Призрак ваучера в школьных коридорах.

Завтра состоится очередное заседание комиссии, которая разрабатывает положения о хозяйственной самостоятельности и увеличении разнообразия организационно-правовых форм учебных заведений, о переводе на контрактную основу финансовых взаимоотношений учреждений высшего профессионального образования, предполагающую нормативно-подушевое финансирование.

Сертификат к последнему звонку.

Комиссия, почти наполовину состоящая из представителей Высшей школы экономики и руководителей негосударственных вузов, должна в числе других решить чуть ли не наиважнейший вопрос о том, какой статус будут иметь вузы, а вслед за ними и другие учебные заведения страны - останутся ли они "образовательными учреждениями" или станут "образовательными организациями".

Нынче подавляющее большинство учебных заведений имеют статус государственных учреждений. По мнению реформаторов, при этом отношения между учредителем и учреждением весьма неопределенны, а это мешает привлекать частные средства в систему образования, осуществлять общественный контроль за использованием имущества образовательных учреждений и качеством оказываемых ими услуг. Поэтому сторонники реформ предлагают придать учреждению статус организации, ввести многоучредительство, осуществлять контроль за деятельностью образовательных организаций попечительскими советами, формируемыми на паритетной основе учредителями, трудовым коллективом и потребителями услуг. По замыслам реформаторов вузы будут получать государственные средства в основном через предлагаемые к введению государственные именные финансовые обязательства (ГИФО). Каждый выпускник школы в зависимости от того, как он сдаст единый государственный экзамен, получит сертификат одной из четырех (А, Б, В, Г) категорий. Сертификат категории Г не будет обеспечен средствами госбюджета, в отличие от категорий А, Б, В. Сертификаты этих трех категорий будут оплачиваться по-разному - от полного возмещения стоимости обучения в вузе до возмещения какой-то его части. Причем цена сертификатов ежегодно должна устанавливаться федеральным законом о федеральном бюджете на соответствующий финансовый год. Что характерно, уже почти готовы поправки в существующее законодательство, которые должны узаконить все предлагаемое в чрезвычайно короткие сроки. Между тем основную массу населения, которой придется вкладывать свои денежки, никто не спрашивает. Кроме того, далеко не все работники системы образования безоговорочно поддерживают все эти предложения. Причем споры идут пока в поле вузовских проблем, но проекты реформирования составлены так, что грядущие изменения легко распространяются и на детский сад, и на городскую или сельскую школу, техникум, ПТУ и так далее.

Образование - на вольные хлеба?

Сразу скажу, что реформаторы, конечно, не злодеи, они вроде бы не хотят зла тем же самым вузам, говоря, что все те проблемы, которые возникают в финансовой деятельности высшей школы (если их нельзя преодолеть никакими другими путями), будут решены уходом от статуса "государственное учреждение". Реформаторы хотят, чтобы финансирование вузов шло по одному-двум показателям, то есть по укрупненным блокам. Чтобы на те внебюджетные средства, которые зарабатывает вуз, не накладывало руку государство, что бы он мог распоряжаться этими деньгами свободно, по собственному разумению, чтобы получил право, не оглядываясь ни на кого, зачислять деньги от аренды помещений в свои внебюджетные фонды. То есть на самом деле декларируются благородные цели реформы - повышение эффективности экономической деятельности учебных заведений, получение ими максимума всяческих - и финансовых, и правовых, и иных - свобод. Но что за декларациями?

Предлагаемое устраняет влияние государства на систему образования. Государство становится заказчиком на подготовку специалистов, обучение детей, выделяя минимальные средства в расчете, что остальное выложат из своих карманов родители. То есть каждый ребенок получит равное право на получение образования, но только того уровня и того качества, которое позволит доход его родителей. Между тем Конституция РФ гарантирует общедоступность и бесплатность дошкольного, школьного и высшего образования. Получается, авторы реформ покушаются на положения главного закона страны - Конституции, хотя Президент В. Путин и говорит, что ничего в ней менять не надо, все там по уму.

