ДИВЛЮСЬ Я НА НЕБО њ ТАМ ДЕНЬГИ ЛЕТАЮТ .

ИЗ ДОСЬЕ "РГ":

Впервые уменьшение озонового слоя зафиксировано учеными в 1957њ58 годах. В 85-м году над Антарктидой уже появляется дыра в миллионы квадратных километров. Спустя 9 лет гигантская аномалия регистрируется в Северном полушарии.

По оценкам врачей, уменьшение содержания озона в атмосфере на один процент ведет к росту числа заболеваний раком кожи на 2,3 процента.

В Европе более 200 станций контролируют содержание озона. Не меньше их и за океаном. Причем годовые затраты по озоновой проблематике в США составляют около ста миллионов долларов.

Недавно наши метеорологи попали пальцем в небо њ обнаружили три точки, где наблюдается постоянный дефицит озона в атмосфере. Почему? Разгадку дает сенсационная гипотеза российского ученого: биологический щит Земли разрушает не человек, а сама природа. Но пока ученые спорят, так это или не так, "озоновое дело" остается предметом гигантской спекуляции, замешенной на больших деньгах.

Это уже неоспоримый научный факт: озоновый слой планеты истощается. Ежегодно он уменьшается примерно на один процент. Более того, время от времени небо напоминает старое прохудившееся одеяло, настолько громадные "черные" дыры зависают над разными территориями. Смертельные дозы космического ультрафиолета получают беспрепятственный путь к Земле.

Принято считать, что в разрушении биологического щита планеты виноваты мы сами, а точнее, наша безоглядная производственная деятельность. Называется и главный виновник њ фреон. Согласно общепринятым гипотезам его молекула устойчива в тропосфере. Но если она поднимается выше, в стратосферу, то там под воздействием солнечных лучей расщепляется. Происходит химическая реакция, в результате которой на свободу вырывается содержащийся в составе молекулы атом хлора. Собственно говоря, он-то и разрушает озон. Причем агрессор еще тот: ведь один атом хлора в состоянии уничтожить десять тысяч молекул озона!

Надо сказать, что у фреоновой версии сразу нашлись противники њ те, кто убежден: в основе озонового катаклизма прежде всего следует искать естественные природные процессы. Когда "озоновое дело" впервые вынесли на обсуждение в ООН, получился настоящий детектив. Были подготовлены две докладные записки њ от сторонников антропогенной теории и их оппонентов. Однако бумага, составленная последними, непонятным образом... исчезла. Ее никто не увидел ни на заседании ООН, ни после. "Фреонщики" торжествовали.

В 1985 году была принята Венская конвенция об охране озонового слоя, а два года спустя появился Монреальский протокол, обязывающий государства значительно ограничить производство, продажу и употребление разрушительных веществ. Это решение буквально повергло в шок многие фирмы, производящие или применяющие фреон. В том числе и российские. Но не концерн "Дюпон", занимающий тут лидирующие позиции. Фирма почти сразу же выбросила на рынок новые альтернативные вещества, заменящие фреон. Причем, как оказалось потом, они токсичны и обладают парниковым эффектом, который в тысячи, а порой и в десятки тысяч раз выше, чем у двуокиси углерода. Но ведь именно по ограничению выбросов последней в Рио-де-Жанейро была подписана специальная конвенция. Абсурд? Безусловно. Впрочем, фирме-магнату до этого дела нет, ибо новый "фреон R-134А" в пять раз дороже обычного. Когда еще появится очередной запретный документ, а пока только в прошлом году потребители дюпоновской продукции в США заплатили за смену фреона 220 миллиардов долларов. Гигантские суммы она вкладывает и в продвижение своих озонобезопасных веществ на рынки наших бывших союзных республик.

Невольно напрашиваются и другие аналогии. Скажем, в 71-м году, когда у нас уже летал сверхзвуковой Ту-144, а в Европе "Конкорд", американские специалисты неожиданно громко заговорили об опасности, которую якобы представляют эти самолеты для озонового слоя Земли. "Конкорд" тогда выстоял. Для нашего же "Туполева" подобные разговоры, помноженные на две трагические неудачи-катастрофы, стали своеобразным приговором. Остроносый лайнер навсегда отлучили от неба.

