Война сблизила, президент разлучил.

РУБРИКА "Сюжет для кино" на странице читательских писем мне кажется весьма уместной в нынешнем кипении политических страстей. Разные житейские истории, грустные и смешные, помогают задуматься о самом главном: кто мы такие, чем стоит и чем не стоит дорожить в этой жизни. Хочу и я предложить "сюжет".

Случай свел меня со старым петербуржцем Алексеем Петровичем Спиридоновым. Человек он открытый, увлекающийся, артистичный. Чем только не занимался в жизни - мраморщик, лепщик, слесарь-сборщик, экспедитор треста "Армянвиноконьяк"... Это из мирной биографии, а у него еще есть фронтовая.

- Заявление я подал 27 июня 1941 года, когда формировалась Ленинградская армия народного ополчения. Попал во второй стрелковый полк Первой Кировской дивизии, и отправили нас на Лужский рубеж. Было мне тогда семнадцать лет и три месяца. Необученный, необстрелянный. И сразу - в пекло...

Героем Алексей Петрович себя не выставляет ни в коей мере. Война в его рассказах, как была - с тяжелейшим бытом, грязью. Горе и смех, страх до потери сознания и отчаянное бесстрашие - все вместе.

- Выходили мы из окружения и неожиданно нарвались на засаду немцев - пушка, два пулемета, автоматчики... Офицер скомандовал: "Прорываемся на левом фланге!" А я предлагаю: "Давайте пушку нейтрализуем, я готов идти в атаку, кто со мной?!" Вызвалось человек десять-одиннадцать. Рванули вперед, за мной - на полшага сзади, на полшага справа - паренек, еще моложе меня. И тут немцы нас заметили - перенесли огонь на нас. "Меня ранило!" - это паренек кричит. Я подхватил его: давай, говорю, скорее, налево! Помог ему догнать своих, сам бегу назад и тут - взрыв!..

Когда выбрались мы - немногие - из этой катавасии, я все думал: уцелел, не уцелел тот парень.

После войны, лет через пять-шесть, начали встречаться ветераны Кировской дивизии, выезжать на места боев, на Лужский рубеж. И я на этих встречах всякий раз спрашивал: есть кто-то, кто ходил со мной в штыковую атаку на пушку? Через десять лет никакого отклика и через двадцать. Ровно через полвека, в девяносто первом году, услышал: "Я ходил с тобой. И ты мне жизнь спас!" Поворачиваюсь - на полшага сзади, на полшага справа стоит седой человек. Обнялись мы, начали вспоминать. Да, это тот самый паренек - ему было тогда шестнадцать лет и восемь месяцев - Емельянов Володя, Владимир Петрович. Живой! Правда, был тяжело ранен, до сих пор носит пулю под сердцем. Но дослужился до полковника. Одно время работал директором завода. Сейчас на пенсии, живет под Питером.

А глубокой осенью является он ко мне с дарами. Время-то тогда помните какое было? В магазинах шаром покати, цены ползут. Вот Володя и привез картошки килограммов десять, свеклы, несколько банок с огурцами и грибами. Ты, говорит, спас меня в сорок первом, я буду спасать тебя в девяносто первом. А ведь у самого не так чтобы густо, лишь огородик небольшой. С той поры мы регулярно стали видеться. И он ко мне приезжал, и я у него гостил. В лес за грибами ходили...

- В этом году, наверное, много собрали? - спросила я у Алексея Петровича.

- В этом году мы с ним не ходили, как и в прошлом. Поссорились.

- Да что же вас могло рассорить-то после всего пережитого?!

- Ельцин. Я за Ельцина, а он против. Так мы с ним спорили и ссорились. И вот окончательно разошлись.

Господи, вот и пойми загадочную русскую душу.

Цены снова растут, снова мы думаем, как зимовать. Может, теперь они и помирятся?

Тамара АЛЕКСАНДРОВА, член психологического центра "Триумф".

  00:04 19.11