Учреждение становится организацией, при этом исчезает субсидиарная ответственность государства, местных органов самоуправления за финансирование, отпадает необходимость предусматривать в бюджетах отдельно средства на зарплату педагогов, на ее повышение, не нужно думать о системе оплаты труда бюджетников и так далее. Все эти функции будут возложены на организацию и ее учредителей. Решать свои проблемы организации (те же вузы) будут в рамках средств, которые им принесут ГИФО, и тех, которые они заработают самостоятельно. Что будет, если денег не хватит? Нужно будет увольнять сотрудников и преподавателей - следовательно, пятилетний контракт для преподавателей будет вытеснен краткосрочными контрактами и потребуется изменять вообще всю систему отношений педагог-работодатель. Роль ученого совета или педсовета, избрание и переизбрание на должность преподавателя, степень педагогической свободы и автономии учебного заведения будут определять соучредители некоммерческой организации. Соучредители будут решать многое, в том числе определять состав попечительских советов и, самое главное, принимать решения о реорганизации и ликвидации организации. Не зря говорят, кто платит, тот и заказывает музыку, соучредители смогут все диктовать бывшему учебному заведению, ставшему организацией, регулировать состав обучаемых с помощью самостоятельно устанавливаемых цен на обучение. Хорошенькая получится картинка, нечего сказать, так дело дойдет до того, что посторонние дяди станут указывать педагогам, как и чему учить детей.

Но тут очень важно понять, ради чего соучредитель будет тратиться на поддержку учебного заведения. В самом деле, зачем ему это? И сегодня встречаются спонсоры, но редко, а тут предполагается прямо-таки массовое подвижничество с выкладыванием значительных сумм из собственного кармана на нужды дела образования. Дело между тем оказывается совсем простым. Пока учебное заведение - учреждение, да еще государственное, его собственность - собственность государства, которую нельзя продать, приватизировать, передать в частные руки. Если вместо учреждения появляется организация, которую соучредители еще могут к тому же и ликвидировать - закрывать, то все становится не просто, а очень просто. Вот она, приватизация учебных заведений, о которой так охотно и упорно в течение нескольких последних лет, хоть и не всегда впрямую, говорили сторонники рыночных реформ. На самом деле изменение статуса, по мнению специалистов, нужно от силы десятку-другому крепких вузов России и двум-трем школам (может быть, даже именно тем вузам и тем школам, чьи руководители замечены в ряду самых активных сторонников реформ?) Остальным это не надо, потому что потерять собственность они смогут в два счета, а соучредители и собственники смогут при этом делать хорошие деньги на использовании этой изначально государственной собственности.

Диплом по контракту.

При предлагаемой реформе вуз сможет сам устанавливать плату за обучение (что он делает сегодня, кстати, и без всяких реформ). Статус "организация", контракт на подготовку специалистов и ГИФО по сути дела бьют в одну точку - способствуют созданию источников (можно считать негосударственных) доходов с использованием в частных интересах государственной собственности и государственного бюджета при привлечении в свободной форме средств населения. По статистике треть нынешних студентов - так называемые "платники" или "контрактники", которые полностью оплачивают стоимость своего обучения, 65 процентов студентов учатся бесплатно, то есть на государственные деньги. Авторы реформ предлагают перевернуть эту пирамиду вниз головой: тридцать процентов студентов будут учиться бесплатно (если получат по единому госэкзамену максимально возможное количество баллов), остальные - платно - в зависимости от своих успехов на том же экзамене. При этом они, авторы, не говорят о том, каково расхождение между средствами государства, которые оно предложит сдавшим экзамен максимально успешно, и стоимостью обучения, которая может быть объявлена вузом. В плохой или супердорогой вуз молодые люди не пойдут, проголосуют, как говорится, "ногами". Но у нас в России есть вузы-монополисты, которые готовят лучших специалистов по некоторым специальностям, и тот, кто захочет получить эту специальность, стать суперспециалистом, все равно пойдет в этот вуз. Вуз-монополист при этом будет объявлять стоимость обучения все выше и выше, учиться там смогут только дети богатых родителей. Получится парадоксальная картина: сегодня 35 процентов студентов платят за свою учебу и с введением реформ их положение облегчится - в помощь они получат ГИФО и, следовательно, средства госбюджета. А вот те, кто учится бесплатно, получив ГИФО, должны будут платить за свою учебу, доплачивать или выбирать не ту профессию, которую хотели бы получить, а ту, которая будет им по карману. Конкурс знаний легко превратится в конкурс родительских кошельков. Более того, знания (и это еще один парадокс!) в этом конкурсе участвовать не будут.

