Поколение проигравших Опции

[Noise Unit]

«Первое свободное», «они выросли без «совка», «они не знают, что такое партком» – сколько было комплиментов авансом роздано поколению нынешних 20-летних! И где они? Покажите мне их свободу!..
А свободе их попросту не научили.

Наблюдая их все чаще – на работе, в быту, – я поражаюсь их конформизму, способности подстраиваться и растворяться в среде. По степени подобострастия и лояльности начальству они чем-то напоминают комсомольцев 80-х: те, однако, чаще притворялись, держа фигу в кармане, – эти растворяются без всякой задней мысли: лепи что хочешь.

Новые индивидуалисты?

«Публицистика, резонерство, практика культурной провокации, которыми славилась «Афиша», уступают место размышлениям о Еде…» Они и вправду лучше образованны, в первую очередь это касается знания иностранных языков; рискну, однако, сказать об их неспособности к абстрактному мышлению как о наиболее характерной черте поколения.

Нам говорили: «Они индивидуалисты, каждый сам по себе».

Самый яркий образ этого поколения за последние пять лет – движение «Наши». 70 тысяч «наших» на улицах Москвы в одинаковых майках – вот мы и увидели этих индивидуалистов.

Но ведь есть среди них и другие, да?


…И тут почему-то я вспоминаю журнал «Афиша» – конечно, эту ее заглавную фоторубрику «Люди» – и задаюсь вопросом: почему все эти


люди в шапках с помпонами, люди в носках полосатых, в системный горошек, люди лысые, люди с досками для скейтборда и люди на распродажах;


эти веселые малыши, от 17 до 25 лет, Иваны и Сони, Лены и Катерины (именно Катерины, а не Екатерины – в этом сокращении есть какое-то мещанское отзвучие, которое Набоков, будь он жив, непременно бы высмеял);


все эти будущие дизайнеры и фоторедакторы, администраторы и банкиры, брызжущие своей свободой, раскованностью, независимостью, –


почему все они при первом столкновении с русской действительностью оказываются совершенно беспомощны?


«Афиша» в связи с поколением 20-летних упоминается никак не случайно: журнал появился в 1999-м, когда первому «свободному поколению» было 12–14 лет; это был самый умный и массовый журнал из глянцевых.


В большей степени, чем какое-либо другое развлекательное СМИ (не беря в расчет, конечно, телевидение), «Афиша» формировала ценности поколения 20-летних. И именно в «Афише», как в зеркале, наиболее полно отразились распространенные этические и идеологические заблуждения 1990–2000-х.


Идеи глянцевых журналов и в 1999-м, и сейчас формулируются так, что хочется, как писал Чарльз Буковски, «блевать себе на ботинки».


«Журнал для молодых», «для тех, кто хочет знать больше», «журнал семейных ценностей», «для тех, кто интересуется жизнью» – на сто тысяч глянцевого говна ни одной идеи, которая апеллировала бы к личности читателя, а не к возрасту, полу или размытому социальному статусу.

А вот «Афиша» была рассчитана на личность. Сверхидея журнала сегодня, спустя 10 лет, видится так: скрестить материальное потребление и духовное, сделать умное модным, а потребление разумным.


«Афиша» первой соединила то, что называлось «интеллигентность», с элементами буржуазной жизни. Концептуальная новизна была в том, чтобы одинаково глубоко и страстно писать о литературе и о еде.

Хороший салат стоит Сартра! Мы, как бы говорил журнал, не лишаем себя радостей быта, от продуктов можно получать не меньшее эстетическое наслаждение, чем от книг.


И это было здорово – оттого что не было лицемерия.

При этом создатели «Афиши» были достаточно жизнелюбивы и ироничны, чтобы, подобно интеллектуалам 60-х, которые «отторгали быт», отторгнуть со смехом этот натужный «духовный мир советского интеллигента», который был духовным лишь за неимением другого, духовный по бедности.


Именно потому в 90-е вся «духовка» так неожиданно быстро испарилась (а казалось, их миллионы!) – потому что девять десятых всех этих «интеллигентов», дорвавшись до потребления или, напротив, обнищав, превратились в заурядных обывателей, которые напрочь забыли о Сахарове и Лихачеве.


А «Афиша»-то как раз при всем демонстративном удовольствии от потребления попыталась остаться духовной – «насколько хватит сил», без натуги, но и без самообмана.


