Весна на Солнечной улице.

Есть такой фильм - "Весна на Заречной улице" - о любви рабочего парня к молодой учительнице. И поют в нем чудесную песню. Строчки из нее "Когда весна придет - не знаю, пройдут дожди, сойдут снега, но ты мне, улица родная, и в непогоду дорога" настигают меня всякий раз, когда водитель объявляет остановку "Улица Солнечная". Может быть, потому, что не лишена я воображения, а может, еще по какой причине, но зимней порой, в самые снега, подъезжая к Солнечной, я всегда гадала: выйти - не выйти на незнакомой улице с таким привлекательным названием. Пока я решалась, и снега сошли, и дожди прошли. Наступила весна - весна на Солнечной улице.

Солнечная - последняя остановка перед окской поймой, если ехать из города в сторону Канищева.

"Сейчас толкаться пойду, лучше сами проездные показывайте" - под этот веселенький мотивчик кондуктора, на вид вовсе не злой женщины, пробираюсь к выходу. И вот (утро только разгорается) стою одна-одинешенька на автобусной остановке, куда дальше идти - спросить не у кого. Пошла, куда ноги повели.

Весенний воздух отвлекает на всякие пустяки: птичка пролетела (сорока или какая другая?), взъерошенная собака, прихрамывая на одну лапу, пробежала куда-то в кусты, проехала, как на пожар, машина, столбом подняв пыль.

- Это улица Солнечная? - спрашиваю у добродушного толстячка, по случаю теплой погоды фланирующего в легком спортивном костюме.

- Солнечная, Солнечная. А вы поселяться к нам, девушка?

- Да нет.

- А то у нас места есть.

- Как? Квартиры пустуют?

- Так это же гостиница... А вам жилые дома нужны, - догадывается он, - это немного дальше по Солнечной.

Можно пройти налево и в обход через ребячий лицей - там вид поприятней, магазинчик есть, а можно вот направо, проулком (днем там не страшно), грязнее, конечно, каблучки собьете, зато короче.

Пойду дальней дорогой - больше увижу, решаю. И вот: налево пойдешь - бесцеремонно-вольготно шумная молодежь разместилась на сдвинутых вместе лавочках.

- Молодые люди, а кого готовит ваш профессиональный лицей N 39?

Мой вопрос вызывает минуту замешательства. Потом, будто припоминая, называют: бухгалтеров, монтажников, радиотехников. "Секретарей-референтов", - подсказывают перекуривающие неподалеку барышни.

Хорош скверик в лицее: трава сочная, деревце в белом цвету. На скамейке идиллия - молодая бабушка (а может, не совсем молодая мама) качает коляску. Ребенок, впрочем, и не думает спать: солнце бьет в глазенки.

Женщина пытается развернуть коляску и так, и эдак - напрасно: на Солнечной везде солнечно.

- Простите, вам нравится жить на этой улице? - отвлекаю ее вопросом.

- Знакомые нам завидуют: название красивое и микроклимат особый - в городе ветрено, у нас затишок, - на удивление охотно отвечает мне она.

- Вот и внук здесь родился (ах, все-таки бабушка) - тоже радость. Я отчего сюда с ним прихожу: здесь травка, тенечек, хоть и небольшой, а около дома один пустырь.

- Здравствуйте! - женщина с набитой сумкой приветственно машет рукой моей собеседнице и идет прямо по газону, потом ловко перебирается через довольно высокую загородку.

- Обходить неохота, - без осуждения комментирует женщина с коляской. Я иногда тоже (благо юбка с разрезами), когда спешу, уголок срезаю, а мужчины наши сплошь и рядом - они народ нетерпеливый.

Две минутки ходу - и вот они, пятиэтажки на улице Солнечной, смотрят на меня окнами: светлыми - с кружевным тюлем, темными - с задрапированными гардинами. Подоконники многих плотно заставлены рассадой: и в ящиках, и в горшках, и в баночках из-под сметаны и йогурта. Фасады облупленные, на подъездах, хоть выборы давно миновали, - следы недавней бумажной агитации. В воздухе - какафония из громкой музыки, верещания дрели, гула со стороны приборного завода, который совсем рядом, прямо за забором. Из приоткрытых на улицу окон выплескивается "Нежный яд", слышно, как его герои выясняют отношения. Да, время утренних сериалов - и на Солнечной сонно, как на заброшенной деревенской улочке. Кое-где на крошечных балкончиках сушится белье, на пятом этаже на веревке пришпилен большой игрушечный мишка, наверное, только что выкупанный. Зелень чахлая, деревьев - по пальцам пересчитать, у подъездов вместо цветов и травы - асфальт, на нем кучно притулились машины. В центре обширного пятачка - хлипкие некрашеные скамеечки, неповоротливые голуби роются в грязном песке, обходя стороной старую туфлю на шпильке, которую, видно, не донесли до мусорных бачков. Но поют птички, и солнце такое, что хоть загорай, как на пляже летом.

Безлюдье нарушает выбежавший из подъезда мальчуган: в руке зажата видеокассета с похождениями супермена, которую с радостью (дети есть дети) показывает мне, незнакомой тете, объясняя, что в садик не пошел, потому что голова болит. Ближе к забору, где сочная трава и желтеют одуванчики, девочка гоняется за бабочкой.

Приоткрывается окно на первом этаже, и миловидная женщина выставляет на подоконник таз с водой, проводит тряпкой по стеклам. Неторопливо выходит из подъезда мужчина.

- Нравится вам здесь жить?

