрено взяться дефициту. За январь-февраль 2004 года металлургические предприятия страны увеличили выпуск продукции на 8 процентов по отношению к аналогичному периоду прошлого года. Поставки же угольного концентрата на внутренний рынок за это время уменьшились на 1 процент при росте экспорта на 36 процентов.

Чем же объяснить небывалый рост цен на продукцию сырьевых предприятий? Может быть, резко возросшими издержками? Лишь в самой незначительной степени, поскольку сырьевой сектор находится в самом низу технологической цепочки, а потому его издержки растут не так быстро (традиционный рост тарифов естественных монополий не в счет - в этом году он не превысил 12-20 процентов). Тогда, наверное, все дело в высоких мировых ценах на сырье? Тоже верно лишь отчасти. Дело в том, что сегодня отечественные сырьевики (особенно железорудной отрасли) стараются не заключать договоров с металлургическими предприятиями даже на квартал, предпочитая спотовый рынок, что дает им возможность повышать цены ежемесячно.

Серьезные производители в Австралии, Бразилии заключают долгосрочные договоры со своими потребителями. Поэтому зачастую на этом самом мировом рынке цены намного ниже, чем у нас. Сегодня стоимость железорудного сырья для ММК составляет уже 65-70 долларов за тонну, в то время как концентрат из Бразилии и Австралии (FOB) не превышает 25-30 долларов. Даже с учетом дорогого фрахта получается дешевле. Проблема Магнитки состоит в том, что она расположена в самом центре огромной страны, за тысячи километров от ближайших портов. Перевозка сырья железнодорожным транспортом автоматически увеличит его стоимость долларов на 30, что делает невыгодным для предприятия импорт более дешевой руды.

Очевидно, что единственной весомой причиной столь серьезного повышения цен на сырьевые ресурсы является стремление железорудных и угольных компаний в условиях ажиотажного спроса на их продукцию получить максимально возможную прибыль (тем более если потребителю некуда деваться). По экспертным оценкам, рентабельность производства железорудного концентрата и окатышей в ближайшее время может превысить 200 процентов.

Неплохо обстоят дела и угольщиков. Здесь рентабельность производства угольного концентрата может сильно отличаться - от 60 процентов на шахтах со сложной геологической структурой месторождений угля, до 200 и более процентов на предприятиях с высокой нормой прибыли и более легкими условиями добычи. Но даже 60 процентов - это все равно выше, чем почти у всех металлургических комбинатов страны.

Поэтому, может быть, правы те, кто утверждает, что наличие немалых природных ресурсов - не есть безусловное благо для России. По крайней мере в противном случае было бы не так обидно, ведь по геологическим запасам угля и железной руды мы занимаем первое место в мире.

  00:04 21.04