Но чем особенно интересна «Афиша» – тем, что ее концепция была воплощением главной этической модели 90-х, точнее, того этического суррогата, который возник сам собой еще в конце перестройки: «много красивых и хороших товаров превращают тебя в свободного человека».


И как в «Афише», так и в государстве 90-х считалось, что «специально учить свободе не нужно» – обучение ей происходит само собой, по мере материального насыщения.

Реформы 90-х, как и всякие реформы в России, дают совсем не те результаты, какие ожидались: как выяснилось, обилие товаров и информации, свобода покупать – не делают человека свободным.

А сознательно учить свободе – как в «Афише», так и в самом государстве – одинаково считалось дурным тоном.

Гайдар рассказывал, как в 1992-м осторожно предложил Ельцину: «Может, стоит разъяснять людям, что происходит, новые ценности формировать?». БН в своей манере ответил: «Чтааа? Новый агитпром? Не будет этого!»

Вот-вот. Испугались пропаганды, и поэтому о самом важном, что настало в 91-м, – о свободе – у нас никто толком не писал и не говорил.


В 90-е людям дали свободу – идеологическую и экономическую, – но не сопроводили ее соответствующим мировоззрением.

Отвергнув прежние ценности, новых не предложили. Не сформулировали отношение к свободе как к духовной, а не только как к материальной ценности.


Давать идейное и эстетическое обоснование жизни в условиях свободы – вот в чем была задача интеллигенции 90-х, и задачу эту она позорно не выполнила.


Именно поэтому поколение 20-летних так быстро проиграло свои свободы – оттого что никто не объяснил им, что это и есть самое важное.


20-летние на rendez-vous


Рассмотрим, однако, социальный образ современного русского интеллектуала (из поколения 20-летних; по аналогии с их главным журналом назовем его «афишель»): широко информированный, активно потребляющий, однако при этом лишенный ярко выраженного личностного начала, Я-личности; тип социально пассивный, а точнее сказать, социально отсутствующий.


Этот образ сопоставим с рядом общемировых социальных образов человека информационной, постиндустриальной культуры – фланёр, турист, бродяга, игрок, – однако обладает и рядом специфических русских черт. Перечислим наиболее характерные из них.


1. Внеполитичность. Не путать с аполитичностью; внеполитичность – это не сознательное отторжение политики как технологий, а существование вне политики как объективной реальности. Не обладая элементарными политическими навыками, эти люди не независимы от политики, а бессильны в отношениях с ней.


Если учитывать особенности русской матрицы, где политика (власть) всегда определяла экономику, а не наоборот, эта «внеполитичность» оказалась крайне опасной штукой.

Существо «вне политики» очень быстро из субъекта политической жизни превращается в объект.


Без базовых демократических знаний и убеждений (свобода, право, etc) более внушаемые превращаются в «Наших», а менее внушаемые выталкиваются в гетто потребления, как можно дальше от политики, – чтобы не мешали.


2. Отсутствие культа труда. «Для свободы надо много трудиться» – опять же никто этого внятно не сказал в 90-е годы.


Как заметил кинокритик Д.Дондурей, за 10 лет у нас не было снято ни одного сериала, в котором бы герои работали. В 90-е России предстоял не только технологический, но и социальный рывок – а ни одна эффективная экономика не обходилось без культа работы.


Труд – главное преимущество свободных: только свободные люди способны трудиться эффективно. Вместо культа работы возник довольно однобокий культ учебы: учеба ради учебы, образование как самоцель.


В результате в сознании афишеля труд почти не связан с понятиями «удовольствие», «самореализация», «самостоятельность», «сверхусилие», а только с понятием «карьерный рост» или, допустим, «каторга».


3. Эстетическая всеядность. «Я, в общем-то, слушаю все – от попсы до классической музыки» – очень типичное заявление 20-летних, как бы призванное даже подчеркнуть толерантность сознания.


Они слушают, смотрят и читают все.

Их принципиально приучали к тому, что «нет плохой музыки» или «плохих книг», просто «каждому свое», «кому что нравится», «на вкус и цвет товарищей нет» и прочие аргументы из набора продавца.


Эта толерантность была крайне важна как противовес советской агрессивности эстетических суждений, кто спорит? Но она же дала и обратный эффект: неспособность выносить личную оценку, личное суждение по поводу услышанного, увиденного, прочитанного.