Введение ГИФО означает перевод на нормативное финансирование на персонифицированной основе. Но для того, чтобы это сделать, нужны годы вдумчивого и кропотливого труда множества специалистов. Ведь процесс этот сложен прежде всего технологически, есть масса специальностей в вузах с абсолютно разной себестоимостью, рассчитать ее и соотнести емкости специальностей и цен на обучение в разных вузах чрезвычайно сложно. Поэтому становится непонятным, почему так торопятся авторы реформ. К чести экономического совета Минобразования России под председательством первого заместителя министра Г. Балыхина, нужно отметить, что этот совет не настроен торопиться и весьма скрупулезно взвешивает все "за" сторонников реформы и все "против" оппонентов. Кстати, некоторые представители министерства считают, что с ГИФО у группы, разрабатывающей новую систему финансирования, мало что получится главным образом потому, что характер этих нововведений требует поддержки не столько сверху, сколько снизу. Между тем никто никого из тех, кто внизу, не спрашивает, изменение статуса "учреждения" на статус "организации" навязывается сверху. А поскольку образование все в большей степени сегодня становится объектом политических игр, в которые вступают политики, законодатели и другие заинтересованные лица, то не исключено очень спешное принятие поправок в существующее законодательство, тех поправок, которые предлагают реформаторы. Тогда все окажутся перед свершившимся фактом и вряд ли смогут что-либо изменить. В худшем случае образование даст трещину, и государство лишится последнего бастиона государственности, возможности влиять на подготовку и, самое главное, на воспитание молодых людей. В лучшем случае реформа сведется к косметическим операциям по оздоровлению вузовской, школьной и прочей образовательной экономики.

Вот только в лучший вариант почему-то не очень верится. Например, фракция "Яблоко" в Госдуме намерена, не дожидаясь окончания экспериментов, закрепить все предлагаемые новации законами, глава Республики Карелия еще в июне 2000 года внес предложение о поправках в Закон "Об образовании", которые сделают законным понятие "образовательные организации". Словом, все идет быстрыми темпами. Снова возникает вопрос: а почему все так торопятся?

Почем знания на рынке?

Внимательный читатель, возможно, обратил внимание на то, что все чаще об образовании говорят как об услуге. Все дело в том, что Всемирная торговая организация еще лет шесть-семь тому назад приняла Генеральное соглашение по торговле и услугам, в котором образование рассматривается именно как услуга, которую можно покупать на мировом экономическом рынке точно так же, как, скажем, услугу телефонной связи или коммунальные услуги. Отсюда и возникает тезис о платных услугах, которые могут оказывать все без исключения учебные заведения. Говорят, что, когда министры экономики стран Евросоюза принимали такое решение, министры образования отсутствовали, с их мнением на этот счет никто не посчитался, поэтому грядет коммерциализация образования на мировом уровне. Напомню, что образование - один из самых крупных финансовых мировых рынков с объемом более триллиона долларов в год.

Вполне возможно, что для стран с высокоразвитой экономикой сделать образование сплошь платным несложно и неопасно. Но вот что интересно: чем богаче страна, тем меньше она стремится сделать свое образование платным, наоборот, вводит скидки, делает послабления, дает кредиты, которые часто и не нужно потом возвращать, все больше расширяет поддержку тех направлений образования, которые представляют интерес для ее процветания, для сохранения и укрепления государственной безопасности, государственного могущества. Да, мы не очень богатая страна, но всегда - и раньше, и теперь - ее основным богатством был интеллект нации. Она могла не иметь вдоволь хлеба, но всегда имела вдоволь знаний и возможностей эти знания получить. Так неужто не в самые голодные времена мы откажем ей в этом?

Виктория МОЛОДЦОВА.

  00:04 12.01