А несколько лет назад в той же заокеанской печати вновь появились статьи о влиянии сверхзвуковой авиации на атмосферу. Только рефрен был уже совершенно иной: дескать, никакой опасности здесь нет. Пожалуйста, авиационные конструкторы, дерзайте. И, как мы знаем, НАСА немедленно начала разработку специальных технологий, связанных с созданием лайнера нового поколения, который способен летать быстрее звука. На базе все того же многострадального "сто сорок четвертого" создана уникальная летающая лаборатория, позволяющая решать любые задачи. Не так давно в Жуковском был проведен целый комплекс научных исследований, и результаты, по оценкам российских и американских специалистов, просто великолепные. Однако факт остается фактом: приоритет появления нового сверхзвуковика уже в любом случае будет принадлежать не нам.

Словом, есть все основания предполагать, что зачастую ажиотаж вокруг техногенного происхождения озоновых дыр возникает отнюдь не от большой любви к науке и истине. Просто кому-то очень выгодно под шумок направлять ситуацию в нужное русло. Вот почему огромного внимания заслуживает позиция ученых, которые видят естественные причины происхождения озоновых дыр. Тем более что зачастую исследователи, исповедующие техногенно-фреоновую гипотезу, не в состоянии, к примеру, ответить на вопрос: почему при общем выбросе фреона, который должен уничтожать до 80 процентов озона в Северном полушарии, огромная дыра возникла все-таки над Антарктидой, где нет никаких производств, выделяющих фреон, и вообще живет "два с половиной полярника"?

Одна из наиболее интересных "естественных" гипотез, прозвучавшая недавно на семинаре по проблеме истощения озонового слоя, который состоялся в Министерстве науки и технологий РФ, принадлежит научному сотруднику кафедры петрологии геологического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова Владимиру Сывороткину. Прежде всего он категорически отвергает теорию уничтожения биологического щита Земли фреонами. Почему?

њ Согласно последним планетарным моделям геологов в ядре Земли растворено огромное количество водорода, њ говорит Владимир Леонидович. њ Три четверти его выделяется в так называемых рифтовых зонах, или зонах геологических расколов. И этот процесс дегазации доказан. Масштабы же поступления в атмосферу водорода и того же фреона просто несопоставимы њ разница на порядок. А то, как водород может разрушать озон, причем не хуже хлора, химикам хорошо известно: все реакции расписаны.

Возьмем Антарктиду. Уже давно установлено, что Южное полушарие планеты активнее в тектоническом отношении, чем Северное. Разломов здесь больше и по количеству, и по мощности. Вокруг Антарктиды все эти рифты и щели сходятся своими активными концами, окружая ее своеобразным поясом. То есть это тот участок планеты, который подвержен максимально возможной в земных условиях продувке восстановленными газами. По сути здесь сходятся все главные каналы дегазации планеты. Но не только.

Посмотрите на карту шестого материка: именно здесь находится один из самых грозных действующих вулканов њ Эребус. А совсем неподалеку, всего в сорока километрах, разместилась американская антарктическая станция Мак-Мердо, на которой заокеанские специалисты делают до 90 процентов измерений химического состояния атмосферы. Однако все изменения концентрации озона они списывают на фреон, выпускаемый из аэрозольных баллончиков где-то далеко в Северном полушарии, а то, что буквально под боком у них действует мощнейший источник природных газов, не учитывается никоим образом. Кстати, еще в 1906 году английские путешественники наблюдали, как из чрева Эребуса била газопаровая струя высотой восемь километров!

њ Но, Владимир Леонидович, почему все-таки озоновая дыра над Антарктидой была обнаружена сравнительно недавно? Ведь выбросы газов, судя по всему, явление там довольно обычное.