Можно даже говорить об отсутствии простого инстинкта на уровне «мое – не мое», «хорошо-плохо», «нравится – не нравится». Этим и объясняется отсутствие у большинства 20-летних эстетических убеждений: вкус ведь есть почти инстинктивный выбор между «своим» и «чужим», а здесь инстинкт был с самого начала задавлен огромным объемом информации, «мнениями экспертов», скоростью смены трендов.


Личное отношение к чему бы то ни было таким образом вытеснялось, подавлялось, глушилось на раннем этапе формирования личности, что породило неспособность делать выбор в принципе.


4. Линейность, клишированность мышления. «Понимаете, мы хотим рассказать историю», – твердила мне девушка-фоторедактор в одном глянцевом журнале.


Этот голливудский прием – любое историческое событие, жизнь крупной личности или общемировую идею превращать в story – сегодня распространился на способ мышления вообще – линейный, однообразный. Мышление в режиме story.


У Борхеса есть рассказ, «Фунес, чудо памяти», о человеке, который после несчастного случая обрел феноменальную память. Я позволю себе длинную цитату:

«Он без труда изучил английский, французский, португальский, латинский. Однако я подозреваю, что он был не очень способен мыслить. Мыслить – значит забывать о различиях, обобщать, абстрагировать. В загроможденном предметами мире Фунеса были только подробности, к тому же лишь непосредственно данные».


Вот: мир, загроможденный подробностями. Ровно все, что сказано о Фунесе, можно отнести к особенностям мышления поколения 20-летних: ведь на чем настаивала «Афиша» и ей подобные? Именно на различиях – приспособлений, примочек, гаджетов, короче говоря, на разнице между предметами одного рода.


В результате главная психологическая привычка 20-летних – подразделять, а не снимать границы. Здесь и ответ на вопрос о неспособности к абстрагированию, обобщению.

Зато у них есть профессионализм.

Это понятие как центральное для поколения 20-летних рассмотрим отдельно.

Заурядный – вместо заурядника

Профессионализм – ключевое слово 90-х и 2000-х, его главная идея, в своем роде заменившая в России идею свободы.

В начале 90-х шесть умных человек произнесли слово «профессионализм».


Потом 66 не самых умных людей это повторили.

Потом это слово повторили тысячи бездарностей, которым надо было что-то повторять: «Просто надо быть профессионалом…налом….оналом» – и пошло-поехало.


Слово в России от неумеренного употребления имеет свойство забалтываться и обозначать уже все что угодно, теряя первоначальный смысл; таким образом, слово уже не столько проясняет суть предмета, сколько его скрывает или искажает.


Так в России уже бывало со словами – «социализм», «коммунизм», «демократия», «гласность», «перестройка».


Почему-то профессионализм в России сразу противопоставили творчеству, самостоятельности, поиску.

Абсурд. Как? Почему?


Профессионализм – вещь необходимая, но никак не самодостаточная.


В 90-е годы в России понятие «профессионализм» как узкоспециализированное знание было жестко противопоставлено прежней советской «широкой эрудированности», знанию обо всем и ни о чем.


Эрудиция была проклята, специализация восторжествовала. Хотя уже в 60-е социолог Маршалл Маклюэн («Понимание медиа») предупреждал, что время «специалистских» знаний закончилось: то была неотъемлемая черта прежней, письменной, гуттенберговой эпохи, тогда как в новую, информационную эпоху от человека требуются скорее навыки художника – способность воспринимать мир целокупно, системно, образно.


Истина подвижна; Россия же, обезьянне и некритически перенимая с Запада какие-либо понятия, на долгие годы возводит их в статус непогрешимых.


Потрясающе, что «профессионализм» в России сегодня обернулся абсолютной догматичностью мышления, тотальным воспроизведением, клонированием уже существующего, неспособностью отступать ни на шаг от заученных правил, с аргументацией «так не делается ващще!».


В то время как изначальное понятие «профессионализм» включает в себя не столько способность соблюдать чужие правила, сколько, опираясь на знания, создавать свои, а стало быть, нарушать правила (в особенности это касается творческих профессий).


Правилам учат, чтобы их нарушать, потому что иначе невозможно движение вперед, – вот на самом деле что такое профессионализм.


Пытаясь объяснить причины искажения в России понятия «профессионализм», мы опять упираемся в отсутствие у русских профессионалов базовых представлений о свободе как о фундаментальной ценности, основе мировоззрения.