- Здесь? - по его интонации я уже угадываю ответ. - А что, есть варианты? - и продолжает: - Я вообще хотел бы жить в Париже, но... не имею возможности.

Шутник, однако...

- Дочка, а где ж твой кавалер? - озадачивает меня вопросом бабуля в клетчатом платочке, как на крыльях вылетевшая из дома, чуть не угодив под отъезжающую машину.

- Какой кавалер?

- Ну, который давеча ребят фотографировал.

- Ушел, бабулечка. А вы что хотели?

- Вот дура я старая, - вздыхает она. - Я вас как в окно увидела, так кофту побежала новую надеть. Лет тридцать, почитай, не фотографировалась. Дай, думаю, на фотку снимусь в лучшем виде. Вот промешкалась... А ты, милка, здесь у нас сейчас все одно никого не дождешься - приходи попозже к вечеру.

...Во второй половине дня - после четырех - действительно начинают сходиться жильцы. Все - нагруженные сумками, пакетами. Останавливаю молодую, модно одетую даму.

- Что мне нравится на нашей улице? Пожалуй, только название. На дороге - колдобины, ямы, в темноте ноги сломаешь. Освещение плохое. Подвал - страшно глядеть: трубы "парят", все открыто. Дорога от остановки неасфальтированная. Деревья не приживаются.

- А сажаете?

- А как же. Каждый год. Но вы знаете, земля здесь плохая, говорят, раньше тут болото было, потом, когда приборный завод задумал строить жилье для своих работников, насыпали грунт.

- А вот бабули мне говорили, деревья дети ломают.

- Ну, не знаю - как что, так дети. А им и поиграть негде. Песка чистого нет. Детский городок запущен.

- А мне на нашей улице нравится жить, - вступает в разговор другая женщина, у ног которой нетерпеливо переминается темноволосая девчушка с кукляшкой в руке.

- Вот сейчас ехали - на Маяковке тучи, дождик того и гляди пойдет, а я белье вывесила. Ничего, думаю, до нас тучи не дойдут. И правда, вышли сейчас с дочкой, а на Солнечной не капнуло... Балкон маленький - одно название? Это как посмотреть. Почти что лоджия. Ножку поставишь, платьишки развесишь - все не в кухне сушить.

Дворник убирает хорошо. Ну а в подъездах неуютно, так нам самим надо поаккуратнее быть, не с Первомайки же к нам хулиганить ездят, правда? И болото тут ни при чем.

Вот в лицее - совсем рядом, а как хорошо деревья растут. Почтовый ящик прямо на подъезде висит - опять же удобно, если есть кому писать.

...Присаживаюсь на лавочку, около меня образуется небольшой кружок из заинтересованных лиц.

- Где не жить, лишь бы жить, - постукивает палочкой по земле старичок.

- А в нашем доме четырнадцать лет ремонт не делали - это порядок?

- Порядок от жителей зависит...

- Главная наша проблема - телефон. Ни одного на все дома. Ни в квартире, ни около дома. Ближайший - на Первомайке, а туда, если прихватит, разве добежишь.

Таксофон бы поставили. Да сломают.

- Недавно у соседки давление подскочило - 240 на 120. Чтоб "скорую" вызвать, в ГАИ мчались. Может, молодым это и не проблема...

- Как не проблема? А с ребенком если что? - вступают молодые мамы.

- А с больными детишками через полгорода к врачу ездим. Был у нас тут врачебный пунктик, так закрыли, неизвестно почему. Детям, что постарше, в школу далеко ходить. До города пешком. "26-й" не останавливается в эту сторону, а "11-й" редко ходит, не дождешься.

Продукты все из города везем.

- Подождите, женщина, про телефон пусть человек нашу просьбу запишет. Вот я, Спицына Марья Дмитриевна, ветеран Великой Отечественной войны, согласна, чтобы ко мне в квартиру телефон один для всех жильцов поставили.

Кому нужно - всех пускать буду.

Значит, не нравится вам жить на вашей улице... - подвожу итог недовольствам.

- Почему не нравится? - не соглашаются жильцы. - Привыкли - живем. Не центр ведь - чего ж требовать. И не всегда так было: когда приборный был в силе, и к нам, жильцам, другое отношение было. А сейчас мы вроде как бесхозные...

На обратном пути заглядываю в магазинчик, торгующий, как сейчас принято, всем понемногу. Да, хочешь плотнее покушать - вези продукты из города.

- Бог в помощь! - подобрав у крыльца пустую бутылку, разгибается старушка. Одета чистенько, плечи оттягивает рюкзак.

- В гости к кому приходили? - интересуется она у меня, - смотрели, как живем... Да чего тут у нас хорошего? Вот на пятую базу собралась, может, там чего подешевле перехвачу. А здесь мне не нравится. И соседи плохие, и дети у них горластые, неуважительные.

- А кто у вас соседи?

- Да... - мнется старушка, - как звать-то, я не знаю, но мужик - вылитый Габриэль из "Цыганки".

Ну, дожили, думаю, героев сериала знаем лучше, чем соседей, и мое первоначальное сочувствие к старой женщине улетучивается.

Ближе к остановке встречаю семью: мама, папа и сын-подросток.

- На Солнечную спешите?

- Да, домой.

- И как вам тут?

- Нравится. Люди хорошие. Если денег занять - нет проблем. А если задачка у кого из ребят не получается, все пять этажей решают, пока не выйдет. И вообще - как можно плохо жить на Солнечной улице?

Татьяна Барановская.

  00:04 12.05