њ Дело во временных масштабах вариаций процесса поступления газа в стратосферу и продолжительности наблюдений.

Конечно, возникает и другой вопрос: скопление рифтовых разломов наблюдается только у далекого шестого континента. Ну а как быть с тем же Северным полушарием, где геологическая обстановка намного спокойнее?

Специалисты Центральной аэрологической обсерватории выявили три точки стабильно минимального содержания озона, замечает Сывороткин. Это Исландия, Гавайские острова и Красное море. Промышленности там никакой. днако все они совершенно точно совпадают с центрами активнейшей дегазации. Допустим, в Красном море известны вулканы на дне и у берегов с высоким ыбросом водорода. На Гавайях њ то же самое, не говоря уже об Исландии. Но главное њ везде мы находим следы того, что потоки газов вырываются в этих местах с большой глубины.

њ А что в России? Как здесь проявляется ваша теория?

њ У нас к рифтовым зонам относятся Урал, район Байкала и район Индигирки на Дальнем Востоке. Еще в 93-м, указывая на эти районы дегазации, я предсказывал появление над Россией озоновых дыр. Что и случилось спустя два года. Более того, я провел чистый эксперимент: нанес на гидросиноптические карты центры среднемесячных озоновых аномалий, что вообще расползались за последние десять лет на полстраны, и наложил их на другую карту њ геологическую. Попадание њ на все сто.

Не так давно было отмечено истощение защитного слоя Земли над Прибалтикой и Санкт-Петербургом. Кого-то это несказанно удивило, а вот Сывороткин объясняет ситуацию довольно легко: и Финский, и Ботнический заливы, как выяснилось, также относятся к зонам интенсивной дегазации. Кроме того, в районе Беломорья существуют так называемые кимберлитовые алмазоносные трубки, которые пробивают глубину платформы и выдают мощные потоки водорода. Кстати, самая большая отечественная дыра в небе располагается над Якутией. Как раз там, где залегают алмазные месторождения.

Разумеется, несмотря на сбывшиеся уже прогнозы, теория ученого-геолога у многих вызывает пока сомнения. Нужны серьезные исследования и доказательства. А проверить ее достоверность в общем-то совсем несложно. И, к слову, с этим проверочным проектом Владимир Леонидович ходит по самым разным инстанциям уже шесть лет: "Давайте поставим хотя бы в двух центрах дегазации датчики на водород. Если мы замерим мощный выброс газа, а через какое-то время над этим местом уменьшится озоновый слой њ значит все правильно. У России будет совершенно реальный механизм предсказания озоновых катаклизмов". Но, увы, ученого не слышат. В прошлом году он договорился с опытными газометристами в Ессентуках, на Украине и Кольском полуострове. Нашел приборы. Дело стало за деньгами. Может, датчики стоят безумно дорого? Да нет њ пять миллионов старыми. Однако никак не найдется спонсор, который бы в состоянии был заплатить за этот эксперимент.

В общем, единственное, что остается пока нам, рядовым россиянам, так это ждать, где и когда в очередной раз продырявится небо. И воспринимать это как природную стихию. Хотя, наверное, намного разумнее было бы заранее определить наиболее опасные места, поставить станции наблюдения... Впрочем, пишу и сама прекрасно понимаю њ блажен, кто верует. Ведь как таковая система озонового мониторинга существует в России уже десять лет. В свое время разрабатывали ее в Центральной аэрологической обсерватории как элемент геофизической обороны страны. Но последние годы финансирование системы полностью прекращено.

Что ж, утешимся прогнозом, сделанным не так давно в одном английском научном журнале. Смысл такой: мол, в отличие от "Дюпона" Россия находится сейчас в весьма трудном положении в связи с необходимостью переоборудовать свои линии для выпуска "безопасного" фреона. Но вот через пятьњдесять лет, когда все окончательно убедятся, что фреоны все-таки не разрушают озоновый слой, ситуация изменится с точностью до наоборот.

Наталия

ЯЧМЕННИКОВА.

  00:04 29.05