Профессионал без врожденного чувства свободы есть робот-вредитель. Есть старинный театральный анекдот. Для имитации шума толпы массовка в театре обычно повторяет вразнобой фразу «Что говорить, когда нечего говорить?».


Однажды массовку набрали из пожарной части: пожарные эту фразу отчеканили хором, громко, в единую глотку. Это и есть разница между профессионализмом русским и нормальным.

Неверно понятый «профессионализм» дает удивительные плоды.


Отучившись за границей (говорю о той сфере, которую знаю), такие профессионалы мучительно создают в России 151-ю версию журнала «Отдохни или сдохни!» (в этом месте нажал на соседнюю клавишу, и получилось «дурнала» вместо «журнала». По-моему, так и надо оставить).


О вкусной и здоровой

Французский публицист Жорж Нива, ученик Андрея Синявского, писал в «Синтаксисе» еще году в 82-м, что надежды на постепенную эволюцию советского режима обречены (это была популярная идея самиздатовская – что с каждым новым поколением режим сам будет мягчеть) по одной причине: советская элита – потенциальный двигатель перемен – в массе своей не имеет убеждений.


Жалкая, сервильная, услужливая, в наследство от СССР доставшаяся, она действительно их не имела – убеждения ведь воспитываются действиями, поступками, а не разговорами на кухне и даже не топаньем за гробом Сахарова.


В 90-е была возможность сформулировать новые ценности для поколения 20-летних: этого не случилось. А без убеждений, без базовых представлений о свободе, как мы видим, все остальные свободы, производные – образование, возможность летать за границу или пользоваться товарами и услугами, – ничего в сознании принципиально не меняют.


Отвергнув прежние ценности, новых, фундаментальных не было предложено поколению 90-х.


Образовавшуюся пустоту заполнили готовкой.


…Сегодня та же «Афиша» стремительно «едеет» (по аналогии со словом «левеет» или «правеет»). Публицистика, резонерство, практика культурной провокации, которыми так славилась «Афиша», стремительно уступают место размышлениям о Еде. Ей посвящены сегодня диалоги, монологи, диспуты, целые темы номеров журнала.


Когда-то это было революционно – сегодня смотрится нелепо: как можно столько внимания уделять жратве? Не имею ничего против плова, но, извините, когда ньюсмейкером месяца становится человек, написавший книгу о приготовлении плова, мне все ясно про иерархию ценностей в журнале и стране.


Философия аполитичности и наслаждения бытом, культ накопительства, не подкрепленные идеей свободы, ценностями свободы, – заводят человека в ожидаемый тупик.

Возникает эта типично русская проблема – «мне вчера дали свободу, что я с ней делать буду?». И шутка в духе «на хлеб ее, что ли, намазывать?» удивительно точно соотносится с другим выражением, тоже очень русским: «хлебнули свободы».

Хлебнули – и будет.


Теперь хлебните плова, откушайте неаполитанских вафель с ванилью или с чем там еще.


…Показательно, однако, как различаются январские номера 2008-го «Афиши» и «Эсквайра»: «Афиша», как всегда, пишет о грядущих развлечениях, а «Эсквайр» целиком посвящен теме свободы. «Эсквайр» – журнал другого поколения, следующего за «Афишей»; разница между «Эсквайром» и «Афишей» – как между Герценом и декабристами.

Поразительно, что январский номер «Эсквайра», целиком состоящий из цитат, посвященных теме свободы и рабства, стагнации и прогресса, которые держат в виде плакатов известные люди, при всем при том напичкан рекламой.


Неслыханное, казалось бы, нарушение бизнес-стратегий: все журналы в январе стараются быть чуть гламурнее, чуть проще, не заметить наступления Нового года в нашем медиасообществе считается самоубийством.


Однако вот он вышел – мужской глянцевый журнал, целиком посвященный абстрактным ценностям, – и мир не рухнул; всего-то в журнале слов не более двухсот, а сказано очень важное.


И нет при этом противоречия между абстракцией и рекламой, между свободой и гламуром (вот и Тина Канделаки тоже держит плакат со словами), нет даже противоречий между якобы окончательно тупеющим к Новому году потребителем и серьезностью темы.


А как говорить о свободе, вы спрашиваете?.. Как ей обучать?

А вот как.
© Андрей Архангельский

[5.45x39]

+1. Хороший материал.

"Нас зачал закат Империй,
Нар растил хаос безверий,
Нас кормили чужим хлебом,
Под родным прекрасным небом,

В нас горит огонь стремлений,
В нас кипит злось унижения..."

(ц) Хук Справа "Поколение 80-х"

Как мы выжили

...Если вы были ребенком в 60-е, 70-е или 80-е, оглядываясь назад, трудно поверить, что нам удалось дожить до сегодняшнего дня. В детстве мы ездили на машинах без ремней и подушек безопасности. Поездка на телеге, запряженной лошадью, в теплый летний день была несказанным удовольствием. Наши кроватки были раскрашены яркими красками с высоким содержанием свинца. Не было секретных крышек на пузырьках с лекарствами, двери часто не запирались, а шкафы незапирались никогда. Мы пили воду из колонки на углу, а не из пластиковых бутылок. Никому не могло придти в голову кататься на велике в шлеме. Ужас. Часами мы мастерили тележки и самокаты из досок и подшипников со свалки, а когда впервые неслись с горы, вспоминали, что забыли приделать тормоза. После того, как мы въезжали в колючие кусты несколько аз, мы разбирались с этой проблемой. Мы уходилои из дома утром и играли весь день, возвращаясь тогда, когда зажигались уличные фонари, там где они были. Целый день никто не мог узнать, где мы. Мобильных телефонов не было! Трудно представить. Мы резали руки и ноги, ломали кости и выбивали зубы, и никто ни на кого не подавал в суд. Бывало всякое. Виноваты были только мы и никто другой. Помните? Мы дрались до крови и ходили в синяках, привыкая не обращать на это внимания. Мы ели пирожные, мороженое, пили лимонад, но никто от этого не толстел, потому что мы все время носились и играли. Из одной бутылки пили несколько человек, и никто от этого не умер. У нас не было игровых приставок, компьютеров, 165 каналов спутникового телевидения, компакт-дисков, сотовых телефонов, интернета, мы неслись смотреть мультфильм всем толпой в ближайший дом, ведь видиков тоже не было! Зато были друзья. Мы выходили из дома и находили их. Мы катались на великах, пускали спички по весенним ручьям, сидели на лавочке, на заборе или школьном дворе и болтали о чем хотели. Когда нам был кто-то нужен, мы стучались в дверь, звонили в звонок или просто заходили и виделись с ними. Помните? Без спросу! Сами! Одни в этом жестоком и опасном мире! Без охраны, как мы вообще выжили? Мы придумывали игры с палками и консервными банками, мы воровали яблоки в садах и ели вишни с косточками, и косточки не прорастали у нас в животе. Каждый хоть раз записывался на футбол, хоккей или волейбол, но не все попадали в команду. Те, кто не попали, научились справляться с разочарованием. Некоторые учебники не были так сообразительны, как остальные, поэтому они оставались на второй год. Контрольные и экзамены не подразделялись на 10 уровней, а оценки включали 5 баллов теоретически и 3 балла на самом деле. На переменах мы обливали друг друга водой из стары многоразовых шприцов! Наши поступки были нашими собственными. Мы были готовы к последствиям. Прятаться было не за кого. Понятия о том, что можно откупиться от ментов или откосить от армии, практически не существовало. Родители тех лет обычно принимали сторону закона, можете себе представить!? Это поколение породило огромное количество людей, которые могут рисковать, решать проблемы и создавать нечто, чего до этого не было, просто не существовало. У нас была свобода выбора, право на риск и неудачу, ответственность, и мы как-то просто научились пользоваться всем этим. Если вы один из этого поколения, я вас поздравляю. Нам повезло, что наше детство и юность закончились до того, как правительство не купило у молодежи свободу взамен на ролики, мобилы, фабрику звезд и классные сухарики... С их общего согласия... Для их же собственного блага... На самом деле в мире не семь чудес света, а гораздо больше. Просто мы с вами к ним привыкли и порой даже не замечаем. Ну разве не чудо первое советское средство после бритья? Помните? Кусочки газеты? А такое чудо, как тюнинг автомобиля Москвич-412? Помните? 5-копеечные монеты по периметру лобового стекла, меховой руль эпоксидная ручка коробки передач с розочкой и, естественно, милицейская фуражка на заднем стекле. А в кинотеатрах? Точка от лазерной указки на лбу главного героя - боже мой, скольких людей этого сделало счаст-ли-вы-ми! Пирожки с повидлом - ну разве не чудо? Никогда не угадаешь, с какой стороны повидло вылезет! Еще одно необъяснимое чудо - поднимите, пожалуйста, руки те, у кого был нормальный учитель труда... а не инопланетянин...? А такое чудо, авоська с мясом за форточкой? Помните: полез доставать - пельмени упали! А вот этот вот чудесным мамин развод: "Я тебе сейчас покупаю, но это тебе на день рождения"!? Или вот эта волшебная фраза бабушкина фраза на прощание: "Только банки верните!". А холодильник ЗИЛ помните, вот с такой вот ручкой? Это же однорукий бандит! Дергаешь ручку - сыпятся банки. А, кстати, что до сих пор лежит в холодильниках на дверце сбоку? Нет, не яйца. И не кетчуп. На дверце сбоку лежат... лекарства! Бесплатная медицина - это тоже чудо. Врач один, а в очереди две - одна по талонам, а вторая на записи. А еще третья была - "Я только спрошу!". Да, сколько еще их было, этих чудес света... Маленькое окошко из кухни в ванную - что там смотреть, объясните? Обувная ложка-лошадка... Писающий мальчик на двери туалета... Плавки с якорьками... помните!? Молоко в треугольных пакетах! А вы говорите: "Семь чудес света!". Мы раньше много чего делали такого, что сейчас и в голову не взбредет делать. Ну вот, например, помните, автоматы с газированной водой. Там еще был стакан граненный - один на всех. Сегодня никому и в голову не придет пить из общего стакана! (Сегодня его украдут за три секунды до того, как утащат сам автомат...) А раньше ведь все пили из этих общих стаканов... Обычное дело! И ведь никто не боялся подхватить какую-то заразу... Кстати, эти стаканы использовали для своих дел местные пьяницы. И, представьте себе, вы только представьте это - они ВОЗВРАЩАЛИ стакан на место! Не верите? А тогда - обычное дело! А люди, вешающие простыню на стену, выключающие свет и бормочущие что-то себе под нос в темноте? Секта? Нет, обычное дело! Раньше в каждом доме проходила церемония, которая называлась - задержите дыхание - диафильм! Помните это чудо?! У кого сейчас работает проектор диафильмов? Дым валит, едкий запах по всей квартире. Дощечка какая с письменами. Что вам представляется? Индийский великий жрец Арамонетригал? На самом деле это вы-жи-га-гие. Обычное дело! Миллионы советских детей выжигали открытки мамам на 8 марта - Мамочка, поздравляю с международным женским днем. Желаю тебе мирного неба над головой, а твоему сыну - велосипед... А еще все сидели в ванной, причем сна опущенном стульчаке, причем в темноте, и светил там только красный фонарь... Догадались? Обычное дело - печатали фотографии. Вся наша жизнь на этих черно-белых фотографиях, отпечатанных собственными руками, а не бездушным дядькой из Кодак... Ну вы же помните, что такое фиксаж? А, девчоночки, вы помните резиночки? Удивительно, но ни одни мальчишка на свете не знает правила этой игры! А сбор макулатуру в школе? До сих пор мучает вопрос - зачем? А я ведь тогда весь папин архив Playboy туда отнес. И мне ничего за это не было! Только мама удивлялась, чего это отец стал так придирчиво проверять мои домашние задания?! А ведь мы еще помним, как Джексон был негром, да еще несовершеннолетним! Тогда это было - обычное дело! Вообще, очень много такого было необычного: поездки на картошку и разбавленное пиво (не, ну правда было вкусно!), "Взвейтесь кострами бочки с бензином, мы пионеры - дети грузинов" и "Кто курит Яву и Пегас, тому любая баба даст" и "Опал - затянулся и упал"... Да, мы были очень необычными людьми...

(с) Не знаю =(

Сообщение отредактировал 5.45x39 - 29 Февраль 2008, 13:55

[craped]

А я чё-то не просёк до конца фишку, хотя читал вдумчиво и медленно.
Это чё, наезд?
В корне не согласен, что эстетическая всеядность - зло. Что из-за этого "20-летний" был не способен делать выбор в принципе. Наоборот, проникая, понимая, что к чему, наоборот выбор становился гораздо больше и интереснее.
"Пофессионализм" - тоже зло. Не знаю. Пишут, что лучше знать всего по-немногу и быть делитантом, чем иметь узкий профиль, но знать своё дело от и до. Конечно, в наше время круто быть полилогом (знать одновременно несколько наук, очень удобно), но таких единицы. Но быть высококвалифицированным специалистом в одной области, профессионалом - тоже не плохой вариант. Плохого тут я ничего не вижу. Просто вспомнился мне слесарь из 12 стульев (которого ещё Крамаров играл), который везде бегал, всё всем помогал, а ворота не мог сделать.
5.45x39
Прекрасно понимаю, детство, весело, но и нам поколению 80-90х будет что вспомнить, может воспоминания не такие яркие, но всё же.
Кто-то стёкла машинам на светофорах мыл, кто-то в подземном переходе сигаретами торговал.
Хотя холодильники ЗиЛ, "Только банки верните", обливание из шприцев (хотя у меня уже и специальный пистолет был) и даже треугольные пакеты из-под молока я застал.
В моё детство были вкладыши Турбо. Ели жвачки тоннами, я кстати, язву желудка на них заработал, но коллекция была - около 1000 вкладышей!!! А как карбид с водой в бутылке мешали и бросали - "Ба-Бах", а казаки-разбойники по всему Юго-Западному Району. А первый поцелуй на болоте за горожами?
Эх.
"Куда ухо-одит детство, в какие гара-ада-а..."

[alarih]

У меня подозрение, что ностальгия - только потому что это было Детство.
Взрослым то время наверное не так радужно вспоминается.

ЗЫ а еще были БомБиБом и Утиные истории))

[Retranslator]

Как там - Публицистика, резонерство, практика культурной провокации - это и впрямь такая тактика хороша лет в 17-23, а потом уж пора взрослеть морально ...
Низнай. Как слухал с удовольствием в 16 лет CURE и DM, а в 19 лет - то есть в году 1996 - THROBBING GRISTLE, COIL, APHEX TWIN -так и щас стока же свежести в восприятии.
Одно исчезло - наивность и трепетность что-ли какая - но эт лишь на пользу - мир - штука хитросплетенная - тута надо анализ и чоткость !

[craped]

ЗЫ а еще были БомБиБом и Утиные истории))

Бля, точно! БомБимБом. А я уже и забыл, как жвака называлась. А ещё были жваки, EURO'92, редкие суки, с футболёрами. Мне их, точнее брату, батя с Москвы привозил, когда провдником работал на поезде.

А помните деньги неденоминированные?
100руб - маленькие, голубенькие;
200руб - такие же, коричневенькие;
500руб - зелёненькие.

Ух. А как я первый раз в жизни 10$ в руках держал примерно в тоже время. Да у меня чуть сердце не встало....
Вспоминаем, господа, чё ещё было...

[craped]

А куда делись подслеповатые бабушки, торговавшие семечками, которые "на ура" брали цветные ксерокопии бумажных купюр, да ещё ошибались со сдачей не в свою пользу?!!
Почему семечки стали продавать в супермаркетах в каких-то пакетиках из-под арахиса?
Именно благодаря тому, что постоянно жевал Турбы с БомБимБомамии заедал солёными пережаренными семечками, я заработал язву желудка, с которой мучаюсь до сих пор!

Позвольте, а куда делись пирожки из крысятины, т.е. из ливера? Откуда взялись всякие хычыны, беляши, хачапури и люля-кебаб?
А куда делись талоны на мыло, водку, сахар и плов???
Почему моя бабушка больше не встаёт в шесть утра, чтобы занять очередь, чтобы мать, возвращаясь с работы на обратном пути часиков в восемь вечера, взяла по этим талонам что-нибудь, достояв до конца?

Почему во фруктовое мороженое перестали класть опилки и туалетную бумагу?

Почему в магазинах продавщицы улыбаются покупателям, а не демонстративно разговаривают по телефону и посылают на хер?

А куда делись пивнухи, эти милые, ржавые, заблёванные и зассанные ларёчки? Там ещё кружки привязывали такой верёвочкой, которой торты перевязывали, чтобы алконавты не воровали их.

Почему у нас во дворе слесаря перестали демонстративно бухать за столиком в 20 метрах от песочницы? Хорошо что они вообще бухают!

Я вас спрашиваю: по-че-му ?

[WilsoN]

Как мы выжили

это статья из православного журнала "Наследник" мама читает